Поэзия

(типа исследование)

Рядом
завели разговор по поводу того, кто зачем занимается этим, в сущности,
слегка постыдным занятием. Не знаю, как у остальных, а тем более
поэтов, но для себя, подумав, я выделил несколько типов стихов.
Ниже приведу примеры.

1. Стихи – гной. Не обязательно чернуха, зачастую и любовь (безответная,
скажем, или преданая) может мучить изнутри, требуя выхода. Гнойник
или поражает здоровые ткани, или прорывается. Таким образом –
избавление от помешательства.

2. Стихи – рисунок. Возникают тогда, когда сознательно хочется
поделиться с другими (как правило близкими) людьми мыслью, переживанием,
образом, иногда увиденным. Иногда мыслью и переживанием через
описание виденного, одолжить глаза.

3. Стихи – шутка. Иногда (и даже часто) – парадоксальные, нелепые,
чаще всего короткие двустишия. Реже – тематические, привязанные
к событию.

4. Стихи – флажок "я свой". Отвратительные и неискренние. Пишутся
в расчёте на то, что поэты из "объединения" примут как своего.
Писал несколько раз, стыжусь.

Это, пожалуй, всё. Но, скорее всего, у вас есть и свои "подвиды".

Примеры:

1 вид

нет.
все не так
опять.

опять
старуха дряхлая
в окно мне
корчит рожи.

и дворники
столовыми 
ножами.
грозят
издалека.

опять.
все муторно.
все скользко.

полоски голове
пристали света.

опять смотрю
на лист
не помню.

Ослепли города,
Тоска стоит в чертогах,
Мыслительный процесс затянут и певуч.

Живот болит,
Мерцает вереница фонарей,
Зевота сводит скулы многомерностью своей,

Смущают женские улыбки,
Одежда их,
Манера говорить.

Стирает грань стекла дождя поток,
Усы лучей
Дрожат вокруг,
И хороводами подруг
Проходят среды и субботы.

Проходят мимо.
Я сижу во тьме.
Прямоугольник простыни помят и порван,
Пятно вина на нем.

Играет Кью.
Cure.
Кью-э.

2 вид

Как щас бы лопуха листок сорвал!
и рукою ощущая
его колючий черенок,
прямо вот не глядя,
не открывая глаз,
не думая ни о каком о чем,
и чтобы солнце глаз не жгло,
лениво положил бы на лицо,
смахнув букашку со щеки.
Лениво так, не двигаясь почти,
лежал бы, впитывая каждой клеткой,
лучи,
молчал бы.
Мысли, словно рожь,
ерошимая ветерком,
лениво в голове плескались.

А вместо этого я мерзну на работе.

Есть еще такое занятие замечательное – 
пока никого нет дома, при свете желтой лампы,
в полутьме, потому что день очень пасмурный,
и за окном ветер бросает голые ветки тополей – 
туда-сюда, туда-сюда – неровно так, 
а позади тучи,
и дождик по окну струйками хлещет и стекает,
сесть на пол деревянный, коричневой краской покрашенный,
прислониться спиной к прохладной стене,
в которой за старыми обоями ощущается крошка,
и бетон прохладный такой, успокаивает,
а головой прислониться к боку лакированному
старой тяжелой радиолы на ножках черных,
в растопырочку,
рукой за эту ножку круглую держась,
и слушать, как у нее внутри 
что-то шумит, и свистит, и завывает,
и голоса непонятные говорят что-то,
и играет незнакомая музыка – 
тихо-онько так...
И время от времени настройка сбивается,
и не поймешь,
то ли это клавишник по клавишам бряцает,
то ли это разведчики азбукой морзе общаются,
или может быть даже полярники.
А часы на полке ти-ихо так тикают.
Скоро уж мама с работы наверно придет,
и достанет из холодильника борщ,
зажжет синенький огонек газа на плите,
разогреет, хлеба отрежет,
и под это тиканье
мы будем обедать.
В борще даже есть мясо!
А потом я гулять пойду.

3 вид

Правдивая история

Что случилось-приключилось?
Я гуляю кувырком!
То по полю, то по небу,
То с рыбешками нырком!

Почему судьба такая 
Уготованная мне?!
То кататься на трамвае,
То валяться на траве?

То пешком идти по речке,
То по лесу тихо плыть.
То тащиться, то промчаться
Во свою лихую прыть.

То по небу прокатиться,
То достать его рукой,
Я, родные, сам не знаю.
Я, ребят, всегда такой.

Отъезд немосквича 

"Коль не хотите зла себе – 
Не заходите в ПирОГИ!"

Лесин

Ходил я раньше в ПирОГИ,
но Лесин мне сказал:
- Чтоб не было твоей ноги!
Иди уж на вокзал.

Там в электичку срочно сядь,
а лучше на "Томич"
ведь из Москвы увозит он
того, кто немосквич.

И грустно я побрел туда,
где ждал меня вокзал.
Но по дороге повстречал
пивной уютный зал

Купил на лесинские "сто",
и кружку, и заесть.
Подумал вдруг – и в Томске ведь
пивные залы есть!

И с легким сердцем сел в вагон,
с тяжелым рюкзаком.
Что в рюкзаке – ты сам поймешь,
коль ты со мной знаком.

Там две бутылки "Золотой"
и томик Шукшина.
Я возвращаюсь в Томск родной!
Встречай меня, страна!

4 вид

Стих, написаный автором на третий день запоя

Нескажу посвящается

Стопами старших братьев
нога уж не идет,
не примет больше водку
измученный живот.

Печенка не приемлет
портвейн и коньяки,
мутнеет мой хрусталик
дрожит сустав руки.

И почка опустилась
до тазовой кости,
и я молчу о мозге -
его уж не спасти.

Слабеет корень жизни -
стоит лишь по утрам,
но утро – для похмелья
а не для резвых дам.

Ну, в общем, не пригоден
сосуд мой для вина,
уходит вдохновенье
и ленточка видна.

До финишной прямой я
почти что добежал
но ноги подкосились,
разъехались – упал.

Ах, братья! Вы же братья?
допойте песнь мою,
допейте всю Алушту
и водку, вас молю.

Допейте Ванна Таллин
заешьте огурцом,
за то, что я когда-то
был тоже молодцом.

За то, что в наше море
я внёс свою струю
а я пока в сторонке 
тихонько постою.

Валентайн (14 февраля)

Вот и встретились два одиночества,
в этом тихом и снежном краю,
и так нежно, и ласково, хочется
ягодицу погладить твою,

Но мороз. Под двумя одеялами
как два краба, сцепившись, лежим
и своими холодными, вялыми,
как муренги телами дрожим.

Слышь, родная, поставь-ка ты чайник
принеси мне в постель коньячкa
понимаешь, наверно, сама ты -
не решить нам вопрос с кондачкa.

надо выпить нам водки, согреться,
надо ноги согреть на пару,
лишь тогда можно будет нам еться
обжинаться в любовном жару,

можно будет по телу елозить
как та грелка, горячей рукой,
пресловутый уже "ванна таллин"
потечет, согревая, рекой.

страсть – она с алкоголем совместна, 
это ведь не злодейство и я.
нам в кровати становится тесно -
ну, любимая, вздрогнем, любя?

Кончен бал. Удушаются свечи, 
как в кроватке своей Геркулес
и ложатся нам тени на плечи
тяжелее, чем снегом на лес,

мы лежим, перепутались ноги.
перепутались руки у нас.
Отдыхаем, как древние боги, 
и мерцает вдали Волопас.

Засыпаем. А завтра – похмелье
завтра снова нам мерзнуть в Раю
но, любимая, даже с похмелья
я тебя, как и прежде, люблю. 

Вот такая ерунда.