Комментарий | 0

О, высокое время!...

 
 
 
 
 
 
 
***
 
Пуповина дыхания. Зрения. Нейросетей…
Человеку нельзя обходиться без этих затей.
Даже если отсутствует что-то одно,
Человек погружается медленно на социальное дно.
 
И не видно, не слышно его. Он всего лишь пустяк.
Он в глубокой дыре,
Где и должен влачиться, ну, скажем, вдовец-холостяк.
Волонтёр не доносит пакеты ему до дверей.
Только ветер гуляет вокруг зимовей-суховей.
 
Ну, а если, допустим, заявит вдовец-феминист,
Что он давеча очень хороший бывал футболист,
Не поверят ему, потому что забыли его.
Потому что ковидное время его замело.
 
Вот он держит дистанцию. Как и учили цари.
О, высокое время, ты счастьем его одари!
Подари вероятность, в которую верил Эйнштейн,
И теорию взрыва не вытолкни с бухты-барахты взашей.
 
Ведь учёное время ещё не до капли ушло.
Академия знаний по-прежнему крепкое держит науки весло.
И певцы с президентами нам добывают руду,
Ну, а все остальные мечтают предаться труду.
 
 
 
 
 
***
 
Шум поезда не заслонит прибой.
Свет лампы не откроет поднебесье.
Пусть этот сон любуется собой.
Он важен. Но не он откроет песню.
 
Есть фон. Он больше неба и земли,
И всё созвучно, росло и всесильно.
Печаль моя, ты больше не боли!
Пусть выпадут и выпадут обильно
 
И снег, и та азартная звезда
Летящая в пустыне очень долго,
И лист прозрачный, и частица «да»,
И эхо в поле перед лесом волглым.
 
И вдруг в ветвях покажется зверёк,
Внимательно посмотрит и исчезнет.
Достаточно. Ты насмотрелся впрок.
Как хорошо найтись и в этой бездне!
 
 
 
 
 
***
 
Бордовая виолончель,
Красно-коричневая скрипка,
Улыбка арфы, флейты трель,
Трубы серебряная рыбка.
 
Сияньем северным орган,
То пашущий, то лепестковый,
И тамбурин многоростковый
Вдруг часто-часто заморгал.
 
Литавры били, как валы,
Колотящие в брег Тавриды,
Где небо – как азарт корриды,
Точней – как духовых ряды.
 
И весь оркестр многозарядный,
Торжественный, как паровоз,
Почти державинский колосс –
Кремлёвских башен вид парадный.
 
 
 
 
***
 
Восстанем и преобразимся
И в новых планах будем жить.
Мы выползаем из больницы
И видим, как река дрожит.
 
Мы видим на затылке неба
Следы рубцов. И этот мир,
Как и река, увы, колеблем,
Похож на щёлкающий тир.
 
Дыши. Смотри. Преображайся.
Всё скатывается в яйцо.
Отрепетируй и – сбывайся.
Шум моря. Шелуха. Лицо.
 
 
 
 
 
***
 
Как быстро летит птица,
Этот потомок ящеров угловатых!
Мы смотрим на улицу, уплетая пиццу,
Здесь сегодня много гастарбайтеров бородато-усатых.
 
Всё меняется в мире…
Вот, пишут, русских становится больше.
Друг смеётся: эту статистику надо читать в сортире,
А к действительности надо подходить, как к Польше.
 
Вот лежит асфальт, как ни странно, не меньше века,
В нём растения делают дырки.
А сосед говорит, что у зенитовского хавбека
Все финты стандартны, как под копирку.
 
 
 
 
 
***
 
…И будет нечем прикрывать тылы.
Мы повернёмся, чтобы посмотреть
На лица и высокие чины,
На солнце, переставшее гореть.
 
Но под ногами зашуршит листва,
И всё удастся, что не удалось.
Родные и прекрасные слова
Утешат и потушат нашу злость.
 
Санкт-Петербург

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка