Комментарий |

И она пришла!..

Начало

Продолжение

5. Вперед к!..

Ночью мне снилась очередь.

Будто я вместе со всеми на твердой земле, под ярким летним солнцем.

Взрослые стояли и дети. Машины урчали на разные голоса. Бегали
свободные дворняги и преданно держались своих хозяев породистые
псы. На руках у школьницы, утопая в собственной пушистости,
сладко дремал большой оранжевый кот. Тут же нервничал,
несмотря на свои награды, черный дог. Пионерский отряд с горнистом
и двумя барабанщиками, чтобы не терять времени даром, под
руководством вожатой готовился к какому-то празднику. Чистыми
голосами, полными оптимизма, дети громко читали стихи о
Родине, Партии, достижениях и прекрасном будущем. И к чему бы
вожатая их ни призывала, дружно вскидывали руки вверх и
звонким хором кричали: « Всегда готовы!» .

Поразительно, сколько же людей, машин и животных слиплись в эту
широкую и бесконечно длинную очередь! На просторной спине
дороги, уходящей за горизонт, это прямолинейное скопление
вздыхало, шевелилось, переговаривалось и потело под жарким солнцем.
Будто началось великое переселение народов.

Но очередь не двигалась.

Далеко слева за полями и лесами вздымался живописный горный массив.
Ослепительно сияла под ярким солнцем недоступная заснеженная
вершина. Направо простирались поля, города, поселки,
перелески, промзона с фабриками и заводами.

Люди ждали. Я тоже пристроился. Хорошо на воздухе! Кот мурлычет.
Канарейки в клетке почирикивают.

– Стоим? – спросил я в спину переднего.

– Состоим, – он хмуро ответил.

– А в чем дело, не знаете?

Высокий, худой, с раскрытой книжкой перед очками, он, не
оборачиваясь, плечами пожал.

– Нам не объясняют.

Суетно-серый человечек подбежал торопливо и учащенно задышал мне в затылок.

– Кто из нас за кем? – нахально спросил.

Я даже отвечать не стал. Обернулся и посмотрел на него так, чтобы он
понял, что он нахал. Но он понял по-другому и подмигнул
мне.

За ним вскоре девчушка пристроилась, конопатенькая, круглолицая, да
еще и с косичками, как в старых фильмах. Учится, наверное,
где-нибудь в техникуме – сразу книжку достала и уткнулась в
неё. Женщина подошла с тяжелой сумкой в руке. Стоявший
впереди пенсионер, высокий, дородный, в светлом летнем пиджаке с
орденскими планками и в легкой сетчатой шляпе, подозрительно
покосился на её крикливо-цветастую сумку и спросил:

– Где это вы уже отоварились?

– Ой, да нет, что вы! – женщина смущенно махнула рукой, – Сумки там
сложены. Сын должен подойти. А ему говори, не говори –
обязательно забудет.

Впереди напряженно рычала перегретым двигателем странная на вид машина.

– Что ж это за марка такая?! – удивился я вслух.

– Самоделка, – просветил мужик в серой кепке и рубашке с коротким
рукавом. Сидя на корточках у обочины он, не спеша, постругивал
складным ножом какую-то палочку. Рядом малышка с большими
белыми бантами баюкала куклу, напевая странную песню:

« Длаштвуй, моя Мулка,

Лашковая шкулка….»

– Что ж она и ездить умеет? – усомнился я.

– А чего нет! – сказал мужик, царапнув меня острым взглядом
светло-голубых глаз. – Было б желание, да руки куда надо приделаны –
все можно!

– Ты штлугай, Дедвашь! – строго напомнила малышка.

– Да стругаю, – отозвался мужик.

На правой передней дверце машины мелом были нарисованы часы.
Лохматый парнишка вылез из машины, посмотрел по сторонам, на
солнце, на сверкающую вершину вдали, покачал головой, стер стрелки
и нарисовал новые на час вперед.

– Ну, ты даешь! – я сказал. – Если так каждый начнет по своему
усмотрению время ставить, что тогда будет?!

– Движение времени.

– А в какую сторону? Одному вперед надо, другому назад. Одному на 5
минут, другому на сутки. Хаос начнется! Это же надо как-то
централизованно, а не что каждый захочет!

– Не каждый и хочет! А не мы – кто тогда?

– Само должно, – пожал я плечами, а вообще, какая разница,
подумалось. Разве время зависит от того, что он там нарисует!

– А им там вообще делать нечего! – громко и неприязненно сказал
моложавый, но большого веса и немалого значения пенсионер.

– Вы не знаете, что будут давать? – уважительно спросила его женщина
с сумками в сумке и подошла поближе.

« Как бы вперед меня ни пролезла!» – хмуро подумалось.

Тот смерил её взглядом, но снизошел.

– Там много чего, – приглушил голос. – Говядина в банках и так.
Немецкая вроде. Масло французское, сыр швейцарский, колбаса
финская. Индийский чай в жестяных банках. Кофе. Бананы,
апельсины…. Всё есть! – махнул рукой. – Про тряпки я уж и не говорю!

Очередь заволновалась, сдвинулась на шаг. Люди насторожились. Но
нет, это кто-то не выдержал впереди. « Солнечный удар!» –
пронеслось по очереди, и все успокоились.

– Ерунда! – сказал пенсионер. – Откачают. Зимой один уши себе
отморозил. Оба уха! – и засмеялся. – Я ему по-хорошему, смотри,
говорю, уши-то прихватил! А он шутник – они всегда со мной.
Так вот, если с тобой – три их! Не может быть, всю жизнь два
было! Шутник! Без шапки прибежал, думал, все ему сразу
выложат. А ты постой! Здесь не такие люди, – намекнул на себя, – и
то стоят. А им все до лампочки! – махнул рукой. – Зато,
говорит, я теперь на собраниях хлопать не буду! Лодыри эти
молодые! Ничего не хотят! Он что, лучше других?! – сурово
обратился к женщине с сумками, и та поддакнула согласно. – Почему
все хлопают, а ему трудно?! Распустили потому что! А они
сначала хлопать перестанут, а потом и голосовать не придут!

Интересно в очереди. Чего только ни услышишь! Рассказали, что 80 %
нашего населения имеют излишки веса, а 60 % детей страдают
ожирением. С одной стороны, это плохо, потому что вредно для
здоровья. А с другой, это необходимо, потому что сейчас идет
накопление массы. Все эти излишки, оказывается, возникли
из-за недостатка продуктов. Мы исторически напуганы, и, чтобы
не терять зря калории, которые можем и не восполнить, если
вдруг продукты кончатся или подорожают, или деньги подешевеют,
или война начнется, или зубы выпадут – да мало ли чего – мы
инстинктивно начинаем меньше двигаться, меньше волноваться,
меньше думать, хотеть, знать и высовываться. Спешим
закупить продукты впрок, а когда они начинают портиться, спешим их
съесть побыстрей. Кушаем, кушаем…. Потом какаем, какаем…. И
снова закупаем впрок.

У ног поставив корзинки, две старушки в белых платочках хвалили
действительность.

– Сейчас хорошо-о, – нараспев сказала одна. – Асфальт сделали! А то,
как вспомнишь, бывало…. Голодные, холодные, по колено в
грязи….

– Ой, не говори! – подхватила другая. – Разутые, раздетые. Дороги
нет. Лошадь забрали….

– Поезда не ходют, – продолжила первая и вздохнула горестно,
вспоминая давние времена. Головой покачала и улыбнулась. – А
хорошо! Молодые были, оно конешно…. А щас! – рукой махнула. –
Стоишь-стоишь…, – и осеклась. Ладонь к глазам поднесла,
прищурилась. – Нешто апельсины дают?!

– Игде?! – встрепенулась собеседница.

– Да вон, девочка держит.

Та тоже прищурилась, из-под руки глядя.

– Да не, это кот. Давеча тут ходил, свежей рыбкой интересовался. А
где ж её взять?!

– А-а, – с сожалением покачала головой первая старушка. – Надо ж! А
как апельсин! Всю жись они серые были, коты, а щас –
красные!

– Я картошки принесла прошлый раз. Дочка глядь – мам, что это!? Как
что, картошка! Какая это картошка! Одна грязь да не пойми
что! Стала чистить – и правда – то синеватая, то зеленоватая!
Она ж раньше белая была!

– То раньше, – вздохнула другая. – Раньше и помидор в руки возьмешь
– он как тот кот! Арбузы какие были! А щас, зять принес –
нешто это арбуз?! – бабулька рукой махнула. – Мы его и песком
сыпали, и медом мазали, и с вареньем пробовали – а он все
равно безвкусный!

– Да, – закивала собеседница. – Отчего только люди толстые: что
мужики, что бабы?! Не обхватишь! Раньше таких не было.

– Это они только с виду мужики и бабы, а так – ни то, ни сё! Пальцем
ткни – развалятся! Больные же все: у кого – желудок, у кого
– сердце, у кого – печенка, а дети все диатезные. Кругом же
одна химия!

Пристроившийся за мной хмырь молча отошел к краю дороги, посмотрел
по сторонам и в кювет спустился.

– И правда, – громко и заинтересованно обратилась к пенсионеру
женщина с сумками в сумке, – хоть бы туалет сделали поблизости!

– И туалет надо, и лавочки – отзывчиво завелся энергичный пенсионер
и призвал, – Надо же куда-то идти, что-то делать! Ладно, мы
своё отвоевали, ну а молодежь-то!? – и недовольно посмотрел
на меня.

Я посмотрел на пионеров.

– Всегда готовы! – звонко крикнули те хором на очередной призыв, но
из строя не вышли.

Тем временем хмырь в кювете зыркнул по сторонам воровато, присел,
быстро уменьшаясь и обрастая шерстью, превратился в крота и
пошел, пошел…. Только земля полетела, а потом забугрилась
вдоль дороги!

– Ой! – испуганно отпрянула женщина с сумками. – Господи, что
творится! Это ж надо, а! И никто не остановит! Это что же
делается?! Ну, всему научились! А мой пентюх с работы придет – и в
телевизор. Всё самой приходится!

– Ах! – малышка удивилась и про куклу забыла. – Дедвашь, Дедвашь, лажве можно?!

– А чё нельзя, – успокоил мужик, продолжая стругать палочку. – С
наглой мордой и не такое можно!

– Ш мо-о-олдой! – протянула та уважительно, провожая взглядом
подземный ход существа. Палец во рту, глаза круглые. Бантами
тряхнула и успокоилась. – Ш молдой можно! – объяснила кукле.

– Я тоже когда-то очень хотела превратиться в птицу, – вдруг ни с
того, ни с сего тоненьким голоском мечтательно произнесла
конопатая девчушка. – Знаете, – засияла всеми веснушками, –
такое ощущение появилось – вот-вот получится! Только воздуху
побольше набрать и полечу! – радостными глазами обвела ждущие
массы, осеклась и губы закусила. Стыдно дурёхе! Снова в
книжку уткнулась и не звука.

– Тут хоть в рака превратишься! – буркнул очкастый, не отрываясь от
своей книжки.

А я почему-то вспомнил, как в детстве очень хотел превратиться в
медведя, сунуть здоровенную лохматую башку в окно дома, где мой
друг живет, да как рявкнуть! И такая мне картина
рисовалась. У них там из рук все попадало, глаза на лоб вылезли, сами
трясутся, а я басом: « Привет, Вася! На танцы пойдем?» Мы
уже с 10 лет в клуб на танцы ходили. Васька сразу: « Ага! Вот!
А вы говорили, не водись с Борсиком!» . – « Мы – нет!» – те
отказываются испуганно. Он матери: « А помнишь, ты
говорила: « Борсик твой заикается, а сам « Казбек» курит! Не водись
с ним! И в школе у него две поджигалки отобрали: одну в
третьем классе, а другую в пятом» . – « Я не говорила! – его
мать оправдывается. – Я больше не буду!» А Васька он за
справедливость. « Говорила! – кричит. – И еще ругалась: « Зачем он
их в школу носит, да еще заряженные?! Не хочешь учиться – не
учись! А учителя они тоже люди и по мере сил стараются!»
Тогда отец его примирительно: « Да что ты Вася, разве мы
против!» – « Конешно надо водиться, – бабка кивает, – раз он
такой большой да лохматай!»

Васька вылезает в окно, и мы идем по поселку. И что бы мы тогда
натворили!.. Сейчас, как подумаешь – страшно становится. Слава
богу, что не превратился!

(Продолжение следует)

Последние публикации: 
Не уходи! (02/05/2007)
И она пришла!.. (26/06/2006)
И она пришла!.. (25/06/2006)
И она пришла!.. (21/06/2006)
И она пришла!.. (19/06/2006)
И она пришла!.. (15/06/2006)
И она пришла!.. (14/06/2006)
И она пришла!.. (13/06/2006)
И она пришла!.. (17/03/2006)

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка