Проза

Игорюха, хоть и девяти лет отроду, был опасным малым. В деревне его боялись даже цепные псы – их он обстреливал камнями из-за забора до тех пор, пока те не забивались в конуру. Бомбардировка продолжалась, камни стучали по гулкой крыше, и лишь когда появлялся встревоженный испуганным лаем хозяин, Игорюха стихал, но не спешил уходить.

- Ты чо творишь, боец? – спрашивал хозяин.

- Она на меня лаяла, - обидчиво произносил Игорюха. Врал, конечно.

- Он, - со значением поправлял хозяин. – Это кобель.

- А мне насрать, - с вызовом говорил Игорюха.

- Ну ничо себе, - поражался хозяин. – Еще титьку сосет, а уже «насрать».

- Не сосу, - огрызался Игорюха. – Это ты сосешь, - он уже знал толк во взрослых перепалках.

- Сученыш мелкий, - взрывался хозяин и устремлялся в погоню по чужим огородам.

Но редко кому удавалось изловить Игорюху, по всей деревне у него были схроны, в которых он мог отсиживаться хоть до вечера. Он не различал мер своих забав, поэтому удивлялся, когда родители жестоко наказывали его и не выпускали из дому. Запертый в четырех стенах, Игорюха обращался в слона, которого привели в посудную лавку. Любое движение, слово или даже взгляд грозили неопределенными последствиями…

Меня он не слушался, но относился с рефлекторным мальчишеским почтением: во-первых, родственник, во-вторых, тоже Игорь, в-третьих, в дорогих кедах. Кеды он уже трижды у меня крал, очень они ему нравились, но каждый раз я внушал ему, что он получит их тогда, когда подрастет, а пока что они ему велики.

- Чо у вас там в городе? – спрашивал он меня, вышагивая рядом и пытаясь попадать в шаг моих бесподобных скороходов.

- Ничо. Все по-старому.

- У нас лучше, ага? – с усмешкой спрашивал Игорюха.

- Ага.

Мы направлялись к пруду, где мельтешили дети, а на лежаках, как просроченный товар, свои дряблые незагорелые тела разложили взрослые.

- Поиграешь с кем-нибудь? – спросил я в надежде избавиться от него хоть на короткое время.

- Еще чего, - откликнулся он, сбросил с себя футболку и сланцы и с размаху нырнул в пруд, вошел, как нож под ребра и долго не показывался. Я бы испугался, но знал, что он любит таким образом испытывать свидетелей. На поверхности воды он появился минуту спустя, отдышался, заскользил к берегу.

- Как парное молоко, - сказал Игорюха и уселся на траву.

На пляже появился некий малец нездешнего происхождения и привычек. Он был один и нес с собой огромный радиоуправляемый катер. Игорюха перестал дышать и провожал белобрысого счастливца долгим взглядом. Потом не утерпел вскочил и последовал за ним.

Малец аккуратно поставил катер на воду и слегка подтолкнул его вперед. Катер, покачивая солидными боками, ушел  в отрыв об берега. Малец щелкнул переключателем на пульте управления, лодка взвыла, затарахтела и взяла с места в карьер – из-под днища брызнула вода, и катер устремился далеко вперед. «Капитана» корабля окружили со всех сторон – взрослые и дети толклись, лезли на плечи, умоляли дать порулить.

Игорюха вернулся на свое место.

- Игорь, - серьезно сказал он. – Мне нужен этот катер.

- Он не твой, - напомнил я.

- Мне все равно.

- Нельзя брать чужое.

- Ладно, - вздохнул он. – Тогда мне нужен точно такой же катер, только мой.

- Где я тебе его возьму?

- А где он его взял? – Игорюха агрессивно ткнул пальцем в мальца.

- Не знаю, в магазине, наверное.

- Игорь, - сказал он, - нам нужно в магазин.

- Магазин в городе.

- Мне все равно.

- Ты знаешь, сколько он стоит? – не оставлял я попыток осадить Игорюху.

- Сколько?

- Дорого.

- Сколько? – нажал он.

- Не знаю. Тысяч тридцать, - от балды сказал я и добавил: - у тебя родители столько зарабатывают за полгода.

Он притих. Игорюха знал, что от родителей ничего не добиться. Понаблюдав за гонками на воде еще некоторое время, он вскочил и направился к толпе. Я, чувствуя дурное, последовал за ним. Игорюха приблизился к кромке берега и зорко следил за маневрами катера, который унесся на середину пруда, поднимал эффектные веера брызг и иногда взмывал в воздух на встречных волнах. Катер приблизился к зрителям, выставив перед собой остроконечный вздернутый нос.

Малец благосклонно передал кому-то пульт управления, в этот момент катер едва катился по воде, двигатели урчали едва слышно. Я увидел, что Игорюха делает короткий взмах, а потом – как в считанных сантиметрах от катера шлепнулся камень. Катер качнулся, но устоял.

- Кто это? Кто это? – тонким голоском заорал малец и бросился к Игорюхе, который уже вышагивал прочь от пляжа, не оборачиваясь и втянув голову в сильные плечи, словно боялся, что теперь камни будут бросать в него.

- Ты чо? Ты чо, дурак? – увивался малец вокруг непоколебимого Игорюхи. – А если бы попал?

- А я и хотел попасть! – выпалил Игорюха, круто развернувшись к мальцу и со всей дури толкнув его в грудь.

Малец шлепнулся на задницу и подтянул под себя ноги. Игорюха невозмутимо продолжил свой путь. Я догнал его в деревне.

- Зачем ему этот катер? – спросил он, глотая слезы.

- Играть, - сказал я. – А тебе зачем?

- А мне… - задохнулся он, злясь на себя, на меня, на мальца и на всех остальных. – А мне для другого, понял? Для другого.