Проверочное слово
Наталья Перстнева (09/12/2021)
Кадр из к\ф «Дорога» Ф. Феллини
Филин
Руслану
Все толще пыль на стеллажах,
Все меньше смысла в разговорах,
А время капает за ворот
Смолой из медного ковша.
Прединфернальное тепло
Подогревает позвоночник,
И начищают помело
Гонцы Вальпургиевой ночи.
Гонг полнолунья, сбой часов,
С насеста ухающий филин.
Закрыты двери на засов.
Ах, окна, окна не забили!..
И тыквы едут на балы,
Крысиный дух в каретах сгнивших.
Ваш Фей протягивает лишний
Билет на бал из-под полы.
Для вас задаром, как всегда,
Пока козел ягненком блеет.
Вы ожидали представлений –
Так начинаем, господа!
Проверочное слово
Пытаясь цепь восстановить событий,
Бросают руки мячик через реку.
Куда не перебраться человеку,
Он долетит, по-детски первобытен,
И под ноги покатится дорожка…
Кто вынет нас из памяти винила? –
История себя предвосхитила,
Игла прошила будущее прошлым.
Я там стою на каждом повороте,
А тень моя уходит и уходит.
Идет направо – ту же песнь заводит…
Пластинка против стрелки не крутилась.
Кто помнит нас, те лгут неимоверно.
Кто ищет нас, не успевает встретить.
Я там стою в сиреневом берете,
Как Гулливер из книжки Гулливеров.
Еще учу гуигнгнмовое слово.
Радиомачты падают, как птицы.
Еще найду страну яйцеголовых
И разобью хрустальную столицу.
Цветы
Куда же ты уносишь лепестки?
Цветы кричат, как маленькие дети.
Я чувствую движение реки
И губы, обрывающие эти
Молчанием надежду и мольбу,
Где ветер смерти обнимала нежность.
Я не умею утешать судьбу
Одноголосым словом «неизбежность».
Полиелей пою на берегу,
Смотрю, как звезды оставляют небо.
Предательства судить я не могу,
Я верю в то, что каждая ослепла
И распустилась розовым цветком.
И вспыхнула в мгновении одном,
Не оставляя копоти и пепла.
По имени солнце
Схватила из' моря рука,
Всей дурью бросила на сушу.
Пропала сила в плавниках,
И слепит свет, и воздух душит.
Морской незыблемый канон
В аду вскипающем неведом.
Нас обманули, Посейдон!
А может, ты и не был предан…
Держалось царство в темноте,
Прибоя грань не нарушало,
Где ты смотрел в глаза звезде
И твердь выдумывал сначала.
Верни, владыка, свой закон!
И пескарю простую келью…
Хоть водных библий молоко
Скисает к черту в этих землях.
Краткое содержание
Мир как всегда летит к чертям
Ведет себя на скотобойню
И удивительно спокойно
Расти цветам и дуракам
И слава богу ничему
Цветы история не учит
Она сама несчастный случай
В психиатрическом дому
Испанская партия
Враги склонились над доской –
И ожили ладьи и пешки.
Был каждый выбранный рукой
Счастливцем – праведник и грешник.
И каждый чувствовал свой миг
И жар невидимой ладони.
Со стариком играл старик
На облаках и в Барселоне.
И каждый вписанный в сюжет
Слепил ослепших на закате.
Но белые гасили свет –
И тень стояла у кровати.
Пока слетало с детских губ
Еще спасительное «Amen»,
На черном небе желтый зуб
Касался вскользь оконной рамы.
………
Когда сползает лак с фигур
И проступают те же кости,
Я вижу ангельский прищур
И слышу стук испанской трости.
Плывет над городом теней
Лазутчик света белокурый.
Часы сойдутся на ничьей,
И передвинутся фигуры.
Феникс
1923\2014
Кукушка сбросила яйцо –
И нет у Феникса отцов.
И понеслось. И покатилось.
Герр Мюнхен наливает пиво.
Остановить не тяжело –
Как плесень неостановимо.
И накрывает птица город.
А Мюнхен спит, еще не скоро.
А Мюнхен спит, уже прошло.
Когда ноябрь проходит мимо,
Приходит май и бьет стекло –
И птицы красные в окно
Суют драконьи языки...
Герр Мюнхен спит, мы далеки.
Грибнице, в общем, все равно,
Хотя предпочитает споры,
Легко идет под разговоры
Живое красное вино.
Под небом голубым
Поперхнулись, осудили
Ночь хрустальную и кхмеров,
Хунвейбинов и галеры,
Тех, кто сдуру помогал
И по-умному поможет.
Что на облаке создал –
На земле прожить не может.
Или это ты в Коците
В плащ завернут голубой?
В Рим, покрытый сединой,
Входит новый победитель.
Клио, вы перепишите
Всю себя его рукой.
Из заоблачных олив
Глаз сияет ледяной.
Узурпатор надо мной
Вечно добр и справедлив.
Эти люди (Пленник)
– Эти люди себя одевают в слова,
Драпируют холстами и скрипками.
У тебя не кружится еще голова? –
Он спросил с бесовскою улыбкою.
– Эти люди пускают любовь с молотка.
Их стихи – их вино и проказа.
Ты хоть раз до конца прочитал Близнюка?
Ты и Зоткина «больше ни разу».
Эти люди, они ведь творенье мое,
Я вдуваю в их души их ночи.
Да открой хоть Колумбию – «Век одиночеств».
Это в нем ты и пишешь свое Бытие.
Так прошли двое рядом в каштановой роще.
Так цвести с той поры перестали каштаны.
– Странный ты, Мефистофель, ей-богу же странный,
И в плену у тебя – я не сделаюсь проще.
………
И опять заведенные всходят светила.
И опять о язык спотыкается слово.
…В склепе сердца его ледяная могила.
А куда его выпустишь – слишком простого…
Сумрак
Из сумерек приходит тьма.
За сумраком лежит рассвет.
Есть ожидания тюрьма,
В которой ржавых прутьев нет.
Ты узник дома тишины –
Бежавших помнит частокол,
И руки дня погружены
По локоть в ночи молоко.
Молитву радости забудь,
Иглу надежды извлеки,
Бессмертьем колющую грудь, –
Нет избавленья от тоски.
Свободы чистая цена
Не по карману никому.
Но преломивший свет и тьму
С тобою будет пить до дна.
Он будет драться до конца,
Встань с чертом ангел на пути –
Не за бессмертье – за Отца.
За то, что ангел не простит.
Тень
Эта тень, что ходила за мною
И молчала на всех языках,
Будто крылья росла за спиною,
Но от взгляда рассыпалась в прах.
Или взгляд мой безумнее страха,
Или жизнь ее больше моей,
Но все легче с дырою рубаха
С пустотой невесомой на ней.
Иногда натыкаясь случайно
В темноте на ее темноту,
Я смотрю на нее как на тайну
И как мимо проказы иду.
А на шее звенит колокольчик –
У нее, у нее, у нее…
И все и дольше, и громче, и звонче
Распевает он имя мое.
Моя глобальная эпоха
Горит такого-то эпоха…
Б. П.
Моя эпоха не горит,
Из обращения выходит.
В ней выживает паразит,
Кровососущий по природе.
Он сам не сеет и не пашет,
Он не родит, но смело жнет
И трижды съеденную кашу
За полкопейки раздает.
Ее едят мои ребята
И дети кушают его,
Как уродились – непонятно,
И неизвестно от кого.
Зрелище и чудо
На площадь опускается рука,
Хватает наугад и вынимает
Из всей толпы большого дурака.
Минут на пять. И пальцы разжимает.
За пять минут прозреет и дурак –
Как слава над поехавшей кукушкой
Один конкретный высится кулак.
И низится последняя психушка.
Ну что народ – безмолвствует народ.
Полны глаза и зрелища, и чуда.
И никого из них не пронесет,
Когда не жаль распятого Иуду.
Они приходят на минуту
А. Д.
Они приходят ниоткуда
И оставляют листопад.
И листья на ветру горят
Завороженную минуту.
Из моря тысячи морей,
Из памяти без дна и края
На веслах лодка выплывает,
И пристани не видно ей.
Ей не добраться до земли.
Мне не доплыть до горизонта.
Мир, разделенный на два фронта,
И гром падения вдали.
А я стою на берегу
Невыносимого заката,
Земное время листопада
Остановилось на бегу.
Еще слепое попаданье,
Еще воронка глубиной
Два метра. Пропасть мирозданья.
И тишина еще одной.
Какой-то год до пере-мирья,
До растворения границ…
Вручат живым и мертвым крылья.
Или положат на карниз.
Золотой век
По полю покатилась голова.
Последний раз на место пришивая,
Я вижу сон, где жизни трын-трава
Растет и исключений знать не знает.
Да что там вещий Сёрен говорил?
Ах нет, наплел очередную сказку.
И наше время выбилось из сил
И катится под горку на салазках.
Еще один отпетый Кальдерон,
Блестящий дон блистающего века –
Когда уже серебряный смешон,
Поэзия допела человека.
Науку смерти глазом не объять –
Кошенье трав стоит за косарями.
Взмахнут крылом и – надо же, кровать
По облакам идет под парусами.
Я посмотрю про это и про то,
Потом еще немного поваляюсь,
Глотая воздух пересохшим ртом,
Как рыба в золотых песках Синая.
В пустыне ничего не пропадет, –
И это тоже стоило б отметить –
Она не билась головой об лед.
А пропадет – никто и не заметит.
Григор, виноградарь
– Если плесень разъела людей, –
Виноградарь поставил вино, –
Если Богу уже все равно,
Что случится с землею моей,
Я не стану ему говорить,
Для чего поднимал виноград.
Эти кружки покуда звенят,
Будут песнями благодарить
За пролитое солнце на них,
За прохладу и щедрость земли
И за руки, что их вознесли,
Чтобы в сердце огонь не утих.
А когда он иссякнет и сил
Не найдется бочонок поднять,
Стало быть, и пойдем умирать.
И спасибо, что, стало быть, жил.
Вокзал
Закрыл глаза последний снег.
Зимы как не бывало.
Зашел и вышел человек
У мертвого вокзала.
В потемках надпись прочитал,
Подумал: «Ожидали».
Шагнул в зияющий провал
И сгинул на вокзале.
Стоит он с дырочкой в груди
(Неважно предисловье),
А эти – бог не приведи –
Считают поголовье.
По скольку раз считать его,
Артиста и химеру? –
Он каждым был и никого
Не прожил во всю меру,
Пусть умирал по сотне раз.
Но, наконец, доехал
Сюда, где сон не напоказ
И безголосо эхо.
Где каждый в теме эрудит,
Ответствует по делу –
Заслуга личная горит
Во лбу и греет тело.
А как тут быть, когда ни то,
Ни это и ни пятое
И грудь не грудь, а решето
И лично не запятнана?
Ничто в ничто и перейдет –
О том и написали,
Когда подбили чет-нечет
И трубы заиграли.
«Поди, – сказали, – покажи,
Окончена работа –
Охота что-то для души,
Хрен знает, что охота».
Он чей-то плащ смахнул с плеча.
Он в чертову влез кожу.
Он поднял руку палача
И бросил смерть на ложе.
Он и сыграл хрен знает что…
Но просветлели рыла,
Пускай на миг – почти ничто.
Но что-то в этом было.
Марта
Птицы летят на закате.
Марта глядит на птицу.
Марта снимает платье.
Марта на стул садится.
Волосы распускает,
Волосы из пшеницы –
Гребень в них исчезает.
Марта не огорчится.
– Скоро ночь наступает! –
Марте кричит ворон.
Пляшет Марта босая,
Кружится с ней город.
– Ночь настает скоро! –
Марта кричит птице.
Камнем летит ворон
В поле ее пшеницы.
Пляшут в огне колосья,
Падает в них солнце.
Марта кружит гостя,
Марта в ответ смеется.
В поле горят хлебном
С криком его крылья,
Держат они небо,
Станут они пылью.
Ветер в окно стучится:
– Марта! Пропал Ворон!
Марта в ответ кружится,
Марта летит в город.
Тот, кто это все начинал
В прекрасной бессмыслице мира
И в подлости гнусной его
Перо остается и лира.
И музыка выше всего.
Наверно, придумают Бога.
Быть может, придумает Бог
Перо, человека, дорогу
И вечную жажду дорог.
Феллини, а не Пазолини
Однажды доснимет финал.
И будет идти по картине
Тот, кто это все начинал.
Последние публикации:
Планета потерянных –
(12/02/2024)
Хоровод –
(26/01/2024)
В палате мер и весов –
(28/12/2022)
Город на холмах –
(19/12/2022)
Орион –
(06/12/2022)
По улице Грина –
(02/11/2021)
Ни пера –
(06/10/2021)
На верески и остролисты –
(09/09/2021)
Эта сволочь –
(27/05/2021)
Коник –
(24/09/2020)
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
