...порой такая нежность сквозила в пространстве, едва-едва шевелил ветер молоденькую листву, щекоча ласковыми касаниями, и веточки грациозно изгибались, льнули друг к другу, переплетались между собой, перешептывались, радуясь своему послушанию с детской доверчивой покорностью. Глаза смыкались, не в силах сопротивляться сну, Александр опрокидывался в дрёму, пьянея от собственной слабости, ощущая свою полурастворенность в этом мире, принимая и благословляя её, лишь обрывки каких-то молитв шелестели в одурманенном мозгу: да будет воля твоя... воля твоя... твоя воля..

Многие его мысли будут актуальны и ныне в недрах человеческих виноградников…
Или – людских пшеничных полей.

Стихи Кузмина сами по себе являются огромной эстетической ценностью, потому что они находятся как бы в промежутке между идеологической направленностью символистов и своеобразной агрессивностью акмеистов. Каждый, кто знаком с творчеством Михаила Кузмина , прежде всего открывает его «Александрийские песни». Это шедевр, поразивший в то время всю поэтическую Россию. (...) Кто так писал в России? Никто и никогда.

...Опасное состояние – поэт. Мировой звук, таинственный гул слышит поэт. Что на самом деле слышится ему? Действительно ли звуки мира или их отзвуки в его сердце? Поэт способен создавать настроение – особый строй души, созвучный состоянию природы, событию, мечте и молитве. Там, где философу требуется тысячи и тысячи слов, поэт созвучием десятка их добьётся удивительного и убедительного впечатления, найдя всего лишь – образ – отзвук описываемого философом явления. Не случайно первые мыслители прибегали к поэтическому языку, оформляя умозаключения в напевный говор, по сути, в стихи.