Проза

Декан философского факультета, Владимир Ильич Флюгеров, в недавнем прошлом секретарь парткома университета, а ныне активнейший деятель областной комиссии по демократизации общества, созданной по распоряжению нового губернатора-либерала, сидел в своем кабинете, раздумывая, что бы еще такого сделать, дабы доказать, что он продолжает вести усиленную работу, направленную на искоренение рецидивов советского прошлого и дальнейшее развитие демократии во вверенном ему структурном подразделении.

 Да, сделано немало в этом направлении, с гордостью подумал он: ПСС Ленина вынесли из кабинета, сняли портреты основателей марксизма, причем особый гонор, как всегда, проявил младший классик. Словно не желая расставаться с полюбившимся ему местом, основатель советского государства долго сопротивлялся. Плотник дядя Вася, чертыхаясь, никак не мог снять портрет. Наконец, после долгой и упорной борьбы упрямый портрет громко низвергнулся на скрипучий деревянный пол. Флюгеров облегченно вздохнул. Затем сдали в архив громаднейшую кипу протоколов партийных собраний, а заодно и выкинули на свалку переходящий красный вымпел за победу факультета в университетском социалистическом соревновании.

 На пустые полки большого книжного шкафа Флюгеров с гордостью водрузил томики Бердяева, Ницше и Фрейда, которые, впрочем, заняли мало места. Он долго искал портрет Бердяева, но не смог нигде его найти, и три заметные дырки на стене, где еще недавно красовалась классическая тройка небожителей, недвусмысленно говорили внимательному посетителю о прежних идеологических ориентирах хозяина кабинета.

В кабинет вошла, нахально стуча каблуками, доцент Тереза Николаевна Кухаркина, не пожелавшая отказаться от идей марксизма-ленинизма, и систематически клеймившая Флюгерова за вероотступничество. Кухаркина без приглашения села на стул, закинула нога на ногу и что-то горячо говорила о каком-то нуждающемся студенте, которому нужна стипендия. И здесь Флюгерова осенило: вот он, последний оплот системы, медленно, но верно уходящей в прошлое! Но он хорошо понимал, что крепкая и жилистая Кухаркина, которой в прошлом году стукнуло всего лишь пятьдесят, не пожелает добровольно уйти в прошлое.

«Было бы замечательно ликвидировать этот оплот марксизма», – подумал Флюгеров. Он потер свою лысину, усиленно раздумывая, что же можно предпринять для достижения данной цели. Можно ее уволить. Повод всегда найдется. А еще лучше заклеймить Кухаркину как ортодокса и мракобеса и создать ей тем самым на факультете невыносимые условия. Нет, одернул сам себя Флюгеров, эти методы идеологической борьбы недемократичны. Что скажут в городской администрации, что напишут в газетах, куда, несомненно, обратится с многочисленными жалобами Кухаркина? Шум такой поднимется, что и страшно подумать! Он вытер выступивший на лбу обильный пот. Нет, надо мирно, в твердом соответствии с принципами демократии, как того требует наше судьбоносное время, осуществлять процесс демонтажа старых структур, терпеливо перевоспитывая даже вот таких упертых ортодоксальных личностей, как доцент Кухаркина, великодушно решил Флюгеров.

 Ночью он долго ворочался в постели, обдумывая план мероприятий по дальнейшей демократизации вверенного ему подразделения. Наконец ему в голову пришла блестящая идея: если лишить Кухаркину ее идеологически значимой фамилии, тогда она наверняка откажется от своих устаревших взглядов. Ведь ее фамилия теснейшим образом связана с Лениным: кто не помнит его знаменитого обращения к кухаркам учиться управлению государством! А если Кухаркина изменит свою тоталитарную фамилию, то может быть, кто знает, она постепенно отойдет от марксизма. Но как же этого добиться? И ответ вдруг пришел сам собой: только собственным примером! Пусть Кухаркина знает, что ему небезразлично, что она перестала шагать в ногу с новой эпохой, властно требующей перемен.

 Утром Флюгеров объявил жене, что поменяет свое отчество на другое, отвечающее духу времени.

  – Отныне я буду не Владимир Ильич, а Владимир Френсисович, – гордо сказал он.

 – А почему Френсисович? – поинтересовалась жена, любознательно прижимая к пышной груди полные белые руки.

 – Отныне моим крестным отцом будет Френсис Фукуяма, – ответил Флюгеров.

 – А кто это такой? – спросила жена, но он ничего ей не ответил, так как спешил на работу.

 Но вопреки его ожиданиям, Кухаркина предприняла шаг, свидетельствовавший о ее мировоззренческой близорукости. Она отказалась от своего отчества «Николаевна» и приняла другое – «Фридриховна», мотивируя это тем, что первое отчество постоянно напоминало ей о ненавистном Николае II, ввергшем страну в кровавую империалистическую войну, а второе она взяла в честь одного из основателей единственно правильного учения.

Но Флюгеров не хотел сдаваться. Не желая иметь ничего общего с отжившей эпохой социализма, он поменял свое имя «Владимир», которым именовался человек, до недавнего времени ее олицетворявший, на «Рональд» в честь президента Америки, форпоста демократии в мире. Кухаркина ответила тем, что из Терезы, несмотря на мировую популярность своей тезки-монахини, по собственной воле превратилась в Розу, как бы духовно породнившись с одной из наиболее ярких сторонниц самого прогрессивного в мире учения.

 Тогда Флюгеров прибавил к своей фамилии вторую часть – «Либералов», тем самым дополнительно подчеркнув свои изменившиеся мировоззренческие ориентиры. Кухаркина оставила свою фамилию в исходном состоянии, полагая, что она как никакая другая убедительно демонстрировала ее идеологические привязанности.

 Однажды ночью Флюгеров-Либералов, обессилевший в этой напряженной борьбе, не выдержал и долго рыдал, зарывшись лицом в подушку, но к утру успокоился и решил все же не опускать рук. На следующий день он вызвал в свой кабинет Кухаркину и сделал ей предложение, чтобы день и ночь агитировать ее в новую веру. К его большому удивлению, она согласилась.

 Прошел год. Молодая семья живет в мире и согласии. Семейное счастье не нарушается даже идеологическими разногласиями новоиспеченных мужа и жены.

Прошел еще один год. Прежний губернатор проворовался. Новым выбрали коммуниста. Ко второй части фамилии Флюгерова-Либералова прибавилась третья – «Кухаркин».

Теперь Флюгеров-Либералов-Кухаркин активно поддерживает политику нового губернатора. Но от второй части своей тройной фамилии отказываться не собирается. На случай, если к власти придет демократ.