Эпос
Илья Кутик (21/06/2009)
Глава Пятая
1. Сколько жизней у кота, чел-ка и Ахилла: ещë о самоубийстве, но и о пениии
По некоторым сведеньям, у котов 9 жизней. А в Гелиополе, на гробнице царей написано: Ты – великий кот, мститель богов! Из чего – делаем выводы: кошачие – переживают царей (с одной жизнью), мстят за них (если что!), а самоубиться им – это путь, скажем прямо, неблизкий... Т.е. – кот ли, лев ли – а будь готов к длинному пути – теряния жизней и – бац! – воскресений. Это тоже – видите ли – такая, своего рода и заведомая, эпика – эпика от шкуры, ибо и эпические герои ведь есть разные... С разными функциями. (В тех жизнях – остаются друзья, лишь один друг – тоже равно—эпический – выживает, сквозь.) Квохчут куры в греческом лагере, а Ахилл – уже что-то поëт на лире (так – у Гомера, и, кстати, Ахилл-то тоже ведь пытался самоубиться!). От его – на самой Эос—заре – бряцаний и пений просыпаются и вялые—разуверившиеся во всëм греки. А Ахилл – Лев-то! – т.е. п-о-o-o-ка ещë доберутся до пятки, до последней жизни его – сколько он набряцает смертей-то – а? – этот мститель богов? – А есть и другие герои, те – насчëт подбирания трупов которые: ну, как Менелай, н-р. За что сражается – этот? – на поле? – да всë – за чьи-то доспехи, трупы то есть, а не – за Елену, за неë – все сражаются! – а он прикрывает отходы, короче! – этот – не Лев, а какой-то уж чемпион за счëт других – вроде Дэниса Родмана! – баскетболист, так сказать, античности! – На подхвате, как бы – работает Менелай! Этот – хоть звучит как котëнок, minet по-французски, – но эти – переживают всех кошачьих даже, ибо – в результате – бьются и за их трупы тоже! Рати же блистательные, греческие – шли в бой, в смерть – с кличем: Алалалай! А что есть – по звуку – ну вслушайтесь! – этот великий клич, как не – а-ла-ла-ла-ла—и т.д. бряцающего по струнам и что-то напевающего чел-ка, а? – ведь это и есть пение-то Ахилла на Эос—заре, в IX-ой, что ли, книге Илиады (я – не проверял, какая ведь разница, да?)! В беде Ахилл – сначала поëт, а потом – сражается, зная, что у него – есть ещë жизни в запасе... Вы думаете, он их считает? или знает – сколько осталось? – Отнюдь! – Тыла он вообще не ощущает, т.е. – счëта именно как такового! Ибо тыл – это и есть счëт и подсчëт: сил ли, денег ли, надëжности ли... И это – убивает, уж поверьте, основы пения, которое состоит из – а-ла-ла-ла-ла, а не из – сколько их там? – всего? – нот!..2. Perpetuum carmen – непрерывная песнь
Песнь – вообще – непрерывна, но это – понятно – не мóбиле, а – воздух, ваше дыхание, т.е. – и ваше, поймите, дыхание тоже, а не только поющего! – а посему ничего в песне – не прерывается, хоть там жгите все книги и раздавайте все Нобили налево—направо, ведь оно-то – единое: Эпос! – Кармен, с сигариллой в карминных губах, дым—танец, вздымающий в юбке облак—кайму—тесьму дотуда, где даже и – как его звали у Меримэ—Бизэ—Щедрина? – неважно! – даже Зевс—убивец с финкой, выстреливающей прямиком из тучи какой-нибудь – убить еë нет, не в состоянье! – ибо она – непрерывная Кармен, непрерывный танец – губ, т.е. – то, что и есть песнь! То, что и есть эпос. Вот мы и движемся с вами – и с ней! – в мой дом, а тема – этой моей Главы – пораженье ли пораженье, плюс самоубийство, плюс Ватерло. Здесь – взрыв! – но я – бац! – воскресаю!.. – И – почти! – вначале ты понимаешь: что ты решил прервать-то не себя, а – именно песнь! Короче, ты хотел сказать: Vale! – и свалить... А – так просто нельзя! – невозможно, оказывается! – ты просто был слаб, а песня-то – она, оказывается, ещë и сильней всех сил! A потом – оно-то и начинается всë: после всех мук предбанника – ещë и ад внутри ада... Но всë это – я описал, как мог, в книгах... А паника же о том теперь – чего нельзя было делать – ни в коем случае! – a как же было не делать, когда так только – было тогда и – необходимо! – и – ведь надо? Но это – опять потом! – A сперва, сперва – ты думаешь – лишь про, про, про – одну, одну – неë! Т.е. – опять, опять и – всегда! A это – как песнь, из которой слова стëрли, оставив – а что же тогда оставлять? – а лишь движение губ и отсутствующее ребро.3. Что такое лево и право в Зеркале, так сказать, здешней местности и секса...
Когда-то было всë предельно просто: н-р, смотрю в зеркало советского телевизора – а что вижу? – без всяческих там промываний? – а вижу – как в именно зеркале: справа—налево SU, а слево—направо – US. Не совсем, конечно, почерк Леонардо, но – некий... Т.е. – загадочно—правильный какой-то... Что и – выяснилось-то, в результате... А что – US – ну совок совком, вогнутый такой, и с ручкой – для депутатов из Мекки, а что уж внутри наметено – не обсуждаю!.. – Важно, что – зеркало они, где стороны – наоборот, всë – наоборот, собственно, как ноги—голова в кровати. Как будто и сны видишь – ногами-то! – т.е. в них – что? – думаете: луга, Элизиум (это если – на грани уже!), водопады с кущами, а вы – всë бежите, бежите?.. Нет, вы видите – собственные ногти, ляжки паркета, тесно друг к друку прижатые, как у школьниц 40-летнего возраста, и заученное соитье. И – вдруг! – когда из этой кровати вот выстреливает пружина, а вернее – пружинка, очень маленькая, несоответствия вашим снам – тогда и происходит смещениe: не то льва – вправо, не то лева — вправо, не то – наоборот!.. – Это действует, как ино- планетное вторжение, когда свет – шлëт такой солнечный зайчик, что зеркала в ответ – начинают носиться по собственным же – не то лацканам, не то сторонам! И это тогда – будет уже или – клац! и бах! – страшное хлопанье всеми дверьми, или – безумный прожектор! – Ну, пойми- те же, что лево—право – это торг тут... Или смятениe – совершенное! – золотой пыли...4. Что такое поражение и не поражение... – в тех же терминах
БЛП, конечно, загнул, что, мол, поражения от победы ты, дружок дорогой, не должен – каким-то страннейшим образом! – сам отличать... Ибо ведь – не хочешь, а – отличишь, так ведь? – Ах, дорогой БЛП! – правда Ваша, но – она – комична! Вот, н-р, Леда отличала Зевса от лебедя, или – нет? Кому – отдалась? Птичке? Если да, то это – как даже назвать не знаю... – поражение, без перегиба даже всякого, а если – вот! – Зевсу—таки в образе водоплавающего, то поражение и победой можно тогда назвать – на-a-a-верное... Хотя – изнасилование! – как лебедь тот ни кружи, да? – т.е. боль и прочее, и так далее... Т.е. и кровь, наверное... Она ведь – кажется – девственной была, к тому же ещë... Но это всë – арифметика... От – Не ведай, где у тебя голова, а где – ноги... Что – и случается, даже – случилось, а я описал. Но – победа это иль поражение? – отличают по башке, битой, а определить – это вот Орден Труда! Я, н-р, лично всегда почему-то любил огромно—развëрнутые военные кампании, уходящие к горизонту и – заканчивающиеся, по—видимому, за, а т.е. – ничем... Т.е. – в учебниках пишут, что – поражением... Это, интересно, каким, н-р, у Александра? – то, что был он типичный манио— депрессивный случай – это одно, а что – шëл он, не как тело, а – картa мира, так это – другая планка! – он, да, анти—тело, и в этом смысле – анти—Аристотель! Он – Станислав Лем. А лемы, т.е. будущее – это как? – поражение?.. – Я ведь спрашиваю сейчас про тип частного будущего, т.е. вашего собственного! – того будущего, o котором вы – так ужасно, так жутко мечтали-то! – а получили – что? – труп в морге, белый весь, как статуй—Лисипп! – и – что вы с ним будете делать, теперь? – с мертвецом, с одной стороны, и шедевром (ведь Лисипп-то!), с другой, а? – хоронить? предлагать галлереям? антрепренëрам? T.e. – какой стороной этой назвать? – право, лево? – Вам, конечно, хоронить-то будущее – одна- ко в виде, так сказать, прошлого – ну никак не хочется! – ибо это тогда означает – на всë своë человеческое махнуть – Утопия! – всей ладонью жизни! – Кстати, местный главный симптом – первый порыв это начать громко прилюдно каяться, что, да, в полной ...опе я, а потом – начинать убеждать себя (с помощью психо—специалистов!), что я-то – как раз! – всех выше, лучше и – о, Господи! – без пятна! – Прачечная, короче, ещë одна... Это – дикая ненависть к утопизму, всякому!.. Т.е. вот вам две стороны – вне торга: будущее и утопия! – Какую из этих сторон выберет, н-р, Александр, или NB, или я, или вы? – Не знаю на счëт 100% вас, но многие – уверен! – зашагают в горизонты, нежели в горе у морга собственных будущих – столь неотдалëнных, что – кажется – не встречал не то что даже и глаз, a вообще – с лап не подымал головы!.. А внутри будущего – здесь-то! – сплошные ведь торги, т.е. – право и лево! И – мне или вам – избежать их фальши можно, м.б., теперь-то! – но – вряд ли мы захотим даже и вмешиваться в лацканы этого перелива из пустого в порожнее!.. А, м.б., обратная перспектива интереснее, чем – Возрожденческая – в чëм-то именно человеческом, ибо всë наше нелогичное – там крупней, а oн – горизонт – дальше—и—дальшe?5. Два Ватерло, или уже и – три стало?
Вы когда-нибудь представляли себе сапоги—скороходы? – а как представляли? – я это реализовываю собственную, так скажем, мысль! – ибо – если из сказок, ну, Афанасьeва – то они – одни, а если, скажем, Пьеро – то уже – совершенно другие! – ибо в русских народных – не могут быть с ботфортами и со шпорами, а – должны быть – надраенные и кирзовые, а всë я это к тому – что тяга именно ног-то, ног к мысли и ускоряет ваш бег, и по-разному – туда, откуда взяли: ребро! У меня – это бег в сапогах—скороходах с ботфортами (для фарта) – к самому первому вообще операционному столу плюс ещë и вашему, т.е. – генетически—вашему... Некогда – на том – была произведена некая генная инженерия c извлеченьем ребра и реконструкцией – из оного – прототипа той, которая и полу- чилась – в результате – ею, ею, ею, ею, ею! – для бегa, бегa, бегa в сапогах – прозрачных уже, словно в царстве Нéрея, от скорости – растворяющей их... – к ней! – а куда – к ней? – теперь-то? – на том же столе? – в облаках, что ли? – в смерти, что ли? – что ли, ты думал брак – это, действительно, в небесах? – он даже, дурак, не на земле! – как ты сам убедился, так ведь?.. – а попал на другой стол, корчась от физической, покамест, боли,,, Это – под Ватерло – называлось (в 1815) – кар-кар-кар!.. – Катр-Бра у NB, а – Nota Bene – на латыни еë ты-то – вспомни! – Кар! – Carus! – Икар—Icarus ты! – а что с небес бра- ка-то пал, ну и что? – крылья разве совсем расплавились? – что? – совсем таки? – полностью? – прогорели, как что ли? – Врубелевские поленья? Вспомни – хотя бы! – животное—петуха Эпиктета, а? – вспомнил? – А что ты вспомнил? – Что тот петух считается победителем, который – хоть весь исклëван – но всë жe ха- рактером – оказался крепче. – А из людей – кто же тогда победитель? – клювом который бьëт, или тот – который все-все удары клюва – даже самого—пресамого – сумеет претерпеть? – Так кто же, по-твоему, взял верх: клюв—чел-к или же чел-к под клювом? Как же ты мог тогда – столь ува- жительно отозваться о петухе—победителе – и настолько не узнать в чел-кe – победителя, а? – Я посмотрел, ктó меня, кроме меня самого, всë это спрашивает: не старше и не моложе меня был этот чел-к. Явно, что умный. Я же – не терплю психиаторов. Имя им – зло, и – не из Мильтона. Это – мы ещë будем и будем здесь обсуждать. Но этот – был как-то без бирок от м-ра Хейдеса—Ашкенази. Оказалось, что – не местный, а – славянин, поляк. Имя имел мирное совсем – Мирек. А фамилия его – ... – взрыв! бабах! – не поверите: Ватерло!..6. Война и мир? – самое бы начало эпоса—психиатрии! – но тут – я ломаю Раму... – или насовсем, или – до окончания книги «Катай»...
Итак, имя ему было – мир, а фамилия – главная война, проигранная... Или – всë-таки, a? – выигранная? – очень уж хитрое—прехитрое это дело, психиатрия... Короче, я решил сыграть всю битву, все 100 дней заново! – Мой ад – незаселëн, пуст. Чистилище – другое... Где ж – мои виноватые?.. Где – жертвы, жерла мои? где – готика крови? где – все те гады, которые?.. Картечью по ним! залпами! в течение от 1-ой до 101-ой ночи! Т.е. – где мой-то гнев, а? – а вот и будет, теперь! – полным зарядом!.. Чтобы – адом и им теперь показалось! Гнев – так гнев! 100 дней – так хоть 100, но – вовсю, наотмашь! Хватит! – я – чел-к победитель! Т.е. – стерпел! – всë! – натерпелся – от ядом клюющих, прыскающих – так, что чуть не издох, именно что – не пикнув и всë стерпев!.. Гнев теперь воспой, Kто Tы Tам Eсть Для Этого Наверху! – O, помоги воспеть! Ибо идут и шли они на меня – не по-одиночке, а – целыми батальонами! Целыми – кар, кар! – каре идут! – а внутри каре-то – пушки у них, а не ведь что-то приятное—пушкинианское... А любимая-то – смотрит на них с холма, оказалось! – и с интересом ведь, с глазами-то – им, интересом этим! – весьма-то зажжëнными! И как же тут прикажете – быть, а? – лечь на спину, чтобы вас – кололи и кололи штыками? – Или ж – по вашей, так скажем, вере! – ещë один выход принять! – сделать вид, что никогда ничего вообще не было! – т.е. – вообще ничего никогда? – т.е. что вы – кто? – неч- то вроде – не то дебилла, не то лунатика? – и всë вам в жизни вообще примерещилось? – и ад, и чистилище, и рай? – это психи– аторы внушают всем так здесь! – вплоть до аллигатора—(портрет его видели?)—Аллигьери.7. Но – не прерываю: начало странных—престранностей – сначала, письмо— солнечный зайчик от моего заокеанского зеркала в экран, а потом – ...
Я всегда, всегда знал, что рука – быстрей мозга, а если быстрей, то и – с-о-о-т-т-ве-т-т-с-т-ве-н- н-о – всë, что ею записано, виднее другим – нежели мне самому, и вот зеркало моë—друг—экран, он-то вмиг и шарахнул солнечным зайцем, которого я (и психиаторы все!) никогда не видели: хвостик, ах, бело—ясный, ослепительный, а уши – не ушитые, а золотые, правдивые! – Если б ты – так ударил он в глаза мне! – женился на золушке, то она б приняла твоë положение – как весть, но не оценила бы духовный потенциал и совершила предательство, т.е. была бы трагедия, где NB мог бы и пригодиться. Но у тебя – интересней, т.е. подлиннее трагедия, а NB – это как – что? – ведь бутик! – Твой конфликт – в социальном неравенстве, во многом. Тут скорее – «Глазами клоуна». Тут другая трагедия, чем c ML у NB, а именно – у твоей-то: еë замкнутость, неумение выйти за свои пределы и положениe, плюс стечение обстоятельств, выпятившее – именно что магически! – материальную, да-да! – сторону! И эта сторона сработала подсознательно, a не – рационально, т.е. и виду не подав, что матеральность – материализуется. Она дала подножку, а груз падающего, т.е. – и еë тоже! – приняла в свои объятия и – съела. Вообще же © – была рационально настроена идти до конца, принять всë как есть (так уж мне кажется), но ситуация – что? – она оголила ведь подсознательное – das kapital! – этот-то ведь обладает-то – и без предела какого-либо – именно магией! – т.е. совершенно магическим способом навигации: преследования и поглощения. Он-то и сработал! – И от этих-то золотых ушeй зéркала я впервые (за два-то года!) услышал – еë, и еë и нас – нe изнутри—извне, а извне—извне! Ведь она-то меня с собой вместе затаскала по психиаторам своим – уже после...! – целых 1,5 года, выясняя: не почему – она меня выбросила, да-с, на улицу (об этом – потом, потом!..), а – почему у него – вот! – с деньгами – такие странные, странные отношения, что я, да, не умею – копить, считать, что-то ещë, и – нет-нет, не растратчик он потому что, а вот почему всегда над ним, в этом смысле, дрянная погода (эта пословица такая английская)? – а – значит! – и приговор: Мы не можем быть вместе! (это – так ей сказали – хи-хи надo всем—психиаторы, а – o, oтнюдь не она сама! – т.к. здесь – личная жизнь есть чужое мнение!) И теперь мне что – а? – делать? – Я и решил сломать Раму. Даже – не прерывать, а – бросить еë, не доводя событий аж до... Целых уже пять глав – а что, не хватит? – хватит! – надоело копаться в этом во всëм: диком! ибо – человеческом! – что дичей, чем, ей Богу, любое звериное! – Гнев мой Этот – ой, перекипает уже языком—как—отрыжкою всех моих древних Этн, и еë оранжево—красных ламп—лав прямо уже и на мозг, на бумагу, на L—бел—ватман мой с колоннами и фигурами!.. – Но – если туфель фирмы «Саламандра» оттуда вдруг вырыгнется – то знайте же: он – ничей!8. ... а потом – заяц перебегает мозг, и становится – зяйцем—магнитом героев Эпоса, которых ещë никто в него не звал... – а потом...
... Но знаете, это так бывает – как в колесе белка – у меня крутëж в голове: заяц... Если бы зайцы с каких-то – действительно! – пор решали бы – здесь! – все ушасти аборигенов, как – вот! – психиаторы, или наши участи, как, н-р: ехать вам дальше или же, наоборот, свернуть вспять – то даже А.С. наш дорогой – только бы – и сворачивал, и останавливался, иль – никуда бы не трогался – вообще, а застыл бы – как – этот вот! – серафим—светофор на перекрëстке, сжав троеперстие цвета и лишь осеняя себя крестом его: на всякий там недостойный хвост из ушeй, да? – А что бы было тогда, а? – а гу-гу, ду-ду, паника, спотыканья машин, как быков откормленных, друг в друга, ломка костей у них, визг шин, дрызг фар, f—k бесконечный, полиция, вселенский, почти что, ажиотаж!.. Но тем не менее – всë вертится в голове какой-то заяц, и более того – бьëт, паразит, в барабан! И тут-то – и вспоминаешь! – да, именно! – теле—рекламу у Duracell'и: заяц идëт с барабаном – по трупам, причëм, каким-то (не то конкурентов, не то – других зайцев) и, гад, всë приговаривает: – А я, мол, иду и иду, а вы, мол, уже и полегли все! – это про батарейку—себя, a не вздумайте думайть – что про Македонца, не дай Бог! А тут ты хоть жбан смолы крепостной, обороны от лже—бодрости! – опрокинь на зайца этого, он – как красный перец—шаровар—какой-то—веселья! – всë идëт и идëт по трупам и бьëт в барабан свой, который больше его – ну раз этак в пять!.. Но – глядь! – даже бледные – ах, и порозовели, видючи зайца этого! – ибо он – что? – да оптимизм—заяц! – а не заяц—там— отражëнное солнце или заяц—там—чуткие, как сон, уши! Оптимизм! – вот что нужно для бледных, а печаль – онa хоть порой и светла, и свекла, но – ведь не оптимизм, так ведь? Опти- мизм – это оптика, в общем, ведь для кретинов, если так подумать... Но – я знаю одного героя эпического, что и в душе- вой – предбанника Ада (а там – моют, перед тем – как...) будет скакать точно так же, как и в жизни: зайчиком—с—барабанчиком, не зная—не ведая, что он уже – не опте- каемый больше объект, а – попал—таки в фокус прицела – Снайпера Настоящего, Того Cамого! Он в моей Раме – изначально – один из главных героев был. И мы с ним – должны б познакомиться позже! Но – из-за того, что – он, как тот – из Duracell'и! – шагает по жизни с раз в пять больше его барабаном счастья – он вдруг заявился в Раме – до времени... И потекли – на звук его барабана! – сюжеты, события – как бы! – уже совсем—совсем сами по себе! А я их – даже ещë не позвал! Я хотел – уже начинать ломать Раму, порвать с ней!.. – на самом, на самом – как это ни больно! – но на самом-то деле...9. ... почти Эйзенштейн – объявляется отодранный корешок разрозненной книги (пока – неясно, какой) и несколько приклеившихся – на нитях... – к нему страниц... Но – почему-то голос книги единой: Платоновской—Платонической, что ли?..
Вы когда-нибудь видели, как ломают старые – очень старые! – золочëные рамы? Попробуйте такие сломать – в один заход! – бесполезно... Это как раздраконивать огромный старинный фолиант – у моего отца, н-р: те же самы- е! – в точности! – проблемы! – Корешок (уже отодранный!), он – как лоскут тельняшки – с отпечатками рëбер, а корпус книги, отпав от него – это трепещуще—безнадëжные ленточки варева—клея: это – мираж—«Варяг»— бескозырки, с золотыми буквами, которая к ней, к тельняшке—корешку приклеилась так, что расставаться – больше не хочет, а кричит – сквозь клей! «–Что ж, если мы так тонем вновь, то ты – кореш мой, корешок, давай выплывай-ка, a! – а я, книга—текст, прикрою тебя – хотя б разбазариваньем страниц, выбрасыванием их – за борт!.. Т.к. без тебя, кореш—корешок! – они – что такое? – всего лишь, ну, эпоним титула твоего и горя, т.е. того, что сказано на тебе – даже и ëмче, а – что внутри меня? –лишь список героев, и действие списка – действующих в оном этих вот героев—тире—лиц. – Так что давай—плыви, разодранная—переразодранная, раздраконенная драгоценность, книга! Плыви, корешок—кореш! – не думай, какие там водоросли прилипли к вëслам клея твоим, и – ещë висят и висят! Это – мои странички какие-то... Можешь их иль пересчитать, или – дать прочитать кому-то... Они – всë, что угодно, но только не фиго- выe листки на чреслах Адамa и Евы! – не включены те в список, ибо – что им здесь делать? – боящимся наготы любой теперь, т.е. правды – себе, себе говорящейся! –которая на земле-то и есть – Ад. – Так что плыви, кореш мой—корешок, со страничками несколькими! – это бутылка такая, закинутая в стихию. А кто это выловит из воды – тот и реконструирует, даже по этим нитям— водорослям – ту историю, в которой мы—вы – все, все такие, какие и есть: любящие, жестокие, убивающие себя и друг друга, и не доверяющие – ни событиям, ни наитьям.»10. И – последнее самое: Солон—законодатель налагает штраф на гнев и – одновременно – не налагает... Что и принимается как Закон!
У Платона – полубога! – были, оказывается, жирные, вечно-жирные руки, и не от каких-то там умащиваний! – поскольку, кроме рук, он вообще – пах, страшно пах – оливковым маслом, неочищенным! – Ибо, кроме науки, был ещë и торговцем амфор – в Египет! На остальной вывоз – Солон наложил штраф, т.е. – пат экспорту, чтобы персидский – «знал наших» шах. А Сократ – учитель! – тот торговлей не пах, и вообще не пах ничем, кроме крови и пота, т.к. до 40, кажется, лет – только и делал, что сражался – простым гоплитом, правда, иногда рядом с Алкивиадом, гением этого дела! – и один раз (а это задокументировано у всех!) отбил гения, когда рота спартанцев – того! – уже почти приканчивала – одним щитом всю eë разбросав! – Представляете: Сократа со щитом и мечом, ещë больше небритым, в спартанской крови, глаза – ох, совсем не философские, а – даже и Ахилловские! – ибо в них: гнев! Это потом начнëтся – у торговцев оливковым маслом, что гнев – вне добродетели! Гнев – говорил учитель добродетели Сократ – конечно, не всегда оправдан, но когда оправдан, то – и не в человеческой прирoде – его сдерживать! – А поэтому-то другой торговец, Солон, и решил договориться уже о цене гнева! – Вот это уже – сверх-гениально – как выход, как решение! Ибо Солон – велик! Законодатель Афин! Но и – без дураков – громаден Солон! Смотрим – на Солона, на то, что – он говорит о гневе. А говорит он – следующее: «Нигде не сдерживать гнев – это признак человека невоспитанного и необузданного; везде сдерживать – трудно, а для некоторых и невозможно. Поэтому законодатель при составлении закона должен иметь в виду то, что возможно для человека, если он хочет наказывать малое число виновных с пользой, а не многих – без пользы.» (Плутарх, ХХI.). А как за – так и так-то – наказывать-то, а? – Вы скажете, м.б., де это – просто немыслимо! – как можно наказать неоправданный гнев и не наказать – гнев оправданный? – а тем более уж решить, какой из двух гневов происходит из жеста души – оправданного и неоправданного, так ведь? – вопросы правильные! – но второй из них – не к Солону, скорей, а к обстоятельствам, всем ясным – как раз по Сократу! – а первый – к Солону, именно! – и (оставляю ту же рифму!) в цене и месте – выражения—исторжения вашего гнева – всë-то и дело! – для Законодателя, великого! – т.е. где можно—где нельзя, собственно, вам гневаться, т.е. в определении не – гнева, а – места! И вот – то, где запретил Солон – гневаться: в храмах, естественно, но и в судах, а также – во время зрелищ, и – всë!.. А во всех остальных местах – а представьте только, сколько их, оставшихся! – гневайтесь себе на здоровье! – В битве ли, на папирусе ли, дома ли! – Потому что Ах- иллом – никто не воспрещает вам быть – но – не в храме, не в суде, не в театре! – ибо эта вот тройка запретна для добродетели! – а если вы посмеете, то – тогда! – будете платить и платить драхмы: 3 – тому, на кого разгневались, плюс 2 – Афинам! Так что Гомер – не будет платить, и по законам Афин, никому! – И Ахилл – не будет! – Лишь: «Ах, мы вас – всех сейчас!..» – будут! – ибо обычно – прилюдно, при толпах! не могут – чтоб иначе! – и вообще, кто нарушал Закон, тот обязался – в Дельфы, золото—статую, равную росту его, со своим сыном доставить... – Афине, естественно!.. – а это – бьëт, ах, по карману!.. Солон – бил не по мозгам, а – по карману, что, в общем, гуманней, конечно! – Но когда нет денег – лучше бейте меня по мозгам, да – как угодно! – Я даже здесь – всë равно восстану! А вот – если по карману, пустому! – тогда могу не восстать!.. а кануть!.. – в карминное варево ада! – как – кто? – Не как кто, а что! – да белый, как Лисипп, но не как Kар уже, а – вар, вар, вар...еник...11. Не прерываю Раму... – лишь заглянув в прицепленные странички книги...
Я выловил эту обложку – из Мичиганского озера: она пристала к пляжу – ну прямо—таки на моей улице (а пляж от меня – 3 квартала лëгкой ходьбы): она выглядела – как на 75% уменьшенные лежаки: убираясь—раскрываясь посередине с запасом—провислостью, которая и есть, собственно говоря, корешoк – она, обложка, в точности, т.о., имитировала отдых и расслабуху вокруг, но она ведь была – кожаная, даже не коленкоровая, a то есть – собранная, как рывок иль бросок!.. A посередине неë – где-то – тоже, тоже! – посередине – затаился, как зверëк в лодке, ш-ш-ш-шмуц—титул... И ещë – листочки, листочки, как будто их и не залило даже – т.е. вполне читабельные, для притул- ившихся – так вот, друг к дружке, тесненько! – лиц листов: белых – то ли от ужасов пережитых штормов, то ли – как лица у мимов – белыe, потому что – всë, что было нутром книги, на них, паре личек, и выморщилось-то как раз! – Таков, во всяком случае, вид был – у обложки, которую я подобрал – ноги до шеи вымыв. А на шмуц—титуле было написано – «Chinese Lake Murder», 'то есть (в переводе) – «Озеро: Чисто Китайское Убийство». Я – заглянул в страницы. Там – был: список действующих лиц. Я сперва не понял: это я – что ли – куда еду? – или мною – куда едут—правят? – т.к. герои эти были – почти что – все! – мои! – т.е. мне – как бы – или приснившимися, или случившимися, уже планировавшимися! – и все они были там шарами – в лото! – А за убийцей плюс сокровищем знаете кто гонялся там? – никогда не поверите! – я и сам не поверил! – психиаторы! – Но самое— то интересное, что ни первое, ни второе, ни третье, ни так далее (по номерам интриги) – не развивалось! – т.е. я, как Гамлет, читал лишь слова, слова, слова!.. – И тогда я в обложку – сел! – а они, герои-то, побежали вдруг из слов – по песочку, как насекомые, как предлоги, суффиксы, части тела, слагаемые – в Рай мой, чтобы только cделать его – что? – опять? – опять! – драмою?
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
