21 августа – 100 лет Виктору Розову
Теперь принято пенять Розову на то, что он писал в «Правде» в 90-е годы, с иронией отзываться о его ностальгии по советскому времени. Символично, что он родился 21 августа, в день поражения ГКЧП, в день окончания одной страны и начала другой, которую он категорически отказывался принимать. Главной ошибкой Розова было то, что он видел чистую и ясную перспективу там, где все остальные упирались в стенку. Вслед за ним в литературу и театр пришло целое поколение молодых драматургов и режиссёров, которые верили в реставрацию существующего порядка, и в бескорыстный идеализм, и в то, что Шпаликов назвал потом долгой счастливой жизнью, которой не случилось.
Это не было лакировкой действительности – Розов никогда не пытался говорить хорошо о подлости и несовершенстве. Бунтовал против развязности и приземлённой житейской правды, когда было принято видеть источник всех бед в идеологии и классовых противоречиях. Он выпукло и узнаваемо писал мерзавцев, которые в его пьесах нередко выигрывали больше, чем положительные герои – собственно, эту положительность многие и не терпят в Розове, потому что всегда понятно, на чьей стороне находятся симпатии автора, и решающее слово всегда оказывается за бескомпромиссным идеалистом.
Слишком счастливым было будущее, которое рисовалось Розову, и слишком убедительным оно выходило у Калатозова, Эфроса и Ефремова. Это было строительство на руинах страны, только что выкарабкавшейся из войны. Надежды, вроде, не было, и вот, она появилась. И когда в девяносто первом всё кончилось так, как кончилось, Розову этого не смогли простить и постарались попрочнее забыть его имя. Сегодня это получается, хотя «В поисках радости» и другие пьесы продолжают идти в театрах и где-то даже собирают скромную кассу, но на бумаге они практически не переиздаются, хотя советская драматургия 60-х ничем не уступает английской и американской драматургии середины века. Ставить Розова – значит отказаться от амбивалентности, потому что невозможно найти моральное оправдание философствующему бабнику Валерьяну из «Перед ужином» или объяснить какими-то благородными побуждениями карьеризм молодого хлыща Вадима Розвалова из комедии «В добрый час!». У Розова были вполне однобокие представления о добре и зле, но однобокость вредна в правовой сфере, когда от оценки действий человека зависит его дальнейшая жизнь, а драматургия работает в иной плоскости, там, где плюрализм размоет всякие рамки. Розов обращался со сцены в первую очередь к людям своего круга, которые могли заметить в себе следы мещанства и конформизма, и никакой слом эпох, никакое расщепление государств не отменит необходимости презирать в себе эти качества.
Спор о Розове – не только литературный, но и политический. Социализм был плох не тем, что теория неверна, а тем, что человечество оказалось не готово к такой степени бескорыстия и трудоспособности, которые требуются для построения бесклассового общества. Оно, наверное, и не будет построено, потому что пропорции со временем не меняются, и количество слабых людей будет и дальше преобладать над железными и готовыми на всё ради идеи, и, может быть, такие пропорции идеальны – общество, сплошь состоящее из хороших людей, может только самоуничтожиться, потому что задача выполнена, расти дальше некуда. А та среда, которая есть сейчас, прекрасно подходит для воспитания идеализма, для веры в то, что баркас, набравший полный рот воды, продержится и доплывёт до песчаного берега, а не до кирпичной стенки. И юнга стоит на палубе, и матрос видит землю и размахивает бескозыркой, и корабль плывёт.
21 августа 2013 г.
