Искусство

Как-то незаметно, не оставив в памяти особых воспоминаний, прошла
осень 1984 года. Так же, в полусонном состоянии, минула и
зима. Наступил 1985 год. Своим чередом шла учёба, и делами клуба
любителей музыки я почти не интересовался. Но вот, ближе к
весне, все, как это и положено в природе, стали понемногу
просыпаться. Проснулись и университетские власти. Опять на
безоблачном горизонте клубной жизни начали сгущаться
административные тучи. Во-первых, вопиющие безобразия на пятом этаже
общежития надо было срочно прекратить и помещение это
следовало использовать в более мирных и общественно-полезных целях.
Таким образом, у Немирова возникла опасность остаться без
крыши над головой, а у членов клуба — без места для кутежей
под любимый музон. Как следствие этого, во-вторых, опять
возникло требование провести какое-либо мероприятие. Честно
говоря, до сих пор не понимаю, почему они не могли ликвидировать
эту лавочку просто, без всяких объяснений. Ну ведь должны
же они были знать, ЧТО ЭТО ЗА ТАКОЕ! Уверен, прекрасно знали.
Но вы же помните историю нашей партийной бюрократии, равно
и комсомольской. Одно из их свойств — это осторожность и
ПЕРЕСТРАХОВКА!

На этот раз проведения мероприятия (причём МАШТАБНОГО, такого, чтобы
сразу стало всё ясно) требовал не столько Туров, сколько
университетский комитет комсомола. Начальству студенческой
комсомолии просто позарез приспичило увидеть собственными
глазами клуб любителей музыки в полном составе его членов и в
действии. Ну, чтобы воочию убедиться, какова же на самом деле
идеологическая направленность клуба!? Что там еще, кроме
музыки, девок и вина? Вон, товарищи из КГБ настойчиво уверяли,
что еще и «гомосексуализм», обязательно! Они, кстати,
товарищи по этой части очень компетентные. Тут уж универовская
комсомолия не имела права сомневаться. Многие из них не раз
бывали на этом пресловутом «Западе», откуда эта «новая музыка» в
очередной раз и свалилась на наши головы. Таким образом,
«куратор» от КГБ по Тюменскому Университету тов. КРЕКОВ
нажимал на секретаря универовского комитета ВЛКСМ, а тот уже давил
на Турова. Ну а Туров открыто пророчествовал уже Немирову и
нам: смотрите, мол, конечно, ребята, но выкинут вас на
улицу, вместе с вашей музыкой, девицами и «Огненным танцем». А
там уж вами доблестная милиция займется.

Таким образом, деваться было некуда. Волей-неволей, а мы должны были
показать, что делает наш клуб. Пропагандирует
идеологическуи чуждую буржуазную культуру? Помогает расти «родимым пятнам
капитализма»? Или же, наоборот, ведёт среди студентов
разъяснительную работу в духе последних решений ЦК КПСС, обличая
преступления американского империализма!?

Мы, кстати, полны были решимости обличать и разоблачать. А что он
нам, этот самый «американский империализм», папа, что ли? На
собрании клуба было решено комсомольское руководство не
дразнить, и обличать проклятых империалистов изо всех сил. Опять
таки, мы с Костей Пахомовым всячески предупреждали и
предлагали не высовываться, а тянуть резину. Но в очередной раз
были названы трусами и подверглись обличению со стороны
Немирова. Теперь я его ох как понимаю. Нам-то что! А ему, бедному,
куда тогда идти? И куда девать свой диван, хоть и сломанный,
без ножек, но больше у него все равно ничего нет. Где и на
чём, спрашивается, спать?! А на дворе еще не лето. На дворе
еще месяц март. А что такое в городе Тюмени март месяц?
Представляете вы это себе? Ветер, холод, и в гости не к кому
пойти.

«Как холодное, мерзлое пиво
Март на улице раком стоял...»

Так, кажется, написал про этот месяц наш общий друг, поэт и философ
Владимир Богомяков.

И вот в такое-то, ужасно холодное время, мог наш председатель клуба,
Мирослав Маратович, быть вышвырнут на улицу вместе со своим
безножным диваном! Кошмар! Разумеется, спасать надо было
человека. Пора, впрочем, обратиться к имеющимся историческим
документам того времени, и доказать тем самым, что так оно и
было на самом всё деле. А не плоды это всё моего
«лжеимённого разума». Итак, вот они, печатные документы тех лет!
Ознакомьтесь.

История Инструкции в документах

«“ИНСТРУКЦИЯ” — это протест во имя ничего».
(О. Галицких, журналист)

«Некоторые члены “ИНСТРУКЦИИ” уже
сделали очень серьезный
шаг —
они смотрят на наше общество как
бы со
стороны. Каким будет следующий?..».
(В. Баглай, 2-ой
секретарь ГК ВЛКСМ)

“Чтобы в 25 лет ходить босым и чумазым,
для этого нужны
серьезные основания...».
(С. Васильев, секретарь ком.
ВЛКСМ ТГУ)

«...про бедность и дырявые карманы поют,
а у самих деньги
есть, я-то знаю...».
(из отзывов публики)

Ситуация к концу 1985 года была мало обнадеживающей.

Формэйшн ИПВ тогда выступал под маркой рок-клуба Тюменского
государственного университета. Причем рок-клуб был основан так.

Некто М. Немиров в феврале 85 года подошел к некому Турову, тогда
начальнику университетского студенческого профкома, и
предложил ему основать клуб любителей рок-музыки.

— Ни за что! — быстро отреагировал Туров. И пояснил.— Я в тюрьму не хочу!

— Ну тогда — «Клуб любителей современной эстрадной музыки».— не
унимался «Мирон» Немиров.

— Это другое дело! — обрадовался Туров.— Ты давай пиши объявление, а
я буду тебе ставочку выбивать.

В этот момент в «рок-клуб» входили, во-первых, те, кто его основали
весной 85-го (см. выше), и кто к тому времени являл его
наиболее активную, известную, авторитетную и одиозную часть: тт.
«Мирон» Немиров, «Ромыч» Неумоев, Ю. «Шапа» Шапкинд, Ю.
«Дедушка» Крыладзе, И. «Джеф» Жевтун. Остальные — около
тридцати членов рок-клуба ТГУ — составляла молодая шпана,
примкнувшая к этим вышепоименованным вождям осенью 85-го.

Положение Клуба было удручающим. У клуба не было:

А) помещения

Б) аппаратов

В) денег

Г) каких-либо перспектив

Д) вообще ничего

Единственным, так сказать, носителем музыки, то есть человеком,
умеющим играть и петь, был Джеф. К описываемому моменту он уже
полгода пел пять одних и тех сочиненных (при этом не столько
сочиненных, сколько передранных у СТРЭНГЛЕРЗ и СОФТ СЕЛЛ)
песен и находился в совершенно деморализованном состоянии. В
деморализованном состоянии находились и остальные вожди
клаба. Единственными способными проявлять активность и вести
какую-нибудь деятельность в то время были Мирон и Ромыч —
однако, деятельность их была разобщена и сопровождалась
ожесточенной междоусобной борьбой. Вышеупомянутая молодая шпана к
каким-либо осмысленным и продолжительным усилиям была неспособна
абсолютно, и вся ее деятельность в клубе состояла в ношении
черных очков, соответственных штанов и кричании: «ПАНК-РОК
ЙЕ-Е-Е!».

В самом начале 86 случилось такое знаменательное для дальнейшей
судьбы рок-клуба событие: М. «Мирон» Немиров и Р. «Ромыч»
Неумоев практически одновременно пришли к мысли, что никто не
прорубает, как нужно играть и о чем и что петь, надеяться не на
кого и единственный способ послушать настоящую рок-музыку —
это делать ее самому. И оба начинают делать: Ромыч покупает
гитару и учится на ней играть, Мирон собирает Джефа и одного
из представителей молодой шпаны А. «Аркашу» Кузнецова и
заставляет их подыгрывать ему во время выкрикивания им текстов
собственного сочинения. Сие действо он называет рок-группой
«ИНСТРУКЦИЯ ПО ВЫЖИВАНИЮ».

Кроме того, оба не прекращают и иной своей околорокнролльной
творческой деятельности: Мирон пишет рассказки и статьи, участвует
в скандальном выпуске филологической стенгазеты, сочиняет
стишки; Ромыч регулярно выпускает ИНФОРМЛИСТКИ, в которых
помещает как переводы, так и собственные сочинения на различные
темы.

Все это (а также и ношение черных очков, сомнительных штанов и
кричания «ПАНК-РОК ЙЕ-Е-Е-Е!» молодой шпаной) все же принесло
свои плоды. Все это было в сумме своей этаким непрерывным
давлением на университетские власти, и они принуждены были
отступить. В конце января 1986 года РК было неожиданно
предоставлено помещение в университетском студклубе на Перекопской и
обещаны аппараты. Тем не менее, дела в Клабе обстояли вплоть
до середины марта хреново. Во-первых, Клаб не получил
обещанных аппаратов. Мирон и Ромыч продолжали находиться в
состоянии глубокого раздора. Оба к тому же были в состоянии полной
прострации и пессимизма. В результате деятельность Клаба
состояла в этот период в том, что в него приходили люди, сидели
по углам, смотрели друг на друга и мрачно думали о том, на
кой же черт все это нужно? Оба лидера были выведены из строя,
другого человека, который вдохнул бы жизнь в это затхлое
болото, не находилось. Крайне отрицательную роль играла также
разлагающая, деморализующая и вредительская деятельность гр.
Шапкинда.

Продолжение следует.