Жизнь как есть

Недавно обнаружил в депозитарном фонде Герценки очень интересную
книгу:

Руа И. – Французы в России. Воспоминания о кампании 1812
года и двух годах плена в России. СПБ, 1912. №Д)М407664.
Автор так описал быт российских крестьян и жизнь в российской
глубинке.

«Простые рогожи служат для крестьян постелью, а верхняя одежда
заменяет одеяло. Кровати им совершенно неизвестны. Мебель состоит
из простой деревянной скамьи, идущей вдоль стен избы и заменяющей
и диван и постель. Лампа является предметом роскоши и встречается
только у самых богатых крестьян. Большая же часть обходится с
помощью тонко наструганной из сосновых поленьев лучиной. Когда
им говоришь, что при неосторожном обращении с огнем легко вызвать
пожар, они отвечают: «Чему быть, того не миновать!». Этот фатализм,
отзывающийся фатализмом восточных стран, свойственен всем народам,
не вышедшим их некультурного состояния.

Когда входишь в избу русского крестьянина, тебя обдает всего отвратительным
запахом, пропитанным миазмами, наполняющим всю атмосферу этих
жалких лачуг, лишенных света и притока свежего воздуха. Господствующий
в них запах – запах кислой капусты, одного из главных кушаний
простонародья в России.

Русский крестьянин умеет владеть топором с удивительной ловкостью.
Так как в деревнях обыкновенно нельзя встретить ни плотников,
ни столяров, то каждый из них владеет топором, который заменяет
им и пилу, и рубанок и все прочие инструменты.

Деревенское население по своим душевным качествам стоит гораздо
выше городских жителей. Оно отличается большей любезностью, более
участливо, менее склонно к воровству и менее низменно. А если
бы ему предоставить благодеяние свободы, которого оно, безусловно,
достойно, то оно стало бы еще лучше.

Когда русский крестьянин станет фермером и будет снимать у собственника
его землю, вместо того, чтобы работать на него в качестве раба,
он удесятерит доход своего теперешнего господина.

В Европе не найти ни одной такой страны, где было бы так
мало изуродованных или просто плохо сложенных людей, как в России.
(Здесь и далее выделено мною_ А.Р.). Во время зимы дети бывают
едва одеты. В деревнях их можно встретить бегающими на улице в
одной рубашке. Малые ребята, почти голые, охватив своими руками
зябнущее тело, садятся на снег и на лед. Как только они озябнут,
или почувствуют недомогание, они тотчас забираются на печь, где
стоит невыносимая жара. И вот таким образом, приучаясь, сначала
переносить 25-30 градусов мороза, а затем 25-30 градусную жару,
он (ребенок) закаляет свое тело.

Во всем свете, кажется, не найдется другого народа, который так
сильно любил бы спиртные напитки, как любит русский народ. Самые
из них крепкие, он предпочитает всем остальным. Наши слабые вина
не представляют для него никакой прелести, так как производят
слишком слабое действие на его вкусовые органы, огрубевшие от
слишком частого употребления хлебной водки. Это водка приготовляется
без особых приспособлений и имеет прогорклый вкус и запах.

Человек из простонародья пьет ее во всех случаях жизни и во все
часы дня. Если он рад и весел, он отправляется выпить, чтобы более
усилить свою радость. Если он чем-то опечален, то пьет, чтобы
найти в водке свое утешение. Обыкновенно часто проявляется беспробудное
пьянство во время праздников. Нередко можно видеть после какого-нибудь
особенного торжества, празднуемого зимой, как поднимают на улице
окоченевших, а то и обледеневших людей. Анатомические музеи Петербурга
и Москвы зимой никогда не испытывают нужды в трупах для своих
занятий. По подсчетам статистики, ежегодно на всем пространстве
империи количество умирающих жертв пагубной страсти к спиртным
напиткам достигает 200.000 человек.

Русский человек музыкален по природе и подобное явление мы беремся
объяснить без затруднений. Народы, обладающие верным слухом, склонные
к пению и музыке, в то же время всегда обладают мягким и гармоничным
языком, так как речь их скорее певуча. Если вы вслушаетесь, как
говорят итальянцы или русские, то заметите без труда, как быстро
они вариируют и колеблют интонацию своего голоса. Русский народ,
обладающий таким певучим языком, является в то же время и самым
музыкальным из народов мира. Это мне подтвердил де Марцилли, который
изъездил всю Россию по всем направлениям.

Русский крестьянин известен своей кроткостью и своим бесконечным
терпением. Но, зато, когда он доведен до крайности, его кроткость
перерождается в ярость, а терпение – в неудержимый гнев. Человек
как бы исчезает в нем в эти минуты, уступая место лютому зверю.

Женщины в России, в общем, гораздо более образованны, чем мужчины.
Они отличаются своим великодушием и состраданием к несчастью ближнего.
Их сердце доступно кротким эмоциям и жалости. Однако, эти же самые
особы, одаренные от природы и в силу полученного ими воспитания
такой чувствительностью, бесстрастно и даже индифферентно смотрят
на наказания своих крепостных».

Огромный интерес представляет материал, опубликованный публицистом
Дмитрием Николаевичем Губаревым под псевдонимом Г.Д. (он учтен
в «Словаре псевдонимов» И.Ф. Масанова).

«Россия бедна потому, что население мало трудится и даже не умеет
трудиться, потому что у нас мало капиталов и наконец потому, что
мы живем выше наших средств, отчего накопление богатств ничтожно.

Сведения о доходах и годовой экономии (сбережениях) разных народов
в 1887 году по данным английских источников в миллионах фунтов
стерлингов.

Страна                             Народный доход                         Годовые народные
                                                                             сбережения

США                                    1420,0                                  210, 0
Англия                                 1247,0                                  154, 0 
Франция                                 995,0                                  140, 0
Германия                                850,0                                   40, 0
Россия (Европейская)                    760,0                                   10, 0

Будь у нас благонадежные и способные рабочие, практически образованные
руководители работ, менее прогула и полное ограждение собственности
и договоров, явились бы к нам иностранные капиталы, в которых
мы так нуждаемся для разработки наших природных богатств и привлекли
бы с собой искусных рабочих.

Чтобы развить нашу самодеятельность и приучить наших детей к самодеятельности,
мы должны во многом изменить наши воззрения.

У нас от крепостного права осталось барство, от которого мы отвыкнуть
не можем. Чиновник считается барином и считает унизительным готовить
своих детей к ремеслу, которое не считается барским делом. Он
полагает, что правительство обязано их принять на государственную
службу и обеспечить быт их на всю жизнь. Он не думает о том, нужны
ли они правительству и откуда оно возьмет деньги на содержание
размножающегося чиновного населения. Не получающие места обращаются
во врагов общества, будучи неспособны к промышленному и торговому
делу.

Чтобы убавить наплыв на служебные должности, можно бы было уничтожить
чины, составляющие почет и служащие приманкой даже для людей состоятельных,
которые могли бы сделаться производительными.

Для государства нужны люди с высшим и классическим образованием,
нужны люди изучающие науку для науки, но их число ограничивается
потребностью.

Судя по тому, что у нас столько обученных людей, которые непрактическими
познаниями не могут обеспечить свое существование, можно бы было
заменить часть классических гимназий специальными училищами сельскохозяйственными,
промышленными и торговыми, так чтоб молодые люди, тотчас по окончанию
курса, могли бы заняться производительным делом.

Небогатые землевладельцы могли бы таким образом готовить своих
сыновей к арендаторству земель, у котором мы так нуждаемся.

Фабриканты и купцы имели бы в своих детях способных помощников,
которые были бы в состоянии сделаться дельными хозяевами.

Нам приходится отвыкнуть от нашего барства, чтобы сделаться состоятельными.

У нас жалуются на дороговизну жизни и требуют прибавки жалованья.
Не жизнь дорога, потому что главные жизненные потребности у нас
дешевле, чем в Западной Европе, но дорог наш барский образ жизни.
Там небогатые люди живут скромнее, чем у нас, часто обходятся
без прислуги, редко посещают театры и клубы, ходят обыкновенно
пешком и друг друга не угощают обедами и не дают вечеров с картами.

Оттого, когда у других народов люди заботятся только о том, чтобы
больше заработать и живут сообразно со своими средствами, не обращая
внимания на свои звания, мы хлопочем о том, как бы больше занять
денег, чтобы жить согласно с барским достоинством.

Россия представляет в отношении к производительности неестественное
явление. Капитал нуждается в труде, а труд не может найти себе
занятий. Это доказывает ненормальность наших порядков, искусственно
поддерживающих нашу бедность.

Все сознают благодетельность великих реформ: уничтожение крепостного
права, местное самоуправление и гласное судопроизводство. Они
должны бы были, как у других народов, быстро развить народную
производительность, особенно в России, при ее природных богатствах.
Вышло иначе, потому что в деле для нас новом мы самонадеянно решили
государственные вопросы на основании наших умозрений, отвлеченных
теорий и созданных в нашем воображении идеальных людей, а не таких,
какие существуют на самом деле. Мы пренебрегали опытом других
народов. И оказалось, что, когда пришлось применять наши воззрения
на деле, они оказались непрактическими. Если бы мы обратились
к опыту других народов, то увидели бы, например, что везде существовало
общинное владение. И когда оно было отменено, то сельское население
стало обогащаться, потому что оно получило свободу распоряжаться
по своему усмотрению своей личностью и своим имуществом, свободу,
которая создает самодеятельность человека.

У нас же Положение о крестьянах 1861 года закрепило законом общинное
владение, созданное крепостным правом, чтобы избавить помещика
от хлопот, имея дело с каждым домохозяином. Ныне нет для
крестьян законной охраны лица, имущества семейства и прав наследства.
Он отдан на произвол большинства, которое у всех народов составляется
больше из дурных людей, чем хороших. Ему искать защиту
негде, он должен терпеть всякие несправедливости. При крепостном
праве можно было жаловаться помещику, который заставлял население
поддерживать плодородие надельной земли и пополнять запасные хлебные
магазины, чтобы не быть вынужденным продовольствовать своих крепостных
в случае неурожая. Ныне мы видим на деле, что общинники мало заботятся
об общественных полях и лугах и потому обращают их в бесплодную
землю.

Так как личная польза, а не общественная, составляет главный
двигатель человеческой деятельности, то понятно, что при общинном
владении нельзя ожидать улучшения сельской народной производительности.

Общинное владение даже не спасло нас от пролетариата, который
быстро развивается в наших селениях в виде безлошадных, прикованных
к земле, которую они обрабатывать не в состоянии, но лишенных
возможности поселиться там, где их труд мог бы быть более прибыльным,
чем в деревне.

Следуя американской системе, мы могли бы без больших государственных
затрат провести железную дорогу в Сибири. Давая по 3000 десятин
земли на 1 версту построенного железнодорожного пути, выпуская
от имени строительного общества закладные листы под эти земли,
получились бы деньги. Листы же погашались бы продажею участков
переселенцам, конечно в личное, а не общественное владение. Тогда
народная производительность развилась бы и в Сибири, и пролетариат
не был бы так опасен.

Народ может быть счастлив при разных государственных учреждениях,
если они соответствуют степени его гражданского развития.

Конечно, законы не могут быть одинаковы для всех, но необходимо,
чтобы они исполнялись, охраняли бы личность и имущество каждого,
не были стеснительны для его деятельности и не разоряли его поборами.

Многие мыслители придумывали идеальный строй, но их предположения
разбивались о действительность.

Усовершенствования в управлении, как и вообще усовершенствования,
сначала вводились в одном государстве, а потом в других, если
опыт оказывался удачным на практике.

Поэтому и нам бы следовало изучить историю учреждений других народов
и не полагаться на свои умозрения и отвлеченные теории». (Г.Д.
Записки по поводу русского государственного хозяйства. Рязань.
1888, с.5, 135-139.)

Вот еще один любопытный документ. Это «Докладная записка Архангельского
губернатора князя Голицына от мая 1890 года о необходимости скорейшего
устройства Волжско-Двинской железной дороги до Архангельска».
Архангельск, 1890 – 13с. (ГАКО, ф.628, оп.2, д.41, л.131).

«В Вятском крае, даже при удовлетворительном урожае, таком как
в 1887 году, положение крестьян является очень тяжелым. Осенью
цены на хлеб стоят крайне низкие. Рожь от 31 до 33 коп. за пуд.
При нужде в деньгах в осенние месяцы на уплату недоимок и податей,
гонимый нуждой крестьянин должен продавать свой хлеб мелким торговцам
и покупщикам за низкую цену, так как в это время торговые фирмы
и крупные хлеботорговцы прекращают закупки хлеба и возобновляют
их только с установлением зимнего пути. Дешевая распродажа
хлеба со всеми ее тяжелыми последствиями для крестьянского хозяйства
в последние годы достигла таких громадных размеров, что, наконец,
на это обратило внимание Вятское губернское собрание и постановило
ходатайствовать перед Правительством о неприменении меры взыскания
ранее 1 ноября (см. Клопов А. «Отчет по исследованию Волжской
хлебной торговли», 1888).

Заготовка хлеба на Вятских пристанях в зиму 1887-1888 годов составила
5.034.934 пудов.

Помимо хлеба, отправляемого за границу, туда идет еще винный спирт
Вятской губернии».

Вот что писал еще раньше известный экономист Г. Анаевский.

«Мы должны помнить, что никакие политические реформы не дадут
нам счастья, если рядом с ними не будет развиваться попечение
об экономическом быте народа.

В Вятской губернии, издавна известной породой примечательно выносливых
лошадей, упадок извозного промысла и запрет на лесные угодья вытеснил
свойственную почве промышленность коневодства. А после отмежевания
в удел и казну лучших земельных участков, обработка песчаной почвы,
при уменьшении скота, сопровождаясь хроническим недородом хлебов,
привела крестьянство почти всей губернии к состоянию крайнего
бедствия.

Несмотря на особенную даровитость этого населения в разнообразных
ремесленных производствах, нередко выражающуюся в художественных
произведениях замечательного искусства, несмотря на беспримерное
трудолюбие, редкую предприимчивость, никакое усилие даже чрезмерной
деятельности вятского крестьянина, не обеспечивает его хозяйства
от недостатков в самых элементарных условиях жизни. Так, например,
выделка, довольно чистая, дюжины березовых полированных стульев
оценивается в Вятской губернии не свыше 6 руб., то есть по 50
коп. за стул. Следовательно, заработок его не может превышать
5 коп. в сутки, чего не хватает на соль и лук – единственную приправу
ячневых щей и овсяной каши. Такие условия одинаковы и во всех
остальных родах разнообразного производства вятских кустарей.

Вследствие таких условий, эмиграция вятских крестьян начинает
распространяться по всей России. Десятки тысяч нашли удобный приют
в уфимских бывших башкирских урманах. С тяжким усилием выкорчевывая
старинные дубовые пни, новоселы утешаются возникающими полями
черноземной почвы, обещающей не один ячмень, но просо и пшеницу.

В Сибири мне доводилось видеть из числа вятских крестьян небольшие
партии, бесценных для края, хозяев, но, разумеется, без малейшего
признака вятской лыкообразной дырявости. Познакомясь
с ними, я узнал, что всего лишь четвертый год, как эти вятичи
приволоклись в Бийский округ буквально нищими, пропитываясь целую
четверть дороги христовым именем. А, между тем, в эти четыре года
удосужились обставить хозяйство на такую ногу, что у каждого из
38 домохозяев наименьшее число скота доходило до 45 штук, при
трех и более десятков овец. У четверых домохозяев заведены пчельники
и на последней ярмарке ими продано 210 пудов меда и 25 пудов воска.
В земледелии достигнута возможность продажи до 300 пудов зернового
хлеба каждым двором. В силу неотразимых влияний сибирской пристойности,
лапти, сукманина и холст заменились кожаной обувью, ситцами, сукном
и даже шелком в платках и сарафанах женщин». (Анаевский
Г. «Экономические задачи нашего времени» – «Труды Императорского
Вольного экономического общества», 1880, том 3, с.80-96.)

А вот что писал профессор Московского университета И.Х. Озеров
в книге «Как расходуются в России народные деньги? Критика
русского расходного бюджета и государственный контроль (по неизданным
документам). Второе издание. М., 1907. «Государственные
средства нередко расходуются у нас неправильно, не в интересах
народного хозяйства, как целого, так как расходы производительного
характера занимают в нашем бюджете совершенно ничтожное место.
Но, даже и там, где цель была разумна, средства расходуются зачастую
бесхозяйственно и в гораздо большем размере, чем это может быть
оправдано. Вот зло, от которого страдает наше государственное
хозяйство, и это оказывает развращающее действие на все сферы:
бесхозяйственность расходования государственных сумм сделалось
общим правилом, и тратить средства государственные в интересах
не целого, а поддаваясь разным влияниям обратилось у нас в привычку.
И можно опасаться, что эти привычки к бесконтрольному хозяйствованию
переживут у нас старый режим и перейдут в новый.

Надо так поставить дело, чтобы народные деньги расходовались в
строгом согласии с волей народа, а государственный контроль поставить
в такое положение, чтобы из него мог сделаться верный слуга своего
народа и опытный советчик его, эксперт во всех трудных финансовых
вопросах. Для этого надо, прежде всего, посмотреть, почему контроль
не достигает своей цели и что ведет к развращению нашей администрации.
Только вскрыв эту болезнь, мы поймем, чего мы должны остерегаться
при переустройстве нашей жизни. У нас все операции государственного
хозяйства обходятся слишком дорого, и эта дороговизна коренится
в упомянутой атмосфере, в полном бессилии контроля.

Так, крупные ссуды были выданы предприятиям Паллизена. Как известно,
Паллизен – датский консул. Чистый убыток в конце 1902 года по
предприятиям Паллизена достигал четырех миллионов руб., а затем
он снова вырос.

Вот что пишет член совета государственного банка со стороны государственного
контроля в своем заключении по поводу отчета государственного
банка за 1903 год: «Один из двух представителей банка, состоящий
председателем в двух Паллизеновских фабриках, заявил в совете,
что 12-13 января 1903 года неожиданно сгорела ижорская фабрика
Паллизена. Это было, действительно, неожиданно для совета банка,
так как ранее, когда обсуждался вопрос о кредите, присутствовавший
в заседании представитель банка даже не заявил о том, что ижорская
фабрика, на которую испрашивают кредит, три месяца тому назад
уже уничтожена пожаром». Спрашивается, для чего же тогда
существуют представители от государственного банка в субсидируемых
предприятиях, если они умалчивают о таких важных событиях? Разве
только для того, чтобы получать крупное добавочное содержание?

По Высочайшему повелению от 8 сентября 1899 года было отпущено
2.5 млн. руб. на постройку гинекологического института в Петербурге.
Постройка велась так роскошно и так нерасчетливо, что израсходовано
было 3.400.000 рублей. На каждую кровать было израсходовано 17.000
руб.. Однако, стоимость кроватей даже в образцовых учреждениях
этого рода была не более 3.000 руб. Разве только в роскошном «Hotel
de Dieu» в Париже. Столы, например, приобретались по 82 руб.
за штуку, стулья с плетением (1.000 штук) по 20 руб. за штуку,
а обычная цена им от 2 до 12 рублей. Табуретки для прислуги –
по 7 руб.

19 августа 1904 года был заключен договор с представителем одного
завода в Соединенных Штатах на 10 минных катеров за 640 тыс. долларов.
Миноноски были снабжены газолиновыми двигателями, но вопрос о
пригодности этих двигателей не подвергался обсуждению в Морском
техническом комитете. Заказ был сделан путем телеграфных сношений
с военно-морским агентством в Соединенных Штатах, и 3/4 суммы,
следуемой за заказ, было уже уплачено, когда миноноски еще строились.

Миноноски обошлись вдвое дороже, чем они действительно стоят,
притом выполнены были с большим опозданием. Они должны были быть
готовы к 10 декабря 1904 года, а прибыли в Севастополь 21 февраля
1905 года.

В Севастополе, при испытаниях, миноноски были признаны
негодными. Чухнин, Главный командир Черноморского флота,
отправил в Петербург, куда были перевезены катера для нового испытания,
своего капитана, но этот последний был устранен в Петербурге от
присутствия на испытаниях. И миноноски были признаны годными.
Морское Министерство разрешило, в отступление от приемных правил,
произвести испытания только одного катера, причем по выбору самих
американцев. Испытания остальных катеров не производились. Чухнин
в рапорте морскому министру 19 ноября 1905 года писал: «Я думал,
что оба флота служат одному государству, и понятно, что петербургская
комиссия должна была принять во внимание то, что сделано было
в Севастополе… между тем по докладу нашего капитана вышло так,
что главный штаб принимает все меры, чтобы не было гласности».

Морское Министерство свою бесхозяйственность объяснило тем, что
оно хотело дать заказ американскому заводу, чтобы занять завод
и не дать возможность делать заказы японцам.

А как производятся постройки у нас! Обычно строятся раньше всего
квартиры для служащих с большой роскошью и пышностью. Строители
выходят из рамок отпущенных им кредитов, и оказывается, что самое
главное еще не достроено, а кредит уже исчерпан. Строить
у нас всегда выгодно для строителей, потому-то обычно и начинают
строить с менее важных объектов. С тех, без которых можно обойтись.
А когда потом окажется, что самое-то главное не построено, то
волей-неволей казне приходится отпускать новые средства.
Например, на постройку Либавского порта было израсходовано 32
миллиона руб. Но при стоянке в порту 2-ой тихоокеанской эскадры
выяснилось, что порт не удовлетворяет современным требованиям
флота. С одной стороны, в программу вошли здания, без которых
порт мог бы обойтись, и в то же время программой не предусмотрены
многие сооружения и устройства, совершенно необходимые для правильного
функционирования порта.

Итак, мы видим, что везде царит страшная бесхозяйственность,
а между тем за эту деятельность выдаются крупные наградные, и
по некоторым ведомствам они достигают весьма внушительных размеров.
Так, по лесному департаменту наградные составляли 37% к получаемому
содержанию, по особой канцелярии по кредитной части – 27%, учреждениям
Министерства Финансов – 22,3%, по департаменту таможенных сборов
– 28,6%, по государственному контролю – 10%.

Как несоразмерны иногда наградные, – видно из следующего примера.
В экспедиции заготовления бумаг правитель канцелярии получает
наградных до 175% своего годового содержания, товарищ (заместитель)
правителя – до 143%, тогда как награды рабочих не превышают 8-15%
содержания.

Режим создал много рычагов, нажимая которые, люди, обладающие
влиянием и известными средствами, могли обогащаться больше и больше,
но, конечно, это нажимание рычагов, с другой стороны, ведет к
обнищанию широких слоев населения.

Все это расслоило население на очень богатых и очень бедных.

Эти формы, конечно, присущи любому капиталистическому государству,
но у нас они достигли кульминации развития потому, что широкие
массы не пользуются влиянием на «государственную волю».

Но, помимо того, особые формы государственной жизни создавали
формы обогащения, менее известные на Западе.

Влиятельные лица могут вовлекать у нас государственное казначейство
в самые разнообразные операции: в невыгодные постройки, в избыточные
для казны поставки, потому что на казну можно было тонко воздействовать.

И государственное казначейство начинает напоминать у нас игорный
клуб, куда стекаются авантюристы со всего света, с самыми разнообразными
приемами игры, под формой, конечно, разного рода проектов, долженствующих
облагодетельствовать Россию, показать ее лицом Европе.

Играют они и на государственном банке..., играют на постройках...,
играют на поставках и подрядах.

Все это создает особую атмосферу в России, атмосферу азарта, игры
и авантюр.

Финансовая организация есть дело не только финансовой техники.
Нет, это дело глубоко общественное, и организация финансов тесно
связана со всем строем общественной и политической жизни страны.
Самое распределение налогового бремени находится в тесной зависимости
от социального строя.

Финансы страны могут быть поставлены хорошо только при хорошем
народном представительстве, следовательно, при широком избирательном
праве, свободе печати, действительном контроле народного представительства,
публичности действий финансовой администрации. День идет
за днем, год за годом, а голодные работают и работают, а другие
берут у них то, что они вырабатывают. Дети голодных не увидят
ни неба, ни солнца, будут лишь тащить тяжелые плуги, вперив свои
взоры в назначенную им борозду!

Такая финансовая организация закрепляет это рабство, дает немногим
возможность обогащаться за счет широких масс населения.

Громадные средства собираются у нас с населения, но средства эти
не воспроизводятся в полезной творческой работе, а значительная
часть их бросается в бездну бесцельных расходований.

Наша финансовая организация направлена к обогащению крупного капитала.

Исполнительная власть стремится узурпировать законодательные функции.

Наша финансовая политика углубляет ров между отдельными классами,
поощряя обогащение отдельных групп за счет всего населения.

Сборы с крестьян, с выколачиванием недоимок, заставляли их выбрасывать
на рынок хлеб по низким ценам, и опять обогащались хлебные торговцы
за счет народной нужды. Одним словом, наша экономическая и финансовая
политика углубляла и развивала в более сильных группах способность
обогащаться за счет более слабых групп.

Наш режим пытается возможно прочнее застраховать свою устойчивость.
Он стремится сделать влиятельные группы лояльными себе, и их экономическое
положение связать с собою.

Режим пытался опереться на земледельческие и промышленные группы,
притом за эту лояльность он щедро их вознаграждал.

Таким образом, Россия развращалась, везде проникал дух угодничества,
и элементы, воспринявшие в себя этот дух, особенно выдвигались,
играли крупную роль, их благосостояние росло, и, следовательно,
было из-за чего стараться сделаться угодными.

Целые громадные районы очутились в полной власти бюрократии. Введение
или, наоборот, отмена дифференциального тарифа могут перекроить
экономическую карту России.

Прежде частные питейные заведения являлись разновидностью народных
клубов, правда, очень дурных, но все-таки в них сидели независимые
частные лица, не подчиненные правительству. С введением же казенных
винных лавок на их место посадили лиц, зависящих от бюрократической
администрации, и, конечно, такие лица, просто из боязни потерять
место, должны держаться в стороне от пробуждающейся политической
жизни. Это, если хотите, опять лишало население такого клуба,
где можно было сходиться, а с другой стороны, выбивало из колеи
обширную группу лиц, независимых по своему положению и влиятельных
в местной жизни, может, влиятельных даже в дурном смысле, но,
во всяком случае, независимых от бюрократии. И на место их в местную
жизнь была выдвинута целая армия мелких правительственных чиновников.
Это опять стремление к закрепощению новому, только более тонкому.

Вследствие этой политики весьма обширные и состоятельные группы
должны жить в вечном страхе за свое будущее, трепеща за следующий
день и вымаливая себе милости у всесильной бюрократии.

Той же политики держался режим и в рабочем вопросе: он пугал промышленные
сферы призраком выступающей сплоченной армии русского пролетариата,
и подчеркивал свою политику, что он-де охраняет промышленные сферы
от нападения с этой стороны».

А, между тем, американские ученые уже давно провели исследования
этих общественных процессов и прекрасно описали результаты этих
исследований в литературе. Вот их краткое изложение.

«Под словами сельское благоустройство в США понимается поддержание
красоты природы, благоустройство дорог, возможности жителям и
города и селения взять от природы, от гор, левов, ручьев, озер,
естественных рощ и искусственных парков все, что можно получить
при прогулке, кочевке, отдыхе и празднике».

«Надо с большой заботливостью создать новую культурную паутину
– сеть хороших проселочных дорого, сохраняя места исторического
интереса и все, что природа сама создала, как украшение нашего
местоположения».

«Поднятие красоты нашей местности поведет и к поднятию цен на
землю».

«На всех ступенях культуры у человечества сохраняется обычай собираться
в большие группы для общего времяпровождения, для того, чтобы
удовлетворить свои инстинкты общественности».

«Рост личности в обществе и при помощи общества – вот закон эволюции
самого общества. Высота развития территориальной общественной
группы определяется сложностью и разнородностью ассоциаций внутри
ее».

«Общественный дом и жизнь в нем и есть термометр, показывающий
степень общественности окружающей среды».

«Динамику общественной жизни или законы общественного сцепления
мы знаем очень мало».

«Для развития общественной энергии изнутри две работы являются
необходимыми:

1. Дифференцирующая – возрастающее количество мелких организаций – клубов, классов, кружков, начиная с яслей и детских садов и кончая группами для пожилых людей.
2. Интегрирующая – возможное знакомство центра с соседством, с жителями, с улицами, закоулками, с тем, что творится и нахождение путей для связи, знакомства и помощи».

«Битва за прогрессивную демократию в крупных политических единицах
до сих пор остается битвой средневековых наезжих богатырей, вожаков
с толпой своих дружинников. Центр армии и резервы до сих пор не
втянуты в битву и участвуют в ней пассивно. Но в местные дела
они втянуты гораздо более активно. В них они сознательно и напряженно
заинтересованы».

«Соседская группа является более древней организацией, чем семья».

«В распыленной среде Америки (как и других стран – А.Р.) есть
масса людей, пассивных по своему образу жизни, слабых по своим
мыслительным процессам, которые легко и слепо поддаются давлению
со стороны господствующих классов».

«Религия основывает свою власть не только на суеверии умов, но
и на подчинении воли слабых».

«Газеты печатают умопомрачительное количество случаев, как разные
компании собирают обильную жатву с слабых, доверчивых, не умеющих
разбираться в окружающих явлениях».

«Многочисленные толпы слабых людей нуждаются в водительстве и
рады, если находится порядочный вожак, который берет на себя ответственность
за спасение души, тела и кармана. Если он ведет дело прилично,
то успех, последователи и хорошие материальные условия ему обеспечены».

«Слабых не удовлетворяет спасение одного кармана. Их тип приспособления
требует паразитизма, присоединения к сильному волей и умом, который
даст уверенность в правильном курсе жизни».

«Если цифры обследований уровня интеллектуального развития населения
разложить на 100 миллионов населения, то получится:

1. 4,5 млн. человек разряда «А» – высшего уровня разума способны быть руководителями отрядов.
2. 9,0 млн. человек разряда «Б» – следующей ступени уровня интеллекта (низшие руководители, десятники, унтер-офицеры) с пониманием, соответствующему развитию среднего возраста 15-16 лет.
3. 16,5 млн. человек разряда «В» – уровня средней способности солдата, который может ориентироваться в обычной обстановке и отвечает интеллекту 14-15 летнего возраста.
4. 25,0 млн. человек разряда «Г» – то есть уровня ума человека, умеющего только толково следовать установленному порядку и указаниям свыше с интеллектом, соответствующим возрасту 13-14 лет.
5. 20,0 млн. человек разряда «Д» – то есть людей медленных в развитии и редко поднимающихся выше чернорабочего. По развитию они идут не выше школьников 12 лет.
6. 25,0 млн. человек разрядов «Е» и «Ж» – с таким развитием, что только часть из них можно принять на военную службу. Это люди с таким пониженным умственным развитием, что оно не может подняться выше развития ума среднего 10-летнего ребенка. Многие из них с трудом могут научиться читать, а главное – считать.

Для справки. Психологи различают три типа возрастного развития:

1.	Хронологический – по году рождения.
2.	Физический – по средней норме развития тела.
3.	Интеллектуальный – отвечающий средней норме развития интеллекта.

«Известный американский психопатолог Годдард насчитывал до 48
млн. человек, для которых судьба будет мачехой. При слабости классового
притяжения, все эти слабые являются легким пластическим материалом
в руках правящих групп».

«Поражает в Америке громадное количество курсов по домоводству,
домашней санитарии, уходу за детьми, подготовке нянь и сестер
милосердия для женщин, проводимых в общественных центрах».

«Организационный вывод, который дает Америка, заключается в чрезвычайной
пользе разнообразных мелких групп, объединяющихся для разнообразных
культурных целей».

«Американские организации умело втягивают массы в общую жизнь,
в участие в весели, а не ограничиваются только глядением на приглашенных
артистов и спецов».

«Никто не должен себя чувствовать чужим в общей компании».

«Необходимо организовать систему интенсивного сельского хозяйства.
Один из главных вопросов – это заселение, колонизация хорошими
работниками с большой производительностью и меньшей затратой энергии.
Хороший, успешный план колонизации снабжает нового фермера-поселенца
хорошим домом, сараями, коровами, свиньями, курами, орудиями и
семенами. Колонизационная комиссия содержит директора-агронома,
обязанность которого помогать фермеру во всем его хозяйстве, следуя
примеру образцовой фермы, организуя фермерские общественные клубы,
управляя кооперативными группами и устраивая курсы по сельскому
хозяйству».

Зеленко А.У. – Американцы в своих клубах и общественных центрах.
М., 1927, с.5, 6, 7, 8, 11, 18, 46-47, 197-198, 229, 230, 231.

Это хорошо понимали прогрессивные деятели вятского земства. Вот
выдержка из письма Глазовской уездной земской управы в адрес вятского
губернатора от 3 января 1877 года.

«Многие из окончивших курс начальных народных школ, по прошествии
нескольких лет возвращаются в первобытное состояние почти совершенного
безграмотства, что весьма естественно. Крестьянский мальчик, оставив
школу, не встречается более с книгой и пером и настолько лишен
возможности дальнейшего развития, что постепенно забывает усвоенное
в школе. Для добавления возможности окончившим курс начальных
народных училищ освежить в памяти добытые в школе познания и расширить
их круг, Глазовское уездное земское собрание признало полезным
устройство воскресных школ».

(ГАКО, ф.582, оп.108, д.58, л.4).

Вятские земства уделяли огромное внимание образованию и медицине.
Вот данные за 1900 год.

1.	Народное образование – 32,6%.
2.	Медицина                       –  24,2%.

«Вятская газета», 1905, №35, с.947.

И это было оправдано. По опубликованным данным известного вятского
врача В.А. Трейтера на 1000 родившихся младенцев в губернии умирало
– 425. А средняя продолжительность жизни была 29,9 лет. Причиной
этого были неграмотность населения и слабая медицина. Но руководство
Министерства народного просвещения России было слишком озабочено
тем, чтобы не допустить чтения народом «крамольных» книг и постоянно
ставило препятствия образовательным начинаниям земств, что и явилось
одной из причин событий 1917 года и всей последующей нашей истории.