Онтологические прогулки

В своей речи «О задачах хозяйственников» Сталин сказал следующее:
«В основе вредительства лежит классовая борьба» _ ¹. Тема вредительства поднята отнюдь не с целью
выяснения культурно-исторической ситуации раннесоветской эпохи.
Меня больше интересует момент, где идеологический дискурс обнажает
свое собственное лицо, наделяя противника чертами собственного
непристойного двойника. Советский концепт вредительства оказывается
весьма актуальным в контексте наступившей после 11 сентября эпохи
глобальной войны против терроризма. Советские вредители равно
как международные террористы оказываются зеркалом Системы и одновременно
её слабым звеном.

В современной философии давно утвердилось мнение, что мир не таков,
каким мы его воспринимаем. Первым это убедительно показал Кант,
введя понятие трансцендентального. Вся последующая философия пыталась
выяснить, как формируется тюрьма для нашего разума: на основе
ли вытесненного бессознательного, языковых структур или диалектики
материального производства. Постмодернизм как бы подвел черту
под всеми этими поисками, обозначив трансцендентальное как дискурс.
Бертран Рассел сравнил кантовское трансцендентальное с призмой,
которая способна как искажать, так и позволять увидеть.

Духовная ситуация после Канта характеризуется попытками модификации
собственной трансцендентальности для удовлетворения своих познавательных
способностей. Одним из примеров подобной работы является учение
Карлоса Кастанеды. Другой путь предлагает деконструкция, позволяющая
шевелить дискурс с целью «отрясания сокрытий». Философы уже не
стремятся перейти с зыбкой почвы мнения на твердую почву истины.
Истину заменил смысл – состояние открытости или дискурсивного
просвета, когда сквозь тучи вдруг проглядывает гносеологическая
Луна.

Неомарксистская философия в лице Ролана Барта по-христиански отождествила
теорию познания и практику спасения, переместив революцию в пространство
текста и обозначив в качестве своей мишени идеологию или злокачественный
паранойяльный дискурс, поглотивший другие дискурсы. Как ни странно,
марксистский концепт идеологии удачно иллюстрируют ницшеанские
образы ледяных заторов на пути интеллектуальной реки становления.

Теорию революции разрабатывало такое направление марксизма как
ленинизм, чьей особенностью был момент, что революция произойдет
не в передовой стране, а в отсталой, где противоречия капитализма
осложняются противоречиями феодализма, где цепь мирового фронта
империализма слабее _ ². Вероятность
революции возрастает ближе к периферии Системы.

С позиций деконструктивизма самым слабым звеном идеологии является
то, что она отрицает. Идеология мифологична, а существенной чертой
мифологии, согласно тезису Ролана Барта, является «неспособность
вообразить себе другого» _ ³. Здесь-то
идеология и показывает свою ограниченность и неадекватность, приближая
нас к непотаенному – исходному, с точки зрения Хайдеггера, смыслу
истины – aleteia

Для иллюстрации этого тезиса полезнее всего обратиться к сталинской
версии марксизма, ключевым тезисом которой был тезис об усилении
классовой борьбы по мере приближения к коммунизму. Из этого тезиса
дедуктивно выводились тоталитарные, террористические и милитаристские
черты сталинской диктатуры, ибо руководимое компартией государство
как аппарат насилия в условиях ожесточенного сопротивления агонизирующих
классов необходимо должно приобрести гипертрофированные формы.

Итак, в сталинистской идеологии вредительство рассматривается
как форма классовой борьбы против советской власти. Участники
этой борьбы рекрутировались или «остатков умирающих классов»:
промышленников, торговцев, дворян, духовенства, крестьян, служащих
дореволюционного госаппарата, а также из интеллигентов _ ⁴.

Однако даже рабочие и коммунисты не могли быть свободны от подозрений
во вредительстве ввиду инерции классового сознания, суть которой
заключалась в том, что «сознание людей отстает в своем развитии
от фактического их положения» _ ⁵.
Вчерашний революционер вполне мог оказаться оппортунистом, уклонистом
или перерожденцем.

Вредители делились на три категории: активные, нейтральные и лояльные.
Самыми опасными считались первыми – их рекомендовалось разгромить,
вторых расслоить, а третьих – привлечь на свою сторону, однако
полное уничтожение вредителей не представлялось возможным до тех
пор, пока живы классы и не построен коммунизм _ ⁶.

Конкретным выражением вредительства являлись поджоги складов,
хищения с них, заражение домашних животных чумой, сибирской язвой
и менингитом _ ⁷. Своеобразной формой
вредительства также признавалось хулиганство _ ⁸.

Примечательно, что мотивация вредителей иррациональна, поскольку
ими руководит «классовый инстинкт», который и направляет их гнев
на «общественную собственность» – основу советского строя _ ⁹.

В сталинских вредителях мы обнаруживаем непристойного двойника
самих революционеров: луддитов – разрушителей машин, народных
мстителей-поджигателей, описанных в «Бесах» Достоевского, а также
экспроприаторов. Сталин и его окружение проецируют на вредителей
собственную идеологию: концепт классовой борьбы, классовое сознание
и убеждение в первичности материальной инфраструктуры. Хотя вредители
даже с марксистских позиций могут быть скорее определены как деклассированные
элементы, нежели агенты враждебных классов.

Сталинская идеология в этом отношении не является уникальной.
В Средневековье непристойным двойником католиков являлись ведьмы,
которые воспринимались как еретики, проводящие мессы, пожертвования
и таинства евхаристии. В современном мире международные террористы
являются непристойным двойником крупных многонациональных корпораций
_ ¹⁰: те же геополитические амбиции
и стремление к глобализации, то же давление на население с помощью
тщательно срежиссированных акций, записанных на видео, та же эксплуатация
страхов и опасений.

–––––––––––––––––––––––

Примечания

1. Сталин И.В. О задачах хозяйственников (Речь на совещании
хозяйственников 23 июня 1931 г.) / Вопросы ленинизма. Л., 1947.
327 с

2. Его же. Об основах ленинизма. 19 с.

3. Барт Р. Бишон среди негров / Мифологии. М., 1996.
110 с.

4. Сталин И.В. Итоги первой пятилетки. 392 с.

5. Там же. 393 с.

6. Там же. 393-394 с.

7. Там же. 392 с.

8. Там же. 394 с.

9. Там же. 393 с.

10. Жижек С. Повторение пройденного: урок муллы Омара
/ Добро пожаловать в пустыню реального. М., 2002. 45 с.