Проза

Мы, глубоководные рыбы, живем в необыкновенной обстановке, что накладывает свою печать на наш образ жизни и сказывается даже буквально на нашем теле: мы узкие и плоские, что помогает выдерживать постоянное давление водных масс, и наделены огромными глазами, которые дают возможность видеть в полумраке.

<--- Илл. Кати Берестовой к рассказу "Глубоководные рыбы"

Мы странствуем по подводному пространству, не совсем даже осознавая, кто мы, как нас сюда забросило. Этот вопрос в той или иной степени занимает всех рыб. Но как бы мы могли разрешить его?

Большинство из нас изнемогает под гнетом давления, и в целом нашему народу свойственна постоянная апатичная вялость: мы медленно, с какой-то усталой покорностью разгребаем воду плавниками, и не хотим брать на себя какой-либо дополнительный труд. Но встречаются среди нашего племени существа более крепкие, энергичные и любознательные, которые хотят придать нашей жизни осмысленность, видят в ней нечто большее, чем пустопорожнюю рутинную работу.

Эти оригиналы считают, что их жизнь – это своего рода поиск некоего высшего предназначения, и вот они что-то ищут, толком сами не понимая, что им нужно. Они как бы и сами стесняются своей наивности, но все же продолжают поиски.

В первую очередь они пытаются пробраться наверх, в мелководье, зону жизни, которая кажется им более свободной – ведь наверху меньше давление воды на нас. Но, если они вовремя не останавливаются, такие глупцы либо оказываются выловленными, либо начинают слепнуть, поскольку наверху гораздо мощнее освещение, а наши огромные круглые глаза к свету не приспособлены.

Те искатели, которые хотят наверняка не подвергаться опасностям, плавают примерно на одной и той же глубине в случайном или специально выбранном направлении. Но такие-то поиски как раз бесполезны – это трата времени, изучение уже известного, ведь родной водный уровень уже подробно исследован и знаком нашему народу.

Таким образом, остается единственное решение: нам, и без того глубоководным, пытаться все-таки еще увеличивать глубину, погружаться в бездну темноты и давления.

Надо сказать, что такое погружение в толщу вод захватывающе таинственно. При этом попадаешь в мутную, густую темноту, наполненную причудливыми образами.

Здесь можно встретить нечто вроде плавучих скал с наросшими на них пластами развесистых, изогнутых, переплетенных кораллов, бросающихся в глаза своей яркостью; мокрые, мягкие, мясистые губки, похожие на куски плоти, но при этом ядовитых цветов –лимонного, апельсинового, алого; водоросли – темно-зеленые, пурпурные, охряные, бледно-синие – вьющиеся и прямые, словно бы ползущие в воде, похожие на глубинных змей, либо гнущиеся, как пальцы с множеством суставов. Видели и целые многокилометровые массивы, являющиеся одним существом – трубы и столбы хрящей, завернутые в слои мяса и студня.

Встречаются всевозможные сказочные чудовища: рыбы со светящимися глазами, занимающими почти всю поверхность тела, и витым рогом на носу; высокие длинные, почти круглые рыбы-полотнища, настолько плоские, что их не видно, если смотреть прямо или сверху, заметить их можно только сбоку; гигантские спруты, покрытые буграми, со множеством подслеповатых глаз и гроздьями скользких щупалец с присосками; кальмары, похожие на исполинские пузыри; стремительные рыбы обтекаемой формы, напоминающие живые артиллерийские снаряды; подводные неизмеримо тонкие черви-паразиты, достигающие в длину нескольких километров, но спутанные в один маленький клубок; диковинные рыбы всевозможных стереометрических форм, похожие на абстрактные фигуры из плоти и костей, – тут и различные звезды, наросты, выступы, удлинения, уплотнения, комки и шмоты мяса – и все это усеяно в случайном порядке разнообразными органами – глазами, ртами и другими; необыкновенно плотные и твердые рыбы неправильной формы, похожие на камень.

Рассказывают и такие истории, в которые при всем желании поверить сложно – например, что в глубинах встречаются рыбы в форме разнообразных животных и птиц, или даже рыбы в форме человека (причем сходные именно только по внешней форме, а не по внутреннему строению и разумности). Но это-то наверняка бредни: как бы такие существа могли жить на глубине, как бы они могли передвигаться?

Так или иначе, в глубинах можно встретить буквально все, что мы в силах вообразить, – и даже более того. Но до сих пор все искатели, отважившиеся на подобные путешествия, делились фактически на три группы: первые пугаются того, что встречают в глубинах, и поднимаются обратно; вторые сходят с ума от увиденного; и, наконец, третьи вовсе не возвращаются с глубин.

И все-таки, как ни удивительно, охотники на новые погружения не переводятся. И, честно говоря, на всякого очередного смотришь не только со скепсисом и сожалением, но все-таки и с долей любопытства: вдруг ему удастся совершить то, в чем не преуспели другие – скажем, достигнуть дна океана и принести оттуда какую-то фантастическую, ошеломляющую весть?