Искусство

            Виталий Петрович Губарев родился в 1936 году под Самаркандом. Художественное образование получил в Ташкенте и в Москве. Заслуженный художник России. Основные интересы В.П. Губарева связаны с графикой, главным образом, с офортом. Произведения художника имеются, в частности, в Государственной Третьяковской Галерее.

***

 

Основная тематика офортов В.П. Губарева – мир русской природы, русская деревня и малые города России. – Содержание этих офортов отсылает нас к миру русского фэнтези: здесь нет острых социальных конфликтов, экзистенциальных драм, бытового натурализма и конкретных исторических событий. – Если какие-либо события и присутствуют здесь, то они носят архетипический, универсальный характер. Такие события, например свадьба, являются ключевыми для человека любого поколения, и каждое новое поколение, по сути, их лишь воспроизводит; со временем меняются нюансы и конкретные детали, но главное содержание этих событий остаётся неизменным.

  

        Безусловно, архетипическое может нести различные содержания, - и положительные, и отрицательные; но всё отрицательное на офортах В.П. Губарева прячется в тени, скрывается; его фэнтези – это стихия жизни, текущая плавно и почти незаметно, но, тем не менее, утверждающая позитивное начало жизни со всей возможной решительностью и, даже, категоричностью. – Глядя на произведения художника, можно поймать себя на ощущении, что древний славянский мир никуда не исчез; он всего лишь скрылся за внешними, изменчивыми и второстепенными жизненными формами, но, тем не менее, продолжает вести своё существование где-то в глубинах русских просторов, являясь той истинной Русью, по отношению к которой мир современности – всего лишь периферия и метафизическая иллюзия.

    

            Впрочем, современность обладает своеобразной «прозрачностью»; именно вглядываясь в неё, можно различить фэнтезийные образы; на офортах Губарева действительный, объективный мир неуловимо, неким иррациональным образом трансформируется в собственную противоположность, - нечто, существующее здесь, преображается в существующее там… На первый взгляд, каждая картина художника «привязана» к конкретному месту, - к Серпухову, к Кижам, к Бородино, к конкретному полю и к конкретной реке, - но между реальным Серпуховым и Серпуховым фэнтезийным – онтологическая пропасть, глубина которой позволяет лишь прозревать в существовании первого присутствие второго…

                                                                        *** 

            На мой взгляд, главным критерием «качества» произведения. Созданного в жанре фэнтези, - не важно – литературного или живописного, - является его возможность создавать мир, способный позвать к себе. По сути, фэнтези – это осуществление онтологической подмены: действительное и иллюзорное меняются местами и именно иллюзия обретает статус истинной реальности, а действительное погружается в забвение. – Эстетика фэнтези фундирована в стихии сновидения, а само произведение, созданное в этом стиле, есть частный случай производства сновидений. – И если произведение удачно, то мы совершаем прыжок из одного сновидения в другое, - осуществляем переход от повседневного к сказочному. – Присутствие сказки для фэнтези является принципиальным условием; из Повседневности можно выпрыгнуть куда угодно, но фэнтези зовёт именно в сказку.

  

           На мой взгляд, работы В.П. Губарева такое сказочное фэнтези создают; мир, изображённый художником, являет Присутствие Иного, и это Иное обладает характером тотальности. – Возможно, это становится возможным благодаря тому, что образам художника не присуща навязчивость, которая часто проявляется, например, в резких цветовых контрастах или в экстравагантных атрибутивных деталях, порою требующих от зрителя, чтобы он смотрел только на них. – Образы В.П. Губарева, наоборот, лишь обозначают своё присутствие, предлагая самому зрителю выработать к ним то или иное отношение. В этом контексте офорты Губарева безусловно тактичны и, можно сказать, интеллигентны.

                                                            ***

            Стилистическая манера В.П. Губарева несёт в себе элементы декоративности (условности); впрочем, наличие этих элементов работы художника не портит. – Условность интегрирована в саму структуру офорта как жанра, является одним из главных «условий игры» в рамках этого направления.

            Как правило, декоративность выполняет дурную службу по отношению к живописи; благодаря декоративности живопись имеет все шансы утратить свой статус высокого искусства, - утратить именно де-факто, по существу, - и регрессировать к состоянию декоративно-прикладной росписи или дизайна, чьё существование оправдано исключительно требованиями технологий. – Современный офорт способен этой угрозы избежать, и это становится возможным именно благодаря установлению связи между офортом и фэнтези. – Элемент сказочности, присущий фэнтези, должен – в силу собственной эстетической природы – демонстрировать собственное присутствие; фэнтези, если оно хочет остаться таковым, не должно в точности, фотографическим образом, копировать объективную действительность. – Сказка должна постоянно заявлять о себе в качестве некоего Иного по отношению к этой действительности, и элемент условности – один из способов такой демонстрации.

  

           Впрочем, присутствие элементов декоративности на офортах В.П. Губарева так же лишено всякой нарочитости; декоративные элементы присутствуют на его офортах только лишь в той степени, в какой это необходимо. – Чувство такта, если оно присуще личности, то оно проявляется во всех аспектах её деятельности.

                                                               ***

            Элементы декоративности в живописи способны выполнять ещё одну позитивную функцию, актуальную именно для сегодняшнего дня. – Массовый художественный вкус сегодня испытывает очень сильное давление со стороны натуралистической художественной установки. Во многом за такое положение дел ответственна реалистическая эстетика, причём речь идёт в данном случае не о социалистическом реализме, чья структура противоречива и во-многом вторична, а о реализме критическом.

            Именно под влиянием критического реализма XIX века общество привыкло воспринимать искусство почти исключительно в качестве инструмента отражения жизни, в результате чего к литературе часто подходят с требованиями, которые в действительности могут быть применимы лишь к газете или к публицистическому журналу, а сущность живописи этот же подход сводит к иллюстративности, наиболее последовательным вариантом которой оказывается газетная фотография. – В результате такой, натуралистической интерпретации искусства из сферы внимания выпадает собственно эстетическое – особенности языка писателя и индивидуальность манеры художника. – Литература утрачивает литературность, а живопись – элементы живописного. – Именно под влиянием натурализма сегодня из сферы культурной памяти порой активно «выталкивается» советская живопись, в которой натурализм оказывается способным распознать лишь комплекс сюжетов, продиктованных идеологией (нарратив), фатально не замечая при этом собственно эстетических, художественных аспектов этой живописи. – Натуралистический, по сути, вульгарный вопрос «о чём рассказывает это произведение?» подменяет собственно эстетическое вопрошание «как это изображено (написано)?».

  

            Влияние натуралистической установки в общественном сознании может и должно быть ограничено. И свою лепту в этот процесс должно внести само искусство. Но сделать это оно может лишь непосредственно, - своими произведениями. – Если произведение искусства обладает высоким художественным уровнем, оно неизбежно навязывает зрителю собственный язык, собственную, индивидуальную логику понимания и, тем самым, имманентно перестраивает «схему восприятия», присутствующую в сознании этого зрителя. – В этом контексте любой ненатуралистический стилистический элемент ставит представление об оправданности натуралистического подхода под знак вопроса, делает такое представление проблематичным. – И в этом контексте офорты Виталия Петровича Губарева обладают парадоксальным значением: произведения, чьё непосредственное содержание принципиально противоположно всякого рода сиюминутным актуальностям, оказываются, тем не менее, предельно актуальными в методологическом аспекте. Причина такой «методологической актуальности» предельно очевидна: эти произведения обладают очень высокими художественными достоинствами, т.е. они просто красивы и, вследствие этого, не нуждаются в обосновании собственной ценности ссылками на какую-либо актуальность или идеологическую необходимость.