Комментарий | 0

В перламутровой пустоте

 
                                                                                                                        М. Уайт. Ощущение пустоты
 
 
I
 
От бесцветных, напуганных прошлым идей
до безнаказанных, визгливо-смиренных веяний и понятий,
от изуродованных ленью городских кварталов
до крикливых, пошлых, пошло-глянцевитых рекламных плакатов,
от начала до конца,
от конца до начала ―
человечество с его политеистической культурой и многоголосьем
оставлено,
завалено,
обезглавлено.
Ущербные силы, ядовитые возгласы, смертоносная мечтательность ―
вот атрибуты современного, безыдейного общества!
Вот что видит одухотворенный человек, выходящий по утрам из заваленной хламом комнатушки!
Вот что вынуждает нас преклоняться перед собственной неизобретательностью!
 
 
 
II
 
Хмурое сознание ― продукт нынешней эпохи.
Модно быть
хмурым,
тоскливым,
пессимистичным.
Определив мир как столкновение антонимий:
добро―зло,
черное―белое,
герои―злодеи,
ночь―день, ―
мы отвергаем возможность божественной изобретательности,
порываем с сущностью и избираем лишь существование.
Пантрагизм ― в наших легких, сердцах, глазах…
И все, что нам в таком случае остается ―
Перламутровая пустота.
 
 
 
III
 
Солнце изъедено человеческой желчью,
мол, чего ты все светишь,
ах, как же жарко,
скорее бы осень,
да будь ты…
Постойте!
Вот и метаморфоза:
скорее бы лето,
скорее бы солнце…
Наглость, приправленная выдающейся забывчивостью…
Учтиво-повелительный взгляд на природу ― как не стыдно?
Разбросаны наши желания ― кто подберет их?
Молитвы, посвященные солнцу, не помогают, когда душа омрачена.
Мы все ― оставленные на дороге вечности дети,
без надежды и судьбы,
лишь игрушки разъяренного нечто.
Но нечто не накормит, не обогреет, не приютит.
Нечто ― форма и сущность не доступной человеческому сознанию идеи.
Нечто сродни пустоте, но пустоте ― на человеческом горизонте познания.
Ликующей пустоте…
 
 
 
IV
 
Когда бедняк выходит на охоту,
он знает: убив зверя,
он овладеет пищей, может ― и одеждой.
Когда богач выходит на охоту,
он знает: убив зверя,
он овладеет деньгами, а с ними ― и человеческими судьбами.
И прав тогда Брехт:
кто счастлив ― тот хорош,
кто несчастлив ― тот плох.
 
 
 
V
 
Желание счастья ― двигатель прогресса.
Но счастья ― в чем?
В
удобстве,
красоте,
гармонии,
радости,
труде…
Человеческий прогресс ― стремление к паразитическому удобству,
сердце которого ― в неразвитой гармонии.
 
 
 
VI
 
Покинув храм детства,
человек оказывается в джунглях безумия и смерти.
В какую бы сторону он ни пошел ―
везде будет одно и то же.
Свобода выбора дает только слабую надежду на лучшее,
но лучшее ― так считает Вселенная ―
и есть безумие и смерть.
 
 
 
VII
 
Непознаваем Бог,
непознаваемы душа и вечность.
В таком случае не удобнее ли,
признав, что сделано все возможное,
предаться Мин ―
пути, на котором это самое непознаваемое решает,
куда же далее направить человека.
 
И остается…
 
 
 
VIII
 
Озабоченно-любопытная жизнь
наблюдает за нашими, кажется, бесконечными поисками.
Удивительно ― вместе с нами она раскрывает собственную сущность.
Может, тогда не зря все это:
и порочное течение жизни,
и нежная розоватость рассветов,
и кроткая неутомимость мысли,
и хриплый звон прошедших веков?
Этот безотчетно-смутный ропот надежды
неспроста теплится в людях.
 
Потом уже ―
и перламутровая пустота,
и бирюзовая тишина.
 

Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы

Поделись
X
Загрузка