Онтологические прогулки

О хилиастичности сознанья

Куда ты бежишь?

Служебная суета, смазанная мазью несправедливости – как ты её
понимаешь (всякое утеснение тебя мнится несправедливостью; всякое
– без попытки разобраться в его сути), надоевшие семейные
дрязги; и ранние сумерки, в которых рождается тоска по свету,
и надо в магазин за продуктами, и денег нет на новый
компьютер сынишке, и телевизор бомбардирует сознание ядрами
негативной информации и обстреливает шрапнелью глупости, и
бессонница, а подниматься в рань несусветную, ибо служба, служба…

Так куда ты бежишь?

Возможно, хочу ускользнуть от суммы всего, известной как жизнь в
иную данность – данность, над которой сияет вечный
торжественный полдень справедливости и любви?

Лучшие – наиболее передовые что ли – участки мозга всегда настроены
на световую волну; лучшие – пусть безвестные, слабо влияющие
на жизнь. Тайна справедливости вшифрована в совесть. Не
мысля о праведности, толком не зная о ней, путая её со
святостью – подсознательно любой из нас стремится в царство
справедливости и света.

Хилиастичность человеческого сознанья – как основа основ будущего.

Что в Апокалипсисе сказано прямо? И меч, выходящий из уст ангела
есть речь… Ткань символов не расплетается, и жизнь остаётся
жизнью – низовой, муравьиной – но светлая волна хилиастичности
оживает в мозгу, маня в даль дивную, призывая меняться,
совершенствоваться.

Вот туда и бежим – в осовремененный, таинственный Китеж –
неосознанно, сбрасывая ломти повседневности; туда, куда зовёт хилиазм
– хилиазм сознанья, пусть и не обозначенный так
терминологически, но вшифрованный в сложную систему мозга…

Узлы управления

Системы управления современного социума основаны на насилии – и
варьируется только доза его: в разных пропорциях можно увидеть
оную, скажем, в монастыре и в процветающей коммерческой
фирме, при кардинально противоположном целеполагании. Можно ли
иначе?

Можно ли в современном социуме лечить преступления – врачеванием
души, а не порождать новые наказанием разной степени строгости?

Если убрать из преподавания управления сумму стереотипов, согласно
которым действует только земная, линейная логика, если
насытить программы обучения хотя бы отблеском общей цели –
превращения земли в сад – то, вероятно, и твёрдые камни насилия
можно размягчить, а впоследствии заменить нежным светом
сотрудничества и яркой данностью взаимопомощи… Мудрость – высшая
степень обретения; внизу остались горы эволюционного мусора –
корысть (современный менеджер – воплощенье корысти),
зависть, пустая амбициозность. Мудрость управления – связанность
управленца вышестоящего с подчинёнными линией света, гармонией
сотрудничества, общим знанием цели – не сиюминутной,
приземлённой, а высшей и возвышающей – знанием окрыляющим,
поднимающим ввысь…

Эзотерическая социология

Шаровая мысль Дюркгейма, сухо и по-новому трактующая пространство
социума сколь союзна с эзотерической силой познания?

Восстание масс чревато непредсказуемыми последствиями – подобно
тому, как всеобщая грамотность послужила основой возникновения
масс-культа – пустого, навязчиво-агрессивного, аппелирующего
к низшим структурам души и не сильно развитому интеллекту.

Мир, пронизанный эзотеричностью, сколь нуждается в социологии, в
сухих до графичности выкладках, созидающих числовую картину
данности, но не дающих ни толики для роста души? А если иначе
подойти к социологическим построениям, то какая же это будет
социология?

Тем не менее, беда современного человека – оторванность от духовного
океана, какой угадывается только в предчувствиях, в
тончайших ощущениях – может быть преодолена суммарностью: союзом
научного поиска, религиозного делания и разнообразных
художественных форм, и ни одна из общественных наук не имеет право
манкировать сущностью эзотерического познания, расширяющего
возможности человека до весьма значительных пределов.

Не цифра, но дух определяют любое делание – научное, не в меньшей
степени, чем художественное; и обогащение социологических
расчетов и опусов сознанием этого могло бы дать позитивные
результаты – если не прозвучать своеобразной смысловой симфонией,
представляющей новую картину жизни. И жизни социума в том
числе.

И – да проступят сквозь страницы графиков и построений – живые
чаянья душ! Да не только тела, их сумма, и сумма внешних
взаимосвязей будут интересовать социологию – но и поля духовные,
определяющие жизнь оных тел!

Жизнь-метафора

Жизнь – как метафора, вибрирующая светом.

Как сумма световых метафор, верой пронизывающих видимое и незримое
пространства.

Объясни это человеку в колумбарии – человеку с почерневшим лицом,
бормочущему нечто, человеку, с душой, смятой скорбью?

Чтобы видеть в смерти прекраснокудрую подругу, ведущую в миры, не
менее увлекательные, чем наш нужно…

Многое.

То, чем обладают немногие, а иные стремятся к оному благотворному
обладанию.

Вера учёных – как одно из доказательств насущности веры – если не её
естественности.

Фарадей был пресвитером.

Мендель был католическим монахом.

Николай Боголюбов был воцерковлённым православным.

Изощрённость мысли, ведущая к ощущению Творца, а после к знанию о нём.

Сплошная световая полоса – преджизнь, переходящая в знакомую нам
жизнь, переходящая в смерть-жизнь…

Космос – как поле мыслящей материи, как световой, волновой колосс
счастливой сверхжизни.

Крошечная (и преогромная) – сомненьем переполненная Земля.

Жизнь – как сумма световых метафор, верой пронизанных и верой
вызванных к жизни.

Инвестиции и инновации

1

Инвестиции в собственную душу – как альтернатива инвестиционной
политики социума. Инвестиции сострадания и доброты – не проходи
мимо нищих, накорми дворовых собак. Можно ли всю боль мира
пропустить через себя? Конечно, нет – ты и не знаешь всю её,
в полном объёме, но не закрывай сердца от состраданья тому,
кому можешь сострадать, и пусть рука твоя всегда будет
готова к помощи. Инвестиции произведений искусства в свою душу –
она вибрирует от величия и немой многозвучности готических
соборов, и поёт от умной гармонической строгости Храма
Поврова на Нерли; в детстве плакал над Муму – и стоило того, и
ужасно, если не заплачешь сейчас, или не сможешь ощутить
сопричастность мирового духу, перечитывая Илиаду. Космос души
расширяется, соприкасаясь с мировым духовным космосом, и
инвестиции оные дадут световой результат – в социуме, обеспокоенном
совсем другими инвестициями…

2

Инновационные технологии, внедрённые в душу – как сделать
сострадание не просто болью – стигматом на сердце – но деятельной
помощью тому, кому можешь помочь? Всегда кому-то хуже, нежели
тебе. Дети, увы, не только смеются, но и плачут. Инновационные
технологии выработки радости – радости светлой, лишённой
желаний, радости мудрой и сосредоточенной – листок ли осенний
свернулся улиткой на подоконники, ливень ли натянул тугие
жгуты, снег ли тихо убеляет пространство, зачехляя привычный
двор – всё хорошо, всё свыше, всё жизнь… Инновационные
технологии устранения злобы, алчности, ненависти из собственного
сердца – сдвинь гору, чтобы двигать горы зерном веры; хорони
чёрное, нечистое, радуйся, если оный могильник растёт – ибо
на нём разобьёшь сад высшей души, другим передавая опыт,
если таковой накопишь – передавая – безвозмездно, конечно.

Инновации безвозмездности…

Бесконечен человек

Коль не выжжен стигмат сострадания на сердце твоём – пусто сердце. И
болеть ему лишь за себя, перегорая праздным огнём обид и
амбиций.

Выходят из тумана непроявленности, тестообразной всеобщности люди;
люди-ветошки, люди никакие – сгинули б: да подняло их слово,
выявило черты – нам в урок, нам в укоризну.

Вот «Честный вор» Достоевского. Вот Емельянушка – многопьющий,
низкий, полуистлевший, как пустая тетрадка, забытая на дне
сундука – а тетрадка-то не пустой оказалась. Пламенели в ней
письмена нечитанные; и вот – из потёмок петербургских проступило
лицо, и вот покража сокрытая – пересилила тяга к вину –
проявилась болью в его чертах; и вот отчаянье прожгло кислотой
состраданья ваше сердце, читатель. Бесконечен человек,
невообразим, Вавилон всего в нём, Палестина стражды, и космос над
ним – многозвёздность, чуть проливаемая в него…

Почему же книги не меняют нас? Почему? Ведь живёт, живёт в тебе – не
так, не так! – но дальше по-прежнему тянешь, волынишь
музыку жизни…

Внутренняя экономика

Внутренняя экономика – экономика души – до определённой степени
важнее внешней, заложниками которой мы все в той или иной мере
являемся.

Возможность управлять собой, как государством, – государством, где
главной составляющей является свет, и равнять себя и чистить
только согласно двум основополагающим законам – Заповедям
Моисеевым и Нагорной проповеди – цель высокая, но любые
усилия, потраченные на её достижения будут оправданы.

Внешний мир – с его многообразием форм и связей, с его суетливым,
сливающимся в массу броуновским движением представляется
покровом – покровом, сотканным сложно, так, что иллюзии наши
становятся родными и труднопреодолимыми, а мечты порою реальнее
объективной реальности (насколько она вообще объективна), и
сдёрнуть покров сей, чтобы обнажилась суть практически
невозможно.

Но – невозможные возможности только и интересны, ибо на этом пути
энергия мысли и светопись чувств рождает наиболее ощутимые
результаты.

Внешнее останется внешним, внутреннее – то, что обеспечивает подъём
– и даже при максимальном успехе (который, впрочем, сложно
квалифицировать) никакие панорамы, никакие мысли и
просветлённые состояния не будут предельными, ибо за ними откроются
новые и новые; внутренняя экономика, таким образом, может
превратить индивидуума в световую каплю, – сумма которых
организует постепенно океан сияний; а конденсация света в душе не
может пройти даром, восполняя потраченные силы и открывая
новые перспективы пути.

Ковёр

Бессчётные траектории бильярдных ударов. Не бойся выиграть, не
страшись проиграть. Бессчётные нити сплетают пёстрый, шикарный
ковёр со сложнейшим рисунком. Потяни за одну – доберёшься до
правды. Никогда. Ибо правда по сути – сумма сумм. Не бойся
проиграть, не радуйся выигрышу. Отсутствие результата –
наиважнейший результат невозможного пути: пути, раскрывающего
истинные возможности. Слепой шар сулит попаданье в цель –
ответвление мысли окрыляет сердце. Выигрыш расслабляет, проигрыш
мобилизует. Верно и другое: проигрыш расслабляет, выигрыш
мобилизует: зависит от точки зрения. Но всё сплетает ковёр.

Ковёр, на котором и разворачивается действо жизни, и крохотные
бильярдный столик смыслов в углу – тоже его часть…