Проза

="02_091.jpg" hspace=7>

Я увидел перед собой египетские иероглифы и очень удивился. Я не
знал древнеегипетского языка и откуда этот загадочный текст
появился – не совсем понимал. Присмотревшись внимательнее к
рисунку, я заметил между иероглифами какие-то узоры. И тут
словно молния полоснула по моим мозгам: это же рисунок моего
ковра в кабинете!

С глубокого похмелья голова плохо работала. Но, но я решил
продолжить исследования. Итак!

Ковры у меня на стенах не висят. Значит я лежу на полу, лицом вниз.
Определившись со своим местоположением в пространстве, я
сделал еще одно полезное действие – повернул голову на бок. Мои
предположения полностью подтвердились: я лежал на полу, в
своем кабинете, аккурат перед письменным столом.

Неожиданно включились слуховые рецепторы. Кто-то немилосердно
названивал мне на телефон. Голова раскалывалась от этой трели. И,
казалось, не было в мире такой гранаты, которая бы угомонила
этот аппарат.

Я пополз к столу, как легендарный Матросов к приглянувшейся ему амбразуре.

Трель неожиданно смолкла. Я прилег передохнуть. Но звонок заверещал
вновь. Я собрал остатки сил и пополз. При этом неожиданно
сообразил, что телефон здесь не при чем. Это звонили в дверь.
Ползти туда было несоизмеримо дальше. Я собрал последние
крохи вежливости и крикнул культурно:

- Открываю, мля!!! Харе названивать! Ща дверь найду, ломятся как в
окно в Европу!

Неожиданно ангельский женский голос откуда-то с неба ответил:

- Дверь справа от вас.

- А вы откуда знаете?

Я повернул голову в другую сторону и увидел пару изящных женских туфель.

- Я уже вошла, дверь была открыта - подтвердила незнакомка мою догадку.

Скажу честно, я икнул и попытался сделать ей комплимент:

- Какая ты, мля, взрослая и самостоятельная! Уже сама ходит и
заходит. Небось, незаменимая мамина помощница?

- Вы угадали. Потрясающая дедукция! Или как это у вас там
называется? Вы меня еще даже не видели, а уже столько обо мне знаете!
Вам помочь? Куда тащить, в кресло или на диван?

Усевшись в кресло за столом, я вскользь отметил, что мои предки на
заре цивилизации все же не зря учились ходить на задних
лапах. Так действительно удобно. И даже, я бы сказал, благородно.

Таинственная посетительница уселась напротив.

- Обычно я принимаю посетителей только после завтрака с круассанами
и беконом, - начал я, - Но раз уж Вы так неожиданно
ворвались – я вас слушаю.

Ослепительная незнакомка со следами тайны на лице молчала и
восхищенно смотрела, как я достаю из нагрудного кармана рубашки
окурок и пытаюсь его прикурить.

Я прикурил.

Небесная прелесть по-прежнему молчала. Тогда я решил более мягко
сформулировать вопрос:

- Ну, че молчим, как траурное радио? Давай, мля, начинай свой
лебединый концерт, (икнул).. с озером.

- Потрясающая интуиция! Я действительно в трауре и дело как раз
касается одной очень редкой птицы! Мне рекомендовали вас, как
самого профессионального детектива. Теперь я это вижу сама.

Я поморщился:

- Какой еще птицы?

- Лучезарного попугая. Есть такой вид.

- Деточка, - сказал я как можно культурнее, - Пойди, поиграй с
чем-нибудь ядовитым. Мне, может, семью еще создавать. Кроме того,
я не спец по Чернобыльской флоре и фауне.

- Вы меня не так поняли. Это хорошая птица!

- Мертвая что ли?

- Почему ж мертвая? Цвет у нее такой. Сама жесткая такая на ощупь,
твердая, глаза такие переливчатые.

- Если вы сейчас еще скажете, что гадит она серпантином и конфетти,
то я от дела откажусь. Вы ее с новогодней елки, что ль,
украли?

- Ни в коем случае! Что вы! В общем, она у меня улетела. Знаете, как
по Чехову, если на стене висит ружье…

Тут я не вытерпел:

- Милая моя, я что-то не совсем схватываю: Чехов, ружье - он что, киллер?

- Да ну что вы! Он писатель. Так вот, раз на стене в первом акте
висит ружье, сказал Чехов, то в последнем оно обязательно
выстрелит. В общем, следуя этому правилу, попугай у меня улетел.

- Интересное жизненное наблюдение, - заметил я. - У меня в спальне,
над изголовьем, висит офигенных размеров фаллоимитатор,
может, снять от греха подальше?

Барышня удивилась:

- Они ж не летают!

- Зато втыкаются хорошо. Впрочем ближе к делу. Я берусь за это. Так
куда улетел попугай?

- В окно.

- Оно было открыто?

- Потрясающе! А как Вы догадались?

- Годы неустанных трудов на детективной борозде, так сказать.
Кстати, как Вас называют ваши родные в этом бренном мире?

- Лена Тимофеева, - она протянула мне руку.

- Не могу ответить вам рукопожатием, я слишком слаб после
вчерашнего, - молвил я томным голосом, - Но, если хотите, можете меня
обнять.

От этого в свою очередь отказалась она.

- А Вас зовут Семен Гордеев? – уточнила она.

- Милочка моя, по правде сказать, я не помню, что у меня там в
паспорте написано, но родные и близкие называют меня разными
словами, которые я с вашего позволения повторять не стану. Это
займет слишком много времени и будет похоже на конкурс
сквернословия.

- Хорошо, я буду величать вас по паспорту.

- Я беру по пятьсот долларов в неделю.

- Согласна, только разыщите побыстрее.

- Ну, это уж как получится, - уклончиво ответил я.

Барышня с незаурядным именем Лена оставила деньги, начеркала в мой
блокнот свой адрес и мобильный телефон:

- Как появятся первые результаты, позвоните мне, хорошо?

Я захотел кивнуть на прощание, но чуть не упал лицом в бумаги. В
целом, день начинался неплохо.

Положив пять сотенных бумажек в карман, я позвонил своему напарнику
Коляну. Дома его не оказалось. Чей-то возмущенный женский
голос прокричал мне, чтобы я больше не звонил этому
алкоголику, поскольку его уже пять дней нет дома, и чтобы я искал
своих собутыльников там, где мы бухаем.

Наводка была хорошей. Но вот память отказывалась сообщать мне адрес
этого таинственного места. Тогда я набрал мобильный номер
Коли. Откуда-то со стороны ванной вспорхнула победная свирель.
Я вспомнил, где расстался вчера со своим другом. Все-таки
мобильные телефоны – это полезная вещь.

Колян примостырился между ванной и стиральной машиной. Поднять его
не удалось. Алкоголь и гравитация прижали его к полу
намертво. Я решил не бороться с природой и заняться расследованием
самолично.

Мне утро шепелявило листвой в лицо.

Поэтично и грациозно шуршали по асфальту лоснящиеся иномарки.
Бубнили грузовики. Кошка гуляла по шелку травы. Возюкались в
песочнице воробьи. Ветерок ерошил помойных голубей. Солнце
припекало.

Нежно булькало в желудке пиво, случайно найденное в холодильнике.

У метро я задумался: с чего начать поиски? И решил ехать на
Садово-Сухаревскую, где проживала моя клиентка с незаурядной
фамилией Тимофеева. Напротив дома 32 я зашел в кабачок «Лагуна» и
стал наблюдать за окнами ее квартиры.

Официант принес кружку пива, сто грамм водки и салатик. Не успел я
пригубить из кружки, как услышал:

- Извините, это не Вы случайно занимаетесь розыском Лучезарного попугая?

Неизвестный гражданин стоял, заложив руки за спину, и смотрел на
меня с наглецой поверх очков в золотой оправе.

- Денюх нет, - сказал я угрюмо.

- Вы игнорировали мой вопрос, - прилип незнакомец.

- А что?

- Просто интересуюсь. Можно присесть? – спросил он, и, не дожидаясь
ответа, уселся напротив.

- Я хочу предупредить Вас об опасности и предложить бросить это дело от греха.

- Не получится, - насупился я.

- Почему? Благородство мешает? Совесть держит? Благородство щемит?

- Нет, просто часть задатка за расследование этого дела я уже
пропил. А вернуть его – не смогу.

- Жаль, - сказал незнакомец сочувственно, - Тогда Вы поплатитесь за
свое пьянство и упрямство.

- Мне это уже неоднократно говорили, - вздохнул я.

- Ну, пеняйте на себя.

Не попрощавшись, незнакомец ушел.

- Чувствую, своим расследованием я всколыхнул серьезные глубины, -
сказал я сам себе и долил на всякий случай в пиво немного
водки. Выпив ерша, я воскрылил. Угрозы незнакомца показались
мельтешней смертных у царского трона. Вслед за этим пришла и
легкая досада от того, что я не задушил этого мерзавца сразу.

Неожиданно я увидел Лену в сопровождении двух веселых негодяев. По
оживленной беседе я заключил, что это ее друзья. Они шутили и
смеялись. Компания шла к припаркованному Мерседесу.
Неожиданно им наперерез выскочили на джипе еще более мерзкие типы.
Прямо из салона, с заднего сидения один из них шмальнул в
компанию из гранатомета «Муха».

Я рассмеялся. Надо быть полным идиотом, чтобы стрелять из такого
оружия, сидя в замкнутом пространстве. Законы физики и на этот
раз не подкачали. Выхлопное пламя и ударная волна
срикошетили от заднего стекла джипа и оторвали неграмотному мерзавцу
голову. Но и Мерседес был уничтожен прямым попаданием. Еще
двое негодяев выскочили из джипа. Хотя их изрядно глушанул
покойный гранатометчик, они, тем не менее, стали бойко стрелять
в своих собратьев у Мерседеса. Лена присела на корточки и
зажала уши ладошками. За какие-нибудь 40 секунд подонки ловко
перестреляли друг друга и утихомирились на асфальте.

Улица погрузилась в безмолвие. И тут я совершил непростительную
оплошность. Я бросился на улицу помогать Лене. В то время как
умные люди разбегались прочь.

Лена была шокирована разыгравшейся драмой и смотрела на меня безумными глазами.

Воздух взорвался милицейскими сиренами.

- В чем дело?! – кричал я и тряс Лену за плечи, - Кто эти люди?!

- Это мы вас хотим спросить в чем дело? – сказал подошедший сзади
милиционер. Я оглянулся. Улицу уже заблокировали патрульные
машины.

- Я не знаю этих подонков, - сказал я.

- А откуда вы знаете, что они подонки? – заметил милиционер.

- Не придирайтесь к словам, филолог, - парировал я.

Милиционеры не знали этого слова. Меня ловко закольцевали в
наручники, согнули лицом на капот и стали обыскивать.

- Что вы делаете?! – возмутился я, - у меня есть алиби.

- У каждого бандита есть алиби, - заметил кто-то.

Тем временем Лена куда-то пропала.

В отделениях милиции детективов всегда встречают, как синоптиков. То
есть с недоверием.

- Это вы, что ли, занимаетесь Лучезарным попугаем? – спросил
оторванный от партии в домино следователь Сергей Киров.

- Откуда вы знаете?

- У вас на роже написано. Так зачем вы расстреляли из гранатомета и
пистолетов несчастных горожан?

- Кого? – я вытаращил глаза.

- Людей.

- Да у меня и гранатомета никогда не было.

- А откуда вы знаете, что применялся гранатомет?

- Вы только что сами сказали.

- Не говорил.

- Нет, сказали.

- Повозникай у меня еще, наркоман несчастный, - следователь вскочил
из-за стола, - Ваши наркотики? – он приподнял газету на
столе и указал на пакеты с белым порошком.

- Если бы у меня было столько наркотиков, Вы бы мне сейчас в ноги
кланялись и по имени-отчеству называли.

Один из милиционеров принес мои документы и конфискованные деньги. Я
посмотрел на доллары и заметил:

- Ста баксов не хватает.

- Ерофеев! – окликнул милиционера Киров и указал глазами на деньги.

Милицейский со вздохом достал из кармана бумажку и положил перед следователем.

- Дисциплина у Вас! – восхитился я.

Следователь проверил на свет банкноты и задумался. Я напрягся,
потому что хорошо представлял себе ход его мыслей.

- В принципе я могу Вас отпустить, - сказал Киров, - Но ведь надо
еще проверить Ваше алиби.

- За сто, - предложил я.

- Мало. Давайте двести, а я Вам наркотиками компенсирую.

- Хорошо, - согласился я, - Заверните порошок в газету и давайте сюда.

- Я на минуточку отлучусь, - сказал следователь и выбежал из кабинета.

Я знал: сейчас он предупредит патрульных и где-нибудь за пару
кварталов они меня «случайно» встретят. Найдут наркотики и я снова
окажусь у него в кабинете. А он уж вытянет из меня
оставшиеся деньги.

Я взял сверток с наркотиками, вытащил верхний ящик стола, положил
пакет в стол, и снова задвинул ящик. Получилось незаметно.

Следователь вернулся. Я сделал вид, что спрятал наркотики за
рубашку. Потом отслюнявил Кирову двести баксов на пропитание и
вышел.

Следователь Киров сделал все, чтобы я не разочаровался в этой жизни.
Ровно через пару кварталов меня остановил патруль и
потребовал документы.

- Улица Новинки, - прочел милицейский, - чего-то мне Ваша печать
прописки не нравится.

- Не настоящая какая-то, - подтвердил второй глумливо.

Вместо ответа я достал мобильный и позвонил следователю:

- Але? – сказал он масляным голосом.

- Слышь ты, хрен ли алекаешь, отзови своих козлов или я сейчас
перезваниваю в Главное управление собственной безопасности.
Номера купюр я, кстати, знаю наизусть.

Следователь был умным малым.

- Передайте трубку патрульным.

Они выслушали приказ, вернули мне телефон и уехали в состоянии
легкой задумчивости.

Когда я вернулся домой, то заметил в квартире свежие следы
присутствия человека. Я бросился в ванную. Колян по-прежнему спал
между ванной и стиральной машиной. Возле него лежала пустая
поллитровая бутылка из-под спирта, которую он разыскал у меня в
платяном шкафу.

- Все, мля! Полный аут! – сказал я вслух.

Стало ясно, что на ближайшую неделю Колян мне не помощник.

Я прошел в кабинет, сел за свой рабочий стол, откупорил бутылочку
винца и стал думать. Конечно, иные сердобольные и ранимые
врачи скажут мне, что принимать винцо после ершика не только
неприлично, но и вредно для здоровья. Но кто у нас
прислушивается к рекомендациям врачей? Разве что к патологоанатомам.

Как всегда, центральное радио проснулось раньше меня. Оно же меня и
разбудило. Пока я приводил себя в порядок, диктор сообщил,
что в Москве обнаружен вирус атипичной пневмонии. Несколько
десятков человек уже госпитализировано. В целях карантина
горожанам не рекомендуется покидать столицу. Мыть руки перед
едой. Не пить воду из крана…. А лучше сразу собраться на
кладбище, чтобы не утруждать городские власти перевозкой трупов.

Я вздохнул. Идти на улицу расхотелось. Но служебный долг
подталкивал. Стоит заметить, что мне было легче, чем обычно. Если в
городе начинала свирепствовать атипичная пневмония, то у меня
было атипичное похмелье: хотелось смеяться, петь, и свежего,
легкого пива.

На улице я снова задумался, куда мне податься. По пути к метро на
улицу Новинки выехала колонна военных грузовиков. Меня это
заинтриговало. Я остановился посмотреть. Военные привезли
больных. Вирусоносителей строили колоннами и заводили в усадьбу
Коломенское. Судя по эмблемам на машинах – это была
знаменитая отдельная дивизия оперативного назначения Внутренних войск
им. Дзержинского.

Просторы парка, насколько хватало глаз, избороздили ряды армейских
палаток. Все военные были одеты в комплекты химзащиты.
Больные держали в руках узелки с вещами и, пока шла перекличка,
беспокойно оглядывались на монстров в противогазах и
перешептывались. Неожиданно один из зараженных бросился из колонны
прочь. Его пытались поймать. Несколько солдат в химзащитных
костюмах навалились на несчастного и стали крутить ему руки.
Кто бывал в таком одеянии, тот знает, как неудобно
управляться с делами, тем более работать по карательной части.
Несчастный вырвался и сиганул снова прочь. К месту свалки подоспела
новая группа солдат. Они держали в руках огнеметы. Больной,
что есть силы, рванул по улице в сторону рынка. (Его еще не
успели разогнать и беглец, видимо, рассчитывал затеряться в
толпе). Как только стало ясно, что зараженного не догнать,
из рук солдат полыхнули огненные струи. Живой факел завизжал
так, что перепугал весь рынок. Несчастный сделал несколько
шагов и упал. К нему сразу же подбежали врачи Скорой помощи
и огнетушителями сбили пламя. Останки завернули в солдатское
одеяло и куда-то потащили. Я пошел дальше. В ста метрах от
метро стояло милицейское оцепление. Они тоже наблюдали за
неудачной попыткой побега, и настроение у них испортилось.

- Вы живете на этой улице? – спросил милицейский, проверяя мой паспорт.

- Да, - я кивнул, - к несчастью, да.

Милицейский проверил прописку и вернул документ.

- А что это за лагерь строят в Коломенском? – спросил я.

- Для больных. Устраивают здесь карантин и будут свозить сюда всех заболевших.

Милиционеры из оцепления понимали, что завтра их может запросто
постигнуть та же участь. Они стали заметно добрее и ближе к
народу.

Словно подтверждая всю серьезность положения, мимо нас проехала колонна БТРов.

- Вы еще будете здесь вечером? – спросил я милицейского.

- Не знаю, вообще-то Москва уже поделена по секторам. Наше оцепление
стережет Коломенское. Либо нас, либо нашу смену застанете.
Но по прописке завсегда пройдете. Не волнуйтесь, - его лицо
вдруг «исказила» по-настоящему добрая улыбка.

Я поехал на Тверскую. Движение транспорта здесь перекрыли. Бегали
только милицейские патрули, военные машины и Скорая помощь.
Мэрия Москвы была в плотном оцеплении солдат. Поголовно одетые
в химкостюмы, они опрыскивали стены и тротуар
дезинфицирующим раствором. Напротив, через дорогу, работали уличные
кафэшки. Я решил посетить одно из них, в ознакомительных, так
сказать, целях, и подумать, куда двигать дальше. Заказав кружку
пива, я огляделся. По Тверской слонялось множество
праздного люда. Словно вернулись майские праздники. Со стороны
московского управления МЧС чей-то голос нудил в матюгальник:

- Граждане, сохраняйте спокойствие, правительство Москвы держит
ситуацию под контролем. Обо всех случаях заболеваний звоните в
Скорую помощь или в московское управление по чрезвычайным
ситуациям. Еще раз повторяю, в целях локализации очага
заболевания, все заболевшие помещаются на карантин. Там им
гарантирована полная медицинская помощь и наблюдение опытных врачей.

Неожиданно я опять увидел Лену. Она вышла из перехода у мэрии и
направилась в мою сторону. Я махнул ей рукой. Она махнула в
ответ, но явно не мне. Я обернулся и узнал вчерашнего
незнакомца, который подходил ко мне в кафе.

Лена подсела к нему за столик и они о чем-то возбужденно заговорили.
Видимо, разговор им предстоял непростой, и я заказал себе
еще кружечку пивка. Незнакомец и Лена тихо ругались. Я
прислушался. До меня изредка долетали фразы: - Не поможет….надо
найти…….попугай……..ищут…….не в этом суть.

Ни фига не понимая, я решил ознакомиться с содержанием беседы в
непосредственной близи, а потому встал и пошел прямо к ним.

- Исполать вам други! – сказал я и сел в свободнее кресло.

Оба вздрогнули от неожиданности. Лена нервно поправила прическу и спросила:

- Что Вы здесь делаете?

- Попугая ищу.

Незнакомец удивлялся не долго:

- Так вы знакомы? – спросил он неизвестно кого.

- Да, - ответил я, - более того, эта барышня – мой клиент.

- Вы опоздали, - сказала мне Лена, - Эти люди уже нашли попугая.

- А кто эти люди? – кивнул я на незнакомца.

- Позвольте представиться, Лев Гуров. Я работаю в мэрии.

- Очень приятно. И где попугай?

- А вам какое дело? Вы все равно уже его проморгали. Дело закрыто.

- Ну, а все же, - настаивал я, - и потом, мне хочется узнать, чего
это все так за ним бегают?

Лена покраснела:

- Извините, я не сказала Вам. Это касается атипичной пневмонии. Дело
в том, что попугай привезен из Китая. Он переболел
атипичной пневмонией. Изучив его кровь, мы сможем сделать лекарства
против этой болезни. Просто все это держалось до поры в
секрете. Теперь не имеет смысла скрывать. Лев поймал попугая в
мэрии. Там шел банкет, и он залетел прямо к ним в окно.

- Ого! – сказал я. - Птичка любит праздники.

- Птичка любит водку, - заметил Лев с важностью орнитолога.

- И где она сейчас? – спросил я.

- Сейчас она в мэрии, видите вон то окно?

Я посмотрел, куда он тычет пальцем и вздрогнул. В проеме открытого
окна, на подоконнике я увидел большущую клетку.

- Так что, дорогой детектив, можете расслабиться и удалиться домой.

- Лена, - игнорировал я последний выпад Гурова, - а что за спор между вами шел?

- В мэрии не хотят об этом говорить. Они собираются отвезти его в
свою ведомственную лабораторию, сделать вакцину и вступить в
переговоры.

- С кем? – удивился я.

- Ну, какой же вы непонятливый! – сказала Лена с досадой.

Лев Гуров довольно хмырился над моей глупостью.

- С правительством, с президентом. В обмен на сыворотку они могут
потребовать, чтобы их кандидаты в Государственную думу заняли
первые места в избирательных списках партии власти. Потом
они смогут сформировать свое правительство, а потом провести
своего кандидата в президенты. Так что этот попугай – это
огромный козырь.

- А как же мы? Что с нами будет, пока они играют в эти игры?

Гуров уже не мог удержаться от комментария:

- Господин частный детектив, идите домой пить водку. Мы все уладим
без вашей помощи. И вообще, забудьте об этом. Эти
политические вопросы - не для ограниченных людей.

Последнюю фразу он сказал зря. Я решил отомстить этому типу. Причем немедленно.

- Сейчас вернусь, - сказал я как можно дружелюбнее. - Вам заказать что-нибудь?

Все отказались. Я подошел к палатке, быстро показал свой жетон и сказал сурово:

- Мне нужен черный молотый перец, прямо сейчас, живее.

Продавец принял меня за оперативника с Петровки, а потому не стал
возражать и передал мне пакетик.

Я вернулся за столик:

- Лена, этот человек, - указал я на Гурова, - подходил ко мне вчера
и сказал, чтобы я не занимался розыском попугая. Грозил мне
смертельными последствиями. Потом последовало, как вы
помните, нападение на вашу компанию. Я сомневаюсь, что этот
человек именно тот, за кого себя выдает.

- Это уж слишком! – возмутился Гуров. - Что вы себе позволяете!

- Ну, почему? Все ведь сходится. Вы мне грозите, потом неизвестные
пытаются убить Лену. Кстати, барышня, что за люди были с
вами?

- Мои телохранители.

- А кто нападал?

- Не знаю, - сказала она.

- Думаю, товарищ Гуров знает.

- Что Вы впутываете меня в ваши криминальные разборки!

- Не знаю, не знаю, - сказал я подозрительно, - документик Ваш можно посмотреть?

- Да нате, нате, - Гуров достал ксиву и передал ее мне.

Там значилось: «Советник правительства Москвы».

- Круто! – сказал я и вмазал щепотку черного перца Гурову прямо в нос.

Произошло движение. Мы вскочили. Столик опрокинулся, полетели стеклянные бокалы.

- Зараженный! Пневмония! – заорал я.

Гуров стал неудержимо чихать. В кафе вспыхнула паника. Переворачивая
столы и стулья, опрокидывая летние зонтики, люди в ужасе
разбегались. В нашу сторону уже неслись со всей мочи солдаты в
химзащите. Мы с Леной бросились им навстречу.

- Советник правительства Москвы, - прокричал я и мельком показал им
ксиву, - этот человек тяжко болен.

Гуров все еще чихал и нещадно матерился.

Солдаты повалили его на землю и натянули ему марлевую повязку.

- Что вы делаете, я в порядке! – пытался он протестовать. Но ему
дали поддых, потом по голове, и Гуров угомонился.