Онтологические прогулки

Из книги "Россия и Запад. Русская цивилизация и глобальные политические вызовы"

Локальные кризисы, присутствующие в жизни Русской и Западной цивилизации, осуществляются на фоне кризиса мирового, универсального. Речь идёт о кризисе капитализма.

       Традиционно капитализм определяется как экономическое явление, но в такой характеристике изначально присутствуют элементы глубинного непонимания происходящего и фальсификации образов реальности.

       Капитализм не может быть сведён исключительно к экономической сфере постольку, поскольку капиталистическая логика действия, сопутствующая им психология и нормы рациональности неизбежно распространяются на жизнь общества в целом. Капиталистическое общество стремится создать соответствующий тип субъективности, и в этом контексте капитализм является изначально духовным явлением. Суть этого явления – в подмене слова числом, сущности инструментом.  Капитализм устраняет слово и объявляет число высшим носителем смысла.

       Противоестественность такой ситуации связана с тем, что изначально числа – это то, что не имеет конкретного содержания и только указывает на его возможность, характеризует степень и объём присутствия смысла в реальности. Так, например, число «пять» само по себе ничего не означает, кроме чистой, не имеющей содержательной конкретности возможности; оно обретает смысл лишь в связи с неким, так или иначе существующим объектом, например, «пять яблок» или «пять человек». Но смысл объектов задаётся словами, а не числами. Слова указывают на качественные (смысловые) характеристики реальности, а числа характеризуют не качества, а количества.

       Капитализм абсолютизирует идею количества посредством уничтожения качества. Так возникает фантазм чистых количеств, игнорирующий реальность как таковую.

       Подлинная реальность не может быть зафиксирована при помощи исключительно количественных характеристик. Строго говоря, слова так же испытывают затруднения перед подлинностью. Так, в частности, если исходить из того, что непосредственным проявлением личности является лицо человека, ни одна речь не способна описать индивидуальный облик человека с фотографической точностью. Точно так же речь не способна дать исчерпывающее описание реальности; реальное всегда больше того, что о нём высказывается. Но, в то же время, речь способна выявить в реальности те содержания и смыслы, которые в ней безусловно присутствуют. Нельзя, как уже было отмечено выше, дать полное описание лица человека, но можно рассказать о том, чем этот человек озабочен, какого типа переживаниями его сознание в данный момент наполнено. Слова ориентируются на выражение общих смыслов, присущих миру, а индивидуальные проявления этого мира мы воспринимаем чувственным и интуитивным способом. Соответственно, культуры, основанные на приоритете Слова, ориентируются на смыслы, находящиеся в основаниях реальности. Понимание этих смыслов никогда не является абсолютно полным, но, в то же время, оно не противоречит реальности как таковой. Именно они и формируют картину мира культуры, выстраивают систему жизненных координат и наделяют человеческое существование соответствующим качеством.

       Абсолютизация числа неизбежно делает саму реальность бессмысленной и, одновременно с этим, обессмысливает и существование человека как сущности. Личность превращается в «открытый проект», который – подобно воде – способен, в зависимости от обстоятельств, принимать любую форму, но ни одна из них не может наполнить жизнь человека действительным качеством, т.е. сделать его счастливым.

       Бессмысленность как онтологическая данность неизбежно производит исключительно несчастное сознание, главным содержанием жизни которого оказывается страдание.

       Мир чисел и, соответственно, мир капитализма – это непрерывное движение к линии горизонта, требующее от субъекта и общества максимума усилий, но не имеющее фундаментального рационального обоснования.  

       Европейский и, соответственно, мировой капитализм является античным изобретением и ещё одним элементом античного наследия, доставшегося западной «варварской» культуре Тёмных веков. Капиталистическая модель экономики, ориентированная на получение прибыли как условие выживания субъекта, находилась в основе всей жизнедеятельности античных полисов. По мере распространения греческой культуры по всему Средиземноморью, происходило распространение и античного капитализма, что, в итоге, привело к созданию средиземноморской капиталистической системы, являвшейся предшественницей современного мирового капитализма.

       Капитализм вполне органичен античной культуре и является частным логическим следствием из общекультурной ситуации, сложившейся в античном мире. – Культура, не имеющая ответа на вопрос о том, для чего она существует, свою основную энергию перенесла в сферу количественных технологий. Так ремесленник забывает о цели своей деятельности, объявляя такой целью сам инструмент, при помощи которого он производит вещи. Так интеллектуал, отказываясь от высказываний по существу вопроса, свои основные силы направляет на развитие «правил применения метода». И так же экономика, отказываясь от признания того факта, что она должна служить интересам общества, начинает считать собственную рентабельность единственным абсолютным смыслом своего существования, а социальная реальность интерпретируется ею в качестве инструмента и сырья, смысл наличия которых сводится к достижению всё той же рентабельности. В этом соотношении экономического и социального хозяин и слуга сказочным образом меняются местами. И если при нормальном течении жизни экономическое должно служить социальному, являясь техническим условием для осуществления внеэкономических жизненных целей, то при капитализме ситуация становится прямо противоположной. Тезис «есть чтобы жить» заменяется тезисом «жить чтобы есть». Жиль Делёз определил эту метаморфозу как шизоидную: капиталистическая экономика функционирует ради собственного расширенного воспроизведения и ни для чего больше. Если следовать этой характеристике, то капитализм превращает мир в целом в некое шизоидное пространство, т.е. в пространство болезни.

       С точки зрения истории религиозных движений капиталистическая логика восприятия реальности во-многом сходна с логикой средневекового сатанизма, чьё мышление основывалось исключительно на основе принципа «от обратного»: то, что христианство называло светлым, правильным и добрым, сатанизм определял как тёмное, неправильное и злое. Оставляя сами онтологические противоположности нетронутыми, сатанизм лишь менял их оценочные характеристики, приписывая злу те качества, которые он находил у добра.

       При том, что капитализм сопутствовал жизни Запада изначально, западная история не является исключительно историей капитализма. Подлинная история Западной цивилизации – это история борьбы западного общества с капитализмом. Всё самое ценное, чем обладает эта цивилизация, возникло не благодаря капитализму, а вопреки ему. Западные промышленные технологии являются результатом деятельности, прежде всего, западных государств с присущим им милитаризмом. Западная классическая наука была пропитана религиозным пафосом, доставшимся ей в наследство от христианской готики. Западное искусство и архитектура изначально были связаны со стилем жизни западной аристократии. И та же великая западная литература XIX века с её персонализмом была выражением протеста личности против обезличивающей власти денег.

       При этом капитализм не играл в западной истории исключительно отрицательную роль. В рамках мировой капиталистической экономики Запад стал тем экономическим центром, благополучие которого достигалось за счёт постоянной эксплуатации колоний (периферии). Но к концу ХХ века капитализм окончательно перерос все национальные и региональные рамки. Современный мировой финансовый капитализм стремительно обретает наднациональный характер и его фактическая привязанность к конкретным региональным центрам является, скорее, частью исторической инерции и результатом случайного стечения обстоятельств. Сегодня идеологи капитализма вполне серьёзно обсуждают возможность переноса формального центра мировой экономики за пределы Атлантического океана.

       Начиная с 1980 года в западных странах резко усиливается рост социального неравенства и формируется новый тип политической элиты, предпочитающей собственные экономические интересы национальным. Предательство элит стало постоянным событием в жизни западных обществ. На смену национализму со всем его смысловым многообразием приходит космополитизм, за которым стоит транснациональная элита, не нуждающаяся для своей деятельности в органической связи с какой-либо исторической цивилизацией и социально-культурной общностью.

       Рост благосостояния элиты сочетается с процессами падения жизненного уровня других слоёв общества, демонтажем основ социального государства и разрушением основ национальной культуры. Последнее наиболее очевидно на примере Европы. Лондон, Париж, Берлин являются европейскими городами во всё более и более формальном смысле. Население этих мегаполисов стремительно утрачивает европейский облик и через несколько десятилетий представители коренных народов окажутся в этих мегаполисах в меньшинстве. Как справедливо заметили Майкл Хардт и Антонио Негри, третий мир сегодня существует не только на периферии первого, но и внутри него. Такая ситуация стала возможной благодаря приоритету экономических интересов отдельных социальных групп над интересами общенациональными. Ценности национального суверенитета никогда не являлись для капитализма определяющими, но в предыдущие века капитализм использовал для достижения своих целей возможности государства, и это позволяло ему прибегать к соответствующей националистической риторике. Сегодня необходимости в такой связи нет, соответственно, капитализм не нуждается и в национальном самосознании.

       Если понимать под Западом результат деятельности романо-германских народов, то такой Запад исчезает на наших глазах, оставляя после себя лишь название. Процессы, инспирированные логикой развития капитализма, создают для Западной цивилизации проблемы, намного более серьёзные, чем простая борьба за лидерство разных западных регионов. Серьёзных оснований считать, что эта цивилизация сможет самостоятельно ответить на вызов со стороны капитализма, нет. И единственное, что может сказать современный мир «классическому» Западу, это короткое слово «прощай!».

       Запад-I уступает место Западу-II. И через несколько десятилетий это название будет указывать на совсем другое цивилизационное образование.

       При том, что современный капитализм оказывает разрушительное воздействие даже на собственный центр, тем более катастрофичными оказываются последствия его действий на периферии. Эти последствия усугубляются экономическим кризисом, начавшемся в 2008 году. При том, что неолиберальные СМИ регулярно заявляют о том, что кризис преодолён, в действительности ситуация оказывается прямо противоположной.

       Сегодня сложно судить о том, насколько длительным будет этот кризис. Критики капиталистического общества много раз провозглашали «конец капитализма в ближайшем будущем», но, тем не менее, это будущее никак не наступало. В связи с этим не стоит впадать в иллюзию и предполагать, что в наше время капитализм окончательно уходит с политической арены. Не одна социально-экономическая система не исчезает сама по себе. Это происходит только под давлением общества. Капитализм цепляется и будет цепляться за власть, и в его силах – сохранить своё господствующее положение на неопределённо долгое время. Но, в условиях трансформации современной экономики, можно предположить, что то, что в реалиях ХХ века опознавалось как кризис, сегодня является повседневным фоном существования экономики. Если, используя медицинские аналогии, экономисты XIX – XX вв. видели в экономических кризисах резкое обострение болезни, после которого наступало относительное выздоровление, то теперь о выздоровлении говорить не стоит; болезнь всегда будет присутствовать в предельно острой фазе.

       Кризис превращается в тотальный горизонт жизни общества, пронизывая собою все сферы его жизни. Это означает, что капитал для защиты своих интересов будет прибегать к всё более жёстким и неразборчивым средствам, используя для этого все имеющиеся в его распоряжении инструменты и институты.

       Последствия кризиса ярко отразились на российской экономике. Двенадцать лет эта экономика балансирует между спадом и стагнацией. И более-менее сносные экономические показатели, время от времени озвучиваемые Правительством РФ и подконтрольными ему СМИ, являются не столько отражением действительных экономических процессов, сколько произведением «искусства статистики» – самого популярного вида искусства во властных структурах современной России.   

       Последствием негативных экономических процессов стало, с одной стороны, сокращение социального сектора в стране, фактическое уничтожение основ социального государства, а с другой стороны – выход региональной бюрократии из-под контроля центральной власти и переход политики высшего класса к лозунгу «обогащение любыми средствами!» Дальнейшие перспективы капиталистической модели в России выглядят безрадостными. Государство будет поддерживать, главным образом, те элементы инфраструктуры, которые связаны с экспортом сырья, и военные отрасли. Все остальные элементы социально-экономической жизни оказываются в состоянии «свободного плавания» и стремительно деградируют. Такая расколотость социальной жизни на небольшое количество развивающихся элементов и большую массу стагнирующих, в итоге, приведёт к множеству структурных противоречий, наличие которых сделает дальнейшее независимое существование страны и её территориальную целостность проблематичными. Одно из таких противоречий связано с упадком современного образования. Если процесс деградации образования будет продолжаться, то в скором времени российскому государству не будет хватать специалистов для обслуживания даже тех отраслей, в которых оно кровно заинтересовано. Можно превратить всю промышленность в одну сплошную газово-нефтяную трубу. Но отсутствие специалистов приведёт к тому, что развитие даже топливного комплекса окажется невозможным.

       Экономическое неблагополучие оказывает серьёзное влияние и на демографическую ситуацию в стране. Население России сокращается – не помогает даже приток мигрантов из ближнего зарубежья. И особенно быстро сокращается русское население страны. По не самым пессимистичным прогнозам к 2030 году количество русских может составить менее 50% населения страны. Вследствие этого Русская цивилизация неизбежно окажется на грани уничтожения.

       По сути, судьба Русской цивилизации может оказаться сходной с судьбой Запада. Капитализм создаёт сходные демографические проблемы на русской и западной почве. И это сходство вполне объяснимо: однотипные модели существования порождают одинаковые судьбы.

       Единственным способом выживания для Русской цивилизации является отказ от капитализма и переход к социализму. Такой социализм не должен быть некритическим воспроизведением советской модели, а должен взять от неё всё лучшее. Исторический опыт подсказывает, что главными внутренними врагами социалистического общества являются теоретический догматизм, отсутствие общественного контроля над деятельностью власти и глобальный разрыв между идеологическими принципами и реальной практической деятельностью.

       Новый социализм не является законченной социальной моделью. Его контуры будут проясняться и конкретизироваться по мере становления. Основой социалистической теории должны быть не схемы, а принципы, в соответствии с которыми будет формироваться политическая практика.

       К числу важнейших принципов социализма необходимо отнести: 1) связь политики с интересами большинства общества, 2) утверждение норм социальной справедливости, понимаемой, прежде всего, как равенство возможностей, 3) активная государственная поддержка социально незащищённых слоёв населения и институтов культуры и образования, 4) главенство права во всех сферах жизни, 5) широкое развитие всех форм демократии. Такая политика должна быть ориентирована на осуществление непрерывной технологической модернизации и защиту национальных интересов России.

       Переходу к социализму будет способствовать то обстоятельство, что психология русской культуры изначально опирается на принципы коллективизма. Русская община является архетипом любого жизнеспособного типа российского общества. При этом само формирование такого общества должно происходить на основе соборности. Две главные задачи Русской цивилизации – возвращения к собственным духовным первоосновам и глобальное преобразование жизни – совпадают друг с другом. Подлинно национальное русское государство неизбежно будет проводить социалистическую политику, т.к. подлинность в данном случае является синонимом общенародности. Подлинный социализм всегда будет учитывать национальные особенности общества.

       И основой и того, и другого должен быть особый тип личности. Впрочем, такой тип личности обнаруживает себя на всём протяжении русской истории. Новое в данном случае – это сохранение и развитие того, что является для Русской цивилизации исконным и сущностным.

       Основой мироощущения такой личности является идея служения: человек как целостность формируется в процессе деятельности, направленной на благо всего общества. Этот идеал изначально присутствовал в славянской общине, он является персоналистическим центром русской православной культуры, о нём же говорили и поколения русских революционеров. Такая личность никуда не исчезла и из современной российской жизни. Миллионы людей, для которых главным содержанием жизни является труд, исполняют свой долг вопреки всем внешним обстоятельствам и препятствиям. И таких людей в России пока ещё большинство. Постсоветское российское общество так и не стало в полной мере обществом буржуазным. Оно по-прежнему обладает социалистическим мировоззрением. Но такое мировоззрение уже смогло избавиться от социального инфантилизма советских времён и готово самостоятельно решать собственную судьбу. Это обстоятельство является важнейшей предпосылкой для социалистических преобразований.

       Для неолиберальной идеологии такой тип личности крайне неудобен, и она стремится скомпрометировать его, заменить психологию долга психологией массового потребления. Задача социализма сделать психологию труда (психологию долга) – единственно легитимной.