Литературная критика

Русская иоаннистика (произведения искусства о Жанне д’Арк) насчитывает немногим больше двухсот лет. В 2023 году в Санкт-Петербурге опубликован сборник, подводящий некоторые итоги бытованию образа Жанны в русской поэзии и культуре. Это книга «Орлеанская дева: русская ипостась», составленная петербургским поэтом, писателем, переводчиком Евгением Валентиновичем Лукиным. Книга содержит две части: поэтическую и критическую. В первой собраны стихи о Жанне от Пушкина до наших дней, во второй – научные статьи о некоторых сюжетах, связанных с Жанной в русской культуре: о конкретных стихотворениях, о потерянной опере княгини Зинаиды Волконской, найденной в американских архивах, о премьере оперы Чайковского в Мариинском театре в 2021 году, о патриотической трагедии Жуковского, запрещенной из патриотических соображений, о Жанне в русскоязычных фанфиках и о скульптуре Жанны, созданной Борисом Леженом и установленной в Санкт-Петербурге в 2021 году. В этой рецензии основное внимание будет уделено первой, поэтической части антологии. Напомним вкратце биографию Жанны и посмотрим, как она отражается в русской поэзии.

Короткая жизнь Жанны (всего 19 лет) пришлась на начало XV века. В это время Столетняя война между Англией и Францией подходит к концу. Англичане уверенно выигрывают. Они заняли половину Франции, включая столицу Париж. Путь в ставку французского короля преграждает только город Орлеан. Гарнизон Орлеана держится из последних сил. Войска, которые французский король послал на помощь, не могут деблокировать город. Все ждут падения Орлеана со дня на день.

И в этой обстановке к французскому королю приходит шестнадцатилетняя крестьянка из деревни Домреми и говорит, что она слышит голоса. Святая Екатерина и Святая Маргарита велят ей выгнать англичан из Франции. Король поверил Жанне настолько, что дал военный отряд. Она отправилась к Орлеану и за несколько дней сняла осаду, то есть сделала то, чего не могли сделать полководцы короля.

Это было воспринято как чудо. К Жанне стали стекаться добровольцы. Три года Жанна громила англичан по всей Франции. Кончилось это тем, что англичане схватили ее при помощи предательства и отдали под суд. Жанну судили церковным судом. Им очень хотелось осудить ее за колдовство. Во-первых, эти голоса, которые она слышит, соблазнительно было выдать за демонов. Во-вторых, как еще объяснить, что нищая и деморализованная французская армия стала побеждать лучшую в Европе армию, английскую? Только колдовство. Но тут они наткнулись на неожиданное препятствие. Согласно всем богословам эпохи, колдунье дьявол дает колдовскую силу за то, что она с ним спит, а Жанна была девственница. Это подтвердила специальная комиссия из медиков и священников. Обвинить ее в колдовстве они не смогли, осудили за ересь и сожгли на костре.

Жанна погибла, но переломила ход войны. Англичан через несколько лет выгнали из Франции. Семье Жанны король даровал дворянство. Когда Жанна еще была жива, и король сказал ей: «Проси что хочешь за Орлеан», она попросила освободить от налогов ее родную деревню Домреми, и король сделал это. Сохранились старинные налоговые книги, где написано: «Домреми – деревня Девы. Освобождена от налогов по просьбе Девы». Привилегия сохранялась более трехсот лет, до 1789 года, пока не пришли к власти революционеры, радетели за народ, и не отменили указ короля.

В Орлеане Жанну сразу стали почитать как святую. В 1914 году, во время Первой мировой войны, Жанна стала лицом сражающейся Франции. Она была везде: на открытках, плакатах, картинах, в стихах и лозунгах. На волне этого энтузиазма французским католикам удалось добиться от Папы Римского беатизации Жанны. Так девушка, осужденная церковным судом, стала святой католической церкви.

Вольтер жил за двести лет до этого. Жанна еще не была общепризнанной святой, но была очень популярна во Франции. Вольтер пишет поэму «Орлеанская девственница» о том, что ключ от Орлеана у Жанны под юбкой. Чтобы взять Орлеан, англичанам нужно лишить Жанну девственности. В каждой главе появляется новый претендент, который пытается это сделать, и Жанна как настоящая героиня от него доблестно отбивается. Популярность у просвещенной публики была огромная: поэму перепечатывали, переписывали, учили наизусть.

Книга «Орлеанская дева: русская ипостась» открывается стихотворением пятнадцатилетнего Пушкина, где автор восхищается чудесным юмором замечательной поэмы и собирается писать свою в таком же духе. В конце жизни Пушкин уже оценивает ситуацию иначе. В наброске «Последний из свойственников Иоанны д'Арк», впервые опубликованной в «Современнике» в 1837 году, поэт устами одного из своих персонажей говорит: «Новейшая история не представляет предмета более трогательного, более поэтического жизни и смерти Орлеанской героини; что же сделал из того Вольтер, сей достойный представитель своего народа? Раз в жизни случилось ему быть истинно поэтом, и вот на что употребляет он вдохновение! Он сатаническим дыханием раздувает искры, тлевшие в пепле мученического костра, и как пьяный дикарь пляшет около своего потешного огня. Он как римский палач присовокупляет поругание к смертным мучениям девы. Заметим, что Вольтер, окруженный во Франции врагами и завистниками, на каждом своем шагу подвергавшийся самым ядовитым порицаниям, почти не нашел обвинителей, когда явилась его преступная поэма. Самые ожесточенные враги его были обезоружены. Все с восторгом приняли книгу, в которой презрение ко всему, что почитается священным для человека и гражданина, доведено до последней степени кинизма».

Вольтеровская традиция в восприятии Жанны существует до сих пор, однако наряду с осмеянием Девы во Франции есть и традиции ее героизации. Как показал известный французский историк Пьер Нора, Жанна принадлежит сразу трем конфликтующим традициям французской культуры. У каждой свои памятные даты и места, носители разных традиций не участвуют в мероприятиях друг друга, и каждая из традиций мечтает победить, уничтожив остальные. За Жанну борются церковь, Родина и революция. Для одних Жанна – святая, для других – патриотка Франции, для третьих – девушка из народа, крестьянка из угнетенного и эксплуатируемого класса. Посмотрим, какие из этих традиций существуют в России.

В книге «Орлеанская дева: русская ипостась» Жанна появляется в двух видах: как собственно Орлеанская дева и как объект аналогии, с которым сравнивают других героинь и даже другие символические сущности: жизнь, поэзию, гениальность. Посмотрим, как на эту дихотомию влияют традиции создания образа Жанны.

Вольтеровская эротическая традиция помимо пушкинских строк, представлена отрывком из поэмы «Гильом де Рошефор» Николая Агнивцева, где с Жанной сравнивается прелестная Люси. Имажинист Вадим Шершеневич в поэме «Крематорий» также создает образ Жанны в эротическом ключе, сравнивая с Жанной свою возлюбленную. Как объект аналогии в супружеской спальне Жанна появляется в стихотворении Саши Черного. 

Жанну-святую читатель встречает в стихотворении Николая Гербеля, известного переводчика XIX века, в опере «Орлеанская дева» Петра Чайковского, стихотворении Вячеслава Иванова, написанного в связи с разрушением немецкой артиллерией в начале Первой мировой войны Реймского собора, где Жанна короновала французского короля, в стихотворении Максимилиана Волошина «Реймская Богоматерь», в стихе Зинаиды Гиппиус, в «Сожжении Жанны д’Арк» Андрея Шталя из Краматорска.

Образ Жанны-патриотки довольно сложен в русской культуре. В России национальное государство стало формироваться только в конце XIX века, а до тех пор патриотизм проявлялся как борьба за веру, царя и отечество. Религию мы рассматриваем в категории Жанна-святая, а в этой рубрике самой важной оказывается монархическая тема, то, что Жанна сражается за короля. О Жанне-патриотке и монархистке написано либретто оперы Зинаиды Волконской, «Гибель Иоанны» Василия Жуковского, стихотворение Федора Миллера (автора незабываемого «Раз-два-три-четыре-пять, вышел зайчик погулять»), стихи Аполлона Майкова, Сергея Соловьева, внука известного историка России, Велимира Хлебникова, первого Председателя земного шара (в настоящее время этот титул у луганской поэтессы Елены Заславской, тоже представленной в книге). Также тема патриотизма раскрывается в стихотворении Екатерины Полумисковой из Ставрополя и Марии Башмаковой, специализирующейся на военной поэзии,

В «Поэтическом турнире в замке Марньи» Павел Крылов из Санкт-Петербурга, пастор Евангелическо-лютеранской церкви Ингрии, следует историческому сюжету, и самыми яркими оказываются темы патриотизма и религии. В рок-опере «Жанна» Натальи Пискуновой также прослеживается и патриотическая, и религиозная линия, как и в стихотворении Каролины Павловой, написанном в 1839 году. Еще один образ Жанны, святой и воительницы, появляется во второй части, в статье Алексея Филимонова о стихотворении Владимира Набокова, где это стихотворение и приводится.

В поэме о Зое Космодемьянской с Жанной сравнивается замученная немцами Зоя-Таня. С Жанной Ирина Ковалева сравнивает девушку в белом беретике, советскую разведчицу, сестру своей бабушки, которую «так же, как Зою, замучили. Так же, как Жанну, сожгли».

В стихотворении составителя антологии поэта Евгения Лукина, написанном в 2023 году, после начала СВО, Жанна выступает как патриотка, вдохновляющая всех, кто сражается за свою Родину и во Франции, и в России:

Антивольтеровская апологетическая традиция в сборнике представлена в неожиданном аспекте. Поэма Вольтера становится образцом зависти и клеветы, которой низкие люди всегда реагируют на великих людей, ярких, талантливых, творческих и необычных. Эту антивольтеровскую традицию развивают Борис Алмазов, переводивший на русский Шиллера и «Песнь о Роланде», и Константин Случевский. В стихотворении Натальи Переверзенцевой из Санкт-Петербурга главное в Жанне – не патриотизм и не религия, а то, что она «смогла проехать мимо дома, свадьбы и детей», то есть Жанна относится к выдающимся людям, презирающим радости обычной жизни.

На первом месте в этой категории стоит, конечно же, Марина Цветаева, по самоощущению великий поэт, отождествляющий себя с необыкновенной Жанной. В стихотворении Алексея Филимонова, исследователя творчества Владимира Набокова, тема религии тесно переплетается с темой великого гения, непонятного и оклеветанного толпой.

Жанна как символ поэтической мечты появляется у Игоря Северянина, недоступной любви – у Николая Гумилева в «Поединке», вечного искусства – у Марии Шкапской в «Паноптикуме», мгновенно пролетевшей жизни – у Ивана Нечипорука из Горловки, погибающей в житейских бурях красоты – у Марианны Соломко.

Несколько тем синтезированы в самой богатой образами поэме сборника – в «Сонетах о Деве» Елены Заславской. Восемь сонетов объединены историей жизни Жанны, но всегда связаны с современностью человека XXI века. Сейчас голоса люди слышат в сети и находят в гипертекстах, вольтеровская тема оживает в перформансе Pussy Riot в Храме Христа Спасителя, свобода живет в поэзии и любви, а патриотизм луганской поэтессе Заславской пришлось проявить во время войны с Украиной, которую в 2013 году, во время написания поэмы, еще нельзя было предугадать.

Итак, анализ показал, что в русской иоаннистике Жанна-святая вызывает пристальный интерес русских поэтов, сохраняется и вольтеровская традиция. Образ Жанны-крестьянки и Жанны-пастушки не встречается изолированно и всегда интегрирован в другие темы. В русской поэзии, представленной в сборнике, полностью отсутствует Жанна – дочь трудового народа и угнетенного эксплуатируемого класса, столь заметная во Франции со времен революции. Зато появляется новая традиция – Жанна как символ непонятого толпой гения, яркого поэтического таланта, жизненного горения во всех смыслах. Эта традиция ожидаемо богата у поэтов Серебряного века, для которых индивидуализм и творческая гениальность были не менее важны, чем для немецких романтиков за столетие до того.

Самым главным в образе Жанны для русских поэтов оказывается патриотизм. Жанна легко включается в сюжет защиты своей страны, такой важный в русской культуре, и интегрируется в образ героя. На всех полях сражений, от Москвы до Донбасса, от Великой Отечественной до СВО, Жанна ведет нас к победе.

2024