Комментарий | 0

Пьяная зима

 

 

 
 
Ночное дитя
 
Твердеет булат ножевого заката,
И красные искры летят,
Где молотом вечер куют бесенята,
Пугая ночное дитя.
 
Оно выбегает из дома, и страхом
В глазах его север стоит.
Становится прошлое пылью и прахом,
Сгорая, как метеорит.
 
Лесной стороною, где факелы блещут,
Как призраки ранней весной,
Дитя убегает, – где старые вещи
Наполнятся вновь новизной.
 
Где в каждом предмете: в сучке ли, в траве ли
Скрывается будущий день,
И ангел играет на горней свирели,
И бродит рассветный олень.
 
Где в ржавые топи и хлюпкие кочки
Скрывается полк бесенят,
И солнце в багровой туманной сорочке
Смеётся, и блики звенят...
 
Дитя засыпает под старою елью,
И сны о нездешних мирах
Пугливой и лёгкой осенней метелью
Рассеют прошедшего прах!
 
 
 
 
Больше, чем есть…
 
В каждой игрушке больше, чем есть!.. В каждой игрушке...
Грань бытия. Слёзы и плач. Порох и пушки…
 
В каждой слезе плавится лёд смелой улыбки.
В белую ткань прожитых дней вшиты ошибки.
 
Сколько осталось? Сколько сбылось? Важно ли это,
Если всю жизнь смотрит в тебя ствол пистолета?..
 
Знаю, что есть больше, чем смерть: нечто такое –
Что веселей праздного дня, тише покоя.
 
Но бытие слепо, как ночь в пене заката,
И расщеплён в наших сердцах времени атом.
 
И потому скрыто от нас некое нечто,
Что – вне пространств, что – вне времён, что – бесконечно!
 
В каждом, кто есть – больше, чем есть; больше, чем было.
Чувство и мысль, память и страсть – наши могилы!
 
 
 
 
Вот так проходит всё…
 
Вот так проходит август.
Вот так проходит всё…
И снова зимний Аргус
Нас погружает в сон.
 
Но если бы лишь зимний.
Но если бы лишь сон:
Я стаей снега синей
В былое унесён!
 
Знакомый  дыма запах.
И детства  яркий свет.
Иди на север, запад…
Былого мира – нет!
 
Его давно не стало.
А был ли он тогда,
Когда все дни устало
Тянулись, как года?
 
И каждая минута
Вмещала целый день,
И важной почему-то
Казалась дребедень.
 
Не спрашивай… не помню…
Не важно – не был… был…
 
Паркет лучистых комнат…
 
Мой Бог,
...............я всё забыл!..
 
 
 
 
Горчат сырые дни…
 
За далью даль, за болью боль.
Горчат сырые дни.
Дымят зажжённые судьбой
Лиловые огни.
 
А рядом – тихое «хочу»
И громкое – «молчи»,
Верны озябшему лучу
В остывшей злой ночи.
 
Качают времена корвет
Пространства моего…
 
За светом – тьма, за темью – свет,
И больше ничего!
 
 
 
 
Осенняя элегия
 
Когда я тихо восходил
К осенним дням, к тоске востока,
Я нёс веселья ком в груди,
И забывал, сколь одиноко
 
Мне было в росных вечерах
Едва остывшего июля,
Когда в придуманных мирах
Миры земные все уснули.
 
Теперь, когда в тоске восток
И жёлтый воск разлит по свету,
Читаю прошлых дней листок,
В котором слов о счастье нету,
 
И снова, снова восхожу
К пустотам осени бессмертной,
К цветному листьев мятежу,
Ко временам, густым, инертным.
 
В них просыпаются миры
И улыбаются в дремоте –
Земные скорбные дары
Из духа, чувства, крови, плоти!
 
 
 
 
 
Вечерняя верста
 
На донцах луж апрельских
Дремала темнота,
Мелькала, как по рельсам,
Вечерняя верста.
 
И ехал тёмный поезд
Пространства моего
В былое время, то есть
В отсутствие всего:
 
В отсутствие надежды,
В отсутствие мечты...
Легко пронёсся между
Чрезмерно и почти.
 
Лесной версты вагоны
Навстречу мне неслись,
Бежали под уклоном,
Похожие на жизнь.
 
И мшистые вокзалы
Столетних сосняков
Грустящими глазами
Смотрели из веков
 
На поезд, что проехал
Сегодня мимо них,
И словно на потеху
Сложился в этот стих.
 
 
 
 
 
Феврали
 
Как светлы и чисты феврали.
Как звенит и поёт гулкий лёд.
И летают мои корабли.
И хрустален их лёгкий полёт.
 
Веселее напевы разлук
И просторно предчувствиям тут,
Где леса убегают на юг,
Где лиловые тени цветут.
 
Аромат апельсиновых зорь
Переспелые дали струят.
Осыпается с неба лазорь
Лепестками забытых утрат.
 
Назови предвесенние дни
Именами свирельных ветров
И смотри, как сгорают огни
Серебристых лесных вечеров.
 
Если север стоит за спиной,
Твой суровый земной визави,
Назови свою зиму весной.
Назови. Назови. Назови.
 
 
 
 
Никто ничего никогда
 
Никто никогда не поймёт ничего.
Никто ничего никогда.
Сгорает надежды моей вещество.
Тоскливо гудят провода.
 
Колеблются шторы полдневных высот
На окнах осеннего дня.
И пробует кто-то безумия сок,
Любви колокольцем звеня.
 
И спит пустота, и безвыходна высь,
И даль безысходно чиста.
По кругу блуждает бессонная мысль,
Глупа, одинока, пуста.
 
Никто ничего никогда не поймёт.
Но в этом ведь счастье! Оно
Стекает на душу, как солнечный мёд –
С утра заполняет окно.
 
Пульсирует вечность на правом виске
Моей постаревшей тоски,
Но стоит ли думать нам всем о тоске,
Когда серебрятся виски!..
 
 
 
 
Пьяная зима
 
За белой скатёркой пирует зима.
Мадеру закатную хлещет.
И голосом вьюжным и сиплым весьма
Кричит несуразные вещи
 
На маленьких мальчиков первых снегов,
Смеющихся розовым светом,
На лица хмельные густых облаков,
Опившихся браги рассветов…
 
Пугливо звенит колокольчиком день,
Ведь сам он – лиловый бубенчик,
И – пьяный – такую несёт дребедень,
Что мир, хоть жесток и изменчив, –
 
Становится мягче, добрее, милей
И яства событий подносит,
А тёмные горести-беды людей
Настаивает на морозе.
 
 
 
 
Оттенки
 
Ловец хрустальных состояний,
Не кратных тридцати семи!
Поймай пятнадцать расставаний,
А на шестнадцатом – пойми,
 
Что обретенья и потери
Взаимно отображены
То многоцветностью истерик,
То белым тоном тишины.
 
Когда в пыли истёртой ночи
К нам страх врывается, как тать,
То все оттенки одиночеств
По пальцам не пересчитать,
 
И опрокинутое завтра
В ещё глубокое вчера
Чернильной каплею азарта
Стекает с кончика пера.
 
 
 
 
Полночь
 
Я помню тебя, одинокая полночь!
И ты не забыла, ты многое помнишь…
Обрезав ножом темноты
Незримые нити с былым расставаний
Пронзаешь бестелость времён, расстояний,
И после, снежинкой застыв,
 
Холодным свеченьем приветствуешь вечность,
Плывущую тьмою над белою свечкой,
Горящей снегами зимы…
И кажется краткой дорога в бессмертье,
Но в это не верьте, не верьте, не верьте, -
Обманет спокойствие тьмы!
 
Бессмертие – шарик на тоненькой нити,
Подвешенный чьей-то мечтою в зените,
Колеблемый небытием…
И все, восходя в неземные высоты,
Попробуют мёда в полуночных сотах
Пред тем, как пребудут ничем!
 
От полночи вдаль разбегутся столетья,
И полночь рассыплется на междометья,
Секундами тихо звеня.
Останутся в кипени прошлого света
На солнечных струнах игравшие дети,
Смотрящие в мир сквозь меня.
 

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка