Искусство

Начало

12. НАТ. ОБРЫВ. ВЕЧЕР.

Вороненок сидит на перевернутой лодке. Появляется Ольга.

ВОРОНЕНОК. Я уж думал, не придешь.

ОЛЬГА. Индюк тоже думал, да в суп попал. Принес?

Вороненок достает бутылку.

ОЛЬГА. Что это? Одеколон? Ты что, вообще?

ВОРОНЕНОК. А ты что думала? Кто мне водку продаст?

ОЛЬГА. А закусь?

Вороненок достает из-за пазухи огрызенную буханку хлеба.

ОЛЬГА. Обкусал-то все. Обслюнявил, фу.

ВОРОНЕНОК. Я тебя тут целый час ждал.

ОЛЬГА. Ты когда-нибудь пил одеколон?

ВОРОНЕНОК. Тыщу раз.

ОЛЬГА. Будет врать-то. И что, как его пьют?

Вороненок открывает одеколон, наливает в крышечку.

ВОРОНЕНОК. Давай, залпом. За маму.

ОЛЬГА. Не хочу за маму. За любовь.

Ольга берет крышечку и выпивает.

Морщится, хрипит, хватает буханку, закусывает, тут же выплевывает.

ОЛЬГА. Фу! Ну и гадость. И хлеб как будто тоже одеколоном пахнет.

Ольга подходит к реке, зачерпывает воду и споласкивает рот.

ОЛЬГА. Как вы только пьете эту дрянь?

ВОРОНЕНОК. Надо себя заставлять. Иди сюда.

ОЛЬГА. Зачем?

ВОРОНЕНОК. Увидишь.

Ольга подходит.

ВОРОНЕНОК. Садись рядом.

Ольга садится. Вороненок наливает одеколон в пробочку.

ВОРОНЕНОК. Твое здоровье.

Вороненок выпивает, занюхивает волосами Ольги.

ВОРОНЕНОК. Ох, хорошо пошла.

Он давится, его едва не рвет.

ОЛЬГА. Эй, только не на меня!

Вороненок справляется с тошнотой.

ВОРОНЕНОК. Нормально все.

ОЛЬГА. Покурить надо.

ВОРОНЕНОК. Рано. Покурим после второй.

ОЛЬГА. Слушай, ты можешь для меня доброе дело сделать?

ВОРОНЕНОК. Легко.

ОЛЬГА. Надо Веника наказать.

13. ИНТ. КВАРТИРА ВЕРЫ. ВЕЧЕР.

Вера сидит за столом с журналистом Нахабиным.

ВЕРА. Я считаю, что духовные ценности в наше время приобретают
особое значение и для развития человека и для развития всей
страны.

НАХАБИН. Все это слова, к сожалению, Вера Владимировна. Я могу об
этом написать статью, но вряд ли ее напечатают в нашей газете,
к сожалению. Может быть, есть какой-то более конкретный
сюжет?

ВЕРА. Вы, когда сюда ехали, видели храм на горе? Его издалека видно.

НАХАБИН. Да, видел. Но я так понимаю, он же не действующий?

ВЕРА. Да, сейчас там ПТУ. Но для студентов это здание неудобное. Их
бы переселить куда-нибудь. А здание церкви восстановить.
Попросить, чтобы прислали из области батюшку. Здесь до войны
приход был.

НАХАБИН (подавшись вперед). Очень интересная идея. Но ведь
восстановление церкви – это большие деньги. А где их взять? Неужто
пожертвования?

ВЕРА. Конечно, можно попробовать собрать, но я сомневаюсь… У нас
народ прижимистый. Нужно постараться выбить строчку в городском
бюджете. Это я возьму на себя. В этом деле главное начать.

НАХАБИН. Согласен, Вера Владимировна. Да, это красиво может
получиться. Я прямо вижу заголовок: «Успешная предпринимательница
защищает духовные ценности». Нет, лучше – «восстанавливает
духовные ценности». В общем, я подумаю, как лучше написать. А
чем я могу вам помочь?

ВЕРА. Я слышала, вы дружите с Патриархом…

НАХАБИН. Не, не с Патриархом, куда мне.

ВЕРА. Ну вы поняли, не с московским, а с этим, с областным. С митрополитом.

НАХАБИН (важно). Это называется архиепископ. Архиепископ
Волоковецкий и Великоустюжский Мефодий. Да, он фотографией увлекается,
у него даже выставка в Москве была, «Северная Фиваида», я
вместе с ним на открытие ездил…

ВЕРА. Вы можете с ним поговорить?

НАХАБИН. О чем?

ВЕРА. Чтобы он прислал к нам батюшку.

НАХАБИН. Ну, Вера Владимировна, это не так просто…

ВЕРА. Я понимаю. А что это мы с вами один чаек гоняем. Может, коньячку?

НАХАБИН (задумчиво). Да можно так-то.

Входит Ольга.

НАХАБИН. Здравствуйте.

Ольга идет к себе в комнату.

ВЕРА. Оля, с тобой поздоровались.

НАХАБИН. Ничего, у молодежи нынче так принято.

ВЕРА. Оля!

НАХАБИН. Да не беспокойтесь.

ВЕРА. Подождите, минуточку.

Вера идет в комнату к Ольге.

14. ИНТ. КОМНАТА ОЛЬГИ. ВЕЧЕР.

Ольга лежит на кровати лицом вниз. Вера садится рядом.

ВЕРА. Оля, что с тобой?

ОЛЬГА. Отстань.

ВЕРА. Оля, тебя кто-то обидел?

ОЛЬГА. Да.

ВЕРА. Кто?

ОЛЬГА. Тебе зачем?

ВЕРА. Как это зачем? Как это зачем?

Ольга поворачивается к Вере. Вера ахает. Ольга вся в грязи.

ВЕРА. Ты где это валялась?

ОЛЬГА. В грязи.

ВЕРА. Оля… ты пьяная?

ОЛЬГА. Пьяная, успокойся.

ВЕРА. Кто тебе разрешил… кто тебе водку продал?

ОЛЬГА. При чем тут твоя водка.

ВЕРА. Это не водка? Это одеколон? Ты пила одеколон? За что же мне
это… как же так…

ОЛЬГА. Мама, ты ни в чем не виновата. Я сама…

ВЕРА. Зачем, Оля, зачем ты это делаешь? Неужели тебе меня не жалко?
Что люди-то скажут? Муж сбежал, дочка пьет.

ОЛЬГА. Не только пьет, еще и гуляет.

ВЕРА. Что?

ОЛЬГА. Что слышала.

Вера бьет Ольгу по лицу. Бьет снова и снова. Ольга не защищается.

ОЛЬГА. Давай, убей лучше.

ВЕРА. Тварь, тварь! Убью! С кем? Кто? Обоих убью!

Ольга начинает плакать.

ОЛЬГА. Мамочка, я не виновата! Это все он! Он ко мне приставал!

ВЕРА. Кто!

ОЛЬГА. Веник.

15. НАТ. У ЛЫЖНОЙ БАЗЫ. ВЕЧЕР.

Вороненок бьет стекла в лыжной базе.

Затемнение.

16. ИНТ. КАБИНЕТ МЭРА. ДЕНЬ.

За столом напротив друг друга сидят Николай и отец Михаил.

НИКОЛАЙ. Хорошо, допустим, здание мы вам отдадим…

О.МИХАИЛ. Не отдадим, а вернем. Здание всегда принадлежало церкви.

НИКОЛАЙ. Куда же я ПТУшников дену? Там шийсят человек почти!

О.МИХАИЛ. Переселите куда-нибудь. Я слышал, у вас пустует здание
старой лыжной базы.

НИКОЛАЙ. Откуда это у вас такая информация?

О.МИХАИЛ. Прихожане сообщили.

НИКОЛАЙ. Узнаю Веркину руку. Ее работа?

О.МИХАИЛ. Насколько мне известно, вы с супругой не в разводе?

НИКОЛАЙ. И что? Церковь имеет что-то мне сказать по этому вопросу?

О.МИХАИЛ. Бог вам судья, Николай Иванович. Не сердитесь.

НИКОЛАЙ. Вот и я про то же. Разместить вас размещу. Тоже хором не
обещаю. Комнату в общежитии сельхозтехники могу дать.

О.МИХАИЛ. Нужно также помещение, где я могу проводить богослужения. Временное.

НИКОЛАЙ. На какое же время?

О.МИХАИЛ. До тех пор, пока не будет восстановлена церковь.

НИКОЛАЙ. И кто его будет восстанавливать?

О.МИХАИЛ. Вы.

НИКОЛАЙ. Как у вас все просто. На какие шиши?

О.МИХАИЛ (улыбаясь). Я не знаю.

НИКОЛАЙ. Как же у вас все просто, я не понимаю. Вы знаете, какие у
нас доходы бюджета? В некоторые дни бывает тридцать рублей. В
день! На весь город – тридцать рублей! Представляете? Со
всего города! Что я могу сделать на такие деньги?

О.МИХАИЛ. Собирайте пожертвования. Взыскивайте с неплательщиков.

НИКОЛАЙ. С каких неплательщиков?

О.МИХАИЛ. Я прошел по городу сегодня. Город не бедный. Много новых
домов, у каждого – машина. Если попросить – дадут.

НИКОЛАЙ. Вы не знаете наших людей.

О.МИХАИЛ. Это вы не знаете своих людей. Люди везде одинаковые.
Просто надо уметь попросить.

Николай встает, ходит по кабинету взад и вперед. Отец Михаил
спокойно наблюдает за ним.

НИКОЛАЙ. Хитрый вы, батюшка.

О.МИХАИЛ. Разве? Я вас пытаюсь обмануть в чем-то?

НИКОЛАЙ. Вы ведь знаете, почему я вам помогать не хочу.

О.МИХАИЛ. Знаю.

НИКОЛАЙ. Ну, скажите вашу версию.

О.МИХАИЛ. Пожалуйста. Вы боитесь, что скажут ваши друзья из секты
трезвенников Андрея Двиницкого.

НИКОЛАЙ. Это не секта! Это братство.

О.МИХАИЛ. Николай Иванович, братство трезвенников Андрея Двиницкого
входит в список тоталитарных сект, составленных патриархией
в 2001 году. То, что вы сам являетесь членом секты – это
ваше личное дело. То, что вы ей помогаете, будучи должностным
лицом – это преступление.

Николай садится, опустив голову.

НИКОЛАЙ. Что вы хотите?

О.МИХАИЛ. Я уже сказал – мне нужно временное помещение, чтобы
проводить богослужения, пока не будет восстановлена церковь.

НИКОЛАЙ. Будет вам помещение.

О.МИХАИЛ. Спасибо, Николай Иванович. Храни вас бог.

Отец Михаил уходит.

17. НАТ. КРЫЛЬЦО ДОМА ВЕНИКА. ДЕНЬ.

На крыльце сидят Татьяна и Веник.

ВЕНИК. Таня, я никак не могу понять – почему они такие глупые?

ТАТЬЯНА. Ты их не любишь?

ВЕНИК. Почему? Не любил бы – не разбивался бы в лепешку ради них.

ТАТЬЯНА. Ты уверен, что ты разбиваешься в лепешку именно ради них?
Может быть, свое тщеславие тешишь? Вот, дескать, посмотрите,
мои люди слушаются меня и живут хорошо.

ВЕНИК. Нет, Таня, это не так. Когда я впервые поехал в Двиницу, я
хотел спасти только себя. Но спасти только себя нельзя. На
этом ковчеге есть место только для всех сразу. Или ни для кого.

ТАТЬЯНА. Ты уже многих спас.

ВЕНИК. Но не всех.

ТАТЬЯНА. Ты бы хотел, чтобы все в городе стали трезвенниками?

ВЕНИК. Сначала – город. Потом область. Потом – страна. Потом – весь мир.

ТАТЬЯНА. Однако у тебя планы. Спасибо, что предупредил.

ВЕНИК. Иначе не стоило и начинать.

ТАТЬЯНА. Многие пытались завоевать весь мир. Никому это не удалось.

ВЕНИК. Я не завоевать его хочу, а спасти.

ТАТЬЯНА. Всегда начинается именно с этого. А потом говорят – люди
глупые, не понимают своего счастья. И начинают силком в рай
загонять.

К крыльцу подходит отец Михаил.

О.МИХАИЛ. Здравствуйте, не помешаю?

Татьяна и Веник встают.

ТАТЬЯНА и ВЕНИК. Здравствуйте.

ТАТЬЯНА. Проходите в дом, пожалуйста.

О.МИХАИЛ. Давайте лучше здесь, на крыльце посидим. Северное лето
короткое, надо ловить денечки.

Татьяна уходит в дом.

ВЕНИК. Я вас ждал.

О.МИХАИЛ. Хотел сначала издалека присмотреться, послушать, что люди говорят.

ВЕНИК. И каковы выводы?

О.МИХАИЛ. Вы неглупый человек, с хорошими организаторскими
способностями, не фанатик. Можете сделать много добра для своих
земляков.

ВЕНИК. Приятно слышать. Надеюсь, вы знаете, как наше братство
относится к церкви?

О.МИХАИЛ. Знаю. (Усмехается.) Да и вашего брата церковь не жалует.
Нарушаете прямо первую заповедь.

ВЕНИК. Я Господь, Бог твой, который вывел тебя из земли Египетской,
из дома рабства, да не будет у тебя других богов пред лицом
Моим…

О.МИХАИЛ (улыбаясь). Не подумайте, я вас не проверяю. И я не для
диспута сюда пришел. Давайте решим, что в этом пункте мы не
сойдемся никогда, и больше не будем его касаться.

Появляется Татьяна с подносом. На подносе чайник и чашки. Наливает чай.

О.МИХАИЛ. Спасибо, милая.

Татьяна уходит.

О.МИХАИЛ. Жена у вас хорошая, заботливая. Какой срок?

ВЕНИК. Три месяца. Неужели заметно?

О.МИХАИЛ. У меня глаз наметанный.

ВЕНИК. Так о чем вы хотели поговорить?

О.МИХАИЛ. Мне нужна ваша помощь.

ВЕНИК. Какая?

О.МИХАИЛ. Нам денег на ремонт храма из бюджета выделили совсем
немного, я попробовал пройти по предпринимателям… Но оказалось,
что они больше любят болтать о духовности, чем жертвовать для
этой духовности хоть копейку.

ВЕНИК. Вы хотите, чтобы я дал денег?

О.МИХАИЛ. Не совсем. Мне нужны доски для половиц и внутренней
обшивки подсобных помещений. У вашего братства есть пилорама…

Пауза.

О.МИХАИЛ. Я даже не могу обещать, что когда-нибудь отдам деньги за эти доски.

ВЕНИК. Сколько надо?

О.МИХАИЛ. Машин пять. Может быть, шесть.

ВЕНИК. Будут вам доски. А вы пообещайте, что не будете переманивать нашу паству.

О.МИХАИЛ. Я разве переманиваю?

ВЕНИК. Каждое воскресенье новых крестите. В эти выходные – двое
наших с микрорайона…

О.МИХАИЛ. Я же их не спрашиваю, наши они или ваши. Все божьи дети –
пришли, я их и крещу.

ВЕНИК. Отец, давайте говорить, как взрослые.

О.МИХАИЛ. Я думал, мы так и говорим.

ВЕНИК. Вас же сюда прислали, чтобы со мной бороться?

О.МИХАИЛ. Меня прислали, чтобы я проповедовал Слово Божье.

ВЕНИК. Неужели вы не видите, что сейчас вы служите злу?

О.МИХАИЛ. Мне казалось, я учу их добру.

ВЕНИК. Люди – не роботы. Нельзя им просто сказать – делай добро. Не делай зла.

О.МИХАИЛ. Я с вами полностью согласен.

ВЕНИК. Вы учите добру, я учу добру. И при этом мы воюем между собой.
И когда люди видят, что два добра воюют между собой, они
понимают, что это, наверное, два неправильных добра. И где-то,
может быть, есть какое-то третье добро – правильное.

О.МИХАИЛ. Может быть, так оно и есть?

ВЕНИК. Вы тоже сомневаетесь, батюшка?

О.МИХАИЛ. Нет веры без сомнения.

ВЕНИК. Я думал наоборот, где сомнение – там нет веры.

О.МИХАИЛ. Именно сомнение делает человека человеком. Сомнение и вера.

ВЕНИК. Странно вы говорите для…

О.МИХАИЛ. Вы думали, я вам буду цитаты из катехизиса шпарить?

ВЕНИК. Да. Если честно, я так и думал. А мы бы с вами даже могли бы
быть друзьями.

О.МИХАИЛ. Я и сейчас не вижу к этому никаких препятствий.

ВЕНИК. Вы хотите, чтобы я привел к вам своих братьев?

О.МИХАИЛ. Нет. Не хочу.

ВЕНИК. Нет?

О.МИХАИЛ. Вы научили их трезвости. Вы научили их поддерживать друг
друга. Научили защищать друг друга от греха. Если убрать эти
ограничители, пружина сорвется и они пустятся в такие
тяжкие…

ВЕНИК. Чего же вы хотите?

О.МИХАИЛ. Давайте попробуем жить вместе. Рядом. Помогая друг другу.

ВЕНИК. Давайте попробуем.

Отец Михаил встает. Пожимает руку Венику.

О.МИХАИЛ. Передайте вашей супруге спасибо за чай.

ВЕНИК. Обязательно.

Отец Михаил идет к калитке, останавливается, оборачивается.

О.МИХАИЛ. Мне сказали, вы играли в футбол. Почему бросили?

ВЕНИК. Как-то не до того было.

О. МИХАИЛ. Я, если честно, тоже баловался… А что, может, устроим игру?

Веник улыбается.

ВЕНИК. Можно.

Отец Михаил замечает Лену, которая смотрит на него в окно. Уходит.

18. Обрыв. Вечер.

Слышен шум подъезжающих машин.

Из машины выходят люди, они идут к обрыву. Входят Васильич, Марья
Сергеевна, Леонид, Оксана, Лена, еще мужики. Все садятся на
траве.

МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Как здесь хорошо. На свежем воздухе…

ЛЕОНИД. Сердце радуется, глядя на вас, братья и сестры. Я как
вспомню, как пьяный в грязи валялся. А теперь чистый, умытый, жена
радуется.

Оксана рядом закрывает лицо руками, всхлипывает.

МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Что с тобой?

ОКСАНА (вскидывается, вытирает слезы). Ничего! (улыбается через
силу) Все хорошо, спасибо Братцу.

ВАСИЛЬИЧ. Как бывало, ходили у магазина с похмелья, просили взаймы
на пять буханок хлеба. И все ведь понимают, что не на хлеб
деньги нужны.

ЛЕОНИД. И сейчас вон некоторые наши дружки так же ползают в грязи и
на бутылку просят. Вон Бачина если взять…

ВАСИЛЬИЧ. А некоторые в церковь переметнулись, церковного вина
попробовали, на ноздрю попало, снова пьяницами стали.

Молчание.

ЛЕОНИД. Что же это за вера, если с детства людей к вину приучают.

МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Больно ты знаешь! Русские люди веками верили.

ВАСИЛЬИЧ. И что? Люди веками грешили, вино пили, табак курили, так
теперь и нам за ними повторять?

МАРЬЯ СЕРГЕЕВНА. Просто сомневаюсь я…

ВАСИЛЬИЧ. А ты гони сомнения-то, гони их от себя. Укрепляй веру молитвой.

Входит Веник, открывает книгу.

ВЕНИК. Здравствуйте, братья и сестры.

ГОЛОСА. Здравствуй, брат.

ВЕНИК. Сегодня четвертое июля, нынешнее Евангелие из 8-й главы
Матфея читается так: «Когда вошёл Иисус в Капернаум, к Нему
подошёл сотник и спросил Его: «Господи! Слуга мой лежит дома в
расслаблении и жестоко страдает. Иисус говорит ему: «Я приду и
исцелю его». Тогда Иисус сказал, и доныне Его Слово
говорит: «Я приду и исцелю его». Подобно тому, как сотник просил,
так и мы будем просить Христа и ревновать о Его Словах
Евангелия. Тогда они взойдут к нам и исцелят нас от всякого
расслабления.

ВСЕ. Спасибо!

ВЕНИК. Сотник сказал: «Господи, я не достоин, чтобы Ты вошёл под
кров мой; но скажи только Слово, и выздоровеет слуга мой. Ибо я
и подвластный человек, но имея у себя в подчинении воинов,
говорю одному: «пойди», и идёт, и другому: «приди», и
приходит; и слуге моему: «сделай то», и делает». Услышав сие,
Иисус удивился и сказал идущим за Ним: «Истинно говорю вам, и в
Израиле не нашёл Я такой веры» И сказал Иисус сотнику: «Иди
и, как ты веровал, да будет тебе». И выздоровел слуга в тот
час.

Подобно тому, как сотник распоряжался своими слугами, так и наш Дух
распоряжается членами нашего тела, если в нём есть вера. А
для того, чтобы в нашем духе была вера, надо посеять в нём
Слово, для чего и приходил и теперь приходит Христос. Христос
теперь разговаривает с нами посредством Евангелия. Он
говорит: «Я приду и исцелю». И если человек верит, Он приходит к
нему посредством Слова и исцеляет его.

ВСЕ. Исцели.

ВЕНИК. Мы должны искать Христа, то есть Его Слово, и когда оно
придёт, то укрепит наш Дух и наше тело, как это было и со всеми
святыми. Но и к нам приходит Христос посредством Слова и,
если мы верим, исцеляет нас от слабости, и мы, видя себя
исцелёнными, от радости воспоём.

ВСЕ ПОЮТ: «Царю Небесный, утешителю Душе истины, иже везде сый и вся
исполняй, Сокровище благих и жизни подателю! Приди и
вселися в ны и очисти на от всякия скверны, и спаси, Блаже, души
наша».

Потом Иисус пришёл в дом Петров и, увидев его тёщу, лежащую в
горячке, коснулся руки её, и горячка оставила её. И она встала.
Тёща Апостола Петра была исцелена, но её нет в святых.
Предание говорит о ней, что когда Христос взял Петра, она
рассердилась на Него и сказала: «А кто нас будет кормить?» Тёща была
сердитая. И мы, если будем похожи на такую тёщу, не войдём в
сонм святых и не спасёмся.

ВСЕ. Истинно.

19. ИНТ. КВАРТИРА НИКОЛАЯ. ДЕНЬ.

Николай и Вера.

НИКОЛАЙ. Вера, не может этого быть. У него Танька на сносях.

ВЕРА. Наивный ты у меня Николай. Что, никогда не слышал, как мужики
от беременных жен гуляют?

НИКОЛАЙ. Чтобы Веник к нашей Ольге…

ВЕРА. Хорошо устроился. Ты у него в лавке торгуешь, а дочка твоя…

НИКОЛАЙ. Не могу поверить…

20. НАТ. ОБРЫВ. ДЕНЬ.

Продолжение сцены 18.

ВЕНИК. А если мы будем соблюдать во всём меру и будем воздержны, а
воздержание прибавит нам жизни. Может быть, Я ошибаюсь?

ВСЕ. Нет!

ВЕНИК. Мне Бог привил прививку, и эта прививка охраняет Меня. Я
надеюсь, что она и вас охранит от пьянства, костоеда и других
болезней, а также и от нужды. Поэтому подобно тому, как мы
прививаем оспу для предохранения, так надо прививать Слово
Божие, чтобы нам прежде времени не захворать.

ВСЕ. Привей и нам.

ВЕНИК. Тогда такая прививка будет служить главным источником
здоровья для души и тела. Ещё напомню вам...

ВСЕ. Напомни.

ВЕНИК. Напомню слова Апостола Павла к Римлянам.

ВСЕ. К нам.

ВЕНИК. В шестой главе мы читаем: апостол Павел говорит: «Грех не
должен над вами господствовать: ибо вы не под законом, но под
благодатию». Раньше вы были под влиянием греха, пьянства и
разврата, а теперь под влиянием того, что говорят пророки,
Христос и Апостолы.

ВСЕ. И Братец Дорогой.

ВЕНИК. Что человек слышит, под каким влиянием он находится, тому он
и работает. Теперь многие говорят: «Когда Китай поднимется,
то свету конец». А я говорю: «Китай уже поднялся и завоевал
нас, потому что люди стали жить по-китайски, по-язычески и
умирают по-китайски: делают харакири, то есть распарывают
себе животы, стреляются, травятся, топятся, вешаются. Но кто
живёт согласно словам пророков и словам Евангелия, того Китай
не может завоевать, потому что он воин Христов и жизни его
не будет конца.

Мы воюем за три пальца, другие - за два, а третьи - за пять в честь
пяти язв Спасителя, но в слова пророков и в слова Евангелия
не вникаем, и потому нас Китай и завоевал. А я думаю:
молись, как хочешь, хоть кулаком - Мне какое дело до этого? Мне
важно только, чтобы мы жили по Евангелию. Тогда, если придёт
Китай, то есть китайское учение, то ты скажешь ему: «У тебя
языческая жизнь и харакири, а я живу так, как учит Христос и
Святая Церковь». И ты избавишься от китайской жизни и
китайской смерти.

ВСЕ. Спасибо!

Все проходят мимо Веника, целуются с ним.

Веник поворачивается к зрителям лицом. Он смотрит прямо в камеру.

ВЕНИК. Истинно вам говорю. Второе пришествие Христа совершилось,
когда на землю пришел братец Андрей. Имеющий уши да услышит.
Истинно вам говорю – второе пришествие братца свершилось.
Имеющий уши да услышит.

Из кустов выходит Лена. Она смотрит на Веника и вдруг блюет ему под ноги.

21. ИНТ. КРЫЛЬЦО ДОМА ВЕНИКА. НОЧЬ.

Идет дождь.

Веник сидит под навесом и смотрит на дождь. Выходит Татьяна. Веник
смотрит на нее. Она начинает плакать и уходит.

Из дождя появляется отец Михаил под черным зонтиком. Он складывает
зонтик, стряхивает его.

МИХАИЛ. Что случилось? Говорят, Лена заболела?

ВЕНИК. Заболела.

МИХАИЛ. Врач был?

ВЕНИК. Нет.

МИХАИЛ. Почему?

ВЕНИК. Братья молятся. На все божья воля.

Михаил смотрит на Веника.

МИХАИЛ. Твою мать.

Михаил входит в дом. Через несколько секунд выходит из дома. Он
несет Лену на руках. Ее голова болтается. Татьяна бежит за ним.

Веник встает и оказывается на пути Михаила.

МИХАИЛ. Пошел вон с дороги.

Веник отступает. Михаил идет в дождь.

ВЕНИК. Стой! Куда ты ее под дождем! Машину возьму!

22. ИНТ. БОЛЬНИЦА. ДЕНЬ.

Веник и Татьяна ждут. Татьяна сидит, Веник ходит взад и вперед.

ТАТЬЯНА. Если Лена умрет, я тебя убью.

ВЕНИК. Что ты такое говоришь?

ТАТЬЯНА. Чего слышал.

Выходит Михаил. На нем нет лица. Веник смотрит на него.

ТАТЬЯНА. Умерла?

МИХАИЛ. Переливание крови сделали. Будет жить.

Отец Михаил уходит. Уходя, он разжимает руку и на пол падает
окровавленная ватка, которую он прижимал к сгибу локтя.

24. НАТ. ГОРОДК. УТРО.

Над городском встает солнце. И вдруг громко, с дребезжанием где-то
по радио заиграл российский гимн.

25. НАТ. СТАДИОН. ДЕНЬ.

Мрачные мужики стоят друг напротив друга и смотрят. На поле выходит
О.Михаил. Он в рясе, только на животе у него свисток. Он
подбирает мяч Ольги, поднимает его над головой.

О.МИХАИЛ. Здравствуйте, друзья мои. Сегодня мы начинаем товарищеский
футбольный матч между командами трезвенников и командой
города Шиченги.

К отцу Михаилу подходит Веник.

ВЕНИК. Хитро придумано. Получается, мы против своего же города играем?

О.МИХАИЛ. Вы уж извините, что я так нашу команду представляю. Не мог
же я сказать, что это команда церкви.

(громко)

Капитан команды трезвенников - Вениамин Николаевич.

Крики приветствия.

О.МИХАИЛ. Капитан команды города Шиченга – Николай Иванович Снятков.

Подходит Николай.

НИКОЛАЙ. Ты уж извини, Вениамин. Тут такое дело... я ведь власть,
мне нельзя от церкви откалываться.

ВЕНИК. Не извиняйся.

Отец Михаил бросает мяч на землю, свистит в свисток. Начинается игра.

Мужики идут друг на друга. Стенка на стенку…

26. НАТ. СТАДИОН. ВЕЧЕР.

Темнеет.

Вспотевшие футболисты идут с поля.

ГОЛОС. А чего мы могли сделать без Вороненка? Без нападающего как без рук.

У края поля их встречает Вера. Она стоит у столика, на котором стоят
пластиковые стаканчики с пивом.

ВЕРА. Мальчики, угощайтесь.

ОДИН ИЗ ИГРОКОВ. Что это, квас?

ВЕРА. Пивко холодное, только что из холодильника.

ВТОРОЙ ИГРОК - ЛЕОНИД. Это только победителям?

ВЕРА. Нет, это всем, бесплатно.

ТРЕТИЙ ИГРОК. Не трогайте. Это она специально нас споить хочет.

ВЕРА. Я же от чистого сердца.

ЛЕОНИД. Да ладно вам. Пить хочется, просто умираю.

Берет пиво, пьет.

ЛЕОНИД. Кайф.

Игроки берут пиво, пьют.

Подбегает отец Михаил.

О.МИХАИЛ. Что это такое? Кто разрешил!

ВЕРА. Я у себя дома. Мне тут никакого разрешения не требуется.

О.МИХАИЛ. Уберите немедленно.

ВЕРА. Вы, батюшка, своими делами занимайтесь, а в мои не лезьте.

О.МИХАИЛ. Ах ты!

Замахивается.

ВЕРА. Спасите, он меня убьет!

ЛЕОНИД. Э, святой отец, ты чего?

О.МИХАИЛ. Какой я тебе святой отец!

Отец Михаил переворачивает стол и топчет ногами пластиковые
стаканчики. Потом идет к обочине поля и садится на землю. К нему
подходит Леонид.

ЛЕОНИД. Вам плохо?

О.МИХАИЛ. Видно, прав был ваш Веник.

ВЕРА. Я этого так не оставлю! Вызвали хулигана на свою голову! Я
архиепископу жаловаться буду!

Затемнение.

Лето кончилось. Зарядили дожди.

27. НАТ. У АВТОСТАНЦИИ. ДЕНЬ.

Вороненок выходит из автостанции и сталкивается с Ольгой.

ОЛЬГА. Здорово. Чего-то тебя давно не видно было.

ВОРОНЕНОК. Так. В Волоковец ездил.

ОЛЬГА. Ну как?

ВОРОНЕНОК. Зачислен на первый курс.

ОЛЬГА. Круто. Поздравляю. А я не поехала. Мать денег не дала. Хочет,
чтобы я в магазин к ней пошла работать. В новый, который в
старой лыжной базе открыли.

ВОРОНЕНОК (Равнодушно). Нормально.

ОЛЬГА. Да ну на фиг.

ВОРОНЕНОК. Ладно, пока.

ОЛЬГА. На свадьбу-то идешь сегодня?

ВОРОНЕНОК. Не, я уезжаю. Хотел билет взять, говорят, в шесть будет
Верховажский, на проходящий не продают.

ОЛЬГА. Ну давай.

Вороненок уходит. Ольга стоит, забыв, за чем пришла.

28. НАТ. УЛИЦА. ДЕНЬ.

Вороненок идет по улице, и смотрит вокруг, как будто видит свой
родной городок впервые. Навстречу ему идет Леонид. В одной руке
он несет ведро, в другой кисть.

ЛЕОНИД. Эй, профессор. Ну ты как, закончил институт?

ВОРОНЕНОК. Не так быстро. Я только поступил. Где краску скоммуниздил?

ЛЕОНИД. Сам ты скоммуниздил! Верка выдала. На ремонт храма.

ВОРОНЕНОК. Чего вы синей краской собираетесь церковь красить?

ЛЕОНИД. Это не на церьковь, это на церьковную лавку. Пойдем,
поможешь, там работы полно.

ВОРОНЕНОК. Верке новую лавку ставить? Нет, это без меня.

ЛЕОНИД. Профессор, вот ты хотя и умный, только не понимаешь. Я ведь
сам к Венику в трезвенники ходил. А потом разобрался
все-таки. Та вера – неправильная, еретическая. А в церькви вера
правильная, православная. Что, скажешь нет?

ВОРОНЕНОК. Скажу нет. И у них вера неправильная и у вас.

ЛЕОНИД. Ой, все-то ты знаешь. А какая правильная тогда, скажи!
Может, ты кришнаит?

ВОРОНЕНОК. Нет, я не кришнаит. Знаешь, Леня, а я ведь не знаю, какая
вера правильная. Если узнаю, я тебе письмо напишу.

Развеселившись, Вороненок уходит.

ЛЕОНИД (вслед Вороненку). На свадьбу-то идешь, профессор?

29. ИНТ. КВАРТИРА ВЕНИКА. ДЕНЬ.

Застолье. За столом с одной стороны – Вера, Нахабин, Николай, с
другой – Веник и Татьяна, а также Марья Сергеевна, Катя, Леонид,
Оксана, Ольга.

А посередине – отец Михаил и Лена в свадебном платье с нелепым
платком на голове.

Отец Михаил встает с рюмкой.

ОТЕЦ МИХАИЛ. Я в здешних краях человек новый. Не знаю ни ваших
традиций, ни привычек. Поначалу многое здесь было мне тяжело и
непривычно. Но потом я все больше узнавал здешних людей и
понял… вернее почувствовал, их… Когда весь приход, как один
человек, приходит на субботник, посвященный восстановлению
храма. И я понимаю, что я готов отдать свою жизнь служению этим
прекрасным людям… здесь я познакомился с Еленой, с ее
прекрасными родителями.

(поворачивается к Венику)

У нас с вами были некоторые разногласия в вопросах веры. Но сейчас
они позади. И я уверен, что Елена будет мне хорошей женой, и
я обещаю, что буду для нее хорошим мужем. За тебя, Елена.

ВЕРА. Хорошо сказал отец Михаил. (Николаю.) Учись. А то мямлишь вечно.

ЛЕОНИД. Горько, чего.

ВСЕ. Горько.

ВЕРА (Венику). А вы что, воду пьете? Нехорошо. Это ж ваша дочка.
Если на свадьбе пьют сладкое, жизнь будет горькая.

ВСЕ. Горько!

Татьяна берет рюмку водки и выпивает.

ВЕНИК. Ты что? Тебе нельзя!

ТАТЬЯНА. Не хочу, чтобы о Ленки жизнь была горькая.

ВЕРА (подмигивает Татьяне). Наш человек.

30. НАТ. КРЫЛЬЦО ДОМА ВЕНИКА. ДЕНЬ.

Татьяна и Веник на крыльце. Из дома доносится одинокий крик – Горько!

ТАТЬЯНА. Насилу разошлись.

ВЕНИК. Устала? Не тошнит?

ТАТЬЯНА. Кто это там солирует?

ВЕНИК. Леонид никак не успокоится. Увести его?

ТАТЬЯНА. Сиди. Пусть отдыхает.

Распахивается дверь, Оксана выводит пьяного Леонида.

ЛЕОНИД. Веник! Ты настоящий мужик. Я тебя так люблю. Давай поцелуемся.

ОКСАНА. Леня!

ЛЕОНИД. А что Леня? Я уж тридцать лет как Леня, слава Богу! Веник.
Ты меня прости, что я к этим переметнулся. Но тут никак
нельзя. Потому что наша вера Православная. Мы же русские люди! Но
я тебя все равно люблю…

ОКСАНА. Леня!

ЛЕОНИД (Татьяне). Хозяйка! (Оксане) Да все, иду уже.

Уходят.

Веник тяжело вздыхает.

ТАТЬЯНА. Может, не поедешь?

ВЕНИК. Да как не поеду? Я же не могу сруб здесь на зиму оставить,
сгниет. Да и деньги нам нужны. Будет ребенок, там деньги
знаешь как полетят… да и свадьба эта нам в копеечку…

ТАТЬЯНА. Боюсь я, Веня. Все-таки вы раньше колонной ездили. Один как
проедешь? Шалят на дороге-то. Там на отворотке на Тотьму,
знаешь…

ВЕНИК. Знаю. Ничего, с молитвой поеду, как-нибудь, братец не
оставит. Ладно, иди, у тебя еще там посуды грязной воз и маленькая
тележка.

ТАТЬЯНА. Ты специально отъезд под свадьбу подгадал? Чтобы мне даже
поплакать некогда было?

ВЕНИК. Специально. Пойдем.

Встают. Татьяна вскрикивает, хватается за живот.

ВЕНИК. Что?

ТАТЬЯНА. Нет. Ничего. Все нормально.

Уходят.

31. НАТ. У АВТОСТАНЦИИ. ВЕЧЕР.

Вороненок сидит на скамейке. Подъезжает Веник на машине.

ВЕНИК. Чего ждешь?

ВОРОНЕНОК. Верховажского.

ВЕНИК. Так ты в Волоковец? Садись, подвезу.

ВОРОНЕНОК. Да ладно, я на автобусе…

ВЕНИК. Да садись, вдвоем веселее.

Вороненок встает и садится в машину. Уезжают.

32. ИНТ. КВАРТИРА СНЯТКОВЫХ. ВЕЧЕР.

Ольга входит в квартиру, ходит взад и вперед.

ОЛЬГА. Как же я вас всех ненавижу. Ненавижу. Бога молю, чтобы вы все сдохли.

Входят Вера и Нахабин.

ОЛЬГА. О, здрассте. А отца вы где потеряли? Уже не стесняетесь среди бела дня…

ВЕРА. Оля, ты что себе позволяешь?

НАХАБИН. Николай Иванович в больнице.

ВЕРА. С ним все в порядке, не беспокойся.

ОЛЬГА. Чего там у него, опять печень? Пить надо меньше.

ВЕРА. Татьяну увезли по скорой.

НАХАБИН. У нее угроза выкидыша.

ВЕРА. Подробности ей знать необязательно. С Татьяной и с ее ребенком
все будет хорошо. Папа поехал с ней.

ОЛЬГА. Почему папа? Веник-то где?

ВЕРА. Уехал в Москву сруб продавать. Очень на него похоже.

ОЛЬГА. Один уехал?

ВЕРА. Конечно один. Кто теперь с ним поедет.

Ольга уходит.

33. НАТ. ДОРОГА. ВЕЧЕР.

По дороге едет грузовик Веника.

34. ИНТ. КАБИНА. ВЕЧЕР.

Веник и Вороненок молча смотрят на дорогу.

35. НАТ. У АВТОСТАНЦИИ. ВЕЧЕР

На скамейке сидит Ольга. Она долго молча смотрит на дорогу.
Появляется Лена. Она садится рядом с Ольгой. Некоторое время они
молчат, потом Лена начинает тихонько бормотать про себя. Ольга
косится на нее, потом снова смотрит на дорогу. Лена
повторяет все громче и громче.

ЛЕНА. Господи Дорогой Братец! Враждующих всех примири, жестоких
смягчи, грешников прости, болящих исцели, слабых укрепи,
нарушивших вразуми. Господи, холодных согрей, голодных накорми,
жаждущих напои, бесприютных приюти, рассеянных собери,
сбившихся с дороги возврати, слепым дай зрение, скорбящим утешение,
надежду кто духом упал, мертвым воскресенье…

Темнеет.

Москва, январь-сентябрь 2010 года.