Поэзия

Перебежчик
Разрушена жизнь,
И снова построена,
И что ты теперь сочиняешь себе,
Шагая с улыбкой по той же земле,
В которой та, старая жизнь похоронена?

В которой ты сам с потрохами зарыт,
И ворохом лучших иллюзий накрыт?
Работа, тревоги, и весь этот быт
Другие, и стали как будто бы резче,
И звуки, и краски, привет, перебежчик!
Фашистское солнце тебе говорит. 





Магритт
Люди стали, как будто фантазии Магритта,
Старость это, усталость, или что, не знаю пока,
В каждом как будто квадратная дырка пробита,
И сквозь нее проплывают звезды, птицы, рыбы, и облака.

Да и сам я тоже какой-то такой дырявый,
Предположим, натянута во мне сетка, и я бегу,
Много бабочек, мух, стрекоз, и других козявок,
Если доживу до лета, поймать смогу. 





Майский жук
Иду с работы, странный звук,
Ну, да, конечно, майский жук,
Ах, майский жук, тебе я рад,
Ведь ты летел лет пятьдесят.

Ты, жук, изрядно возмужал, 
А помнишь, детскою добычей,
Как ты во тьме чуть жив лежал
В вонючем коробке от спичек?

На этикетке коробка
По небу плыли облака,
Тоской наполненный простор
Заворожил сиротский взор.

Я вверх взглянул, забыв мечту,
Увидел только пустоту,
Тогда тебя, дрожа слегка,
Я выбросил из коробка...





Смотреть
В глаза смотреть,
Смотреть, смотреть...
Любить,
Болеть,
И умереть,
И все-таки, ха-ха, смотреть. 





Русский народный блюз...
Сдохла Родина-мать,
А – мне все равно.
Надо землю пахать,
А мне – все равно.
Надо бабу ебать,
А мне все – равно
Нулю,
Или 
Не нулю,
Число пи, его мать,
Равно пять
Давно...
Число е, мать его,
Ничему не равно,
По хуЮ!
Мне все равно,
Рав-
Но,
О-йе
Йе-йе-йе......
Чис-ло пи – 
Чисто пи,
Число е – 
Чисто ё,
Фибоначи, бля,
Генератор попсовых чисел,
А мне все равно
Всё
пО хую.....
Йе!
...............
Но! 





Блюз деления
Людей делю на женщин, мужчин, и детей,
Делю деревья на лиственные и хвойные,
Моря делю на северные и южные,
Звезды делю на видимые и невидимые,
Жизнь делю на эту, и ту, что могла бы быть,
Города делю на эти, и те, где не бывал,
Музыку делю на ту, что доносится с Луны,
Глаза делю на серые и черные,
Печаль делю на далекую и близкую,
Делю-делю
Эту пятницу на вечность,
Делюсь на бесконечность,
Стремлюсь к нулю.
О.....
Йе... 





Пролетарки любви
Вам отвечу потом,
Я на фабрику нынче бегу,
В трудовую рабочую сЕмью.
Мне к восьмому сказали купить буржерак,
Будем чествовать знатных работниц.
Пролетаркам приятен французский коньяк,
Даже если он сделан в Тамбове,
Но они отдадут его всю
Вместе с фабрикой даже госзнак
За чуть-чуть настоящей,
И чисто конкретной любови,
Чу, гудок заводской застонал
И заплакал баском сиротливым... 





Весенняя попса
Прорастают веточки сквозь руки,
Выпирают корни из ступней,
Там, где север, кожа – мох зеленый,
С южной стороны еще больней,
Потому что там прибит скворечник,
В нем живет облезлый воробей,
И скрипит счастливый позвоночник,
С возрастаньем светового дня,
Закипают в нем воспоминанья
О приятном чем-то, и простом,
Слева ковыряет сердце дятел,
Изнутри стучит скворец о череп,
Позабыл язык свой русский лепет,
И кричит до времени: Ку-ку! 





Судьба человека
Вот проигравшись до полушки,
Я утром выхожу на Невский,
Как Александр Сергеич Пушкин,
Как Федор Михалыч Достоевский...
................................
Во мне таланта слишком много,
А сам простой я и босой,
Как Николай Василич Гоголь,
Как Лев Николаевич Толстой......
................................
Конечно, я, при этом, сволочь,
Увы-увы, уж я таков!
И строго смотрит Антон Палыч
На эту сволочь с облаков... 





Петербуржцы
Это сон петербургский, старинный,
Ледоход на Неве, на Неве,
И мы скачем со льдины на льдину,
Каждый сам по себе, по себе. 





Скромность
Он скромный служащий
Со свои обычаем,
Глубоко запрятана
Мания величия.
Губки аккуратной
Ниточкой поджаты,
Добр невероятно,
Как пионервожатый,
Исполнитель рьяный,
Враг активный ленности,
Да не с мордой пьяной,
А с системой ценностей,
Знает он, что главное -
Виду не подать,
Когда люди славные
Будут обижать. 





Варю картошку
Варю картошку, друзья,
Варю картошку!
Пусть вводят санкции,
Или отменяют графу «против всех»,
Пусть омарами тошнит олигархов,
Пусть кто-то закусывает коллекционное вино хот-догом,
Строя на этом целую философию (и правильно!),
Пусть сатрап угощает сатрапа печенью йетти,
Лопаясь от скромности и смущенного обаяния при этом,
Пусть...
В общем – А мне-то что!
Варю картошку...





Трудно быть гадом
Есть люди, рядом с которыми трудно быть гадом,
Ты – одна из них.
Такие люди были всегда,
Иногда их называли – мессИя,
Они были не такие, как большинство,
Рядом с ними было трудно раболепствовать и пресмыкаться перед злом в себе и вокруг,
Возможно, это были просто люди,
Такие, как ты...

Это особенно понимаешь в стране
Под названием АнтимессИя,
В стране регулируемой справедливости,
И дозированной совести,
В стране управляемой мерзости,
И добровольной низости,
В стране, где так легко быть гадом,
(Надо только научиться изображать на лице Улыбку Смущенного Добра),
Что конкуренция гадов достигает высокого накала,
И между ними возникает какое-то адское соревнование
За право вступить в правящую партию гадопоклонников,
Избранников гадолюбивого народа,
Мечтающего, что его дети выбьются в важные гады...

Очень редко
Встречаешь в толпе человека,
Рядом с которым трудно быть гадом,
А ты со мной рядом,
Рядом, рядом, рядом...
Словно беда, которую ты отводишь
То ли рукой, то ли крылом,
Все больше изнемогая от усталости,
Отгоняешь ее, очередную,
И они толпятся неподалеку,
Смущенно улыбающиеся, счастливые гады,
Зовут –
Иди к нам!
Мы убьем тебя! 





Воспоминание
Половина сардельки, пюре и чай,
В школьной столовой 1960 года,
Вечер продленного дня,
И вечер продленной жизни,
Где бы найти мне
Вторую половину той сардельки?