Азбука блокадного Ленинграда
Евгений Лукин (29/12/2023)
Блокада
8 сентября 1941 года началась фашистская блокада Ленинграда, которая продлилась 872 дня. Директивы Адольфа Гитлера предписывали сравнять наш город с землей. Лишь в 2022 году суд Санкт-Петербурга признал фашистскую блокаду геноцидом. На суде было впервые отмечено, что военное блокирование невской столицы осуществлялась усилиями всей Европы.
Сбылось пророчество Петрово:
Все флаги в гости были к нам
Не с хлебом и не с добрым словом –
С огнем и злостью пополам.
С крестами, пиками, мечами
Шагали к нам со всех сторон
Норвежцы, шведы и датчане –
Их имя было легион.
Из эстов, латышей, литвинов
Спешил карательный отряд,
И обезумевшие финны
Стреляли в нас из-за оград.
Испанец нам сулил корриду,
А итальянец – сущий ад.
Француз припоминал обиды
Наполеоновских солдат.
И вот над этой ужасной
Всеевропейскою ордой
Орел господствовал германский,
Сверкая свастикой стальной.
И против этой злобной воли,
Сжав русский боевой кулак,
Стоял один лишь воин в поле –
Непобедимый красный флаг.
Блокадный хлеб
«Вода, мука и молитва», – так определяли состав блокадного хлеба ленинградцы. Для увеличения его выпечки в муку добавляли отруби, жмых, березовые почки, даже пищевую целлюлозу. Старый пекарь Даниил Иванович Кютинен, всю жизнь проработавший на хлебозаводе, умер от голода у печей с горячим хлебом.
Для блокадного хлеба святого
По сусекам муку собирал,
Из мешка высыпал холстяного
И пылинки со стен соскребал.
Добавлял и березовых почек,
И подсолнечный жмых добавлял.
Словом сдабривал каждый кусочек
И горючей слезой окроплял.
Был на глину похож хлеб блокадный,
И от горького горя тяжел.
Но в нем теплился дух благодатный,
Чтобы каждый надежду обрел.
Старый пекарь – как ангел алтарный,
Добрый пастырь при всякой судьбе,
Он от голода умер в пекарне,
Но не взял ни крупицы себе.
Блокадная экскурсия
С началом войны бесценные картины Эрмитажа были эвакуированы на Урал. На стенах остались висеть только рамы. Весной 1942 года начальник охраны Павел Филиппович Губчевский провел для сибирских призывников, отправлявшихся на фронт, экскурсию по пустым залам Эрмитажа.
Укрыла на Урале стража,
Подальше от враждебных стран,
Сокровища из Эрмитажа –
Джорджоне, Рембрандт, Тициан.
Не стало ни полотен ценных,
Ни изваяний по углам.
Лишь рамы на музейных стенах
Раскинулись то тут, то там.
И вдруг солдаты строем важным
Вошли сюда – за взводом взвод.
Их вел по залам эрмитажным
Единственный экскурсовод.
Вставал у рамы опустелой:
«Вот – Тициан! Великий дар!
Взгляните: крест несет тяжелый
Христос – небесный комиссар».
Он воздавал хвалу Джорджоне:
«Представьте: юная Юдифь
Повергла фюрера на троне,
Мечом могучим поразив».
Он так живописал словами,
Что рембрандтовский Авраам
Как бы сникал перед глазами
И острый нож бросал к ногам.
И каждый из солдат недаром
Вскипал от ярости, сравнив
Себя с распятым комиссаром
Или с разведчицей Юдифь.
Ведь каждый был готов из мрака
Идти сквозь огненный буран,
Где поведут его в атаку
Джорджоне, Рембрандт, Тициан.
Ленинградская симфония
Зимой 1942 года дирижеру Карлу Ильичу Элиасбергу поручили исполнить Ленинградскую симфонию композитора Д.Д. Шостаковича, посвященную осажденному городу. Дирижер собирал музыкантов повсюду – от передовой до госпиталей и даже моргов. Премьера симфонии состоялась 9 августа 1942 года.
Симфония подобна чуду!
Ее сыграть – большая честь.
И дирижер собрал повсюду
Всех скрипачей – какие есть.
Трубач из роты пулеметной,
Хоть страшная метель мела,
Явился к сроку в зал холодный,
Где репетиция была.
Туда же валторнист роскошный,
Боец зенитного полка,
Спешил по наледи дорожной,
Поглядывая в облака.
На санках, будто на карете,
Доставили флейтиста в зал.
Альтист, лежавший в лазарете,
На костылях приковылял.
– А где ударник молодецкий? –
Осведомился дирижер.
Ему ответили: – В мертвецкой!
Там слушает небесный хор.
И, отыскав в мертвецкой тело,
– Воскресни! – дирижер шепнул.
И вдруг мертвец заиндевелой
Рукою тихо шевельнул…
А в день премьеры среди лета
Он так симфонию сыграл,
Словно с того вернувшись света,
Он смертью смерть опять попрал.
Кабинет Фауста
В годы блокады читальный зал Публичной библиотеки находился в т.н. кабинете Фауста, похожем на средневековую монастырскую келью. Здесь хранились редкие книги, а посередине стояла статуя немецкого первопечатника Иоганна Гуттенберга. Однажды сюда попал немецкий снаряд…
Из тьмы блокадной, бесконечной,
Не зная никаких преград,
Ворвался в зал библиотечный
Крупнокалиберный снаряд.
Немецкий канонир, наверно,
Не просто так сюда стрелял,
А по наводке дальномерной –
Туда, где тихий свет сиял.
Он круг старинных фолиантов
Разрушил бы в единый миг.
Ему был ад милее Дантов,
Чем райский сад ученых книг.
Как варвар, темен, злобен, меток,
Он просвещение отверг.
Ему был чужд далекий предок –
Первопечатник Гуттенберг.
Но тут – «Остановись, мгновенье!» –
Ученый секретарь сказал…
И вдруг снаряд, прервав движенье,
Болванкою свалился в зал.
Футбольный матч
В воскресенье 31 мая 1942 года в Ленинграде состоялся первый футбольный матч. Его провели наперекор фашистской пропаганде, которая объявила Ленинград «городом мертвецов». Трансляция футбольного матча в эфире произвела сильное впечатление на немецких солдат, осаждавших город на Неве.
Ефрейтор был не при параде.
Слух до ефрейтора дошел,
Что в осажденном Ленинграде
Играют мертвецы в футбол.
Он пояснял: «Нам говорили,
Что Ленинград отдал концы,
А тут передают в эфире:
В футбол играют мертвецы».
Был гауптман не при параде,
Ему общаться было лень:
«Что ж, в осажденном Ленинграде
Настал, видать, воскресный день!
У русских все не по-немецки:
Умом их не понять – хоть плачь.
У них живые спят мертвецки,
А мертвые играют в мяч!»
Ефрейтор был в недоуменье.
Он в морг прифронтовой полез.
Узнал, что в это воскресенье
Никто из фрицев не воскрес.
Янтарная комната
Осенью 1941 года немцы, оккупировав Царское Село, похитили Янтарную комнату из Екатерининского дворца. Она предназначалась для музея мирового искусства, который задумал создать Гитлер. Временно ее разместили в Кенигсбергском замке. Во время штурма Кенигсберга советскими войсками Янтарная комната таинственным образом исчезла. Современные исследователи полагают, что она находится в США.
Гремя подковою железной,
Сверхчеловек вошел сюда
И обмер от красы чудесной,
Где слились пламень и вода.
Пред ним на зеркале паркета
Сиял янтарный кабинет,
Словно восьмое чудо света,
Которого прекрасней нет,
Сказал: «Не может варвар русский
Таким сокровищем владеть.
Едва ли высшее искусство
Ему дано уразуметь.
В музее всех народов мира,
Как наш великий вождь изрек,
Ему отыщется квартира,
Ему найдется уголок».
И вот восьмое чудо света,
Сокрытое под груз иной,
Доставил грузовик секретный
В тевтонский замок ледяной.
И с той поры над грузом ценным,
Как бы исчезнувшим навек,
В музее мира сокровенном
Трясется тот сверхчеловек.
А нам завещано отныне
Найти янтарный кабинет
И тайны отыскать иные
В пустыне отпылавших лет.
Последние публикации:
Евгений Лукин: легенды о любви, о верности, о долге –
(08/11/2023)
Куда зовёт Орлеанская дева? –
(29/05/2023)
НА ПАЛАЧАХ КРОВИ НЕТ. Стихотворение, оплаченное жизнью –
(18/05/2023)
«Серебряное кольцо России»: Пророчество Криве-Кривайтиса –
(10/04/2023)
Eвгений Лукин: «Любовь как кровь, отверстая штыком» –
(30/03/2023)
НА ПАЛАЧАХ КРОВИ НЕТ. Органы государственной безопасности и внесудебные органы при них –
(10/03/2023)
НА ПАЛАЧАХ КРОВИ НЕТ. Большой террор в Ленинграде (1) –
(20/02/2023)
Евгений Лукин: Пересказ «Слова о полку Игореве» –
(13/02/2023)
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
