Литературная критика

«Светлана обитала в мире, где в небе по ночам виднеется рожица Луны, и висит на небесном гвозде привычный, как собственная суповая поварёшка, ковш Большой Медведицы». Наталья Гилярова тоже, как и её герои, обитает в мире необычайном. Ярком, сочном, как апельсин. Она сказочница по духу. Человек наивный, простодушный. Не от мира сего. В данном случае её мир – это мир апельсиновой планеты. На ней живет сиротка по имени Света.

Очень модным имя Света было в послевоенное время. Людям не доставало света, и они называли своих детей Светами. Так, как мне кажется, и сейчас людям не хватает света. Писательница восполняет эту недостачу в своем романе «Оранжевая книга», разбитом на рассказы, новеллы. Любовную новеллу, как и недостаток любви, сказочница Гилярова вывела из пакета кефира: «Цветка бела, бледна, в её лице нет жизни. В организме недостаёт чистого вещества любви. Она ищет недостающее везде. Она подметила, что при некоторых обстоятельствах и пищевой продукт тоже содержит малую толику нужного вещества».

Цветка – не описка, Цветка – она же Светка. Хорошее, доброе имя – Светлана. Сейчас все больше Полины, Настасьи, Дарьи: хваткие, деловые, энергичные. Одна моя знакомая – Света – рекламирует в телевизоре… капусторезку, получая огромное удовольствие. Светы – они такие. Сами светятся и другим дают луч надежды. Но, кажется, я отвлекся...

Автор и её героиня – добрые, прощающие людям простые человеческие слабости. Современная литература, бичующая пороки цивилизации, как-то незаметно и сама стала чересчур порочной. Обаяние порока непреодолимо. А вот Гилярова идёт от обратного: от непорочности. Вот и героиня её – Светка – с неба упала.

Почему книга – Оранжевая? Ну это легко, жёлтый ослепляет, цвет очень яркий и непоэтичный, а вот оранжевый… «Оранжевое близко к совершенству. Лисички — оранжевые, и они — неправдоподобны. Вызревают целыми полянками, и червячков от вида их грибной плоти берёт оторопь. Морковь — сладость и яркость в толще земли. Тыква наливается солнечным веществом до чудовищной гипертрофии!»

Я бы добавил в компанию к лисичкам мухоморы и подосиновики. Мухомор – он хоть и ядовитый, но довольно жизнерадостный гриб, и вообще считает себя самым главным в лесу… Возможно, всё это оранжевое словотворчество родилось в каком-то смысле из советской песенки в исполнении грузинской девочки Ирмы Сохадзе:

Вот уже подряд два дня
Я сижу — рисую.
Красок много у меня —
Выбирай любую.
Я раскрашу целый свет
В самый свой любимый цвет.

Потрясающая песенка, потрясающий голос. Вообще же надобно сказать, что середина 60-х – какой-то ренессанс гуманизма. Потрясающее (вот и я, кажется, заразился этим оранжевым настроением) кино, музыка. Актёры, поэты, которых, к большому сожалению, больше не будет. Даже Ленин, этот – как бы помягче сказать – упырь, стал чуть ли не «ангелом» благодаря этой эстетике шестидесятничества.

Вернёмся, однако, на оранжевую планету, в «Оранжевую книгу» прозаика и художника Наталии Гиляровой. Её новинка – просто необходимое лекарство от депрессии и уныния! «Апельсин полон фантасмагорических живых существ (ведь Эстет, создавший планету, обладает бесконечной фантазией). Но ни одно существо не пожирает другое. Зачем нужно это извращение, которое никто на Апельсине и в страшном сне не видывал?»

Читая Гилярову, я вспомнил и Валерию Нарбикову. У Нарбиковой было вот это воздушное простодушие и словоплетение, как будто она не пишет, а свитер вяжет. Новелла Матвеева тоже была под стать гиляровской эстетике облагораживания окружающего пространства, облагораживания мелочей, до которых окружающим нет никакого дела, а ей – есть! У Гиляровой есть это сказочное качество, возможно, ещё от того, что она мастер рукоделания: мастерит украшения. Ведь хороший автор слово ощущает на ощупь, трогает его подушечками пальцев, а потом только выписывает ему направление – в рассказ, новеллу.

«Оранжевая книга» – книга мастера по рукоделию. Она выплетена, выписана любовью. Абсолютно не от мира сего книга, ни на что непохожая, но очень добрая. Добрая несмотря ни на что. И еще очень поэтическая: «Под подошвами поскрипывал безоблачный снежок. Сердце просыпалось и оглядывалось по сторонам…». Придумать такое невозможно, а вот сотворить, как Гилярова, можно. Но не у всех получится: надо быть Гиляровой – доброй, наивной, простодушной. И почему это, интересное дело, она не Света?