Литературная критика

А. Авилова «Исчезнувшая сестра», роман: ООО «Феникс», 2022, с.460.

Как известно: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Роман Аллы Авиловой «Исчезнувшая сестра» начинается, словно доказательство толстовской максимы. Но не всё так просто у этого отдельно взятого несчастья!

Пропала младшая сестра, старшая начала поиски после звонка матери о пропаже… У матери отношения с дочерью довольно странные, она вроде как не мама, а «Ольга Марковна».  Сюжет завязывается постепенно, неторопливо собирая персонажей под сводами авторского замысла, словно на первой читке пьесы в театре.

Романный объём как раз для того, кто привык обживать некое новое для себя пространство смысла. Или как говаривал Шкловский:

«Мы не знаем судьбу слов, среди которых живем. Как не знаем природы, которая меняет наше окружение, отсчитывает времена года, испытывает нас холодом и скукой зимы и возвращается как слова, про которые хочу думать или которыми я хочу думать. Меня недавно поразили слова одного китайского рассказа. Человек видел во сне бабочку, и, проснувшись, он задумался о том, он ли видел во сне бабочку, или, может быть, бабочка увидела во сне его…».

В самом деле, все персонажи в романе «Исчезнувшая сестра» словно наживлены на некую живую нитку; в самом начале они едва прописаны, они даже скорее эскизы.

Читатель гадает: а может быть, персонажи книги Авиловой видят нас во сне?

Это – читатель – персонаж книги, утопающий в каких-то житейских мелочах, бытовых подробностях, словно запутавшийся в декорациях человек из массовки…  Повествование очень медитативно. Вроде бы речь идёт о пустяках: «Убивать – не значит убить. Убить время невозможно – оно бессмертно. Но это познаёшь как раз тогда, когда пытаешься его  убить. Кое-как я дожила до полпятого и отправилась в «Аэлиту». Я была там минута в минуту, Лариса же, как я услышала, «ещё не подъехала»…».

Но из этих пустяков, вдруг прорывающих завесу обыденности, автор и вяжет нить сюжета.

Кстати: не могу сказать, что это – «мой» роман. Роман – это своего рода ловушка, куда заглядывают от любопытства, а потом из этого лабиринта не могут найти пути обратно.

Я же ловлю себя на мысли, что в литературе прямая – на самый короткий путь. На бесчисленных подробностях, как на китах, держится романная реальность. Да и все те персонажи, которые являются как бы служебными...

« – Не «что», а «кто». Гецул Мо – это их учитель. Если вы опять ничего не поняли, поясняю: группа на тех «уроках пения» хотя и поёт, но занимается не вокалом. Это распевание мантр. А «учителя пения» будет правильнее назвать гуру. – Очень интересно, спасибо, – сказала я, желая поставить здесь точку. Но Лариса не унималась.

– Сказать ещё проще? Ваша сестра – член секты Гецула Мо, – медленно и отчётливо произнесла она, как говорят с иностранцами, изучающими русский язык. – И её так называемое исчезновение, скорее всего, связано с этим обстоятельством…».

Я тоже знаю, что такое секта. И даже видел, как работает «гуру». Его паства – несчастные люди, потерявшие жизненные ориентиры. Вообще же, русский человек очень легковерен. Верит всему с неимоверной лёгкостью – и неистово… Вера – это бизнес! Авилова бросает вызов целой отрасли, наживающейся на легковерии.

Думаю, не окажусь в меньшинстве, если скажу, что вторая часть романа гораздо более интенсивней первой, и интересней.  Но, как утверждает всё тот же Шкловский, роман строится из соотношения частей…

«Та часть Суржина, в которой я оказалась, была похожа на посёлки-скороспелки 50-х годов прошлого века. Трёхэтажные дома-коробки вперемешку с деревянными бараками, разбитый асфальт, сарайчики из всего, что народ тащит со свалок – разноформатных досок, кусков фанеры, листов железа. Я пошла куда глаза глядят и добралась таким образом до квартала, где был новострой 60-70-х годов, похожий на московские хрущобы…».

Спираль интриги раскручивается тем сильнее, чем закручивалась в первой части. Детективная история или путешествие на Восток?.. Сразу вспоминается и «Игра в бисер», Керуак. Или Ким Ки Дук с его размытыми красками, сфумато. Повествование становится крайне размытым – и почему-то кажется, будто я этого в качестве читателя и хотел.

Почему?

Потому что разгадка, видимо, не в том, найдёт ли главная героиня свою сестру, а в этом пути. Иной раз поиск истины заменяет саму истину! Или, как говаривал сам Керуак: «Я не редактирую, потому что самое интересное в рукописи — это то, что вы хотите удалить».

Роман получился ну очень большой. Однако если читатель поверил автору, он прочтёт его до конца!