Комментарий | 0

Рабфак

 
 
  
 
 
 
 
 
 
Рабфак
 
1
 
Места нет злоречию и фронде.
Все неладно в нашей бедной жизни…
На широком сумасшедшем фронте
Нелегко в разведке Бедной Лизе.
 
Места нет досужим пересудам.
Здесь воюют безо всяких правил…
Бродит, одинокая, над прудом,
На кого же он ее оставил...
 
Бродит, одинокая, над прудом,
Зорко смотрит, что и где повсюду...
 
Все кругом обидно и тревожно.
Все кругом враждебно и опасно....
До сих пор поверить невозможно,
Как была она отважна и прекрасна.
 
Прочь из дому или ближе к дому...
Только получилось по-другому:
С чистым сердцем головою в омут.
 
 
2
 
Места нет злоречию и фронде.
Все опасно в сумеречном круге.
На широком сумасшедшем фронте
Жарче, чем на азиатском юге.
 
Зимние прогулки и проказы.
Загородок черное железо.
Темный дворик около Ин-Яза
Имени Мориса и Тореза.
 
Все на свете, обо всем на свете...
Как случилось или не случилось...
На вечернем позднем факультете
Ты училась или не училась.
 
Никому того не пожелаю,
Никогда о том не пожалею...
Я тебя почти еще не знаю,
Я тобой давно уже болею.
 
Город в снег, как в чистый пух закутан.
Дом забыт, и адрес перепутан.
 
 
 
 
 
Из московского дзена
 
 
1
 
Сумерки живых зверей,
Темная земная сила,
Тайнопись чужих морей,
Летопись земного ила.
 
Сказки мимолетных трав,
Холод самолетных трапов.
Каждый иероглиф – краб.
Может быть – свиданье крабов.
 
Каждый иероглиф – грех,
Связаны одной игрою,
Крутятся в своей икре,
Были и они икрою.
 
Если уж случилось так –
Если эта жизнь – жестянка,
Каждый иероглиф – танк,
Или – сновиденье танка…
 
Каждый иероглиф – раб.
Страх и беспокойство каллиграфий...
Тихий уплывает краб
В океан китайских типографий.
 
Там среди воров и стерв,
Там среди живых консервов,
Каждый иероглиф – нерв,
Может быть, расстройство нервов.
 
Холодно, тепло ль тебе?
Снежные, как лесорубы,
Поднятые по трубе,
Дымом вылетаем в трубы...
 
Где-нибудь за гранью чувств
Подняты живые флаги...
Каждый иероглиф чужд
Снежной белизне бумаги.
 
Где-то их с победой ждут,
Кто-то их забыл навеки...
Стойкие они идут,
Бедные, как человеки.
 
 
 
2
 
Стрелы летят – Эрота.
Первая треть века.
Жизнь моя  – идиота,
Бедного человека.
 
Как поезда с откоса,
Крики конца-начала.
Зубчатые колеса
Вертятся, как попало.
 
Ад испарений серных
Хор голосов тоскливых...
Верных любили, нервных,
Гордых и некрасивых.
 
По городам скитаться,
В сердце тая обиду...
Женщины эти снятся
К скорому суициду.
 
Пчелы звучат и осы.
Утро. Цветенье сада.
Зубчатые колеса
Вертятся, как не надо.
 
Травы сухие тонки,
Сумерки гуманизма.
В сердце летят обломки,
Страшного механизма.
 
 
 
 
 
Zoo
 
И вдогонку, и вприпрыжку…
Так и надо!.. Так и надо!..
Наша кошка вашу мышку
Завораживает взглядом…
 
Нет! Раскрой другую книжку!
Не о том душа тоскует…
Наша кошка вашу мышку
Обнимает и целует.
 
В море меда дегтя ложка.
Но не всем еще нам крышка…
Наша кошка вашу мышку…
Наша мышка вашу кошку…
 
 
 
 
 
На мосту
 
Чего от нас природа хочет?
Кого куда труба зовет?..
Вода течет, вода бормочет,
Но не играет, не поет.
 
Она теперь, как шум вокзала,
А какова вчера была!..
Она смеялась и стонала,
Она рыдала и звала.
 
Она не только песни пела
И в даль прекрасную вела,
Она бурлила и кипела,
Она сверкала и жила…
 
Сегодня лень в ее движенье.
Она бедна, как жизнь моя.
В плену земного притяженья
И в суматохе бытия.
 

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка