Онтологические прогулки

Как известно, русская душа обладает широтой и в своем необоримом
желании «дойти до самой сути» превосходит все пределы. Но об этом
и слове ЕПС в заголовке речь пойдет позже.

Всякого рода деконструкции, производимые и переживаемые в западной
культуре, разнообразные повороты, метафизические, лингвистические,
иконические, меняющие существующие парадигмы культурного ландшафта,
тем не менее, никогда не ставят под вопрос само существование
культуры, как института производства и сохранения системы общечеловеческих
оснований, отделяющих нас, людей, от, скажем, наших же пищеварительных
органов, братьев наших меньших, и многочисленных так называемых
неодушевленных вещей.

Целью этих деконструкций и поворотов является аналитическое обозрение
тела культуры, его диагноз и возможный прогноз его дальнейшей
эволюции, хотя, прогноз этот труден и невнятен, как в случае,
например, Жана-Люка Нанси, который в своей лекции «Деконструкция
монотеизма» говорит о грядущей культуре как атеистической и только.
Следует при этом настоятельно подчеркнуть, что он говорит о культуре,
хотя и другой, поскольку разрушение самого тела культуры не допускается
в символическом миропорядке человека.

Культура является системообразующим принципом человечества, ликвидация
которого не предусмотрена, в принципе, в нашем коллективном ДНК.
На том стоим.

Культура, как известно, выполняет, помимо всего прочего, функцию
репрессивного механизма, определяющего вечное блуждание человека
между асоциальным желанием удовольствия и социальным долженствованием
самоограничения.

В этом качестве культура выступает, если пользоваться психоаналитическим
лексиконом, как отцовский Закон, запрещающий материнскую Вещь,
как сверх-я, удерживающее асоциальные импульсы человека в допустимых
для социума пределах.

Экономика желания в неофрейдистских концепциях имеет довольно
запутанный характер. Например, человек, следуя желанию, преступает
Закон, и у него возникает чувство вины, которое приводит к вытеснению
трансгрессивного желания, чтобы следовать Закону.

Но чем сильнее желание вытесняется, тем более настойчиво оно проявляется,
и, следовательно, трансгрессия Закона повторяется вновь и вновь.

Разрыв этого порочного круга возможен только через действие, через
поступок.

Славой Жижек в своей книге «Хрупкий абсолют», со ссылкой на Святого
Павла, указавшего на необходимость и возможность для христианской
концепции приостановки движения по порочному кругу добра и зла,
рассматривает в качестве варианта такого поступка освобождение
от самого объекта желания.

Он приводит в качестве примера ситуацию из американского триллера
«Скорость», где герой в ответ на шантаж террориста, захватившего
заложником его напарника, неожиданно стреляет, но не в террориста,
а в ногу напарника. Судя по сценарию, напарник был дорог герою,
поэтому можно считать, что это был его выстрел в самого себя.
Сбитый с толку террорист в замешательстве покидает экран, оставляя
напарника живым, хотя и раненым.

Более впечатляющими примерами из этой области являются: принесение
Авраамом своего сына Исаака в жертву Богу, принятие Христом страданий
и смерти как искупительной жертвы для человечества или, в более
современном варианте, жертва, которую делает Фрейд, объявляя в
своей книге о Моисее и монотеизме, что Моисей, основоположник
еврейского народа, является не евреем, а египтянином.

Во всех этих случаях выход из порочного круга «трансгрессия –
вина – вытеснение - трансгрессия» происходит через «выстрел в
себя», изымание, ликвидацию, разрушение самого ценного для желания,
его объекта.

Правда, последствия такого деструктивного поступка могут быть
фатальными и для самого деструктора. Об этом, напоминает нам Жижек,
можно судить по судьбе героини романа Уильяма Стайрона «Выбор
Софи», которая в концентрационном лагере, будучи поставлена нацистами
перед выбором предания смерти одного из ее детей, делает этот
выбор, но в последующей, уже мирной жизни, не выдерживает груза
принесенной ею жертвы и кончает жизнь самоубийством.

Можно предположить, что аналогичная ситуация имела место и в истории
предания Христа Иудой, после чего последний пошел и удавился..

После экскурса в область психоаналитических технологий можно теперь
перейти к рассмотрению особенностей ее утилизации в российском
культурном пространстве.

С учетом атрибутики брэнда русской души – упомянутая выше широта,
к которой можно добавить также удаль, молодечество, самоотверженность,
самоедство, самоуничижение, юродство и т.п., можно ожидать, что
деконструкция, проводимая по-русски, может вобрать в себя все
перечисленное и представить некоторые сюрпризы.

Если происходящие на Западе процессы деконструкции ограничиваются
пределами перехода от культуры логоцентризма в направлении создания
алогической, множественной, децентрированной, релятивистской культуры
постмодернизма, то российские деконструкторы в ходе перестройки
постсоветского тоталитарного пейзажа следуют своим «русским» путем
и выходят в своей запальчивости на «беспредел», организуя «окончательное
решение» культуры и возвещая приход «акультурного» мира, правда,
как кажется, только в отдельно взятой стране – России.

Чтобы все изложенное не показалось надуманным и абстрактным, имеет
смысл его проиллюстрировать ну, скажем, на примере деятельности
членов группы ЕПС. В этой аббревиатуре первую букву следует произносить
как «ё», по-видимому, для благозвучия.

Для тех, кто не знает, что означает слово ЕПС, можно пояснить,
что это заглавные буквы следующих фамилий – Ерофеев Виктор (правда,
непонятной остается история с «ё»), Пригов Дмитрий, Сорокин Владимир.
В общем, всем известные люди, сами знаете какие.

Члены ЕПС, чтобы они не говорили, позиционируют себя как работников
культурного фронта, производящих культурную продукцию на рынке
культуры.

Как известно из учебников по маркетингу, в рыночной экономике
необходимо создать и занять свою нишу, в которой производитель
продуктов и услуг будет замечен и востребован потребителем, над
которым производитель тем самым приобретает власть.

Ничто человеческое не чуждо членам группы ЕПС, чтобы они не говорили,
и они также взыскали свою нишу в культуре, свою долю культурного
рынка как зоны своей власти.

Если воспользоваться понятием лакановского «объекта а», маленького
другого, совмещающего в себе причину и объект желания, то в случае
группы ЕПС в качестве объекта желания выступала культура, которая
скрывала собой нехватку, недостачу у членов группы власти в культуре.

Пригов Д., выступая в связи с кончиной Иосифа Бродского в программе
«Намедни», сказал, что усопший был великий поэт, но время великих
поэтов прошло.

Это правда, поскольку постмодернизм выгладил пересеченность онтологического,
этического и культурного ландшафтов, превратив их, практически,
в плоские равнины.

Отсюда вытекает, что прежняя стратегия создания своей ниши в культуре,
типа утопического проектирования чего-то наивысочайшего, устремленного
от земли вверх, в сакральный космос, устарела, и необходимо использовать
принципиально новые подходы.

Вполне в духе постмодерна это могла быть стратегия совсем наоборот,
типа углубления в профанные подземные недра с извлечения оттуда
на свет наинижайшего, доселе тщательно вытесненного в глубины
коллективного бессознательного.

Исходя из этого и, отчасти по наитию, поскольку члены группы ЕПС
вряд ли имели в свое время доступ к идеям Славоя Жижека, новая
стратегия, принятая группой ЕПС, сводилась к тому самому «выстрелу
в себя», введенному Жижеком.

Стратегия «выстрела в себя» группы ЕПС, таким образом, заключалась
в разрушение самого дорогого для них, объекта их желания, культуры,
точнее русской культуры, порождением которой они являлись и занять
свое место в которой они желали.

С учетом стилистики, принятой в группе ЕПС, более уместно назвать
эту новую стратегию, ну, скажем, как «выстрел себе в ж…».

Надо признаться, что принятая стратегия себя прекрасно оправдала.
Можно теперь говорить о полном ее успехе.

При этом, парадоксально, но факт, самих деконструкторов группы
ЕПС деконструкция не задела. Наоборот, выбранная ими стратегия
разрушения русской культуры, позволила им чудесным образом в ней
же прочно окопаться.

После многократно проведенных «выстрелов себе в ж…» ниша, занятая
группой ЕПС на культурном рынке, малой не покажется.

Помимо материализации в печатном виде результатов произведенных
выстрелов, члены группы ЕПС стали также властителями медийных
душ в различных сферах: Ерофеев В. ведет на телевидении по каналу
«Культура» (надо же такое совпадение) передачу «Апокрифы», Пригов
Д. в политике заведует колонкой на сайте «www.polit.ru», Сорокин
В. поставляет сценарии и либретто в сфере шоу-бизнеса.

В рамках авторской телевизионной программы Владимира Соловьева
«К барьеру» недавно происходила публичная дискуссия между Ириной
Хакамада, членом СПС, сошедшей с политической сцены, и Василием
Якеменко, лидером проправительственного молодежного движения «Идущие
вместе».

Заявленной темой дискуссии была постановка оперы «Дети Розенталя»
по либретто Сорокина В. в Большом театре в Москве.

Содержательной дискуссии как-то не получилось, но ее волнующий
момент, как мне кажется, состоял в том, что, несмотря на неоднократные
предложения со стороны Якеменко В. зачитать самой Хакамаде И.
прилюдно фрагменты из книги Сорокина В., которой Якеменко В. размахивал
на экране, Хакамада И. решительно отказалась по умолчанию.

Поэтому многочисленные телезрители, большая часть которых в виду
тяжелого экономического положения в нашей стране, может быть,
не покупает книг вообще, хотя бы и Сорокина В., так и не смогла
стать свидетелем производства «выстрела себе в ж…».

Мне кажется, что можно обойти это досадное недоразумение, если
представить себе, что участники вышеупомянутой дискуссии использовали
бы в своих дискурсах просто отрывки из текстов группы ЕПС.

В качестве источника этнографических материалов пусть будет использована
книга группы ЕПС под тем же названием ЕПС, изданная в 2002 году.

Ответственность за соответствие цитат оригиналу беру на себя.
Словарь, знаки препинания, стиль - аутентичные.

Троеточия, представленные в текстах, авторские, они ничего непристойного
за собой не скрывают и выполняют исключительно грамматико-эмоциональную
функцию.

Лица, в уста которых вложены цитаты, к их содержанию никакого
отношения не имеют. Читателю остается только гадать относительно
авторства членов группы ЕПС для приведенных цитат.

Хакамада И. после официального заявления, что время смоет всех,
а Сорокин останется, хотя его тексты ей и не нравятся, начинает
первая:

«Я…я каждый месяц делаю отжатие из говн сока. Папаничка, родненький,
я каждый месяц беру бидон твой, бидон, который ты заповедал. И
во второе число месяца я его обтираю рукавицею твоей. И потом
мы, потом, каждый раз, когда мамочка моя родная оправляться хочет,
я… я ей жопу над тазом обмою и потом сосу из жопы по-честному,
сосу и в бидон пускаю…».

Якеменко В. парирует, утверждая, что Сорокин – порнограф, матерщинник
и калоед, и полемически замечает:

«Но честному наблюдателю пристально приглядевшемуся бы к картинам
этой тишины и умилительности, со всей неприглядностью открылась
бы грязь и хлюпающая бездна безнравственности, таившиеся в глубине
их лукавого быта, прикрывающего изысканными манерами и бессодержательными
блестками порхающих слов всю дышащую ужасом пустоту и аморальность
самих начал, на которых зиждился красочный фантом их бессмысленного
существования…».

Соловьев В. подводит итоги дискуссии, вышедшей за рамки местной
разборки:

«ЕПСовская дефиниция «жидкий фашизм» отчасти совпадает с идеей
развращения толпы путем потакания ее инстинктам и выдавливания
пороков толпы на поверхность. Мы способствовали гиперсексуализации
европейского подсознания в работе с молодыми клиентами (прежде
всего, в Германии и Австрии). «Норма» Сорокина, «милиционер» Пригова
– этапы этого большого пути. Я также прорабатывал «жидкий фашизм»
на французской Ривьере, прежде всего в Ницце (город с большим
количеством иммигрантов и локальных националистов), но самостоятельно
– в романе «Страшный суд». «Жидкий фашизм» особенно подходит России
с ее исторически «ублюдочной» моралью. У всех участников группы
ЕПС никогда не было сомнения в том, что у России нет будущего
и дни ее сочтены. В конце концов нам надоела ложная риторика даже
обнаженной, разомкнутой жизни. Преодолев супернасилие, мы вывели
себя за грань бытия и свободно вздохнули».

Мы тоже.

В издательском предисловии к книге ЕПС отмечается:

«Тексты важнее всяких признаний. Если читатель не дурак, что-то
ему станет ясно. Проверьте себя на предмет собственной сообразительности.»