Рейтинг публикаций

Пёстрые строки – разрозненные перья жар-птицы, не дающие успокоения; крик силён, но, свидетельствуя о жизни, не подтверждает её правильности.

Ольга Балла: "...Языком этих мест мне выговаривалось и по сию минуту выговаривается самое коренное о жизни, смерти, смысле, надежде и безнадёжности, одиночестве и совместности и прочих экзистенциальных константах. Что до снулых коробок, в частности пятиэтажек, – это вообще область интенсивных проекций. Москва вся состоит из памяти: чем дальше, тем больше, это её основная материя; она вся жгучая, вся – текст, который состоит из подтекстов… вся из чувствительных нервных узлов, коснись любого – вся психосоматика содрогнётся. Вся Москва с Московской областью, особенно по Ярославской железной дороге, – моя персональная смысловая и эмоциональная история, личная экзистенциальная карта, постоянно подвергающаяся дорисовыванию и уточнению.

Все человеческие типы представлены, все возможные формы занятий известны… Юристы и священники, мужики и помещики, проститутки и скучающие богачи. Врачи, студенты. (...)

Мне нравятся детективы, потому что этот жанр в основе своей опирается на рациональную и научную эпистемологию. Зигфрид Кракауэр утверждает, что детективный роман в конечном счёте посвящён не преступлению и закону, а разуму. Но с дамами это не совсем так. (...)

Для премии под знаменем президентских грантов по культуре да ещё патриотической направленности (!) в противовес ультра-либеральному «нац-бесу», многие лауреаты и организаторы которой к этому времени уже числились в списках минюста иноагентами, столь большой интерес к ней был естественным. Хотя… уже тогда мне показалось странным объединение в одной номинации и вышедших книг за последние два года и рукописей. Конечно, членам жюри рукописи были доступны, а читателям? Не менее удивительным был и состав жюри: прозаиков судили прозаики, поэтов – поэты. И над всем этим возвышалась фигура председателя жюри Н.Ф. Иванова, полковника налоговой полиции в прошлом. Сразу возник, по крайней мере у меня, вопрос: а где КРИТИКИ?

...твое бессилие и отчаяние улетучиваются. Ты видишь, как мы все похоже устроены, все мы в одной лодке, что плывет от истока к одному океану, и все мы ищем ответы – как нам жить ту жизнь, что проистекает с нами, пока мы скользим по глади хронопотока.

Выбранный стиль дорожной истории позволяет автору подключать к сюжету разные географические локации и жизненные коллизии персонажей. В книге появляются Джексон с Алтая, девушка в чадре, мама бойца, Наташа из Ростова, строители из Мариуполя, Города мертвых бойцы разных подразделений от Херсонщины до Луганска.

Хочется познакомить как можно большее количество людей со «Сказкой из песка» Сергея Лёвина, чтобы она стала настольной книгой в каждой семье. Читая её, дети будут расти более добрыми и чуткими, а взрослые не будут забывать, что они очень нужны своим детям.

Его знания были энциклопедические. Мог четко и ясно ответить на любой вопрос по Православию, истории, литературе, философии. Поражала память, сколько же в голове хранилось имен, фактов, событий, которые в нужный момент извлекались наружу. Рассказчик он был замечательный. (...) Мы были с ним откровенными друзьями. Он знал обо мне все, я очень многое о нем, что и уйдет вместе со мной.

В прежние годы по вторникам в «Юности» происходили встречи авторов с редакцией и главным редактором. Когда «Юность», по словам Михайлова, для них «закончилась», они решили, что «негоже забывать эти вторники» и организовали журнал, чтобы не потерять авторов. Первый номер «Вторника» «на свой страх и риск» вышел в феврале 2020-года. Когда его начинали, то думали, что «всё это» долго не продлится, что это «некий прикол».

Анна Радлова и до, и после революции была уверена в том, что революционный пафос являет собой новую веру, основанную на глубоких традициях русского национального духа, русского бунта, бессмысленного и беспощадного, по слову поэта. И тогда она обратилась к изучению основ русского сектантства, особенно хлыстовства и скопчества.