Литературная критика

Режет сознание Реквием, режет, не сообразуясь с желанием быть счастливым, с правом каждого, казалось бы, самим бытием запрограммированным – на счастье.

Обыденное.

Простое – быть вместе с любимыми.

…сложно определить жанр книги «Через бездну»: сложно определить, и, нагруженная тем опытом, который лучше не переживать никому, словно вопиет она, книга, к душам: словно и опыт этот выплёскивается в реальность для того, чтобы люди были добрее друг к другу: ибо жизнь столь хрупка, случайно повернёшься, и нет её…

 Книга-реквием, повествование боли, связанное с утратой младшей дочери Дарьи.

Младшей дочери писателя: и обжигающая нежность загорается в первой фразе-обращение:

Дочечка! Я знаю, что ты никогда не прочтёшь и даже не увидишь эти строки.

Зыбкая надежда на продолжение бытия, пусть в запредельном его эквиваленте, опрокидывается в жёсткое понимание отсутствие любимой и необходимой в этой данности, где… нужно писать.

Нужно продолжать жить.

Георгий Пряхин – сильный журналист и писатель: сильный человек, одолевающий глыбу горя: в том числе так: используя инструментарий, который предлагает литература.

Сильный писатель.

Известный.

…становящийся бесконечно слабым через отчаянное признание: Я, дочечка, тоже потерял жизнь. Потому что то, как живу я сейчас, ею уже не назвать, разве что с большой натяжкой.

…мы не знаем, что такое жизнь, будучи привычно укоренены в ней, считая порой, поддавшись неведомому нраву иллюзии, что она бесконечна: так и будет развиваться по привычным… якобы законам.

А – нет.

…и срываются пламенные строки с пера, и строится проза Пряхина, звучащая поминальной поэзией, где волокна эмоций соплетаются в тугой орнамент, где правда – жуткая правда отсутствия дочери –должна быть оттиснута на задний план, загнана в тёмный угол.

Не оттеснишь.

Отец пишет на градусе такой искренности, которая обжигает.

Для чего дано горе?

Что должно изменить, работая в нас?

…писатель развернёт повествование о жизни: с массою тёплых подробностей, выстраивающихся в своеобразный реестр пребывания здесь, на земле; в отчёт словно – отправляемый в потусторонние пределы.

 Отец-писатель восстанавливает жизнь дочери: словно заговаривая действительность, будто возвращая её – такой, в которой было всё хорошо, пусть у маленькой дочери почему-то не было подруг, пусть разворачивалось, как разворачивалось…

 Сны, которые надо расшифровать…

А вдруг?..

…вдруг дочечка таким образом, через вибрирующее вещество их, снов, передаёт нечто – оттуда, где она сейчас…

Ведь не может, не может, не должен человек исчезать бесследно; ведь энергия не пропадает в никуда…

 И отец вглядывается в сны, стремясь найти неведомый код.

 …и дочь приходит!

Даже не ночью – днём…

…и снежок, запущенный мальчишкой, попадает в малышку, и…всё путается, казалось бы, но нет – стиль повествования чёток.

Он чёток, нежен и поэтичен; он донесёт до читателей боль горя, чтобы почувствовали и другие, чтобы – пусть через горе –ощутили мы связанность, слитность всех-всех…

 Литература, и – больше литературы: книга Пряхина.

Поэзия, расширяющая каналы прозы.

Тяжело читать.

И – читать необходимо.