...Бродский для автора – как, впрочем, для всей четы Профферов – и был таким себе жестким порно родом из СССР: молодым, задорным, но, к сожалению, абсолютно непонятным в чисто техническом смысле.

Однажды любимый хлебный киоск философа закрылся. Он был безутешен и много дней подряд предавался печали. Когда его пристыдили, что, мол, он печалится по недостойному для философа поводу, он согласился и стал печалиться так, чтобы другие не замечали его печали.

Повторяемость результатов политики «всемирной отзывчивости», приобретшая за века силу закономерности, заставляет снова и снова думать о фундаментальных основах российской политики, призванной ответить на запросы и вызовы нового тысячелетия. Есть ли они?

В ситуации «после смерти Бога», и, соответственно, «смерти человека» и «смерти самой смерти» наиболее зоркие художники-мыслители увидели мир как нескончаемый водоворот фрагментов непонятной действительности, стремящейся как «река времени» из ниоткуда в никуда.