Одиночество
Елена Ушакова (17/10/2013)
Это я и моё одиночество
Нам не жить, нам не спать и не есть за чужими порогами.
Мы не хуже других знаем правду и видим, где свет.
Но такие, как мы, одинокими ходят дорогами,
Огибают селенья, не смотрят на звёзды и путают след.
Мы не хуже других знаем правду и видим, где свет.
Но такие, как мы, одинокими ходят дорогами,
Огибают селенья, не смотрят на звёзды и путают след.
Да, мы знаем такие слова, от которых мурашки по коже,
Только лучше всех слов удаётся нам краткое "нет"...
Это мы – по бульварам бредущие ночью прохожие -
Капли звонких дождей превращаем в безрадостный снег.
Нам не спится от полной луны, мы в постелях своих горько маемся.
И объятьям чужим замерзающих душ не согреть.
Хищным зверем ночным, диким волком по жизни скитаемся...
Ты и я – одиноки, как сон, бессердечны, как смерть.
*****
…Я знаю это всё: я видел этот сон,
Я был рождён, взращён, отмечен, вознесён
За пазухой у Бога……
Я пережил войну: Вьетнам или Кавказ,
Я кровь чужую лил, я был убит не раз,
и я пошёл бы вновь, но проступает кровь
У моего порога…
…Я шахты прорубал, я засевал поля,
Я жал на тот рычаг, чем вертится земля…
Такой вот случай…
…Я женщину любил, я дом построил ей,
…Я вывел в этот свет сынов и дочерей…
Куда уж лучше!
…И далеко носил меня мой чёрный конь,
Я пса себе растил, чтоб, преданный и злой,
Он был мне братом…
Я этим звёздам пел, я обнимал зарю…
Я многое успел, и, правду говорю:
Я был крылатым…
И вот, круг совершён: я дверь готов открыть…
Я знаю этот сон: заснуть, забыть, завыть
С тоски и злости…
И пусть цветут сады, и вертится Земля…
Пусть принесёт плоды там яблонька моя,
Где мои кости…
Я – ветер
Почему? Я скажу, почему, я скажу, подожди.
Есть снега, есть дожди, и никто ни за что не в ответе…
Затаись, схоронись, не тревожься, укройся и жди…
Все уйдут – я останусь. Останусь с тобою. Я – ветер.
Да, я ветер, я слёзы из глаз, да, я снежный буран,
Засипух, листобой, полуночник, ведун, круговертье…
Колыхание шторы, стук рамы, песчаный бархан.
Не любовь, не страданье, не радость, я – ветер, я – ветер!
Подниму вороньё на крыло, растревожу собак.
Мои песни свистят провода, воют ржавые трубы.
Шелест мрачных дубов, вечный зов и полуночный страх…
Привкус крови на ваших губах… Это я вам обветрила губы.
Разношу ваши клятвы по свету. Снежинки швыряю в окно.
Тучи рву на клочки, океаны бросаю на сушу.
Не зови, не ищи, не проси: всё одно, все равно.
Я проникну сквозь рёбра, сквозь плоть
и огнём вашу выстужу душу.
Старый Хэм говорил…
Не молись, не проси. ОН не должен тебе помогать.
Этот мир для тебя. Для тебя под ногами дорога.
Так бери и шагай. И долги не забудь возвращать.
Не хвались тем, что есть.
Если много дано – и отнимется много.
Старый Хэм так сказал: Если ты от рождения крут,
ОН сломает тебя. На изломе ещё крепче станешь.
Если ты горд, правдив и умён –
За тобою придут.
Если слишком упрям и силён –
Ты за это с лихвою заплатишь.
Так не вой, не скули, головою об пол не стучи.
Заплати по счетам. Всё отдай. Пусть возьмут. Сверху – трёха…
Тот, кто счёт выставляет – глухой. Так кричи – не кричи…
Если выставлен счёт, значит, жил ты не так уж и плохо.
Значит, знал и любовь, и удачи, смеялся и плакал навзрыд.
И взлетал высоко, и испытывал радость паденья…
Страх и гордость, отчаянье, безумье и сладостный стыд,
Торжество, униженье, бессонницы и вдохновенье.
Старый Хэм говорил: ОН не тронет лишь полное чмо.
Так что если тебя раскатало по полной – так надо.
Не проси, не молись, не травись и не вешайся, помни одно:
Тех ломает, кто гнуться не может.
Старый Хэм так сказал. Это правда.
****
Мой сын играет на гитаре
В соседней комнате,
Сегодня он в ударе.
Я слышу не гитару, не струну,
Я слышу, чувствую лишь музыку одну…
А я больна… И в опостылевшей постели
Безбожно много суток проведя,
Хочу я слушать музыку дождя,
Хочу, чтоб ветер завывал, чтоб птицы пели,
Деревья чтоб листвой своей шумели…
Всё это будет позже, а пока
Не слушаются ноги, и рука
Бессильная слезы не вытирает…
Но музыка звучит. Сынок играет.
И белый ангел мой здесь в комнате витает.
И за стеклом в пыли такие вижу дали,
Когда мой сын играет на гитаре.
***
Бывает так, что дальнем, тёмном поле
Горит костра чужого огонёк...
И, тропкой проходя, ты смотришь поневоле,
Как он горит. Пусть он чужой, пусть он далёк.
И путь твой мимо, груз тяжёл, и ноют плечи.
Душа устала и болит, болит...
Но оттого, что светит он, как будто легче.
И просишь: «Боже, пусть горит, пусть он горит».
Всем ёжикам в тумане посвящается...
Злой кто-то в путь отправил налегке.
Но в этой чаще нет моих дорог.
Я стану Ёжиком, плывущим по реке,
Сжимая лапками с надеждой узелок.
Я знаю: время – лучший доктор мой.
Любые раны дождь его затянет…
И всё ж я – Ёжик, уплывающий рекой
В неведомом, густом и злом тумане.
В ожидании появления на свет первого сына
Так жизнь не проживёшь,
Так слишком много грусти.
Пора меня свой стиль.
Пора менять свой тон.
Я помню обо всём:
Меня нашли в капусте.
Теперь и я её сажаю под окном.
Пора начать служить той правде без названья,
Что криком просит есть и пачкает бельё.
Пора, сломав шалаш - слепой любви созданье,
Влить свой беспечный мир в твоё небытие.
Пора проклясть в слезах час своего рожденья,
В беспомощной борьбе и боль свою любя,
Душою замереть в век твоего мгновенья,
Забыть себя в тебе,
Создав в тебе себя.
О поэте и поэзии
Посвящается поэту Борису Авхимовичу и его необыкновенной поэзии.
Из осколков рухнувшего мира
слово "Вечность" ты пытаешься сложить.
И выходит окнами квартира
В переулок, куда страшно выходить.
"Вечность" не сложить без слёз и гнева,
Посинели руки, бьёт озноб.
Но придёт однажды Королева
И холодными губами тронет лоб.
В продолжение разговора…
Моему другу и ученице Лене Латыш посвящается...
… И наших совпадение имён , конечно, не простое совпаденье.
Тебе во сне привиделся мой дом, а мне порой ты кажешься виденьем.
В словах и жестах призрачно легка, на мир так ласково и удивлённо смотришь,
как будто ты пришла издалека и каждый день уйти обратно можешь.
Так хрупки пальцы, но уверенна рука...
И вот что мне кружит воображенье:
в краях далёких Лена есть - река...
Быть может, тоже не простое совпаденье?
Однажды было…
В гостиничном номере, прокуренном в туман,
Где четверо шумных мужчин
(а Он среди них самый тихий, улыбчивый и без затей)
режутся в карты и громко смеются,
пиво потягивая из чайных чашек,
а на полу две большие банки,
пока ещё полные, ласково трутся
о тонкую ножку стола;
Там, где на продавленной старой кровати я лежу за Его спиною
с мемуарами Лессинга, а может, трактатом Мессинга
в подрагивающих руках,
там осталось израненное моё сердце,
которому больше не биться Его пульсу в такт.
И теперь оно, истекая кровавой росою,
где-то в днях, оставленных мною
и навеки забытых Им,
средь бесчисленных посторонних,
как мишень затёртых ироний,
замерзает в холоде зим.
О, мой бедный маленький мячик!
Мне бы спрятать тебя в подвальчик,
Запереть на сорок замков!
Но согнулся в первом поклоне,
Взял в скупые свои ладони,
Растревожил – и был таков…
В ежедневном утреннем свете
Я томлюсь о случайном ночлеге –
Там осталось сердце моё!
И без этой счастливой боли,
Мне, как птице слепой без воли,
С ней не жить и нельзя без неё!
Даже если теперь (случайно!)
Пальцы жжёт мне слепыми ночами
Его родинки бугорок,
Что на правом упрямом предплечье,
Даже если Он шепчет: «Вечность!» –
Я всегда отвечаю: «Срок!»
Срок исчезнуть и народиться,
Ведь ему же больше не биться,
Оно там осталось навек,
Где азартно режется в карты
Мой прокуренный, старый, женатый,
Мой навеки чужой человек…
Стихи, приснившиеся во сне
В ПУТЬ! Откровений мне от Бога
Даровано не так уж много,
Но этот сон – одно из них…
Как в скорлупе, в большом вокзале…
Вокзал был заткан витражами,
Пол залит чистыми слезами
Встреч, ожиданий и разлук.
Челябинский вокзал ночами
До куполов забит вещами,
Внезапными, как слово «вдруг».
Не помню я их назначенье,
Мне временное заточенье
Затмило зрение и слух.
Но там три вещи точно были:
Ночное небо в звёздной пыли,
Луна сквозь голые кусты
И этот Глаз, точнее Око,
На всё взиравший одиноко
С недостижимой высоты.
Луна и небо означали,
Что я умру в большой печали,
А Глаз – что время не вернуть…
А поездов косые строчки?
Они не вынесут отсрочки,
В рассветную ныряя муть…
И если это ваша вечность,
Я проявляю бессердечность.
Бросаю вашу Землю – В ПУТЬ!!!
Волки
Как хочу я на зимней безлюдной дороге
Повстречаться со стаей волков…
Чтобы кони храпели,
Глаза волчьи горели,
Чтобы смел был возница
И драться готов.
Чтобы гнался за нами по глубокому снегу
Этот ужас ночной,
Этот холод меж плеч.
Чтобы вой отзывался в ушах смертным звоном:
«И зачем жизнь такую беречь?»
Глядя в жёлтое пламя зрачков,
Я хочу ощутить неизбежность,
Хочу горло подставить под жестокую твёрдость клыков…
Я мечтаю погибнуть на зимней безлюдной дороге.
Жуткой ночью метельной.
В схватке с бешеной стаей волков.
Как это было…
Как это было?
Помню день и даже час…
Мы говорили…
Он чужой, усталый, одинокий,
Совсем случайный и такой далекий,
Что я не вспомнила бы цвета его глаз,
Стоял, почти не слушал, ничего,
Казалось, взгляд его не выражает…
И вдруг спросил: «Тебя никто не обижает?»
И стало ясно мне, что я люблю его.
***
Что потом?
Пройдут месяцы, даже года…
Время свойство имеет такое: всё всегда позади остаётся…
В коридоре пустом , в переулке ли, как ТОГДА,
Снова встретимся мы…
«Улыбнётся ли? Нет, даже не улыбнётся….»
«Ну, как ты?»
«Хорошо…. Прошли месяцы, даже года».
Вдруг горячее что-то взорвётся,
слезами прорвётся…
«Никогда ты меня не любил! Никогда, никогда!»
Отвернусь и уйду, А что ещё мне остаётся?
***
Ты же слышал, любимый, ты слышал,
Как душа моя бьётся под твоею ладонью
в своей рёберной клетке,
Воробьишко испуганный –
Комок страха и перьев.
Всё, дружок, отчирикался ты с друзьями на ветке.
Как болит голова! Как мыслям в ней больно!
И горит, и страдает, и измучено тело.
Ты же помнишь ещё: я была беспокойной,
И игривой, смешной, и прикольной…
Я это умела.
Помнишь, я целовала всё-всё твоё жёсткое тело.
Этот шрам у пупка, эти гордые плечи…
Ты же помнишь: я нежной быть тоже умела,
А потом ты убил меня. А этого доктор не лечит.
Нет от смерти лекарства…
Ты помнишь: я ещё так смешно испугалась…
Нет от смерти защиты… Ты помнишь,
Была я с зелёными с детства глазами…
А теперь где-то там… Где? Да там… навсегда затерялась.
Боже, милый, зачем же ты смерть положил между нами?
Последние публикации:
Поэма о Москве –
(04/02/2016)
Слова, слова, слова... –
(13/11/2013)
Убить Иуду –
(03/09/2013)
Убить Иуду –
(01/09/2013)
Убить Иуду –
(29/08/2013)
Убить Иуду –
(27/08/2013)
Убить Иуду –
(24/08/2013)
Убить Иуду (Cельская хроника 90-х) –
(22/08/2013)
Убить Иуду (Cельская хроника 90-х) –
(19/08/2013)
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
