Проза

По профессия она — актриса. Талантливая. И, как все талантливые
артисты, малость глуповата. Но красота — неописуемая!
Еврейско-русско-скандинавских кровей красота. Черные-пречерные волосы
колечками. Узкие глаза уголками вверх. Губы красные,
большие. Тело тоже большое — холеное, сильное. Царица эдакая,
персидская княжна. Суламифь и Брунгильда — в одном флаконе.
Декаданс и Ренессанс — в гармоничном сочетании. Не девушка — а
джип «Чероки»!

Она активно соблазняла меня, массируя мое бедро под столом. На
Рождество это было, на протестантское.

В общем, мяла девушка Марта мою ляжку, а сама рассуждала о высоком.
Я с удовольствием попивал ямайский ром и грыз окорочок. Я бы
охотно соблазнился, но, во-первых, был в тот момент сильно
влюблен в другую девушку и от осторожных маневров уже
собирался перейти к боевым действиям. Во-вторых, в том же
помещении находился парень Марты, который превосходил меня в
размерах раза в два, как минимум. Этот друг ее был игрок-ролевик.
Из тех, которые по мотивам Толкиена игры придумывают. Он у
них там числился хоббитом. Ничего себе, думаю, «хоббит»! Как
породистый хряк! Сомнет меня как банку-жестянку и даже не
вспотеет. В общем, я концентрировался на «Капитане Моргане» и
окорочке и старался думать о любимой девушке. Она, сладкая,
уехала кататься на лыжах в швейцарские Альпы. Лыжница ты моя
ненаглядная! Думал я. И держал за нее мысленно кулаки —
только б не навернулась, отчаянная, на крутом особо спуске! Я
так волновался, когда провожал ее в Альпы, что вместо «ни пуха
ни пера» неожиданно брякнул «скатертью дорожка». Она не
обиделась, а только рассмеялась. Лыжница!

Марта же собралась, видимо, протереть мои джинсы до живой кожи.
Вообще-то она хорошая. Добрая и чуткая, хотя и красавица. И
неприкаянная какая-то. По профессии работы не имела. Занималась
всевозможной хренью: вела дурацкие презентации и зачитывала
сводку погоды на радио. Поклонников — пехотную дивизию можно
сформировать, а замуж идти не предлагают. Каждый был не
прочь на ней поскакать, покувыркаться с ней весело, а вот руку
и, главное, сердце предложить — никто и не спешил. Хоть бы
этот «хоббит», что ли, гад, на ней женился! Пожелал я ей в то
Рождество.

Последний раз мы виделись на праздновании годовщины модного журнала.
Она эту презентацию вела. Ее густые черные волосы были
подняты вверх и стянуты в некое подобие куличика, какие дети
лепят из песка.

На экране, без звука, демонстрировался гениальный «Мертвец»
Джармуша. Я прошептал на ухо близстоящей фотомодели: «Джармуш!» — и
со значением покачал головой. Модель не врубилась.
«Мертвец!» — и я качнул головой в сторону экрана. Модель отошла от
меня на безопасное расстояние.

Я занялся изучением презентационных блюд и напитков. Остановил свое
внимание на моллюсках и текиле. Научил пару человек, как
наиболее эффектно и артистично эту текилу пить. Они, в ответ,
научили меня, как правильно есть моллюсков.

Ко мне подошла Марта. За руку она держала очень яркую, вызывающе
одетую девушку. И представила мне ее:

— Познакомься, пожалуйста, это мой муж — Вадим!

Присмотревшись, я понял, что «Вадим» — переодетый в девушку мужчина.

— Очень приятно! — улыбаюсь.

Изо всех сил старался показать Вадиму, что я — человек либеральный,
терпимый. И поэтому вел я себя, наверное, крайне
неестественно, по-дурацки.

Потом выпил водки и закусил лососиной. И все сразу же стало на свои места.

Затем всей большой пьяной компанией парились в бане. Голышом. Нагота
Марты была восхитительна. У ее мужа — слишком уж выпирали
ребра. Да и тела прочих гостей были далеки до совершенства, а
фотомодели париться почему-то отказались. Потому же,
наверное, почему профессиональные боксеры не дерутся на улицах. Мы
с Мартой, говорю это без ложной скромности, в тот раз могли
бы победить в конкурсе «Мисс и Мистер-парилка». Если бы
таковой конкурс проводился.