Литературная критика

Русская фэнтези – 2007 (сборник). – М.: АСТ, Хранитель,
608 с.

Десять авторов, по произведению от каждого. Шедевров нет, но в
этом-то жанр как раз трезвореалистичный, без шедевроманий. Что-то
более или менее читаемое нет-нет да получается. Здесь такие «среднечитабельные»
Андрей Ездаков («Путь «Оборотня») и Василий Ворон
(«Обращённый к небу»). Ещё, пожалуй, Владимир Васильев
со своим ведьмаком («Матадор»), но его расслабленность
всё-таки нагловатая. Мол, у меня этого ведьмака – циклы и циклы,
знаю я, как это делается, и вообще – не парюсь. А немного попариться
и не помешало бы. «Изящен, но не вульгарен» –
как бы это сказать, маэстро… изящен – это же как минимум не вульгарен;
нельзя быть «роскошным в меру», роскошь – то,
что сверх меры…

«Обращённый к небу» и «Путь «Оборотня» – прелесть, конечно, а
не названия; сами тексты, слава богу, не до такой степени. К небу
обращён меч Ильи Муромца, и повесть это о его, Ильи, взрослении.
Повесть простенькая – прямо-таки до безобразия, но и по-своему,
по-гадкоутёночьи, симпатичная. Забавно, знаете ли, посмотреть,
как Илюша боевые шаолиньские премудрости постигает. Да и не только
боевые («– Учитель, почему у людей разные боги?»; «– Вежда,
для чего нужны небоевые движения?..»; «– А что есть Истина?»).
В общем, любознательный мальчик, пусть уж он взрослеет и учится,
Илюша-то :). «Путь «Оборотня» – на самом деле путь Вокши, удачливого
и обстоятельного (обстоятельного – и поэтому удачливого) охотника,
члена Охотничьей Лиги. Лига помогает людям отбиваться от разной
нечисти, появляющейся то тут, то там – некогда здесь погибла Империя
магов. Но магия это малосказочная какая-то, физическая («Вокша
убрал камень в небольшой плоский футляр из неизвестного ему материала,
почти не пропускающего магию…»), и видно, что автор к
ней спокоен, а не как это часто бывает (смотрите, эльф! я и сам
фигею). Повесть вообще «физически-предметная», где-то даже утяжеляет
такая обстоятельность (обороты-неразвороты даёт, действие подтормаживает)
но всё-таки не до статики, текст не застревает, идёт…

У Алексея Талана текст прыгает. Не «Гора Смерти»,
а гора невнятицы получилась. Кому-то там нужен или не нужен его
или не его родовой камень… Зато ясно, что автор писал что-то отрывистое.
Ритмическое. Сильно! стилистическое. Он так решил. Не отступится.
Не сорвётся. Сдаваться нельзя. Бросается. Выплывает. Произносит.
Забрасывает. Прыгает. Шаг. Взмах. Взмах. Дышит!

Юлия Остапенко (повесть «Лютый остров»)
старалась быть внятной, и наверно не зря бы старалась – если бы
пустила свои психопознания на мирные цели. Скажем, неплохо бы
пленённому и проклятому герою (Люту) как-то поактивнее интересоваться
собственной судьбой. Вот уж полповести прошло, а он только догадался
спросить, можно ли из плена освободиться, проклятие снять. Ему
отвечают: можно, и любой тут знает, как. И что же наш Лют спрашивает
дальше? «Решил, что лучше помалкивать»… И так
далее, далее, уж не говоря о том, что не тянет герой на подростка,
достаточно взрослым дядечкой получается. И вот этому дядечке приходится
всякие детские гримаски делать вроде «Упс! Чупа-чупс-то в кармане
остался, а у мамки стирка!» («Ай, лихо! Лук-то я дома
оставил!»)…

«Жизнь на вкус» Людмилы Коротич вообще непонятно как
в «фэнтезях» оказалась. Это, конечно, ещё придумать надо, что
снежинки заглядываются на зелёные шёлковые трусики Леночки («лицезреют
открывшееся шоу»), но, по-моему, стоило бы это отнести
на счёт метафор, на леди-стилистику, так сказать. Как и здешних
импозантных ангелов и декольтированных ангелесс. Кремовое небо
и беременные тучи.

Другое дело Инна Живетьева со своими «Двумя крыльями»,
она-то на месте – если и не сильно «фэнтезийная», то усиленно
русская это точно. Патриотичен Ярка зело, и словеса соответственно
тому понатреньканы.

Ну, и осталась у нас тройка Китаева-Васин-Медникова, их, как ни
крути, могли только для ради количества взять. Опус Анны
Китаевой называется «Только сон». Басу приснилось,
что он женился, а потом развёлся, – она (фея) капризничала. «Жизнь
вурдалака» Александр Васин написал в девяностых – дата есть
в книжке, но и догадаться можно было. Федька Осьмухин стал вурдалаком
и всех кусал, пока его Еремеич колом не убил. «Не-геройские
дорожки» Елены Медниковой: в тварный мир пришла некая сильно
смердящая Неназываемая Тварь, и её нужно вернуть на родину. И
её возвращают на родину – «интернациональная бригада» из волка,
дракона, ворона, кота и человека. Всё. Все довольны. Сказке конец,
кто слушал молодец, а я ещё раз, под занавес: никаких жанровых
притеснений. Наоборот: разве ж я не понимаю, что поди-ка собери
десять произведений, чтобы два-три читались. А здесь собрали.
И это неплохой процент, приемлемый.