Мифология музыки, мифология жизни №24. Рассказ о том, как я, "Шапа" и "Мух" отправились в Свердловск по ресторанам пройтись
И вот, подал как-то Шапа идею, что неплохо было бы как-то иначе
развлечься . И собрались мы, то есть я, Юрий и один наш хороший
знакомый, Саша Махнутин, сгонять в город Свердловск. Он от Тюмени
всего-то в трехстах километрах. Надумали мы посетить местные рестораны
и «поснимать» там красивых девчонок. Как пел об этом впоследствии
Артур Стуков:
«Мы за красивых девчонок с цветами в руках, мы против пьяных теток, грязных и в синяках...».
Саша Махнутин был видным парнем. Высокий, стройный, похожий на
болгарина, с черной густой щетиной, бровьми союзен , ну и так
далее. Одевался Саша тоже, как и мы с Юркой, только в «фирму».
Вот втроем мы и поехали. Приезжаем в Свердловск, выходим на вокзальную
площадь, и, сразу же, в гостиницу «Свердловск». Там нам дали какие-то
направления и отправили с ними в гостиницу «Тагил». Подойдя к
этой гостинице, мы поняли, что жить мы в ней не хотим. Это не
праздник. Там явно клопы или что-то в этом роде. Мы вернулись
в гостиницу «Свердловск» и Саша Махнутин прибег к старому, проверенному
способу: к подкупу административных лиц. Таким образом, к обеду
нам были предоставлены три одноместных номера. Вечером, где-то
около пяти часов, мы отправились в город в поисках самого центрового
ресторана. Местные жители указали нам на культурно-развлекательный
комплекс «Космос», в состав которого, помимо кинозала, входил
ресторан, бар, варьете и что-то там еще, не помню. Может, даже
сауна или бассейн. Что-то в этом роде.
Заходим в зал. Огромных размеров ресторан, явно не тюменские масштабы.
Столица Урала! Тут тебе и дома повыше, и кабаки попросторнее.
Сидим, едим, пьем. Разглядываем ресторанных девиц, размышляем
о том, с какими бы из них продолжить вечер тет-а-тет. Так время
и пролетело, и подошло к закрытию. Вышли мы с Юркой, подвыпившие
уже изрядно, в фойе. А Саша Махнутин, то бишь «Мух», задержался
в зале, чтобы расплатиться. Ну, мы одежду взяли, разложили ее
на кожаных диванах и собираемся, так это, не спеша одеться. И
тут кто-то из рядом одевающихся мужиков спрашивает, этак громко:
— А где моя шапка?!
— Кто, Шапа?! — отреагировал зычно Юрка с видом величественным
и с барскими интонациями в голосе.
— Я — Шапа!
И тут же, как говорится, не отходя от кассы, один из мужиков,
по-моему, как раз тот, что шапку свою искал, бьет Юрку прямо по
его породистому лицу. Мужики эти, а их оказалось человек девять,
вида были очень даже не мажорного, очень даже обыкновенные мужики.
Тот, что Юрку ударил, где-то ему аккурат по подбородок. В ответ
на его удар Юрка только презрительно скривился, и вид у него стал
такой, будто на него прыгнул какой-то мерзкий зверек. Мужичок,
видя, что эффект от удара невелик, решил его повторить, но результат
оказался тот же. Юрка только скривил еще более физиономию, с еще
большей степенью отвращения от прикосновения к своей царственной
персоне какой-то мерзкой, холопской руки. И тут, видимо, до помутненного
алкоголем Юркиного сознания дошел смысл происходящего! Его, Юрку,
бьют какие-то мудаки задрипанные.
Ромыч! — взревел он, — Зови Шуру!
От этого медвежьего рыка все как бы на несколько мгновений оцепенели
и у меня появилась возможность действительно сигануть в ресторанный
зал за Мухом. Шура, он же «Мух», был известным тюменским каратистом.
Об этом знал Юрка, но не знали мужички. Они заинтересованно вытаращились
по направлению к входу в ресторанный зал, откуда вот-вот должен
был появиться вызываемый столь громогласно Шура. Возможно, они
рассчитывали увидеть в лице Шуры некое чудовище, о трех головах
и трех метров ростом, поэтому как-то замерли. Но вот из зала выскочил
сначала я, маленький и прихрамывающий, а затем и Шура — симпатичный
юноша в пестром пуссере, стройный и в очках. Правда, с густой
бородой.
Увидев, что Шура по своим размерам совсем не соответствует образу
страшного чудовища, мужички сразу оттаяли и приняли Шуру в свои
теплые мужские объятия. С этого момента завязался интенсивный
рукопашный бой. Вот как он протекал.
В самом начале поединка на появившегося на сцене событий Щуру
насело сразу четверо мужичков. Шура ушел в глухую оборону, прикрыв
согнутыми в локтях руками лицо. На него посыпались градом удары.
Поспешив Шуре на помощь, я в прыжке ногой врезался в толпу этих
мужичков, что аккурат оказались ко мне боком, и таким образом
смел их всех, как карточный домик, открыв Шуре свободу для передвижения.
Правда, пока я разбегался для удара, он из своей глухой обороны
успел нанести одному мужичку мощный боковой удар справа.
Таким образом, я оказался на полу, в образовавшейся куче-мале.
Самый дальний от меня атаковавший Шуру мужичок барахтался в маленьком
декоративном бассейне, а я барахтался на полу с тремя повалившимися
вместе со мной мужичками. Меня кто-то пинал ногами, я кому-то
бил по яйцам. Вообще разобраться в происходящем было трудно. Но
из своей позиции на полу я, как это ни странно, видел все, что
происходит на арене битвы. Шура бегал по фойе и раздавал мужичкам
красивейшие и плотные «боковухи» 1,
от которых те валились, как снопы. Юрка Шаповалов то и дело убегал
в туалет, где смотрелся в зеркало и смывал с разбитых губ кровь.
Потом он выбегал из туалета, валил наповал какого-нибудь встретившегося
на пути мужичка и убегал обратно в туалет, очень озабоченный своим
лицом. В конце концов, Юрку можно было понять, он сюда приехал
девочкам нравиться, а не со смердами кулаками махать.
Спускавшаяся в это время со второго этажа, из бара, публика дружно
скандировала:
Борода! Борода! Борода — давай! Борода, держись!
Под бородой имелся в виду Саша Махнутин, который вел себя очень
красиво, почти как на татами. Он грациозно и непрерывно двигался,
и после каждого удара соперник падал как подкошенный.
Весь этот бесплатный и зрелищный спектакль был прекращен появившимся
нарядом милиции. Мужики стали подниматься с пола, отряхиваться
и оправляться.
Правда, выбежавший в очередной раз из туалета Юрка все же ухитрился
врезать напоследок «боковуху», аккурат из-за товарища сержанта,
как раз тому мужчине, который его, Юрку, и обидел в самом начале.
При появлении милиционеров какая-то расчувствовавшаяся и нам симпатизировавшая
девица стала виснуть на Юрке с криком:
— Мальчики, не надо, они вас убьют!
Оказалось, что дравшиеся с нами мужички — это представители местной
свердловской «таксистской мафии» 2,
считавшиеся, видимо, грозой этих мест. Мы этого, по счастью, не
знали и выдержали блистательный поединок втроем против девятерых.
Наутро, когда Шура и Юрка пришли ко мне в номер, я лежал на кровати,
имея на лбу здоровенный синяк в виде следа от каблука. Шура тоже
тихо постанывал. И только Юрка был оживлен, бегал и кричал:
— Да вы хоть понимаете, чуваки! Мы вчера их сделали! Мы вчера
втроем сделали девятерых. Это победа!
На его возгласы мы с Шурой только печально переглядывались. Я
стонал. Это уж кому, как говорится, что. Кому победа, а у кого
и чубы трещат. Да, ладно, все равно, хорошо съездили.
1 «боковуха» (сленг.)
— удар наносящийся по круговой траектории в скулу, называющийся
в боксе «хуком».
2 «таксистская мафия»
— в описываемое время, в нашей стране, каких только «мафий» не
было. Сейчас, когда выяснилась правда о настоящей «мафии», это
название вызывает только улыбку.
Мифология музыки, мифология жизни:
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
