Проза

Его сон

Он часто видел этот сон. После ему было немного неудобно, но сладко.

Он видел своего отца. Как всегда сурового и непреступного. Уверенного в себе и далёкого. Отец был в почему-то с голым розовым мизинцем. В этом было что-то лишнее.

Ему надо было убрать этот мизинец, чтобы всё было как надо. Несколько секунд он сдерживал свой порыв. Потом бросался вперёд и отгрызал мизинец. Безумно алая струя крови. Бодрящих и разрывающий в клочья разум вкус на языке. Он становится большим и сильным, чувствует каждый волосок на своей волчьей шкуре.

Рот заполняется слюной. На сильного, отгрызшего кусок с восхищением смотрят молодые волки.

И он рвёт дальше. Перед ним уже не отец, а гора мяса. Бесформенная, но аппетитная.

А его тело незаметно меняется. Он может больше и больше.  И даже не знает, что может. Теряют уверенность, замирают и мечутся враги-оборотни. Их легко рвут на части верные волки.

Видя это, улепётывают имперские столичные людишки. Боятся, как бы и за них не принялись. Но людишек настигают и рвут. Радостно и легко. Кусок мяса и новый прыжок. Всё дальше вглубь, всё более могуча его сила.

Вот и столица. Изумлённые оборотни. Люди, крысы, собаки, мыши. Из мышей самая шустрая – правитель империи. Он пытается убежать, веля розовым хвостиком. Но он проглатывает его, играя шершавым языком.

И вот только кровь и ошмётки. Он посреди верных волков. Могучих, сытых, непобедимых. Он в самом центре и на самом верху. Окутанный слепящим облаком всемогущества.

Кто-то ползёт на брюхе к подножию его величия. Кого-то тащат за шкирку волки. Всё это в небывалом, глубоком низу. Словно он восседает в центре небес. Слон равен мыши в своей ничтожности и малости.

Он безмерно свободен. Когда хочет – урчит, когда хочет – воет. От его голоса сдвигаются горы и поворачивают в спять реки. Но что ему до них? Существу несравненному, небывалому, величайшему.

Обычно на этом его сон  обрывался. Но сегодня он увидел больше. Вот он в центре величия, могучий и несравненный. Но вот кто-то незримый кусает его. Снова и снова. Он теперь – огромная бесформенная туша. Которую грызут тараканы с человеческими лицами, мухи с огромными вороньими клювами, кузнечики с пастями волков.

Но он всё так же сверху. Гордому волку наплевать на эту тушу. Пусть себе жрут. Это не он, а он не здесь. Он, озираясь, не увидел никого и ничего. И проснулся.

«Бхагават – Гита»

Важный чиновник с кавказскими корнями сегодня отдыхал. В загородном доме он перечитывал любимую книгу. В который раз… Это была «Бхагават – Гита», хорошее академическое издание, без кришнаитских перетолкований.

  Книга помогала чиновнику в очередной раз осмыслить своё место в мире и твёрдо и спокойно идти своим жизненным курсом, никуда с него не отклоняясь.

    Курс был простым и жизненным. Поддерживать нескольких родных и друзей. Для этого использовать всех остальных и позволять использовать себя президенту.

   Такова была дхарма-предназначение чиновника. Надо было чётко знать своё место и исполнять её, последовательно и спокойно. Не мучится сожалениями и страхами. Идти вперёд к ожидаемому концу. Иным он всё равно не будет.

   Ибо Кришна весьма мудро учил воина Арджуну исполнять дхарму, не думая о последствиях. В любом случае кто-то погибнет, кто-то будет облагодетельствован. Чтобы человек не делал, меры добра и зла не изменятся. Они едины от начала мира. Если где-то прибавилось – где-то убавится. И наоборот. Но человек может быть на своём месте, а может – на чужом. И лучше плохо соблюдать свою дхарму, чем хорошо – чужую.

   Тем более, что чиновнику нравилось исполнять именно свою дхарму. Двигать историю дальше, вперёд. И неважно куда. У истории нет правильного и неправильного направления. Она всегда идёт туда, куда следует. Но одни катят колесо истории, а другие под него попадают. Нередко попадают целые страны и народы. И те, кто катит, неизбежно со временем тоже попадёт под колесо.

 Катить колесо чиновнику нравилось. Он получал от этого массу удовольствий, моральных и физических. А вот попадать… Было понятно, что это обязательно случится. И надо было встретить это как неизбежность. Как солнце летом или снег зимой. Но это должно было случится с ним. С ним, в том-то и дело…

   И чиновник знал, что заранее подготовиться не получится. Каким бы крутым ты не был, и как чего не читал.

   Но до этого момента можно будет спокойно исполнять дхарму и не думать о последствиях. «Мужчина не думает о последствиях» - так считали и предки-горцы…