Искусство

Фильм Альфреда Хичкока «Птицы» (1963) снят по мотивам одноименного рассказа Дафны Дю Морье (рассказ 1952 года, автор 1907 года рождения).

Фильм «Птицы» - блистательный триллер, с элементами фильма-катастрофы, фильма ужасов, мелодрамы. История начинается с того, что преуспевающая дама Мелани, очень похожая на Жаклин Кеннеди (если не внешностью – она блондинка, - то манерой одеваться и невероятной притягательностью, женственностью, стилем), заходит в зоомагазин, где знакомится с красавцем Митчем, которому, делая вид, что она продавщица в магазине, она пытается предложить купить птичек в клетке.

По ходу дела выясняется, что Митч оказался в магазине неслучайно, что он видел Мелани ранее, дело было связано с известным скандалом. Разговор обрывается. Мелани полна решимости увидеть Митча снова. Она заказывает птичек в клетке, которые Митч хотел подарить своей сестре, садится в свой шикарный открытый кабриолет, и едет из Сан-Франциско, вдоль красивого побережья, в сторону залива, где живет Митч (адрес ей сообщили в редакции, где работает отец Мелани, туда она звонит, красиво набирая номер хорошо заточенным карандашом, элегантно прижимая к щеке трубку старого образца: так всегда звонили в тех старых фильмах, аж до времен «Шербурских зонтиков» с Катрин Денев).

Затем Мелани заходит на небольшую станцию лодок (как все в Америке, здесь очень уютно и одиноко, как будто бы на краю земли). Она берет лодку на прокат, и в своей шикарной шубе, дивно накрашенная, очень красивая, едет в сторону острова, где, как ей объяснили, Митч и живет. Гребет удивительно женственно, легко. Снова всплывают на память все те эпизоды показа Мерлин Монро, Жаклин Кеннеди, Марлен Дитрих. Дива с экрана решительна и обаятельна в своем решении снова увидеть понравившегося ей мужчину.

Она пробирается в небольшой дом, оставляет там письмо и птичек, а потом быстро садится в лодку, гребет обратно. Зритель видит, как Митч заходит в дом (видимо, находит там письмо и птиц), выбегает из дома уже с биноклем, видит Мелани в лодке, садится в свою машину и быстро едет по дороге, чтобы встретить Мелани уже на том, другом берегу, куда она направляется по воде.

Но в последнюю минуту на Мелани нападает чайка. Она в ужасе обнаруживает, что из ее головы сочится кровь.

Действие разворачивается очень медленно. Эффект «саспенса», эффект ожидания, внутреннего страха. Затем зритель видит, что Мелани и Митч постепенно сходятся, их отношения становятся нежнее. По ходу дела, Мелани узнает, что в доме Митча живет его мать, очень ревнивая дама (которая, как видит зритель, очень на Мелани похожа). Есть еще дети, есть еще бывшая подруга Митча (живет в другом месте), которая и рассказывает Мелани о том, что Митч со всеми женщинами знакомится именно в Сан-Франциско, и о том, что мать никогда не позволяет ему до конца развивать отношения с женщинами.

И вот – самое главное. Оказавшись на детском празднике, куда Мелани приглашена, а затем в доме Митча, Мелани все время ощущает, если не страх, то какое-то напряжение, внутренний ужас. Сначала – меньше, затем – все больше и больше. Ощущает этот страх и напряжение и зритель.

Первая явная трагедия случается, когда ребенок подвергается нападению птиц на празднике (день рождения на открытом воздухе, где дети играют, а взрослые пьют шампанское), затем – еще одна неожиданная смерть - страшная, снова – от нападения птиц. А потом, уже находясь дома, вся семья, включая Мелани, подвергается длительной нарастающей опасности. Стая птиц пробивается сквозь крышу дома, долго, мучительно, если не до крови, до полусмерти клюет Мелани. Семья заперта в доме на всю ночь. Птицы врываются сквозь крышу и стены, всей стаей, клюют, сбивают с ног. Опасность для жизни и неминуемая мучительная смерть – очевидны.

Утром, чудом уцелев, вся семья и Мелани садятся в кабриолет и уезжают. По радио, которое Мелани включает, объявляют, какие участки острова поверглись наисильнейшему нападению ужасных птиц.

Выдвижение на премию «Оскар». Музыка, спецэффекты.

Какие варианты интерпретаций? Апокалипсис, Божий суд. Месть животных за разрушение окружающей среды, ветхозаветная кара, за безбожие и отсутствие богобоязненности. Отмечаются, что чем ближе сходятся Митч и Мелани, тем большему нападению подвергаются люди. Как в «Моби Дике» Мелвилла. Почему? Месть жизни за отсутствие страха, за отсутствие богобоязненности, за грехи. Как распространение болезни, как потом, как бессилие перед жизненной иррациональностью. Часто пишут, что Мелани – представитель преуспевающего сословия. Но так ли? Вовсе дело не в этом. Напротив, женственность и сила главной героини – прекрасны.

Тем более, что подобный образ американки часто был показан и в других произведениях. В частности, в современном фильме «Easy Virtue» по мотивам пьесы Ноела Коварда, где блондинка – американка (тоже на кабриолете, и действие чуть раньше, в начале века) приезжает в британскую аристократическую семью вместе с молодым мужем, демонстрируя свою очевидную силу, действенность, разум, по сравнению с закостенелостью британских аристократических устоев. Такая роль действенной блондинки для американской культуры обычно вовсе не манифестация глупости, а репрезентация нового образца культуры, в ее разумном применении, в ее действенности, в ее грамотности, по сравнению с якобы культурной, но совершенной погибающей Европой.

И все же…. И все же, конечно, птицы – это жизнь, которая отвечает человеку. По теории литературы это, так называемые, «нарративы завоевания» (invasion narratives), это и «ответ» разрушенной (нами ли?) природы, это и попранные божественные законы. Кем? Всеми. Или кем-то. Теми, кто не слышит и не хочет прислушаться. Теми, кто живет только по своим, придуманным законам, считая (как мы все часто делаем!), что он умнее и шустрее. Призыв «остановитесь» не работает, так как человек вне Бога как будто бы и не понимает, что он делает. Не ведает, стало быть, что творит.

И очень важный момент. Момент «подмен», момент «своею кровью». Современный человек не понимает, что (как написано в Первом Послании к Коринфянам), если он один что-то делает, и при этом – не так, это «что-то» отражается на всех остальных.  Если при этом человек этот не несет наказания, это только потому, что за него это наказание несет или понесет кто-то другой. Поэтому – Христос, поэтому- крест. Крест и кровь всегда за кого-то. Поэтому тот, кто любит, рад, счастлив добровольно принять на себя боль, страдание, за другого. Но ведь это не отменяет человеческие грехи. Если человек не получает кару, возмездие за содеянное, это потому, что эта кара обрушивается на кого-то другого. Одинаково в фильме страдают и Мелани, и дети, и Митч, и даже мать, которая не давала сыну реализовать его отношения. Птицы не выбирают жертв, им просто все равно. Они являются лишь инструментом воздействия внешних сил. Бога? Нет. Бог – попускает. Других сил. Снова и снова.

Любовь – Божественное откровение, любовь – бессмертна, Богом дана, животворящая, чудодейственная сила. Она не о том, что принято считать поколениями мало знающих, наивных, лживых, самонадеянных людей. Да, мы все когда-то очень юные, самонадеянные люди, красивые, «богатые духом», а не «нищие духом», как следует, красиво одетые «прожигатели» жизни, элегантно гарцующие с бокалом «мартини» в руках. Зачем?  Затем, что нужно время для осознания. Дай Бог, чтобы оно наступало раньше, что найдутся люди, силы, ресурсы, которые оградят от опасностей, согреют, простят, примут на себя то, за что мы все в ответе.

Интересно, что в рассказе Дю Морье тема «птиц» намного больше развита, выписана. Птицы не просто – инструмент.  Они как будто бы тоже «живущая сила», которая, предчувствуя гибель, борется за свое существование. Но это опять-таки не совсем «божественная сила», это как раз та сила, которой и нужно «выживать», которой и нужно «или погибнуть, или отнять», «погубить, чтобы выжить». Такова дьявольская сущаность. Вот как она описана у Дафны Дю Морье:

«Сидя у края обрыва и дожевывая пирог, Нат думал о том, что, быть может, осенью птицы получают некий знак, предупреждение. Надвигается зима. Многим из них суждено погибнуть. И они ведут себя совсем как люди, которые в предчувствии близкой смерти с головой уходят в работу или кидаются в разгул. В эту осень птицы вели себя как никогда беспокойно; их возбуждение было особенно заметно, потому что дни стояли тихие. Когда на западных склонах работал трактор, то по временам он полностью скрывался из вида, вместе с силуэтом фермера за рулем, в туче орущих, кружащихся птиц. Их было непривычно много - Нат не мог этого не заметить. Осенью птицы всегда летали за плугом, но не такими огромными стаями, не с таким гамом».

У Дафны Дю Морье вся история нападения птиц разворачивается на ферме. В какой-то момент считалось даже, что подобная трактовка внезапного нападения птиц, как действенной, страшной, ужасающей силы, – возможный намек на угрозу Холодной войны. Но эта интерпретация снова – несколько банальна. Основной мотив рассказа все же не споры или разногласия между странами и континентами, а, снова и снова, отголоски того, что называется жизнью и смертью, добром и злом, силами, которые разрывают человека, давая ему выбор между тем, что нужно и должно делать, и той бездной, куда так странно и отчетливо иногда тянет упасть. Животное и человеческое, два начала, которые вечно борются, вечно ищут объединения, вечно не соответствуют друг другу.

Следует отметить, что у Дафны Дю Морье меньше надежды на разум и человечность окружающего мира, рассказ о чайках-самоубийцах, о шелесте, шорохах, бесчисленной стаи, взъерошенных перьях вызывает ужас абсолютной тотальности, смерти, обреченности. Альфред Хичкок показывает нам историю значительно более гуманную, яркую, полную красок и вдохновения. Главная героиня Мелани и ее голливудский друг Митч, таким образом, все равно дают надежду на спасение, раскаяние, силу человеческого, а не животного. В этом обилии интерпретаций, сравнений рассказа и фильма, отголосков других киноверсий и художественных произведений читатель и зритель пребывают определенное время, сравнивая возможные сценарии и, конечно, надеясь на доброе, справедливое, или, наоборот, лучше менее справедливое, но зато более снисходительное разрешение.