Онтологические прогулки

 

Начало

 

 

 

4

По-видимому, основным компонентом интуиции (для этого состояния более точным является термин «озарение») является, во-первых, опыт, то есть набор проработанных так ли иначе моделей, готовых к немедленному применению: без опыта ни знания, ни умения, не помогут мгновенно или даже растянуто во времени решить возникшую проблему в определенной сфере; во-вторых, равноценным компонентом интуиции (озарения) является ввод человеком самого себя в состояние озарения, что часто происходит автоматически в стрессовой ситуации опасности или, наоборот, в моменты расслабления, и даже во сне, но чаще в моменты пробуждения (кстати, появление озарения в минуты пробуждения в немалой степени определяется подключением к работе мозга некоторых других центров, обрабатывающих информацию, как-то: двигательных центров; центров, управляющих зрительными функциями); в-третьих, озарение наступает только при четком целеполагании, которому должны соответствовать определенные «технологические» наработки.

Вместе с тем озарение может быть вызвано и искусственно при соблюдении указанных трех позиций, примером чего являются действия шаманов и колдунов.

Обычный человек также, бывает, входит в подобное состояние неожиданно для себя самого, получая иногда ответы на нерешаемые известными методами вопросы. Этот как бы автоматический вход в состояние озарения означает и автоматический выход из него, что само по себе сохраняет его личность.

Подобное состояние, не контролируемое человеческим разумом, именуется вдохновением. Оно имеет различные формы и достигается, как правило, независимо от самого человека в моменты стресса, расслабления, полусонного состояния и прочих необычных состояний.

Обычный человек, как правило, не запоминает того, что с ним происходило в этом состоянии. Он помнит только ответ на высказанный мысленно вопрос. Однако часто успех в этом состоянии не достигается, в частности, из-за того, что человек нечетко сформулировал вопрос или отсутствовала необходимая подготовка – нет нужных представлений, знаний, умений и опыта; в этом случае смысл ответа искажается или не достигается полное понимание ответа.

Тем не менее, приход вдохновения, в сущности, объясняется локальным совпадением интереса, выражающегося в некоей цели, и опыта человека. Интенсивный интерес, например, может привести человека в состояние возбуждения, а опыт помогает четко формулировать вопросы, что часто приводит к «выплыванию» неизвестно откуда понимания события или требуемого ответа.

В любом случае, механизм интуиции заключается в таком сочетание высшей и низшей форм сознания, при котором сознание начинает работать так же автоматически (без размышлений и логики), как это происходит у животных для их выживания, и вместе с тем в эту автоматическую схему сравнительно кратковременно подключаются все наработки человека в виде приобретенного опыта в данной сфере, имеющихся знаний и умений с определенной целевой направленностью.

Подобное сравнительно кратковременное гармоничное слияние целевых программ самосознания и идеальных для выживания программ низшего сознания, уже не противодействующих друг другу, как обычно, а работающих в унисон, например, помогая человеку спастись от той или иной напасти, отражает их обоюдный интерес в экстремальной ситуации, тогда как в обычных обстоятельствах их интересы и устремления, как правило, расходятся, что с очевидностью просматривается в противоречивых действиях каждого человека.

Если вольное или невольное обращение человека с определенной целью к собственному низшему сознанию не противоречит устремлениям последнего, связанным в основном с выживанием организма, то человек получает нужное ему, если, конечно, он поймет ответ.

Для этого и требуется соответствующий опыт.

Человек в своем самосознании отодвинул низшее сознание на второстепенный план, и тем самым значительно оторвался от среды, став субъектом в текущем времени. Иначе говоря, он понял, что находится во временном процессе со всеми преимуществами этого понимания, но при этом утерял былое единство со средой.

Однако низшее сознание в нем не исчезло. Значит он, в принципе, способен временно переместить его на первый план, то есть войти в него, но без утери высшего сознания, не забывая, кто он на самом деле, и, благодаря этому, в определенный момент выйти из низшего сознания, точнее, сместить его снова на второй план.

Шаманы умеют это делать без потерь: входить в низшее сознание, узнавать требуемое, и выходить из него. Иначе говоря, шаман, как бы вернувшись в естественное состояние низшего сознания, но, не теряя самого себя в нем, то есть, помня о своей цели, может совпасть с окружающей его средой и, получив искомое, своевременно пресечь это совпадение.

Он в своем сознании способен тем самым стать не только волком или змеей, но и бураном, ледоходом, соседним вулканом, а поскольку он не теряет в эти моменты своего высшего сознания в виде поставленной цели или постановки определенной задачи, то он может задать в новом обличье подготовленный вопрос и увидеть или почувствовать ответ, но понять ответ он сможет только при соответствующей подготовке, то есть при адекватном опыте, знаниях и умениях.

Иначе он эти ответы не поймет.

Поэтому знающий дело шаман соприкасается в своем озарении с «потусторонним» только в определенных им сферах, с которыми хорошо знаком, например, лечение некоторых болезней, предсказание погоды, поиск мест для охоты на конкретные виды дичи, но даже не пытается отождествлять себя с облаком для того, чтобы узнать его физическую сущность, механизм образования молний и т. п.

Однако, кроме шаманов, довольно часто среди людей встречаются подобные им по качествам субъекты: они, не зная того, способны в той или иной мере на озарение без специальной подготовки, называя приход озарения вдохновением, или творческим подъемом потому, что тогда у них всё получается, все задачи решаются непостижимым образом.

Именно креативные люди обладают подобными свойствами, умея извлекать из «воздуха» в определенные моменты нечто гениальное или, по крайней мере, выбивающееся из ряда.

К ним относятся, прежде всего, многочисленные изобретатели чего угодно, великие художники, писатели, в общем, создатели чего бы то ни было оригинального.

Все гениальные произведения пишутся и рисуются не просто так - по тому или иному трафарету, стандартной сюжетной линии.

Они тоже - плоды озарения, единственного в своем роде. Человек должен всю жизнь думать, готовиться, возможно, к чему-то, пока еще точно неизвестному ему, причем у большинства ничего в итоге не получается, так как практически невозможно изобразить облако так, чтобы оно было живым, радостным и воздушным или - тяжелым и грозным, пропитанным влагой и грозой.

В этом мире подсознания, или «вещей в себе», по терминологии Канта, который, правда дальше не пошел, отказав тем самым в результативном соприкосновении с трансцендентным, есть всё, и можно получить ответы на все вопросы, но только понять их может не каждый, и не всякий, попав туда, сможет выйти из этого состояния.

Однако гениальные озарения, особенно в искусстве, в котором основной крен делается не на длительные аналитико-синтетические исследования, а на озарение, бывает, чреваты печальным исходом, так как, хотя и сложно, но можно, практически любому человеку войти в состояние озарения, но из него еще и надо уметь выйти, чтобы не остаться в «потустороннем» мире собственного низшего сознания, где, возможно, очень хорошо, потому что бездумно и не страшно. Наркоманы, которые искусственно вводят себя в близкое к этому состояние, хорошо это знают, но они выпадают из этого сознания автоматически, как только кончается действие наркотика.

Поэтому люди, интенсивно креативные в своем творчестве, балансируют на грани высшего и низшего сознания с возможностью срыва в низшее сознание, точнее, замещением им высшего сознания. Отсюда и высокий процент впавших в сумасшествие художников, поэтов и писателей, самоубийств и наркомании среди них.

 

5

Как бы то ни было, но одно из основных отличий гения от одаренного (талантливого) или даже просто креативного человека состоит в том, что гений, используя озарение, как правило, спонтанно, тем не менее, последовательно проводит громадную предварительную аналитико-синтетическую работу по исследованию имеющихся знаний в данной области и смежных дисциплинах, ставит реальные и мысленные эксперименты, добиваясь тем самым наиболее точного и вместе с тем емкого целеполагания, автоматически перемещая себя в сферу озарения при его приходе, увеличивая тем самым шансы на получение адекватного ответа, складывающегося в его собственной голове при озарении, и шансы на удержание, а также расшифровку полученной информации. При этом, гений, ставя грандиозные цели, должен обладать и умением трансформировать эту информацию в удобоваримую форму, иначе её не поймут даже потомки.

Подобный процесс, в силу масштабности целей и, следовательно, его трудоемкости, сложности и неординарности, а также необходимого сочетания структуры мозга (врожденной одаренности, возникающей благодаря случайной комбинации определенных полей и подполей мозга, наличию и размеров последних), знаний, умений, опыта, той или иной методики входа в инсайт, в науке случается крайне редко, если, конечно, отсечь те многочисленные открытия и изобретения, которые происходят по аналогичной схеме, но в ином масштабе.

Кроме того, еще реже создается соразмерность интереса и способностей персоны, выражающаяся в стремлении к идеалу, то есть к прекрасному, без чего гениальность не проявляется.

Таким образом, основное отличие гения от таланта определяется масштабом деяний в способности рассмотрения не изолированного факта или проблемы, а в умении как бы собрать воедино «работоспособную» конструкцию из известных открытий и экспериментов, которые, быть может, формально и не связаны друг с другом, но адекватная связь возникает добавлением к первоначальной сборке своего собственного «штриха», полученного во время озарения, то есть нового элемента, связывающего всю «конструкцию». И это творение, особенно в науке, не развивает плавно предшествующие построения, показывая их иные грани, а скачкообразно контрастирует с ними или даже противоречит им. Тем самым создаются совершенно иные направление в науке, искусстве, технике. Например, в науке это была квантовая механика, в искусстве – импрессионизм, в технике – интернет.

Фундаментом этого процесса является самосознание, проявляющееся в отделении человека в его сознании от окружающей среды, создающее его субъектность, которая в свою очередь дает возможность осознанно накапливать и систематизировать информацию, сочетая ее с текущей информацией уже не скрыто, как в низшем сознании с его инстинктивно-рефлекторным интеллектом, а в открытой форме абстрактного мышления, что в значительной степени расширяет кругозор и ускоряет процесс познания как для субъекта, так и для всего сообщества человеческих индивидуумов, развивая тем самым наиболее интенсивно каждое индивидуальное сознание.

А вершиной процесса творчества является гениальность, поскольку гению удается поглотить, освоить и преобразовать максимально возможные на период его существования информационные потоки. Итоговым содержанием этого процесса оказывается принципиально новое (неочевидное) знание, обеспечивающее своим качеством выход к следующему уровню обретения истины в ее выражении, максимально приближенному к прекрасному.

Если таланты в своем множестве по сравнению с немногочисленными гениями, как правило, решают чисто практические (прикладные) проблемы, часто ставящиеся не ими самими, пользуясь своими способностями и наработками, то немногочисленные гении, забывая о текучке, о частностях быта, пытаются установить еще неведомые миру связи вне всякой прагматики и, как правило, с ущербом для себя в личной жизни, потому что погружение в мир идей и высоких стремлений отвлекает их от меркантильности и бытового комфорта, но подстегивает их высокие стремления, несмотря на все трудности и тяготы подобной работы.

В основе подобных действий гения, как, впрочем, и всех креативных персон, лежит интенсивная неудовлетворенность их низшего сознания, требующего доминировать в среде себя подобных, раз уж имеются такие способности и возможности, причем высшее сознание в данном случае соглашается с низшим, поддерживая его в этом стремлении на время инсайта.

Причем отличие гения от всех прочих индивидов состоит в том, что неудовлетворенность его высшего сознания несбалансированностью в данной сфере творчества выражается максимально возможно в своем требовании к наиболее гармоничному строю элементов данной сферы и, значит – самому адекватному на данном этапе объяснению их функционирования.

Для иллюстрации, сравним специфику работы и соответственно достижения Николы Тесла и Томаса Эдисона в технической сфере.

Тесла, самостоятельно обнаружив явление вращающегося магнитного поля, тут же предложил его использовать для получения переменного тока, заложив тем самым основы всей электротехники, он же первым добился передачи радиосигнала на значительное расстояние, положив начало всем разработкам в области беспроводных коммуникационных технологий.

Эдисон, в отличие от Тесла, ограничивался в своей деятельности лишь локальными изобретениями и усовершенствованиями. В частности, он усовершенствовал пишущую машинку, телеграф, телефон, придумал фонограф, предложил один из вариантов лампы накаливания (с угольной нитью).

Как видите, на этом примере четко просматривается отличие гения от таланта, как минимум, в масштабности решаемых задач.

Довольно впечатляющим и оригинальным был подход к творчеству многих знаменитых художников эпохи Возрождения, когда они, поручив работу по заданному ими сюжету и композиции своим ученикам, на финальном этапе подходили к картине и делали несколько мазков, превращая это произведение в немыслимый шедевр.

В общем, любой шедевр - это наиболее полное понимание объекта, в котором автор временно сливается с нужной ему средой. А уж как он это технически обрамит, - другой вопрос. В частности, техника письма импрессионистов была не столь уж хороша по сравнению с художниками, писавшими обычные пейзажи, но они уловили нечто новое и живое – в мелькании теней, повороте головы, необычного сочетания цветов и фигур, что позволило им войти в вечность.

Так что копирование шедевров в любой сфере деятельности напоминает попытку изготовления из полена живого человека.

Этим же принципом масштабности в соединении якобы несовместимого или, или, по крайней мере, не совсем близкого с добавлением еще неизвестного, но, практически. вечного, отличались в искусстве Вильям Шекспир, а в науке Альберт Эйнштейн.

Известно, что Шекспир большей частью брал сюжеты и схемы из уже опубликованных литературных произведений и трансформировал их на свой манер, отличающийся в основном тем, что обычные жизненные коллизии он переводил в экстерьеры взаимодействия великих мира сего и придавал им философский смысл вечной неразгаданности, отрывая тем самым от текучки.

Поэтому его современники больше увлекались пьесами Френсиса Бомонта, Кристофера Марло и прочих талантливых драматургов того времени, великолепно отражавших в своих произведениях животрепещущие события того времени.

Но сейчас они забыты, а Шекспир свеж и нов, и по-прежнему таинственен даже в авторстве своих пьес. Вот, что значит масштабность и показ истинной загадки и таинственности человеческого бытия и вечных коллизий в нем.

В частности, Шекспир, произнеся устами Гамлета слова: «Быть или не быть, вот в чем вопрос», не мог не прославиться в веках хотя бы потому, что до сих пор никто толком на этот вопрос не ответил, хотя Шекспир намекнул на некую неизвестность «не быть» и несправедливости жизни («быть»), показав, что текучка обычной жизни совсем не означает раскрытия тайны как «не быть», так и «быть», то есть для чего и то, и другое нужно, а также - для кого!? Другими словами, Шекспир поставил всех нас на порог неразрешимого, чтобы не зазнавались, и вместе с тем показал непреходящую боязливость подавляющего большинства перед тем и другим.

Сравним также нобелевского лауреата Альберта Эйнштейна с нобелевскими же лауреатами Уиллордом Бойлом и Чарльзом Вильсоном, чтобы показать и в науке разницу в выборе проблем и их масштабности между гениями и талантами.

А. Эйнштейн –- разработал в течение жизни целый ряд фундаментальных теорий.

В частности, это были: специальная теория относительности, общая теория относительности, которые своим необычным представлением времени на много лет шокировали всё научное сообщество, квантовая теория фотоэффекта, квантовая теория теплоемкости, теория индуцированного излучения.

Причем для специальной теории относительности основной «штрих», который внес Эйнштейн в эту концепцию, был следующий: неизменность скорости света, то есть она не зависит от скорости наблюдателя. Этим Эйнштейн отверг в целом традиционную концепцию эфира, то есть среды, в которой должны распространяться световые волны со скоростью, меняющейся в зависимости от скорости наблюдателя по отношению к эфиру.

Кроме того, Эйнштейн сумел соединить разобщенные ранее в физике понятия - массу и энергию, объединив их в формуле Е = mcотвер², доказав тем самым, что закон сохранения массы и закон сохранению энергии являются частностями более общего закона связи массы и энергии, в соответствии с которым можно массу превратить в энергию и энергию в массу.

У. Бойл, получил нобелевскую премию за участие в разработке оптических полупроводниковых сенсоров (ПЗС-матриц).

Ч. Т. Вильсон получил нобелевскую премию за изобретение камеры, позволяющей обнаруживать траектории электрически заряженных частиц с помощью конденсации пара.

Из показанного выше видно также, что гению удается в деле преобразования среды в теории или на практике создать такое новое, что оно наиболее близко подходит к гармонии мироздания при его постепенном раскрытии, то есть к тому, что в нашей реальности именуется прекрасным.

Подобное сближение с прекрасным, то есть равновесно-гармоничным (устойчивым) удается человеку отнюдь не при использовании комбинаторики (логических построений), которая вообще не дает принципиально нового, поскольку в ней господствует перебор вариантов известного (шахматы, искусственный интеллект), причем образцом комбинаторики в отношении новизны является комбайн.

Обнаружить скрытое, точнее, открыть неизвестные связи и закономерности наиболее эффективно человек способен лишь с использованием озарения, которое доступно всем креативным персонам, отличая гения, кроме, конечно, некоторых способностей, которые, впрочем, могут быть и весьма скромными (А. Эйнштейн), именно выбором крупномасштабной цели и максимальной погруженностью в проблему, включая прошлый опыт и нынешние результаты экспериментов, что позволяет, интенсивно концентрируясь, то есть привлекая все ресурсы организма (значительную часть всех имеющихся нейронов, а не только нейроны головного мозга в моменты озарения, или объединяя ресурсы как низшего, так и высшего типов сознания), что выражается в использовании не только имеющихся наработок, но и всего содержания подсознательной памяти, находить рано или поздно искомое решение, как это, например, сделал Д. И. Менделеев.

Он открыл периодический закон химических элементов, сформулировав его довольно необычно и очень обще: свойства элементов, а потому и свойства образуемых ими простых и сложных тел стоят в периодической зависимости от их атомного веса. То есть, невзирая на всё различие известных элементов, он распределил их только лишь по атомному весу, сведя в таблицу, которая дала возможность предсказывать и существование еще неизвестных элементов.

Продуктом гения может быть не только теория, объясняющая по-новому те или явления, но и захватывающая дух симфония, колоннада античного храма и т. д.

При всей своей масштабности, творения гения, как правило, контрастируют с прежними, либо объясняя явления иначе, либо предлагая другой строй музыки, или меняя архитектурный стиль.

Как это не покажется парадоксальным, но, как правило, гении в сфере мыслительной не всегда обладают какими-то необыкновенными способностями от природы (одаренностью), например, исключительной памятью, сверхбыстрой сообразительностью, сильнейшей восприимчивостью, способностью в уме проводить сверхсложные расчеты и т. п. В частности, Эйнштейн не особенно привечал математику.

А вот способностей у гениев определенной сферы деятельности к объединению и обобщению кажущихся разнородными явлений имеется сверх меры, и своего довольно противоречивого в глазах научного сообщества результата они добиваются прежде всего не логическими построениями, а концентрацией на проблеме и обращением к интуиции, которая подсказывает им как устранить кажущиеся противоречия между явлениями и объектами введением нового элемента, «скрепляющего» их построения.

Одним из самых характерных примеров этого действа является тот же Менделеев, который сравнением разных веществ по атомному весу распределил элементы в зависимости от их атомного веса по рядам, группам и периодам, и его таблица дала возможность предсказывать существование еще неизвестных элементов.

Образно выражаясь, гений покрывает будущее своим размахом, а талант, несмотря на всю его одаренность, проницательность, опыт, подготовленность, концентрируется на точечном решении текущих задач, и заглянуть в будущее ему не дано.

С другой стороны, гении в искусстве просто обязаны, помимо сказанного, иметь ярко выраженную одаренность в восприятии конкретных явлений, в частности, композиторы и дирижеры – звуков (акустика), живописцы - цветовых гамм (освещение и оттенки света), необычных композиционных решений при переводе объемных изображений на плоскость.

Помимо указанных выше гения физики А. Эйнштейна, технического гения – Н. Тесла, гения в области химии И. Менделеева, гения словесности В. Шекспира, имеет смысл назвать некоторых, наиболее выдающихся представителей творчества и в некоторых других его сферах.

Несомненно, гениями-мыслителями для всех времен и народов являются Платон и Аристотель, от которых пошли и наука, и искусство.

Безусловно, гениями-новаторами в области музыки были Йозеф Гайдн, который заложил основы симфонии и струнного квартета; Иоганн Себастьян Бах – великолепнейший мастер полифонии, соединявший необыкновенно гармонично особенности разных музыкальных стилей, его «хорошо темперированный клавир» стал базой цикла частей, звучавших во всех тональностях; Вольфганг Амадей Моцарт, первым органично связавший оперную музыку с живым и детальным развитием действия; Рихард Вагнер – создатель новой оперы, программно соединившей в себе и музыку, и драму, где вокально-симфонические сцены перетекают одна в другую, а арии и дуэты превращаются в монологи и диалоги.

Гением-новатором в искусстве, науке и инженерии был Леонардо да Винчи, разработавший новую живописную технику с размытостью линий, дымкой между зрителями и изображенным предметом, тем самым как бы оживив изображение, не говоря уже о множестве его эпохальных, но невостребованных изобретений (парашют, велосипед, танк, робот, прожектор) и идей аэроплана и вертолета.

Мастер светотени Рембрандт, в своей оригинальной по композиции портретной живописи, изображая модели как бы раскованными и в движении, стал предвестником эпохи реализма и импрессионизма.

Это перечисление можно было бы продолжить, но в эпоху Интернета нетрудно ознакомиться с прочими гениями-революционерами творчества, тем более что их число сравнительно невелико.

 

6

В заключение, заметим следующее.

Источником развития каждого индивида и его сообществ является неудовлетворенность сознания человека.

Соответственно, движущую силу этого развития представляет противоборство низшего (подсознание) и высшего (самосознание) типов сознания. Подробнее об этом сказано к моей работе «Движущая сила и источник развития человека и его сообществ», выложенной на сайте www.litres.ru.

Стимулом развития сознания человека является интерес (см., напр., на том же сайте работу «Почему и за счет чего проявляются интерес и интересное» в сборнике «Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном».

Способ достижения любого нового результата состоит в сочетании логического и интуитивного подходов ко всем видам деятельности.

Гении всю историю цивилизации в разных сферах деятельности находились и находятся на вершине креативной пирамиды человечества, наиболее масштабно мысля, конструктивно и производительно получая принципиально новое знание – в основном открывая новые закономерности и направления в науке, а также новые направления в технике и искусстве, обеспечивая тем самым наиболее эффективное развитие как отдельного представителя человечества, так и всей цивилизации.

При всём этом, масштабность, непременно выражающаяся в творчестве гения, в отличие от таланта, обеспечивается, как это было показано выше, достаточно длительным совпадением стремлений низшего (подсознание) и высшего (самосознание) типов сознания вкупе с интеллектом при озарении, когда на решение поставленных задач, то есть для получения и обработки информации гении способны на время этого совпадения задействовать значительную часть 150 миллиардов нейронов организма, а не только 11-19 миллиардов нейронов головного мозга (процесс озарения), а стимулом к решению масштабных задач повышенной трудности является стремление к наиболее интересному в данной сфере, то есть наиболее гармоничному (прекрасному).

Сканирование всех отделов памяти в сочетании с поступающей по адекватно выделенным каналам информацией не всегда, но хотя бы раз в жизни может дать искомый или неожиданный результат, переворачивающий современные представления в данной сфере.

Тем не менее, гений, как и все остальные люди, испытывает временами неудовлетворенность и собой, и своим окружением, отличаясь при этом наиболее высокой степенью этой главной особенности любого активного в форме низшего и высшего сознания и умением объединять их силу воедино в определенные периоды, достигая тем самым наиболее эффективного использования процесса озарения своего рода резонансом обоих типов сознания.

Эта неудовлетворенность гения выражается также в максимально возможной свободе его деяний, поскольку он устраивает полное или почти полное разрушение прежнего великого и общепризнанного, а на смену ему предлагает новое, незнакомое, ввергая общество в сомнения и сожаления, а себя – в более или менее существенную потерю коммуницирования с собственным окружением, отстраняясь в определенной мере от его консерватизма и непонимания происходящего.

Так же и сила, движущая гения, возникающая как результат борьбы в нем низшего (подсознание) и высшего типов сознания, отличает его от все прочих индивидов своей интенсивностью, поскольку оба эти типа сознания достигают у него своего наивысшего значения.

Ниже располагается когорта талантов разного рода, уже намного большая по численности по сравнению с немногочисленными за всю историю человечества гениями.

Таланты способны, как и гении, получать принципиально новое знание, однако, более конкретное, прикладное – на потребу дня, хотя некоторые их достижения, вроде колеса, компаса, фейерверков, ракет, храмов, фресок используются и по сей день.

Они отражают в основном культурные и технологические запросы своих эпох в книгах, скульптурах, картинах, изобретениях, создавая своеобразный колорит каждой эпохи, существенно улучшая быт, технологии, повышая уровень культуры всего населения.

Естественно, принципиально новое (неочевидное) знание таланты получают так же с использованием процедуры озарения, но решаемые ими задачи более конкретны, прагматичны и, как правило, менее сложны, в связи с чем погружение в инсайт занимает у них сравнительно небольшое время, не требуя колоссального напряжения всего организма, и в течение жизни они могут достигать поставленных целей неоднократно.

Соответственно, всё необходимое для получения нового знания, а именно: неудовлетворенность обоих типов сознания, движущая сила развития индивида, такой стимул развития как интерес, длительность озарения, масштабность собственного выражения у талантов, а тем более, и у остальных индивидов, слабее, чем у гениев, тогда как способности (одаренность) у гениев могут быть выражены менее заметно, чем у талантов.

Под ними находится несравненно более значительный слой творческих (креативных) персон.

Главной их особенностью является способность - такая же как и гениев и талантов - получать принципиально новое, то есть неочевидное знание, в основном за счет интуиции в форме непроизвольного кратковременного вдохновения, а также достаточного уровня интеллекта, опыта, образования, определенных умений и способностей.

Но все эти свойства выражены у них намного слабее, чем у гениев и талантов. Ума, то есть аналитико-синтетических способностей (сообразительности), а также опыта, квалификации у них часто оказывается недостаточно, чтобы получать адекватные их намерениям результаты, а логическими построениями, комбинаторикой они пренебрегают, чувствуя свои креативные способности.

В итоге, продукты их деятельности большей частью оказываются посредственными или вовсе никчемными. В литература они скатываются в графомании, в науке – к прожектам, в технике – к неэффективным, хотя часто оригинальным решениям.

Нижнюю часть этой своего рода пирамиды в отношении к творческому процессу, точнее, её фундамент, составляет практически всё остальное взрослое человечество.

Каждый его представитель, обладая самосознанием, так же способен получать новое знание, но, как правило, образования, культуры, опыта, квалификации, способностей, в том числе и к озарению у «остальных» оказывается недостаточно, или же условия для выражения имеющихся способностей просто отсутствуют.

Получается, что основная масса населения (обыватели), как правило, вынуждена ограничиваться либо комбинаторикой, которая так же предоставляет возможность получать новое знание, но уже более «низкого сорта», либо - повторением уже отработанных приемов, обучаясь им, либо имитацией творческой деятельности, более всего процветающей в бюрократических структурах.

Кроме того, достаточно тонкое соотношение и интенсивность проявления низшей и высшей форм сознания, характерное для креативных персон, у остального взрослого населения представлены иначе, наиболее негативно отражаясь в люмпенах и криминалитете, либо чреваты недостаточностью для открытого выражения креативности (обыватели). Более детально основные страты общества описаны в главе 4.2 моей работы «Движущая сила и источник развития человека и его сообществ» (сайт www.litres.ru).

Всё это отнюдь не означает приговора, в частности, для самого большого слоя населения – обывателей, поскольку даже при отсутствии одаренности (соответствующей структуры мозга) уже в течение жизни можно инициативно, то есть работой над собой, развить интеллект (сообразительность), усилить проявление низшей и высшей форм сознания, убрав вялость и равнодушие, например, с помощью обнаружения новых интересов. Вместе с тем подобные инициативы способны нарушить равновесие между низшей и высшей форм сознания, характерное для страты обывателей, присоединив тем самым индивида либо к креативным персонам, либо, при достижении соответствующего уровня образованности, к интеллектуально-неформальной страте общества. А подстегнуть дополнительно подобные изменения могут и критические внешние события – войны, кризисы, природные катаклизмы,

Поэтому внешне инертная народная масса в лице обывателей на самом деле является бездонным резервуаром, из которого черпается и креативная, и оппозиционная, и управляющая страты общества.

Напомним, тем не менее, что основа всех стремлений человека – неудовлетворенность его сознания по отношению к себе и к окружающей его среде - приходит к нему от низшего сознания в его стремлении к созданию больших удобств для существования.

Однако это индивидуалистское чувство в креативных персонах сочетается с их высшим сознанием, неудовлетворенность которого недостаточным общественным комфортом, развитием науки и искусства, достигая высокой степени, альтруистично требует распространить достижения цивилизации и культуры на всех.

Но доминирует при этом низшее сознание, поскольку активность этих индивидов для получения новых знаний проявляется большей частью инстинктивно через озарение, а размышления происходят до и после него, давая тем самым наиболее креативные персоны из всех живущих.

Таким образом, вершиной процесса творчества является гениальность, поскольку гению, в отличие от всех прочих индивидов, удается поглотить, освоить и преобразовать максимально возможные на период его существования информационные потоки, итоговым содержанием которых оказывается принципиально новое (неочевидное) знание, обеспечивающее своим качеством выход к следующему уровню обретения истины в выражении, максимально приближенному к прекрасному.

Подробнее тема прекрасного раскрыта в работе «Почему и за счет чего проявляется интерес и интересное» (Сборник «Всё наоборот. Ответы на каверзные вопросы об интересном»), выложенной на сайте www.litres.ru