Поэзия

ОЖИДАНИЕ ПЕРВОГО СНЕГА.

Лишь ночью в вагонах
Шепнут: "Подготовьтесь для снега!"
И в травах сухих
Уж не встретить козявок холеных.
Уж невидаль ждет в далях грязных и далях холодных.
Пугливым зверьком пробираюсь по чернозему.
А где-то в поселке воскликнули вроде бы: "Снег!"
Я все ожидал - не начнется ли новая местность?
Витал в небесах, видел сверху дохлую мышь.
Под тучами в поле дрожит и зябнет телесность.
Дружок, не старайся, от снега не убежишь.

***

Да, снег придет 
И прыгнет на погоны, 
На черные железные кусты, 
Холодные безлюдные вагоны. 
Да, снег придет 
И девочка растает, 
И сверху колокол невидим упадет. 
Начальник спит. Диспетчер водку пьет. 
Лишь плановой по воздуху летает.

НА ЮГЕ.

На юге холодно. Так холодно на юге. 
Индийский чай. Газеты. Беломор. 
Клубятся на столе две маленькие вьюги. 
И на стекле серебрянный узор. 

В пространстве самовары, минареты, 
Студеной Турции морозные приметы. 
Ахмеду строганину принесли. 
Хозяйки русской водки запасли. 

И люди в шапках из больших собак 
Идут гурьбой, скрепя снежком, в кабак. 
А нищий на крыльце стоит за подаяньем. 
Любуясь в небе северным сияньем.

***

О, чай, как девочка, не думает про завтра.
Кипит себе, кипит, краснеет и стоит.
И льется в блюдечко и снегу говорит,
Что к 9.00 сгребут его лопатой.
 
Протянет яблоко и спички огонек,
А глупый снег лежит, лежит без рук - без ног.
Лежит себе, молчит и делается плотным,
И даже не глядит на желтое окно.
 
И молвит сам себе: "Мне снегу все равно.
Я снег, а не предмет для разных вожделений.
Я есмь без логосов и без идей-волений.
Вуайер самого себя.
Бя-бя. Бя-бя. Бя-бя. Бя-бя."

***

Барин будет у нас лишь крещенские грянут теплозы. 
С ним и Зоя его, что живет в сундучке его красном. 
Вышли встретить его мужики, 
Земляникой сухой набивая свои папиросы. 
А горбунчик невидим скулил и плясал вдоль реки. 
Выбегает она, эта девочка неотвратимо. 
И сухими губами она говорит, говорит. 
И худая она, говорит она быстро и странно. 
И огромная красная виснет над ними Луна. 
Эх ты, елочкин свет, и в глазах бельевая веревка. 
Эх, ты ртуть. Эх ты, серп. 
А меня не видать, я далеко, увы, я далеко. 
Вот бы крестиком выпасть кому на ладонь	. 
Брызнуть клюквой.

ПО МОИМ ДА ПО СНАМ.

По моим да по снам 
Выпал первый снежок. 
И на этот снежок 
Вышел странный зверек. 

Уже третью неделюшку 
Все сеют и сеют в моих снах конопелюшку. 
И сизый голубь 
Все вился во снах моих, вился. 
Через сине море перепархивал. 
С моря на море перелетывал. 
Серебряную башку 
То туда повернет - то сюда. 
Наконец - приземлился. 

Не проснуться. 
Даже на бок не повернуться. 
Хочется пить. 
Мама прорубь ко мне не подвинет. 
Часты звездочки гасят 
Или просто их черным закрасят... 
А как голубь зевнет - 
Все по новой пойдет. 

РАСТВОР АБЕЛЕ.

К месту слиянья шла борная кислота, 
Как малиновый долгоносик, 
Что уходит от чрезмерно засоленных почв. 
К месту слиянья бежал сульфат меди, 
Как карлик облезлый, нагой, 
Возникший от экспериментов. 
Прогрызая овалы отверстий в стенах, 
За собой оставляя черные столбики экскрементов. 
Полз нитрат кобальта, листоверткой прогрызая листы. 
Двигался цинка сульфат, убирая посты. 
И аммония молибдат, за собою сжигая мосты. 
Железа сульфат, чьи хвостики как глистики-глисты. Марганца сульфат. Аммиачная селитра. 
А я сижу. Передо мной пол-литра. 
В эфире металл и стреляют грузины. 
Я букет стальных роз наверху корзины. 
Вещества все сольются в единый простор. 
За окошком мороз и российский раствор. 
Много снега и снег мне реснички щекочет, 
Как горький белый кончик лепестка розы. 
Вот бы Ибн Сину, что розы сушит, да на эти бы, бля, морозы. 
Вещества и народы в единый сольются, могучий. 
Я сижу у окна. Скоро лето. 
Приползет под окно много гусениц оливкового цвета. 
Так же буду сидеть у окна, но уже все будет в жаре. 
Словно сижу в феодальном государстве Саманидов, в столице его Бухаре. 
А они все сольются, я знаю, братан, все сольются. 
Чтоб проросла из искусственного субстрата 
Незримая Роза великая без аромата.