Проза

                                                                                                                                 Время угрюмое, кончились праздники,
                                                                                                                                 Мир и покой, мир и покой.
                                                                                                                                 Ломятся в дверь, это черные всадники,
                                                                                                                                 Это за мной, это за мной.

                                                                                                                                                     Владислав Сурков

 

 

Записки мамонта или вместо предисловья

Представим себе доисторического мамонта, доживающего свои дни в топких зарослях гигантских лопухов. Ледник уже активно тает. Нормальной привычной пищи становятся гораздо меньше. Мамонты тощают, самые слабые умирают. За остальными с удвоенной прытью гоняются люди, которые тоже начинают голодать.

Если мамонтов много, их легко найти. И последние особи пытаются держаться по одиночке в укромных местах. Таких, как эти заросли лопухов. Заросли становятся всё более топкими, а люди – голодными и злыми. И в один прекрасный день мамонта или забьют копьями, или он утонет в болоте…

И давайте представим, что это необычный мамонт. Который, пока то да сё, пишет мемуары и описывает окружающий мир…

 

 

Vita nostra

Существа испокон веков жили за стеной. Жили в пустом пространстве, покрытом редкими камнями и мусором. Существа питались там мхом и лишайником. Плодились и размножались. Иногда существ становилось слишком много. Мхов и лишайников не хватало. И приходилось питаться трупами околевших от голода и грызть наиболее слабых. Иногда было сухо. И мхи с лишайниками высыхали. Тогда происходили то же самое.

     Поэтому некоторые существа пытались процарапать своими коготками стену. Потому что думали, что за ней больше мхов и лишайников. А другие, наоборот, боялись. Потому что думали, что из-за стены прибегут другие существа. Голодные и злые. Которые сожрут последние мхи и лишайники. Поэтому существа дрались друг с другом возле стены. Победители пожирали трупы погибших. Эти драки были полезны. Потому, что становились больше еды.

    Но со временем существа развились и стались более утончёнными. Некоторые из них стали не просто царапать стенку. Но чертить на ней своими коготками какие-то фигуры. А другие существа собирались возле стенки и думали, что бы эти знаки значат. Так они могли отвлечься от голода и мыслей о мхах и лишайниках. Иногда разворачивались споры о значении царапин. Опять начинались драки с убитыми. Которых, опять таки, можно было есть.

     Тем более, что пока одни глазели на стенку, другие могли съесть больше мхов и лишайников. Что они и делали с удовольствием.

    От такой жизни существа размножились. И их стало слишком много. А мхов и лишайников – опять мало.

     И опять зашла речь о том, что находится за стеной. И возобновился старый спор с драками. Но на этот раз было очень много слабых существ. Не умевших драться за мхи и лишайники. Но только смотреть на царапины на стене. И более сильные больше предпочитали их есть, чем драться друг с другом.

    И это было удобно и неплохо. Но слабачков быстро доели. Тем более, что они забывали смотреть в оба и заглядывались на стенку. И сильным пришлось вернуться к древним традициям и заняться друг другом….

 

 

Скрестись

Кто-то скребётся в стену бесконечно и равномерно. Когда началось это поскрёбывание, никто не знает. Когда оно закончится – тоже. Потому что никто не помнит ничего другого.

   Иногда задумываются какие-нибудь досужие бездельники. И они понимают, что начавшегося скрестись давно нет. И закончившего никогда не будет. А того, куда скреблись, никогда и не было.

  Есть только то, по  чему скребут. И то только до тех пор, пока скребут.

 

 

Заросли

В окно наклонялись ветви. Упираясь в стекло, тягостно изгибались, наваливаясь на него. Засыпали подоконник мелкими семенами. Семена можно было заваривать в кипятке или молоть в кофемолке и делать кашу.

   Ещё можно было попытаться выйти за дверь. И ветви полезли бы внутрь и в лицо. Надо было бы выталкивать их наружу и лезть между ними. К новым стеблям и листьям. Которые с вялым шелестом смыкаются вокруг. И дорогу назад уже не найти. Только высоко вверху колышется сетка голубизны или просто света. Ничего другого не видно, потому что высоко не подпрыгнуть и не подняться по хрупким стеблям. И за тобой нет никакого следа.

Остаётся сидеть и ждать осени. Когда семена осыпятся, почернеют и тяжко навалятся на окна и двери. Они станут тяжелыми и слабыми. И не останется ничего другого, как ломиться куда-то сквозь них.

 

 

Русская и японская ментальность

 

 

Кто-нибудь сравнивал русскую ментальность с русской? Попробую.

Широко растиражированный образ японской ментальности - лепестки цветущей сакуры. Их много и они неотличимы один от другого. Каждый из них по отдельности незаметен. Но вместе они прекрасны. И легко гибнут, облетая под дуновением ветра. Чтобы возродиться будущей весной… Такой японская ментальность была до середины XX столетия.

В этом образе – гармония единого социального тела. Где добродетели единицы проявляются в общем успехе. Её интересы подчинены ему. Ради общего дела любой человек должен в любой момент отречься от всего. Сознательно и с лёгким сердцем.

    Русский человек – не лепесток, затерявшийся среди тысяч других. Он сам – целое дерево. Растущее одиноко «среди долины ровныя». Это самоценная отдельная вселенная. По-хорошему дерево должно спокойно расти сотни лет. И когда-нибудь тихо зачахнуть от старости. Но, по-видимому, кто-то хочет видеть это дерево лепестком сакуры.

   Поэтому к каждому настоящему русскому дереву приставлен некто с пилой. Более или менее тупой. Который его уничтожает. Более или менее медленно.

   Кто-то называет пилу деспотизмом власти. Кто-то – необузданным свободолюбием самого русского. Или тем и другим. Но суть от этого не меняется.

  Выразитель русского духа знает, что его пилят. И не теряет мужества и присутствия духа. Уйти дерево никуда не может. Поэтому ему остаётся цвести и выпускать молодые побеги несмотря ни на что. Наращивать годовые кольца наперегонки с работой пилы.

   И некоторые русские деревья умирают от старости не спиленными. У остальных не столь завидная участь. Но настоящие русские успевают зацвести и дать плод…

 

 

Победа

В незапамятные времена в Центре мира высился Великий город. Вокруг жили племена варваров. Горожане и варвары жестоко враждовали.

   Горожане были мудры и богаты. А варвары – дики, храбры и мужественны. Горожане стравливали варваров друг с другом. Они покупали их преданность и понемногу развращали. Поэтому мудрые горожане на время победили. Но сами они стали ещё более развращёнными, чем варвары. И стали приглашать их участвовать в своих распрях.

   Горожане обленились и изнежились. И варвары стали вместо них работать и воевать. И дело шло к тому, что варвары захватят город.

  Но самые мудрые горожане устроили заговор. И перебили варваров с помощью хитрых машин. Оставшихся в живых прогнали вдаль от стен Города. Его границы были обнесены непреступными стенами. Их охраняли железные птицы и подземные машины. Никто из варваров больше не мог приблизиться к Великому городу.

  Их иногда похищали железные птицы. И уносили в город, откуда никто не возвращался.

  Однажды двое могучих варварских воина, Старший и Младший,  отправились на разведку к стенам Города. Они сделали это ночью, потому что боялись железных птиц.

  Но птицы напали на них несмотря на кромешный мрак. Бесшумно подлетев, они опутали их сетями и улетели.

  Воины проснулись уже в Городе. Придя в себя, они приготовились стойко выдержать пытки и мучения.

Но их просто возили в железной клетке по извилистым коридорам. Людей нигде не было. Наконец их привезли в какой-то зал, разделённый надвое решеткой. На другой стороне стоял стол и удобное кресло. В котором никто не сидел. На потолке ровным светом горели лампы.

   За варварами никто не пришёл. Никто ничего с ними не сделал. Люди так инее появились.

  Через время варвары ослабели от голода. Они стали готовиться к смерти. Но сильнее страха было недоумение.

   Внезапно Младший посмотрел на Старшего.

 Варвары много раз пытались вырваться из зарешеченной клетки. Но тщетно. Через некоторое время они умерли от жажды и голода. Их тела увезли специальные машины. Остальные варвары так и не узнали, что люди в Великом городе вымерли.

 

 

Аквариум: настоящее и будущее

В душном аквариуме жили всевозможные твари. С лишними щупальцами и гребнями, мешающими видеть. У наземных зачем-то были ласты. Иногда в аквариуме не было воды. И плохо было водным тварям. Иногда вода заливала всё, что можно и нельзя. И тонули сухопутные твари. 
В аквариуме всегда было душно. Или просто у тварей не было ни нормальных жабр, ни нормальных лёгких. 
Одни твари страдали от обжорства. Другие – от голода. Одним было одиноко. Другие страдали от обилия себе подобных. Вместо снов они видели нечто водянисто-запотевшее, вроде стенок аквариума. И потом пытались отгрызть друг у друга разные части тела. Одна нападали, другие защищались. С особым усердием спасали то, что мешало нормально жить. 
Потом невесть кто взорвал аквариум. Или в него ударила молния. Словом, стены рухнули. Аквариум развалился. Вода вытекла. 
Водяные твари больше не могли дышать. Наземные - тоже. Воздух стал слишком сухим… 
Твари бестолково ползали туда-сюда. И одна за другой замирали… 
Остались какие-то неприметные крабики. Они поедали трупы, деловито снуя туда-сюда. Все конечности у них были к месту. 
Крабики потихоньку расселились по всей округе. Особенно по влажным низинам. О других обитателях аквариума скоро забыли.

 

 

Патриот

Люди в городе  занимались своими делами. Кто-то трудился, кто-то зазывал покупателей в лавку. Кто-то пил, а кто-то целовался. Кто-то спешил куда-то, высунув язык. А кто-то наслаждался прохладой в тени.

   Один человек пробирался вдоль стены с озабоченным видом. Он не походил на остальных горожан. Но никто не обращал на него внимания. «Смотрите, это случайно не злоумышленник?» - спросил приезжий у брадобрея. «Нет, это просто странный человек. Он пытается спасти город. От кого – не знаю. Но пытается. И пусть себе» - ответил брадобрей.

   Прошло пару десятков лет. И тот приезжий вновь путешествовал. Он задумал вновь заглянуть в этот город. Но ему сказали, что города больше нет. Были какие-то волнения и мятежи. И горожане, которые остались живы, разбежались.

    «Наверное, тот странный человек правильно думал, что надо спасать город. Но не там видел врагов. А может, город надо было спасать от собственных жителей?» - подумал путешественник.

 

 

Нелетающие соколы

На одном острове в океане жили нелетающие соколы. Они разучились летать,  но так и не научились как следует бегать. Поэтому питались соколы улитками. Только их они могли догнать. Хорошо, хоть улиток было много. Поэтому соколы были жирны. У некоторых брюхо волочилось по земле.

В прочем, иногда им удавалось раз житься более сочным мясом. Некоторые соколы становились до того жирными, что уже не могли ходить. Тех пожирали другие соколы. Сначала стеснительно, отклёвывая по кусочку и отбегая. Пожираемый горестно орал и пытался отбиваться. Но на его вопли и запах крови сползалось множество других соколов. Они с гвалтом наваливались. Потом растаскивали по косточкам.

Так же пожирали старых и заболевших. Поэтому иногда среди соколов случались эпидемии заразных болезней. От того их становилось меньше, а улиток больше. Оставшиеся в живых кормились лучше. И быстрее плодились. Всё возвращалось на круги своя.

И вот на остров стали заплывать рыбаки и китобои. Им надо было пополнять запасы воды и пищи. Они ловили, или, скорей, собирали соколов. Скручивали им шеи и солили.

Соколы стали очень бояться. Они сбегались в самый центр острова и тихо сидели под кустами. Каждый надеялся, что рыбаки подберут глупых соколов. Шляющихся, где попало, с гордым видом.

Но глупых не было. Поэтому рыбакам стало ещё проще. Они приходили в середину острова и собирали мяса, сколько нужно. Неподалеку даже поставили весы, чтобы взвешивать добычу на месте.

Рыбаков и китобоев становилось всё больше. Они много работали и отличались завидным аппетитом.

Поэтому скоро всех соколов собрали и съели. Не одного не осталось.

 

 

О творческих людях

В одном подвале жило множество крыс. Крысы суетились в поисках пищи. Её всегда не хватало.

Потом в подвале устроили продуктовый склад. И еды стало много.

Некоторые крысы стали собирать разноцветные, бумажки, блестящие железки и деревяшки. От них не было никакого проку. Но крысы грызлись из-за этого мусора. Так же, как нормальные крысы грызутся из-за еды. Они хвастались друг пред другом новыми приобретениями. Отнимали их друг у друга. На остальных крыс любители мусора поглядывали с гордостью.

Но вот продуктовый склад перенесли в другой подвал.  Еду опять надо было долго искать.

Некоторые крысы – любительницы мусора, снова стали нормальными. Теперь они думали только о еде. Другие же передохли.

 

 

Потомки великанов

Великаны были сильны и прекрасны. Когда они шли по полям и долинам, казалось, что в небе взошли тысячи солнц. И над землёй плывут груды облаков. Никто не был им ровней. Великаны были горды. Они не хотели, чтобы кто-то заслонял им горизонт.

  Поэтому великаны вечно сражались и убивали друг друга. Их становилось всё меньше и меньше. Они изнемогали от ран и собственного величия.

  Поэтому великаны решили создать себе слуг. Которые бы добывали себе пропитание и помогали в борьбе. Для этого великаны любили карлиц, которых вылавливали в траве и камышах.

    От них и рождались слуги. Менее рослые, но сильные и кряжистые. Они были выносливы, свирепы и сметливы. Слуги обрабатывали землю и пасли скот. И сражались по приказу своих господ.

   Потихоньку последние великаны добили друг друга. В мире воцарились их слуги. Они тоже хотели быть самыми большими и великими. И иметь слуг. Поэтому новые великаны тоже любили многострадальных карлиц. У них появилось много мелких и пронырливых работников. Которые резво выполняли поручения господ. И стаей бросались на врагов.

   А господа тем временем погрязли в войнах и чванстве. Они перестали пахать землю и растить скот. Многие из них были убиты. Другие умерли с голоду. Потому, что были слишком большими.

   И бывшие слуги стали господами. Они тоже хотели иметь маленьких слуг. Суетливой толпой новые господа набрасывались на карлиц. Они убивали друг друга из-за угла, напивались и нюхали дурманящую траву.

   Потом власть захватили их маленькие слуги. В траве они подползали к карлицам и хватали их за ноги. Они пытались пить вино своих господ и дышать их дурманом. И от этого быстро перемёрли.

   Их слуги уже ничего не могли поделать с карлицами. Те сами ловили их и жарили на углях. Их хватали и уносили хищные птицы, глотали змеи и жабы. И даже большие жуки.

   Сами они питались тем, что откусывали что-нибудь друг у друга. Поэтому они боялись своих соплеменников и прятались от них. Но всегда держались поблизости и нападали исподтишка.

   Больше они ели друг друга или хищники – никто не знает. Но очень скоро эти потомки великанов  исчезли совсем.