Жизнь как есть

 

 

 

Мечтательная фотография

 

Поздно вечером Джохар Дудаев вышел из президентского дворца и сел в служебную машину. Следом за ним туда же юркнул фотограф журнала «Огонек» Марк Штейнбок. На огромной скорости кортеж промчался по вечернему Грозному и остановился у невзрачного кирпичного здания на окраине города. На здании болталась покосившаяся вывеска «Молочная кухня». Президент в сопровождении охранника направился внутрь. Спустя минуту возвратился, подошел к своей машине и картинно встал перед фотографом, ради которого и приехал сюда:

– Эх, все-таки не можем мы даже такую простую вещь делать, как маленькие бутылочки для детского молока. Все-таки далеко нам до Европы!

Фотограф Марк Штейнбок запечатлел этот исторический момент – Джохар Дудаев, расправив плечи, мечтательно смотрит вдаль и, вероятно, видит светлое будущее сквозь грозовые облака настоящего. И, конечно, в это мгновение такому вождю  пристало заботиться именно о детях.

Картинка получилась.

 

 

Малолетки

 

Джохар Дудаев работал сутки напролет. Его приемная была заполнена ходоками. Те, кто побойчее, устремлялся сразу к дому Бекмурзы – старшего брата Джохара Дудаева. Здесь президент жил со своей семьей. Здесь, на кухне, он зачастую принимал посетителей.

Ранним утром в доме Бекмурзы появился Мустафа Эдильбиев – председатель общественной ассоциации «Гулам». Он возбужденно размахивал руками и что-то сбивчиво говорил. Его отвели на кухню и налили традиционную чашечку кофе. Вскоре туда прошествовал Джохар Дудаев, благоухавший после бритья приятной французской водой.

– Слушаю тебя, – обратился он к Мустафе.

Эдильбиев сообщил, что вчера в городе Аргуне к нему обратились с жалобой родители одной пропавшей русской девочки. Ей удалось вырваться на волю. Она рассказала родителям, что ее похитили недалеко от дома – к тротуару подъехала черная «Волга», оттуда вышел молодой человек и брызнул ей в лицо какой-то жидкостью. Очнулась она в заброшенной кошаре на берегу Терека. Там находились еще четыре девочки – малолетки. Их кололи наркотиками, били до беспамятства и беспрерывно насиловали. Насильники были вооружены автоматами и говорили на чеченском языке.

– Ну, так чего же ты хочешь? – выслушав, спросил Дудаев.

– Дай мне милиционеров и вертолет – надо задержать эту банду.

Дудаев согласно кивнул головой и посмотрел в сторону помощника.

– Как их зовут? – поинтересовался тот.

Эдильбиев назвал имена.

– Это же наши ребята! – воскликнул помощник. – Они помогли нам деньгами и оружием.

– Извини, Мустафа, их нельзя трогать, – вздохнул Дудаев и поспешил к выходу.

Эдильбиев бросился следом.

– Какие деньги, какое оружие? Они ведь не базарных шалав хватают, а девочек – подростков, – увещевал он, пытаясь ухватить за локоть ускользавшего президента. И, отчаявшись чего-либо добиться, крикнул вдогонку:

– Ты – не президент! Ты – главарь банды!

 

 

Вооруженные юнцы

 

Оружие на Кавказе всегда было в большом почете. Считалось, что каждый мужчина должен быть вооружен, иначе он вроде как и не мужчина. Давнюю традицию не могла переломить никакая власть. Поэтому, когда забрезжила свобода, многие принялись охотиться за оружием, нападая на армейские склады, растаскивая автоматы Калашникова. Солдаты не оказывали сопротивления: приказа стрелять на поражение не было. Так все население республики – от мала до велика – оказалось вооруженным до зубов.

«Многие подростки завели моду бегать по городу с автоматами, – рассказывала терская казачка Мария Закаева, жительница Грозного. – Обирали каждого встречного и поперечного, а главным образом русских, за которых некому было заступиться. Случалось, и расстреливали людей просто так, из вредности. Кстати, не только русские, но и многие чеченцы страдали от молодых отморозков. Чего еще было ожидать от юнцов? Ведь с 1991 года, с прихода Дудаева, они фактически не учились ни в школах, ни ремеслу. Да и работать им было негде. К тому же дудаевские идеологи вбили им в головы, что высшая военная доблесть для чеченца – стрелять по русским “захватчикам” и добывать хлеб насущный исключительно автоматом Калашникова. Так и выросло целое поколение, живущее отныне по закону: у кого больше патронов, тот и хозяин жизни»…

В Грозном не осталось ни одной непострадавшей русскоязычной семьи. Угрожая оружием, бандиты уговаривали русских стариков отдать деньги и прочие ценности. Изнасилование русских девушек и женщин под дулом пистолета считалось ежедневной и заурядной забавой.

«Летом 1992 года ко мне на дачу ворвались четверо чеченских старшеклассников, – рассказывала тридцатилетняя беженка из Грозного. – Они потребовали вступить с ними в половую связь. Я возмутилась. Они ударили меня пистолетом по голове и, пользуясь моей беспомощностью, вчетвером изнасиловали. Затем под угрозой убийства принудили меня совершить половой акт с моей собакой»…

И тут Джохар Дудаев спохватился – издал указ о повсеместной регистрации оружия и запрете его ношения без специального разрешения. Президент первым пришел на участок и зарегистрировал именной пистолет. Сюжет показали по телевидению, призвав всех чеченцев последовать примеру национального лидера. Да куда там! Каждую ночь в Грозном гремели выстрелы, слышались взрывы гранат и душераздирающие крики жертв.

 

 

Автомат «Борз»

 

Джохар Дудаев страстно желал иметь собственный чеченский автомат. Конечно, оружия в Чечне хватало. Но своего оригинального автомата чеченские оружейники не делали. И тогда президент поручил министру промышленности Геннадию Мусалиеву наладить его производство.

– Автомат будет называться «Борз», – сказал Дудаев. – Он станет символом воинской доблести чеченцев.

– Джохар, ведь это же полная ерунда! – возразил министр. – Автомат сделать очень просто, но вот такую сталь, как в Ижевске, нам не сварить никогда. А значит, наш автомат через пять минут работы начнет плеваться пулями прямо под ноги стрелку.

Но президент был непреклонен, и вскоре на грозненском заводе «Мединструмент» было организовано производство своего оружия. Правда, оно было небоеспособно, поэтому боевики предпочитали воевать автоматами Калашникова. Зато Джохар Дудаев мог при случае похвастаться:

– А у нас есть собственное производство – мы делаем чеченский автомат «Борз».

Борз по-чеченски означает волк.

 

 

Шишки

 

Голодной весной 1992 года по городу Грозному поползли всякие темные слухи о Дудаеве. Появились и первые анекдоты. Вот, к примеру, такой.

Как-то старики из глухого горного аула явились в президентский дворец.

– Салам алейкум! – поздоровались они с президентом.

– Ва алейкум салам! – поприветствовал Дудаев. – С чем пожаловали?

– Джохар, помогай, в ауле есть нечего, голодаем.

– Вот как? – поморщился президент. – Да в наших лесах столько даров природы, что говорить о голоде могут только лентяи!

И, выпроваживая опешивших стариков, посоветовал:

– Шишки ешьте!

Дыма без огня не бывает. Геннадий Мусалиев, работавший в дудаевском правительстве и сопровождавший президента в поездках по республике, вспоминал, что однажды на встрече с жителями села Курчалой, когда они стали жаловаться на безденежье и нехватку продовольствия, Дудаев сгоряча брякнул:

– Значит, ешьте солому!

 

 

По стопам Зелимхана

 

Джохар Дудаев решил съездить в селение Шали, где когда-то в сражении с казачьим отрядом погиб легендарный абрек Зелимхан Харачоевский, бесстрашно грабивший поезда и расстреливавший неугодных пассажиров.

На встречу с первым чеченским президентом, как всегда, собралось множество народу. Конечно, жители стали жаловаться на трудную голодную жизнь: мол, денег нет, зарплата давно не выплачивается, в магазинах полки пусты. И тут Дудаев рассвирепел:

– Неужели вы думаете, что я вам буду платить зарплату? Мне что, деньги некуда больше девать? У вас есть всё – силы, ум, оружие, храбрость! Если вы мужчины – зарабатывайте сами!

Это был откровенный призыв к абречеству – к бандитизму, грабежам, разбою, убийствам. Фактически президент предлагал голодным людям ради спасения себя и своих семей взять в руки оружие и выйти на большую дорогу. Так оно и случилось – чеченцы обложили данью грузовые и пассажирские поезда, совершая на них вооруженные нападения.

«Кавказскую железную дорогу называли дорогой жизни между Закавказьем и Россией, но с приходом к власти Дудаева часть этой дороги, проходящая через Чечню, стала дорогой смерти, грабежа и насилия, – вспоминала Бибаева, жительница Баку. – На моих глазах пассажиры поездов подвергались неслыханным унижениям и издевательствам со стороны распоясавшихся чеченских молодчиков с автоматами, останавливавших на ходу поезда, врывавшихся в вагоны. Пассажиров раздевали донага, обыскивали и отбирали все деньги. С женщин срывали золотые украшения, беззастенчиво давали волю рукам, унижая женское достоинство. До самой смерти не забуду лицо пожилого мужчины, под насмешки распоясавшихся юнцов прикрывавшего свою наготу; растрепанную женщину, рыдавшую на пустых сумках. У нее, направлявшейся в зимнюю Москву, отобрали шубу, а в наказание за сопротивление вытряхнули из сумок и потоптали все фрукты, которыми она хотела угостить родственников в России. До сих пор звенит в ушах грохот разбитых бутылок и окон. А сколько разграбленных товарных составов мелькало перед глазами, и там же – чеченские женщины с мешками возле распотрошенных вагонов, растаскивающие чужое добро».

 

Примечание. В 1995 году Парламентская комиссия, возглавляемая депутатом Государственной Думы Станиславом Говорухиным, установила размер ущерба, нанесенного вооруженными нападениями на поезда: «Значительный финансовый ущерб был нанесен России за счет прямого грабежа Грозненского отделения Северо-Кавказской ж/д. За 1993 год нападению подверглись 559 поездов с полным или частичным разграблением около 4000 вагонов и контейнеров на сумму 11,5 млрд. рублей. За 8 месяцев 1994 года совершено 120 вооруженных нападений, в результате которых разграблено 1156 вагонов и 527 контейнеров. Убытки составили более 8 млрд. рублей. В 1992-1994 гг. при грабежах железнодорожных составов погибло 26 железнодорожников».

 

 

Русский исход

 

Джохар Дудаев преподнес жителям республики президентский подарок – издал указ о передаче в личную собственность государственных и ведомственных квартир самым обделенным согражданам республики. При этом он поручил нотариальным конторам без проволочек оформлять ордера на передачу квартир. Но кто считался самым обделенным среди миллиона жителей Чечни? Многие чеченцы сочли себя таковыми. А кто оказался незаслуженно наделенным всякими благами? Конечно, русские, которые виновны во многих чеченских бедах. Вывод был простой: следует восстановить справедливость. Такая националистическая фразеология получила в республике повсеместное распространение. В Грозном стала популярной присказка: «Русских – в Рязань, татар – в Казань, армян – в Эривань, а ингушей – в Назрань!»

И вот в почтовых ящиках русскоязычных жителей Чечни появились первые «письма счастья» – анонимные угрозы с требованием убираться в Россию. Если хозяева не покидали жилища добровольно, к ним применяли различные методы воздействия. Хорошие чеченцы, угрожая оружием, приходили и говорили: «Уезжайте по-хорошему». Плохие чеченцы не говорили ничего – они просто убивали, насиловали или угоняли в рабство. Конечно, были и порядочные чеченцы, которые молча сочувствовали русским, но они ничем не могли помочь. Потому что даже старейшины, сидя на лавочках, улыбались: «Пусть русских побольше уезжает!» Русские пытались продать свои квартиры, но даже за бесценок их перестали покупать. На улицах повсюду появились надписи: «Не покупайте квартиры у Саши и Маши, они все равно будут ваши». А на выезде из Грозного был начертан такой призыв: «Русские, не уезжайте – нам нужны рабы».

В Москву летели тревожные письма: «С приходом к власти Дудаева мы, русские, превратились в жителей резервации. Русских грабят, убивают, унижают, насилуют. А сколько обворовано квартир, сколько людей избито, сколько подверглось пыткам! Вламываясь в дом, избивают, требуют деньги, золото, которых у нас сроду не было. Выгнана, выжита из родных домов половина русского населения. Скупают их дома, имущество за бесценок или просто за перевоз оставшихся вещей. За эти три года выгнаны все русские руководители хозяйств. Колхозы и совхозы разворованы. Уничтожаются лесополосы, разворованы телеграфные столбы. Преподавание в школе ведется только на чеченском языке, а сами школы и их оборудование расхищены. Мы уже два года не получаем заработную плату, а старики – пенсии. Мы постоянно слышим предложения и угрозы убираться в Россию. Но мы – в России. Мы – сыны и дочери России».

Москва надменно молчала – она, как обычно, не верила слезам. Никто не ударил в колокола. Никто не вступился за русских – ни президент России Ельцин, ни ее премьер, ни один правозащитник. И тогда русские в страхе побежали из Чечни – десятками, сотнями тысяч. А тех, кто остался, ждала страшная участь. Доктор физико-математических наук Михаил Бурлаков, покинувший Грозный сразу после убийства ректора университета Кан-Калика, вспоминал: 

«В Моздоке я случайно встретил свою бывшую студентку Наталью. С трудом узнал ее, грязную, оборванную, с нечесаными прядями седых волос, роющуюся в баке с мусором. История ее типична для русских людей, попавших в чеченский ад. Весной 1993 года один из защитников свободы и независимости Ичкерии потребовал от нее отдать ордер на квартиру и убираться в Россию. Наталья, естественно, отказалась выполнить это требование. Тогда этот офицер ичкерийской армии сотоварищи решил показательно наказать «оккупантку». Ночью они нанесли ей визит и без лишних сантиментов пристрелили мужа, а двум ее детям отрезали головы. Теперь, повредившись в уме, вдова ищет головы своих деток, бродя по городам и селам Северного Кавказа. Она сказала мне, что если найдет головы, которые куда-то унесли в ту ночь бандиты, то пришьет их обратно к телам детей – тогда они непременно оживут и будут снова вместе с нею. И в доказательство серьезности своих намерений, показала иголку с ниткой, припрятанную в лохмотьях».

 

Примечание. По данным Московской Хельсинской группы, в 1991–1993 годах произошло массированное «выдавливание» русскоязычного населения из Чечни, сопровождавшееся актами насилия. Отрицательное отношение к русским стимулировалось тем, что именно на них возлагали ответственность за все промахи властей и местные неудачи, создавали образ «народа-колонизатора». В этот период было убито свыше 20 тысяч русских, более 46 тысяч – обращено в рабство, было вынуждено покинуть Чечню около 200 тысяч русских. Было захвачено более 100 тысяч квартир и домов, принадлежавших представителям нечеченских этносов. Согласно переписи населения, в Чечено-Ингушской АССР в 1989 году проживало 269 тысяч русских (24,8 %), а в 2010 году в Чеченской республике проживало 24,4 тысячи русских (1,9 %).

 

 

Романтический импрессионизм

 

Как известно, Алла Дудаева была художницей. Некоторые искусствоведы называли ее манеру романтическим импрессионизмом. Действительно, зыбкая реальность на полотнах художницы облекалась в некую мечтательную дымку и окрашивалась яркими эмоциональными оттенками. Получалось красиво и приторно.

Однажды Алла Дудаева поехала в независимую Эстонию, чтобы  открыть персональную выставку своих картин и выступить перед тартуским культурным обществом.  Правда, собравшихся интересовала не столько выставка, сколько межнациональная напряженность в Чечне.

– Никто в нашей республике не собирается выселять или притеснять русских, – успокоила художница, – столько лет они прожили вместе с соседями в мире и дружбе. Просто чеченцы стали хозяевами своей земли. И разве не неотъемлемое право каждой нации распоряжаться своей судьбой? До каких пор Россия в роли старшего брата будет выкачивать чеченскую нефть, оставляя народу только один процент от его национального богатства?

Безусловно, особую значимость этим словам придавал тот факт, что их произносила не просто художница, а супруга чеченского президента – русская по происхождению. В свою очередь и Джохар Дудаев был убежден, что слухи о насилии над русским населением республики не имеют под собой никаких оснований.

– Более надежно, чем у нас в республике, русские нигде не защищены. В генах нашего народа отсутствуют насилие, неприязнь к людям другой национальности. Это подтверждается всей нашей историей, А сейчас идет даже сближение чеченцев и русских, что связано с нашей общей судьбой.

Президент не раз публично заявлял, что «с 1991 года в республике действует распоряжение об особом контроле за преступлениями, совершенными против представителей русскоязычного населения», и отмечал, что за три минувших года «не было зарегистрировано ни одного преступления против русских, совершенного на межнациональной основе». Видать, ему даже в голову не приходило, что чеченская милиция просто отказывается регистрировать такие преступления, а порой и соучаствует в них.

«Русские в Чечне тихо вымирают, – рассказывала беженка из Грозного. – Ежедневно только в Грозном убивают 4-5 русских. Мы уже привыкли к тому, что кого-то сожгли, залили горло кипятком, проткнули грудь вилами. В поселке Калинина (северная часть Грозного) с целью захвата квартир сожжено шесть стариков. В поселке Ипподромном уничтожена русская семья: муж убит выстрелом в упор, а жена выброшена в окно с восьмого этажа. В квартире оставлена зловещая записка: “Так будет со всеми русскими в Чечне”. Милиция на эти злодеяния не обращает внимания».

Складывалось впечатление, что романтический импрессионизм стал характерным мироощущением не только для Аллы Дудаевой, но и для ее высокопоставленного мужа – по крайней мере, по злободневному русскому вопросу.

 

 

 «Это наш позор»

 

Однако не все в Чеченской республике страдали романтической близорукостью. Среди тех, кто критически оценивал реальность, оказался идеолог чеченской демократической революции Муса Темишев. По поручению Джохара Дудаева он возглавлял правительственную газету «Ичкерия», на страницах которой помещал свои злободневные заметки: «Всем нам нелегко. Но особенно тяжко русским: у них нет тейповой или клановой защиты, нет родственников в селах. Это наш позор. Самоуправство повсюду. Идет полнейшая компрометация демократической идеи, с которой мы пришли к власти. Мы разошлись с долгожданной Свободой – она нас не узнала».

Однажды опубликовала открытое письмо президенту и его верная соратница Марьям Вахидова: «Умному человеку достаточно проанализировать в памяти шаг за шагом наш путь, и он увидит, что идем мы через трупы невинных жертв, по колено в крови, время от времени находя, на кого списать эту кровь, создавая образ внешнего врага, который, конечно же, есть, но не столь грозный, не столь агрессивный, а доживающий свой век. Но сколько загубленных жизней, похищенных женщин, девушек, детей? Теперь уже беспредел достиг своего апогея: стали добивать свои жертвы в больницах, запугивать и стрелять в медсестер и врачей – ты до зубов вооружил всю нечисть в своей республике. Больно слышать из твоих уст и сегодня, что наше завоевание – бескровная революция. Мы скоро захлебнемся в крови своих невинных жертв».

Едва ли Джохар Дудаев не читал официальной прессы. Но на эти выступления он никак не отреагировал. Просто вокруг правдолюбов возникла такая грозная тишина, что они предпочли покинуть республику.

 

 

Театральный митинг

 

Наконец, терпение народа лопнуло – 15 апреля 1993 года на Театральной площади Грозного начался бессрочный антидудаевский митинг, который сам президент презрительно назвал «театральным». Его организовали вчерашние соратники Дудаева во главе с Яраги Мамадаевым, Юсупом Сосламбековым, Бесланом Гантамировым. Исключительную активность проявили депутаты парламента, где противостояние Дудаеву было особенно мощным – президент не сумел обеспечить баланс тейповых интересов при назначении министров. Однако главным своим требованием митинг выставил проведение референдума о взаимоотношениях с Россией и даже обозначил дату – 5 июня. Допустить голосование по этому вопросу президент не мог – это ставило под угрозу его независимую политику в целом.

Дудаев прибыл в парламент, который был настроен к нему весьма враждебно – из сорока депутатов его поддерживало лишь двенадцать. Стукнув кулаком по столу председателя, он заявил:

– Такой парламент мне не нужен!

– А нам не нужен такой президент! – выкрикнул кто-то из зала.

Председатель парламента Хусейн Ахмадов взмолился:

– Давайте договоримся! Над нами ведь люди будут смеяться!

– Над вами и так уже все смеются, а говорить мне с вами не о чем, – ответил Дудаев и покинул зал заседаний.

На следующий день Дудаев распустил и парламент, и правительство, и конституционный суд, и даже городского собрание Грозного. Взамен он ввел в республике прямое президентское правление и комендантский час, а также назначил вице-президентом верного товарища – Зелимхана Яндарбиева.

Так Джохар Дудаев стал полновластным диктатором. И, следуя диктаторской логике, повелел разогнать театральный митинг, не подчинившийся его указаниям о роспуске. При разгоне особое рвение проявили бойцы Абхазского батальона, которыми командовал полевой командир Шамиль Басаев. Театральную площадь расстреляли из танков. Погибло более полусотни демонстрантов.

«В тот день к зданию, где располагался штаб антидудаевской оппозиции, подъехала самоходная артиллерийская установка, – свидетельствовал журналист Муса Мурадов. – Болванка пробила старый особняк, образовав на входе дыру в полтора метра диаметром. Из здания вырвались несколько человек в милицейской форме, по ним открыли огонь автоматчики Шамиля Басаева. Милиционеры пали наземь, истекая кровью. Их добили. Из здания по басаевцам открыли ответный огонь верные оппозиции сотрудники. Бой продолжался несколько часов. Басаевцы подавили оппозицию. В этот день чеченцы пролили первую большую кровь, конфликтуя на почве политических разногласий».

 

 

Братья по крови

 

Спустя полгода, 4 октября 1993 года Борис Ельцин совершил в Москве те же кровавые злодеяния – расстрелял из танков Белый дом, где заседали депутаты Верховного Совета России, отказавшиеся подчиниться президентскому указу о роспуске парламента. Так был подавлен «коммунистически-фашистский» мятеж, а его организаторы схвачены и заключены в тюрьму. Джохар Дудаев внимательно следил за драматическими событиями в Москве, отмечая их поразительное сходство с чеченским противостоянием.

«Ссылки наших московских оппонентов и вопли лидеров вооруженной оппозиции о “режиме Дудаева”, “диктатуре” и “узурпаторстве власти в Чечении”, “нарушении прав человека” напоминают мне скорее истошные выкрики из толпы, которая в октябре 1993 года собиралась у стен Белого дома, Останкино и мэрии города Москвы, – заявлял он. – Только вместо фамилии “Дудаев” там скандировалась другая фамилия – “Ельцин”. Причем идейным вдохновителем и организатором этих сборищ и в первом, и во втором случае является один и тот же человек, с тем же окружением».

Самолюбие Джохара Дудаева было удовлетворено: его с Ельциным уравнял в диктаторском звании и объединил один и тот же политический противник – строптивый чеченец Руслан Хасбулатов, по недоразумению возглавивший Верховный Совет России. После танкового расстрела парламента Дудаев направил тайное послание своему собрату по пролитой крови:

«Уважаемый господин Президент! Правительство Чеченской Республики одобряет Ваши действия по подавлению коммунистическо-фашистского мятежа в Москве, имеющего своей целью захватить власть в России и потопить в крови демократию, возродить в стране исторически изжившую себя систему. Реакции, пытавшейся взять реванш, нанесён серьёзный удар, однако не исключены возможности новых вылазок. Поэтому желаем Вам и Вашим сторонникам решительности и стойкости в закреплении достигнутого успеха, последовательности в проведении курса демократических реформ. Ранее Правительство Чеченской Республики доводило до сведения Вашей администрации о полной солидарности с курсом Президента России в демократизации страны и готовности оказать Вам в этом тяжелейшем деле всемерную, всестороннюю поддержку. В этот суровый час, когда решается судьба России, мы ещё раз хотим заверить Вас, что мы верны слову и готовы помочь в любой момент всеми средствами, которыми располагаем».

 

 

Отповедь

 

Осенью 1993 года знаменитый дагестанский поэт Расул Гамзатов отмечал семидесятилетний юбилей. На торжества прибыли гости со всех уголков России. Юбиляр гордо восседал на сцене Русского драматического театра Махачкалы. Рядом устроилась его верная спутница жизни Патимат. Окружали славную супружескую чету руководители Дагестана и прочих автономных республик, которые приехали не только поздравить поэта, но и в узком кругу обсудить трагическую ситуацию в российской столице. Был среди них и Джохар Дудаев.

Гости поочередно произносили здравицы и преподносили ценные подарки. Кто-то дарил Расулу Гамзатову старинную чеканку, кто-то – узорчатый ковер, кто-то – оленью шкуру. Наконец слово предоставили первому чеченскому президенту.

– Я долго думал, что подарить великому поэту на юбилей, – сказал Дудаев. – Говорят, что когда-то непокорные горцы готовили Гитлеру подарок – белого коня с серебряной уздечкой. Правда это или нет – никто не знает, но чеченский народ заплатил за это годами унижений и страданий. Чечня оказалась разоренной республикой. Пусты ее аулы, не пасутся на горных пастбищах чистокровные скакуны. Но дух свободы не покинул чеченцев. Сегодня мы строим новую независимую Чечню, полную достоинства и благополучия. Пока мы еще не можем подарить уважаемому Расулу Гамзатову белого коня с серебряной уздечкой. Но можем подарить другую белую красавицу – первоклассную немецкую машину «Мерседес».

Дудаев торжественно вручил юбиляру ключи от автомобиля. Расул Гамзатов поблагодарил президента, а в конце заседания попросил ответного слова.

– Тут некоторые люди говорили о свободе и независимости, – полушутя заметил поэт. – Скажите, почему грузин должен быть независим от армянина, а чеченец – от аварца? Независимых людей и наций нет. Вот я много десятилетий назад женился, попал в руки Патимат и с тех пор совершенно забыл, что такое свобода и независимость.

Отповедь поэта не понравилась Джохару Дудаеву. Он отказался от праздничного ужина и второпях покинул театр, не попрощавшись с юбиляром.

А Расул Гамзатов веселился от души – пел народные песни, поднимал заздравные кубки, сыпал шутками и анекдотами. Когда поэта спросили, собирается ли его родная республика следовать примеру свободолюбивой Чечни, он мгновенно ответил:

– Дагестан никогда добровольно в состав России не входил и никогда добровольно из нее не выйдет!

 

 

Петербургская ловушка

 

В Москве не знали, что делать с независимой Чечней, где процветала преступность, где убийства и грабежи стали обычным делом. На российские просторы хлынул поток беженцев. Единственный, кто как-то отреагировал на эти беззакония, был генеральный прокурор. Он просто-напросто выписал ордер на арест Джохара Дудаева.

В Кремле состоялось совещание президентских советников. Каждый из них пытался сделать вид, что владеет ситуацией, но ничего конкретного предложить не мог. Тут со своего кресла неожиданно поднялась народный депутат Галина Старовойтова – советница Бориса Ельцина по проблемам национальных окраин:

– Что мы толчем воду в ступе? – возмутилась она. – Давайте вести прямые переговоры с избранным руководством Чечни! Нравится нам это или нет, но Дудаева избрал чеченский народ. Он – легитимная фигура, без него мы ничего не решим.

– Он – экстремист и не пойдет на переговоры, – заметил кто-то.

– А вы пробовали? – спросила Старовойтова. – Вот сейчас с этого телефона я позвоню ему.

– Он – кавказец, и не будет разговаривать с женщиной.

Старовойтова по специальной связи связалась с Грозным и представилась. К телефону подошел Дудаев.

– Я хочу выразить благодарность вам, Галина Васильевна, за то, что вы признаете право народов самим решать свою судьбу.

– Давайте начнем переговоры, Джохар Мусаевич. Сформируем делегации и встретимся где-нибудь.

– Но ваш прокурор объявил меня в розыск! – рассмеялся Дудаев. – Давайте встретимся на территории независимой Эстонии.

– Это слишком радикально, Джохар Мусаевич. Я приглашаю вас в Петербург. Я и мэр города Собчак гарантируем вам безопасность. Мы попытаемся отменить этот дурацкий ордер.

– Хорошо, – сказал Дудаев. – Мы посоветуемся и завтра дадим ответ.

Ни завтра, ни послезавтра Дудаев в Москву не позвонил. Должно быть, президент решил, что его заманивают на российскую территорию, готовят ему ловушку где-нибудь в Петербурге. Он даже отключил специальную связь с Кремлем, и Галина Старовойтова напрасно нажимала на рычажок телефона – Грозный молчал.

 

 

Покушение

 

Не дремала и вооруженная оппозиция: покушения на чеченского президента следовали одно за другим. То пулеметными очередями стреляли по окнам его кабинета. То запускали туда же управляемый ракетный снаряд. То подсыпали яд в чашечку крепкого кофе. Дудаев воспринимал эти неудачные посягательства как неизбежное зло.

27 мая 1994 года Джохар Дудаев выехал в селение Закан-Юрт. Уже пять лет он строил на живописном берегу реки Ассы дачу. Из Прибалтики ему доставляли серый кирпич, из Сибири – кедровые доски.

Обогнув стройку, президентский кортеж спустился в зеленую речную пойму и остановился у трех серебристых тополей. Обслуга расстелила брезент, развела костер, поджарила шашлык. Неожиданно на пир прибыл министр внутренних дел Магомет Эльчиев. Во время ужина он доложил президенту обстоятельства террористического акта, который только что произошел в Минеральных Водах. Там группа террористов захватила рейсовый автобус с тридцатью заложниками и потребовала 10 миллионов долларов, вертолет и наркотики. Слушая его донесение Дудаев весело смеялся:

– Молодцы абреки!

Стало темнеть. Президентский кортеж двинулся в обратный путь. Впереди следовала машина охраны. Второй шла черная «Волга» с министром внутренних дел. Третьим мчался «Мерседес» президента. Вдруг в легковом автомобиле, стоявшем на обочине дороги, прогремел взрыв невероятной силы. Разорванная на куски «Волга» взлетела в воздух. Магомет Эльчиев мгновенно погиб. «Мерседес», несшийся на огромной скорости, подобно птице перемахнул через образовавшуюся воронку и остановился неподалеку. Из клубов черного дыма появилась фигура Дудаева. Президент печально осмотрел место, где произошла трагедия.

– Мы встали на опасный путь свободы, – сказал он. – А свобода – вещь дорогая, за нее надо платить – иногда жизнью…

 

Примечание. На президента Д.М. Дудаева было совершено пять покушений. 31 мая 1993 года в Грозном на Театральной площади во время митинга в сторону вышедшего из автомашины президента была выпущена автоматная очередь. Был ранен один из телохранителей. В июне 1993 года кабинет Д.М. Дудаева в Президентском дворце был обстрелян снайпером: пуля попала в раму, не причинив кому-либо вреда. 9 августа 1993 года около трех часов ночи кабинет Д.М. Дудаева в Президентском дворце был обстрелян из автоматов и гранатометов. В возникшей перестрелке были ранены два охранника. 19 марта 1994 года около 22 часов вечера в кабинет Д.М. Дудаева в Президентском дворце был произведен выстрел ракетой с самонаводящейся боеголовкой. Взрывом повредило окна, жертв не было. 27 мая 1994 года около 22 часов вечера во время следования президентского кортежа по шоссе Закан-Юрт – Грозный был произведен подрыв мощного взрывного устройства, установленного в припаркованном на обочине автомобиле ВАЗ 2109. В результате подрыва погиб министр внутренних дел республики М. Эльчиев.

 

 

Непуганый романтик

 

Джохар Дудаев давал интервью собственному корреспонденту российского информационного агентства Шерипу Асуеву.

– Что будет, если Россия признает независимость Чечни? – спросил журналист.

– Тогда заключим договор, – ответил президент. – Зачем искать себе врагов, когда надо искать друзей? Мы же не собираемся перемещаться в космос или еще куда. В Грозном уже сегодня готовы приветствовать качественно новые взаимоотношения с Россией.

– Какие уступки невозможны для вас?

– Не уступим в праве на самостоятельность. Во всём остальном возможен компромисс.

– А если Россия не согласится на это условие?

– Мир велик. Обойдется без России. Уже сейчас разрабатывается вопрос о создании Кавказской зоны, куда могут наравне с бывшими автономиями войти Ростовская область, Ставропольский край.

– А вы не боитесь, что Россия вновь попытается силой заставить Чечню следовать в своем кильватере?

– Мы готовы к любым испытаниям. Народ подготовлен. К тому же на нашей стороне будет весь Кавказ, и не только он. Чеченцы знают цену свободе. Помните лермонтовское: и дики тех ущелий племена, им бог – свобода, их закон – война? Так что отступать мы не собираемся.

Некоторые в Чечне называли Дудаева «непуганым романтиком».

(Продолжение следует)