Жизнь как есть

 

 

 

Полет на мешках

 

Джохар Дудаев возвращался домой из поездки в Турцию. Перед вылетом он узнал, что в аэропорту Анкары находится множество чеченских челноков – мелких торговцев, выезжавших за товаром. Дудаев тут же приказал всех разместить в президентском самолете. Самолет был набит мешками доверху. Президент с удовольствием разместился среди мешков, и всю дорогу проболтал с челноками.

Прилетев в Грозный, Дудаев узнал, что одновременно с ним приземлился самолет из Абу-Даби, в котором путешествовал летчик-космонавт Герман Титов. Президент велел пригласить заслуженного человека к себе в депутатскую комнату. Здесь уже был накрыт стол для дорогого гостя. Титов рассказал Джохару, что летал в Абу-Даби за покупками, и пожаловался, что обратно ему пришлось лететь на мешках. Дудаев рассмеялся:

– Я и сам только что прилетел на мешках!

 

 

Министр авантюрных дел

 

Для выезда за рубеж чеченцам были необходимы заграничные паспорта. Незаконную торговлю этими важными документами организовал подданный иорданского короля Шамседдин Юсеф, которого президент Дудаев назначил министром иностранных дел. Внешне он был так обаятелен и интеллигентен, что многие доверялись ему. Однажды турецкий премьер-министр пришла в такой восторг от Шамседдина, что подарила ему миллион долларов – «на сахарные яства». Джохар Дудаев тоже проникся доверием к проходимцу и даже рекомендовал его Борису Ельцину: «Для обсуждения ситуации направляю Вам господина Шамседдина Юсефа. Правительство Чеченской Республики просит Вас принять его с благосклонностью и верить всему тому, что он будет излагать Вам».

Однако на границе выяснилось, что новоиспеченный министр владеет незаконным российским паспортом, который выписал себе сам. Попутно было установлено, что он при помощи своего подельника продал сотню таких же паспортов турецким гражданам, нелегально прибывшим в Грозный. Среди них оказались и дельцы международного наркобизнеса. С тех пор оборотистого иорданца прозвали «министром авантюрных дел».

 

 

Алмазный путь

 

Но куда авантюрнее иорданца Шамседдина Юсефа оказался чеченец Абу Бакар. Когда-то он по контракту с Государственным департаментом США работал журналистом на радио «Свобода» под псевдонимом Беркан Яшар. Затем трудился на различных постах в турецком правительстве, и однажды отличился, когда вел переговоры с террористом Шамилем Басаевым, угнавшим самолет с заложниками. Тогда же чеченского эмигранта заприметили на родине – Джохар Дудаев назначил его заместителем министра иностранных дел Чеченской республики.

Как признавался позднее Абу Бакар, именно он прокладывал тайный алмазный путь из России за границу. Схема была такой. Алмазы в Чечню нелегально поставлялись с российского Севера. Драгоценный груз без какого-либо досмотра помещался в самолет, приписанный к аэропорту Грозного. Самолет летел через Баку, где ему присваивался азербайджанский полетный номер. Оттуда он брал курс на Турцию или в другие южные страны. За беспрепятственный провоз контрабандного товара Чечня получала четверть от прибыли после продажи алмазов на рынке в Антверпене.

– Прибыль шла на закупку оружия, – рассказывал Абу Бакар. – И потом его завозили в Чечню через Грузию. Это были небольшие деньги – от десяти до двадцати миллионов долларов за партию.

 

 

Президентская шляпа

 

Чеченское министерство иностранных дел временами выполняло и свои непосредственные обязанности, организуя зарубежные визиты. По приглашению короля Фадха президент Джохар Дудаев посетил Саудовскую Аравию. Его сопровождал министр иностранных дел Шамседдин Юсеф и другие официальные лица. Была назначена торжественная встреча с королем. И вдруг выяснилось, что у чеченского президента нет приличного костюма, чтобы появиться в королевском дворце. Мало того, у Джохара не оказалось даже денег на его приобретение. И тогда по предложению Юсефа по кругу пошла президентская шляпа, куда официальные лица стали бросать деньги – кто сколько может. Дудаев с интересом наблюдал, как его подчиненные доставали  из карманов пухлые бумажники и, не считая, бросали в шляпу пачки долларовых купюр.

– Ай да богачи! Хотите, наверное, чтобы ваш президент выглядел лучше короля! – съехидничал Джохар.

 

 

Без Москвы – никуда!

 

Прием в королевском дворце прошел на высшем уровне. Король Фадх был весьма благосклонен к чеченскому гостю.

– Мой исламский брат, – сказал король, – я много слышал о твоей прекрасной горной стране. Говорят, она богата изумрудной зеленью, живительным воздухом и вкуснейшей ключевой водой. Я мечтаю побывать в твоей стране и посмотреть на это райское место. И вообще, если ты не возражаешь, мой брат, я бы купил место рядом с твоим дворцом и построил бы себе резиденцию для отдыха.

Джохар Дудаев с почтением выслушал речь короля.

– О, хранитель двух святынь и мой брат! – вежливо ответил он. – Действительно, в моей стране есть всё то, о чем ты говоришь. Грех, как говорится, жаловаться. Единственное, в чем нам не повезло, так это с большим северным соседом. Но в этом тоже есть свои преимущества. Что касается твоего предложения, скажу, что я живу в обычном доме в простом квартале рабочего поселка среди обычных людей, граждан моей страны. Но место для твоей резиденции, можно считать, уже выделено, так что приглашаю тебя, мой брат, в гостеприимную Чеченскую Республику пожить в предоставленной тебе достойной резиденции и познать красоту нашего края.

Джохар Дудаев предложил королю Фадху признать независимую Чеченскую республику и установить с ней дипломатические отношения. Арабский монарх любезно согласился это сделать, но только после соответствующих консультаций с Вашингтоном и Москвой. Услышав последний ответ, Дудаев почернел и стиснул зубы.

«Без Москвы – никуда! – ругнулся он. – Даже здесь, среди аравийских песков, под священным солнцем ислама!»

 

 

Редкий человек

 

Начальник департамента гражданской авиации Чеченской республики Рамзан Алиев регулярно сопровождал президента в его зарубежных поездках. Он видел Джохара Дудаева в разных ситуациях и составил о нем определенное мнение.

«Таких людей, добрых, простых и порядочных, мне не доводилось встречать, – вздыхал он. – Джохар никогда не думал о себе. Всем казалось, что у него много денег, а я ездил с ним во многие страны и лучше других знал его материальное состояние. Мне даже обидно было видеть, как наживаются те, кто были рядом с ним, а он не имел ничего. Джохар ненавидел людей из своего окружения, старающихся обогатиться, урвать, награбить. И как только он заподозрит в человеке эти негативные качества, увидит в нем моральную нечистоплотность, тут же старался от него избавиться».

 

 

Кругом – крохоборы

 

Джохар Дудаев, конечно же, знал старинное изречение, что короля играет свита. Но справиться со своими подчиненными оказалось выше его сил. Президент понимал, что возле него собрались властолюбивые и алчные люди.

«Одно дело говорить с трибун высокопарные слова, а совсем другое, когда надо реализовывать решение, – жаловался Джохар. – Если я даже и хотел бы что-то изменить, то мне просто не дали бы. Конечно, я хотел многое сделать иначе. Но среда не давала, общество, не созревшее для демократии и для соблюдения норм законов. Разве я не желал иметь рядом с собой талантливых, интеллигентных, преданных делу людей? Но вокруг оказывались крохоборы, у которых был только один интерес – необузданное наживательство. Окружение таким оказалось в силу обстоятельств, не было другого. Коррумпированы были все. Один кабинет сменился, второй кабинет, третий. И верхний эшелон мы очистили, это нам удалось. А те, которые задумывали такое, чувствовали над собой Дамоклов меч, который отрубит им головы. Но вот на нижнем уровне коррумпированность продолжала бушевать с необузданной силой».

 

 

Шантаж

 

Такой Дамоклов меч однажды попытался вознести над головой Джохара Дудаева один из его приближенных – Руслан Лабазанов. В одно прекрасное утро этот чеченский Робин Гуд нагло потребовал себе «справедливую» долю от продажи чеченской нефти. Дудаев отказался выполнять требования шантажиста. В конце концов, тот выступил по местному телевидению, публично обвинив президента в сокрытии секретных операций по контрабанде нефтепродуктов:

«Вот смотрите документы – секретная операция “Паутинка”, 1992 год. Перекачка нефтепродуктов в Минск, Брянск, Алма-Ату. 5 миллиардов рублей поступает на счета в Грозном. Нефтепродукты исчезают бесследно. Дудаев приказывает возбудить уголовное дело. Через некоторое время следователей убирают, дело закрывается. Следующая операция охватила уже 40 городов. Сумма 640 миллионов рублей и 2 миллиона долларов. Деньги получены, продукции нет. И опять работников МВД убирают, дело закрывается. Еще одна операция – “Импульс”. Личная подпись Дудаева: “Дело закрыть”. В общем, за 2 года эти операции принесли около 25 миллиардов долларов».

 

 

Нефтяной король

 

Действительно, возглавив первое чеченское правительство, Яраги Мамадаев сразу же приступил к никем не контролируемой торговле основным национальным богатством Чеченской республики – нефтью. К тому же по инициативе председателя российского правительства Егора Гайдара эта нефть широкой рекой текла из Западной Сибири на чеченские нефтеперерабатывающие заводы, и никто со стороны России не требовал за нее никакой платы. Егор Гайдар объяснял такое положение дел необходимостью обеспечить посевную в горах Кавказа.

Вскоре поползли слухи, что Мамадаев злоупотребляет доверием президента. Но Джохар Дудаев не спешил уличать своего товарища. Ведь тот многое сделал для того, чтобы восторжествовала революция. Давнее понятие чеченского благородства не позволяло президенту быть беспристрастным – он закрывал служебные расследования и уголовные дела, считая их проделками завистников и недоброжелателей.

В конце концов, президент был вынужден создать экспертную комиссию. Комиссия занялась проверкой слухов. Выяснилось, что только в 1992 году за пределы республики было вывезено 4 миллиона тонн мазута, 3 миллиона тонн дизельного топлива, полтора миллиона тонн бензина. По подсчетам, их реализация принесла порядка миллиарда долларов. Ни сельскохозяйственной техники, ни продуктов питания, ни одежды, якобы закупленных в счет поставленных нефтепродуктов, в Чечню не поступало. Комиссия пришла к выводу, что эти немалые деньги пополнили банковские счета нефтяного короля, как стали именовать Яраги Мамадаева. Часть из них – в размере 100 миллионов долларов – он потратил на покупку фешенебельного отеля на Кипре. А его подчиненные сумели  приобрести дорогие дачи в Швейцарии и шикарные рестораны в Москве.

 

Примечание. По словам бывшего министра экономики и финансов независимой Чеченской республики Ичкерия Таймаза Абубакарова, правительство Мамадаева «увлеклось не решением перспективных задач, связанных с расширением производственной сферы, а преимущественно вопросами распределения государственной собственности и кадровыми перестановками. Робкие попытки президента вразумить Мамадаева успеха не имели и, как всегда бывает в таких случаях, поползли разные слухи о зависимости Дудаева от своего окружения. Действительно, со стороны их отношения не казались прозрачными. В принципе президент мог быстро поставить на место любого неугодного ему чиновника, но когда дело касалось Мамадаева, он часто сменял гнев на милость. Трудно сказать, что за этим скрывалось. Говорили, что все объясняется поддержкой, которую Мамадаев оказал Дудаеву в борьбе за власть. Президент этого не подтверждал, но и не отрицал, парируя упреки-намеки тем, что если помощь и оказывалась, то не ему лично, а Общенациональному конгрессу чеченского народа. Не успев разобраться в людях, будучи в личном плане человеком в высшей степени совестливым, не превратившись еще в циничного политика, Дудаев не мог, скорее всего, перешагнуть через себя и жестко призвать к порядку своих сподвижников».

 

 

Сабли для харакири

 

Председатель правительства Яраги Мамадаев отправился в деловую поездку в Японию. Оттуда он привез холодное оружие – две черные сабли. Одна сабля предназначалась для самурая, чтобы он смог сделать харакири – распороть себе живот. Другая сабля предназначалась для его друга, чтобы тот смог перерезать горло самураю, издыхающему от сделанного харакири. Выступая по грозненскому телевидению, Мамадаев потрясал саблями и говорил, что это – великий дар японского руководства первому чеченскому президенту Джохару Дудаеву.

– Такой дорогой подарок могли подарить только истинные друзья, – восхищались чеченские телезрители, одобрительно покачивая головами. – Недалек тот час, когда Япония признает нашу независимую страну!

Только один телезритель не испытал никакой радости от подобного подношения. Это был Джохар Дудаев. Рядом с ним перед телевизором сидела супруга Алла, которая тут же прочитала мрачные мысли мужа:

– Надо полагать, в своих мечтах Яраги представляет самураем тебя, а другом, держащим за спиной наготове черную саблю, наверняка считает себя.

Джохар Дудаев немедленно отправил председателя правительства в отставку. В ответ Яраги Мамадаев обвинил президента в развале экономики и исчез из Грозного. Через неделю он объявился в Москве, где приступил к созданию «правительства народного доверия».

 

 

Многоглавая гидра

 

Вскоре стало понятно: коррупция похожа на многоглавую гидру – вместо одной срубленной головы вырастают две. Джохар Дудаев снимал одного проворовавшегося министра и ставил другого, но тот продолжал заниматься тем же. Мало того, заняв однажды министерский кабинет, назначенец не желал расставаться с ним, считая, что получил его на веки веков. Как только министр слетал со своего поста, за него вступались многочисленные представители родного тейпа. Вооруженные автоматами, они занимали кабинет и даже ночевали в нем, не допуская туда нового хозяина. А к президенту отправлялись сестры и матери. Они слезно упрашивали Дудаева не выгонять дорогого родственника с работы. Однажды дело дошло до того, что снятые министры оккупировали все правительственное здание. Превратив свои кабинеты в крепости, они запаслись продуктами, оружием и приготовились к длительной осаде. 

Президент решил эту проблему по-богатырски – отрубил многоглавой гидре сразу все головы. Это случилось, когда закончился ремонт в президентском дворце. Дудаев переехал туда, забрав с собой только Министерство иностранных дел. Кабинеты во дворце заняли новые министры, подбором которых занимался лично президент – по месту своего жительства.

«События тех лет показали одну немаловажную особенность в характере чеченцев, – вспоминал Юсуп Сосламбеков, давний соратник Дудаева. – В основной своей массе они не готовы служить общенациональному интересу и в решении жизненно важных вопросов руководствуются тейповыми, групповыми или личными интересами. Очень быстро дудаевский тейп занялся сосредоточением власти, а также и богатств республики в своих руках. Штаб-квартирой, где формировалось правительство, в основном из представителей этого тейпа, стал дом брата Дудаева, Бекмурзы, что очень болезненно начало восприниматься остальными чеченцами».

Так тень недоверия легла и на самого президента.

 

Примечание. Чеченский интеллектуал Султан Ярушкаев, выступая на радио «Свобода», самокритично рассуждал о родоплеменных отношениях, создающих коррупционную систему в республике: «Чеченцы терпеть не могут начальников своей крови. Попасть на работу каждый старается туда, где руководитель “русскоязычный”. С ним можно поругаться и помириться, с чеченцем это обычно заходит далеко. Русский хаким (начальник) знает, что вверенное ему хозяйство – не совсем его собственность, а чеченский этого не знает и знать не желает. Приказ о своем назначении он воспринимает как жалованную грамоту. Конечно, где-то наверху, в министерстве, райкоме, обкоме, сидят “компаньоны”, с которыми он должен делиться, но на самом предприятии владелец – он. Чеченский начальник ревностно следит за тем, как воруют его рабочие и служащие, и при этом, в отличие от русского, считает, что воруют лично у него, а не у государства. Русский начальник не ревнивый – ворует сам и дает воровать другим. Чеченский хаким хочет воровать только сам, а остальным милостиво выделять что-нибудь на пропитание. Русский может без особых проволочек подписать заявление, что-то выписать рабочему и не будет об этом вечно помнить, чеченский – если и выпишет, обставит это так, что ты будешь обязан ему по гроб. Чеченец набирает на работу родственников. Поскольку воровство – в природе людей, пусть воруют свои».

В свою очередь Руслан Хасбулатов также указывал на эту особенность чеченского менталитета, считая, что трагические события в Чечне начались именно «с прихода на должность первого секретаря обкома КПСС не русского, а чеченца (Доку Завгаева), и вся кадровая политика привела к разбалансированию ситуации».

 

 

Государственная тайна

 

В Грозный прибыли представители чеченской диаспоры из Москвы и, науськанные Русланом Хасбулатовым, публично предложили президенту Дудаеву отчитаться перед народом о местонахождении баснословных денег, полученных от продажи нефтепродуктов. Дудаев признал, что на счетах различных зарубежных банков находится свыше 70 миллионов долларов, но отказался обнародовать названия банков.

– Это – государственная тайна! – пояснил он, подняв кверху указательный палец.

Ответ президента удивил многих:  еще вчера Дудаев обещал каждому чеченцу золотой краник с верблюжьим молоком, а сегодня утаивает от народа деньги, на которые должен был установить этот краник и наполнить его молоком. На самом деле в республике, как и в целом по всей России, свирепствовал голод – многие продукты либо исчезли с прилавков магазинов, либо так подорожали, что стали недоступны для населения. Тогда в Чечне появилось множество анекдотов, где главный герой на вопрос о местонахождении мяса, масла, молока и прочих насущных вещей всегда отвечал:

– Это – государственная тайна!

 

 

Золотая афера

 

Все тайное рано или поздно становится явным. Вот и загадочная история про якутское золото превратилась в народный анекдот. Все началось с того, что однажды в одном московском ресторане один якут познакомился с одним чеченцем. Якут представился Александром Кривошапкиным – генеральным директором фирмы, которая занимается продажей драгоценных металлов. При этом якут доверительно шепнул, что является родственником якутского президента Николаева. В свою очередь чеченец также представился родственником первого чеченского президента Дудаева и одновременно его советником Лом Али Аюбовым. Понятно, что между ними завязался дружеский и взаимовыгодный разговор. Стороны договорились заключить контракт на поставку в Чечню пяти тонн золота высшей пробы по льготной цене, которая была бы ниже реальной в двадцать раз.

Вскоре Кривошапкин прилетел в город Грозный. Он был с почетом принят в президентском дворце лично Джохаром Дудаевым, который мечтал обзавестись золотым запасом для независимой республики. Кривошапкин продемонстрировал документы, вроде как подтверждавшие его полномочия. По поручению Дудаева председатель Национального банка выдал якуту миллион долларов наличными. В сопровождении Аюбова и двух охранников Кривошапкин возвратился в Якутию. Поселив дорогих гостей в гостинице, он забрал с собой всю наличность под предлогом того, что деньги поставщику надо заплатить вперед.

– Самолет с золотым грузом отправляется через два дня! – заверил Кривошапкин и попрощался.

Два дня доверчивые чеченцы ждали гостеприимного хозяина. На третий день, почуяв неладное, бросились на поиски. Однако того и след простыл. Выяснилось, что Кривошапкин вылетел в Ригу и там исчез – вместе с миллионом долларов. Чеченцы вернулись в Грозный несолоно хлебавши – ни золота, ни денег.

Слухи о неудавшейся золотой афере быстро разлетелись по столице. И вскоре на грозненских улицах появились листовки, высмеивавшие незадачливого президента.

 

 

Нахар

 

Другая афера закончилась куда печальнее. Она тоже начиналась с обычного стремления обрести богатство и независимость.

– Каждое независимое государство имеет собственные финансы, – заявил однажды Джохар Дудаев. – У нас тоже должны быть свои деньги. У древних вайнахов была в обращении монета, которая называлась нахар. Мы тоже изготовим свою денежную единицу, и назовем ее в память о предках – нахаром.

На следующий день началась работать над эскизами будущих денег. Конечно, на них были представлены портреты великих чеченцев – шейха Мансура и имама Шамиля. А еще – танцующие горцы и величавые красавицы. А еще – белоснежные горы и нефтяные вышки. Но главным изображением, которое помещалось на всех денежных единицах, был невидимый чеченский волк, ибо использовался в качестве водяного знака.

Вскоре образцы были готовы. По поручению президента в Лондон вылетел его советник Руслан Уциев, который должен был организовать изготовление валюты для независимой республики. Помимо этого, ему поручалось провести переговоры с западными предпринимателями о продаже чеченской нефти по мировым ценам. Были и другие деликатные задания.

В конце февраля 1993 года Руслан Уциев был убит. Выяснилось, что он активно сотрудничал с американским бизнесменом Джозефом Риппом, который, по данным Интерпола, был судим за мошенничество и подозревался в связях с американской мафией. В то же время лондонская полиция задержала Гарика Тер-Петросяна – переводчика Уциева. Задержанный показал, что советник Дудаева вел секретные переговоры о закупке двух тысяч ракет «Стингер» для азербайджанской армии. Тер-Петросян тут же передал эту информацию представителям армянских спецслужб. Представители встретились с Уциевым и попытались отговорить того от опасной сделки. Уциев отказался, и тем самым подписал себе смертный приговор. Его убили тремя выстрелами в голову. Расчлененный труп был помещен в ящик с антиквариатом. Тер-Петросян взялся доставить ящик в загородный дом. За этим занятием его и задержала лондонская полиция. Лондонский суд приговорил его к пожизненному заключению.

Джохар Дудаев достойно предал земле своего верного советника. Вместе с ним была похоронена и идея обретения Чечней своей собственной валюты – нахара.

 

 

Без Америки – никуда!

 

Под покровом ночи на аэродром в Грозном приземлились два эстонских самолета с дипломатической почтой. Из самолетов выгрузили опечатанные брезентовые мешки. Их общий вес составил восемнадцать тонн. Почту перевезли в Национальный банк и вскрыли. Там находились старые советские банкноты на сумму два с половиной миллиарда рублей. Так независимая Эстония оказала нелегальную финансовую помощь Чечне, поделившись с ней вышедшими из обращения деньгами. Эти вчерашние деньги были исподтишка обменены на полноценные российские рубли нового образца. Джохар Дудаев сердечно поблагодарил своего друга – премьер-министра Эстонии Марта Лаара – за тайную помощь.

Между тем, вчерашние деньги – это вчерашние деньги, и они быстро кончились. Был нужен постоянный источник доходов, а точнее – станок для печатания денег. Во время визита в Турцию Джохару Дудаеву показали удивительную полиграфическую технику. Ее владелец продемонстрировал чудеса фальшивомонетничества. Изготовленные им купюры выглядели как настоящие.

– Откуда это чудо? – поинтересовался Джохар.

– Американцы презентовали, – похвастался владелец. – Они не дают лицензию кому попало, а мне вот доверили. Я такую аппаратуру устанавливал и в Азербайджане, и в Казахстане, и в других странах. У меня – личное разрешение от ЦРУ.

«Придется связаться с Вашингтоном, – решил Джохар. – В этом мире без Америки – никуда!»

 

Примечание. Из аналитической справки Главного управления по борьбе с экономическими преступлениями МВД России: «Преступные группировки из числа сторонников Дудаева развернули активную деятельность по подделке денег и банковских документов, что нанесло существенный урон финансовой системе России. За период 1991-1994 гг. на территории республики образовался крупнейший центр по производству фальшивых денег и подложных финансовых документов. В 1993 году в Российской Федерации изъято фальшивых денежных купюр на сумму 9,4 млрд. рублей, из которых 3,7 млрд. рублей проходит по делам с прямым или косвенным участием лиц чеченской национальности. В 1994 году из числа привлеченных к уголовной ответственности за фальшивомонетничество каждый третий – чеченец. При активном участии чеченских преступных группировок были организованы хищения денежных средств с использованием кредитных авизо и чеков на сумму около 4 трлн. рублей».

 

Президентский сейф

 

Многие полагали, что сейф первого чеченского президента был забит деньгами. «Кто захочет его серебро пересчитать, – шутили некоторые остряки, – у того свет в лампе закончится». На самом деле сейф Джохара Дудаева сберегал иные ценности. В нем хранились подземные богатства Чеченской республики – минералы. Эти минералы президенту дарили простые чеченцы. Кто-то приносил с Чеченской равнины образцы гончарных и черепично-кирпичных глин. Кто-то доставлял из горных районов куски белоснежных доломитов, усыпанных кристаллами железа и марганца. А кто-то – обломки голубоватого ангидрита, который под воздействием воды чудесным образом превращался в гипс. Но самым красивым минералом в президентской коллекции был чеченский поделочный известняк с невероятно красивой расцветкой.

– В Чечне полезных ископаемых не меньше, чем в России, – не раз говорил Дудаев. – Здесь есть и золото, и медь, и цинк, и вольфрам, и даже фарфоровый камень. Нужно только добыть это из-под земли.

По ночам, когда президентский дворец затихал, Джохар раскладывал образцы на столе и любовался их тепловатым блеском. Он мечтал о том времени, когда его великая и независимая Чечня будет поставлять эти минералы во все концы света.

Некоторые в Чечне называли Дудаева «романтиком»…

 

 

Большая Чечня

 

Воистину Джохар Дудаев был мечтательным человеком. Однажды начальник штаба Северокавказского округа генерал-лейтенант Чернышев поинтересовался у президента, какими он видит идеальные границы независимого чеченского государства. Поначалу Дудаев отвечал уклончиво, но потом подбежал к дивану, сбросил туфли и, вскочив на подушки, стал указкой водить по карте России.

– Посмотрите, Анатолий Куприянович! – распалялся он. – Вот Азов, а все, что южнее него – Большая Чечня. Ее границы пройдут по Ставрополью вдоль Кумо-Манычского канала, через Кочубей на Хасавьюрт и Махачкалу. Весь северо-запад Дагестана отойдет к нам…

Его указка скользнула по вершинам главного Кавказского хребта, очертила Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию, Адыгею и снова уткнулась в Кумо-Манычский канал.

– Не слишком ли большой получается Чечня? – поинтересовался Чернышев.

– В самый раз! – отрезал Дудаев. – А ее столица будет располагаться в Ингушетии. На Каспии построим порты и будем танкерами возить нефть.

– Куда? В Иран? Так там своей нефти хватает…

– Найдем куда, – смущенно пробормотал Джохар, слезая с дивана и надевая туфли. –  Братья-мусульмане помогут…

 

 

Ях

 

Конечно, главным богатством Чечни оставалась нефть. Джохар Дудаев внимательно следил за состоянием нефтяной промышленности, то и дело совершая рабочие поездки на Грозненский нефтеперерабатывающий завод. Как обычно, его сопровождала внушительная свита – министры, специалисты, журналисты. Президент подолгу задерживался то у одной, то у другой установки, подробно расспрашивая директора завода.

Однажды во время такого разговора поблизости появилась группа молодых работниц. Они столпились у дороги, робко ожидая высокопоставленных гостей. Выяснилось, что работницы хотят пообщаться с президентом – на заводе уже давно не платили зарплату, и семьи рабочих жили впроголодь.

Когда Дудаев поравнялся с ними, женщины бросились к нему и стали наперебой говорить, что переживают за президента и желают ему успехов.

– Если нужно, мы готовы совсем отказаться от зарплаты, – заверяли они. – Только оставайтесь с нами и доведите начатое дело до конца.

– Сестры мои! – воскликнул растроганный Джохар. – Спасибо вам за вашу скромность, за поддержку. Я знаю, что вам непросто. Я уверен, что в вас говорит великий Ях – чеченский бог достоинства и чести.

 

 

Русский инвалид

 

Джохар Дудаев гордился тем, что чеченский народ со времен нашествия Чингисхана имеет свой кодекс чести Къонахалла. Каждый чеченец должен быть къонахом – человеком, который исповедует этот кодекс чести, то есть служит своему народу, защищает свое Отечество и трудится на его благо. Ум, честь, мужество, преданность, а также скромность, щедрость, милосердие – вот главные нравственные требования, каковые предъявляет къонаху его внутренний бог Ях.

Первый чеченский президент стремился следовать чеченскому кодексу чести. С первых дней в его приемную сыпались многочисленные обращения и жалобы со всех концов республики. Разбирая огромную кипу писем, Дудаев почти запаниковал.

– Ни одно письмо не должно остаться без ответа! –  он протянул секретарше Марьям Вахидовой распечатанный конверт. – Особенно вот это!

В письме ветеран Великой Отечественной войны описывал свои тяжелые раны, полученные в сражениях за Родину, и умолял президента помочь отремонтировать старую машину, с помощью которой он только и мог передвигаться. Письмо было передано директору автопарка.

– На какие средства я должен это сделать? – возмутился он. – Судя по всему, машина основательно разбита.

Секретарша сообщила об этом Дудаеву. Президента аж перекосило.

– Неужели ничего нельзя придумать, Марьям? Ветеран так меня просит помочь! – и, немного подумав, твердо отчеканил: – Хорошо! Пусть сделают за мой счет.

– Но, Джохар, в таком случае тебе придется оплачивать ремонт всего чеченского автопарка – ведь в республике тысячи старых поломанных автомобилей.

Секретарша вернулась в приемную и передала директору президентское решение.

– Пусть наш президент не беспокоится, – смутился тот. – Я сниму эту проблему.

На следующий день расторопный директор позвонил в приемную и рассказал грустную историю. Оказалось, что на автомобиле ветерана уже много лет ездит его зять – милиционер. И, когда нужно машину подремонтировать, заставляет ветерана писать властям слезные письма.

Дудаев был обескуражен:

– Как он может обманывать президента! Где его Ях?

– Извини, Джохар, но этот старик – русский инвалид.

– Русский? – удивился Дудаев и разочарованно выдохнул: – Тогда понятно.

(Продолжение следует)