Литературная критика

/Виржини Депант «Трахни меня!», М.: Ультра.Культура, 2004/

Экранизировать собственные романы, написанные чуть не в 19 лет — это
сладко. Виржини Депант явно любит сладкое. Но картины свои
пишет прокисшей горчицей. Так надежнее.

Нашумевший фильм «Трахни меня!» года четыре назад вызвал целый буран
в фестивальном стакане. Атом Эгоян, известный своим
правдолюбством, даже защищал картину от цензурных посягательств —
лишь бы только этот отстой проплыл по течению и не
образовывал злостный затор. Режиссерши Виржини Депант и ее подруга
Корали Трин Ти были просто в восторге. Настоящее, мать его,
европейское искусство, а не секс-шопы или трехиксовое видео,
как раньше. Кинокритики единодушно признавали, что, мол,
конечно, не Антониони-Бергман, но — факт культуры, подлежащий
какому-никакому, а рассмотрению. Так надежнее.

Актрисы-amateurs в фильме на порядок красивее своих текстовых
прототипов. Но довольно о кино. Книга гораздо хуже.

Роман этот — горячий, но пустой продукт влияния «Тельмы и Луизы» и
«Прирожденных убийц» (как уже отмечали все единодушные
кинокритики). Сюжет неизбежно вечен. Спонтанный всплеск насилия,
мотивированный самой жизнью. Кровожадный Камю, опустившиеся
Бонни и Клайд, «Головоломка» Гаррос-Евдокимова, продаваемая
цыганами из-под полы. Французы всегда отлично понимают,
насколько искусство изолировано от жизни. Поэтому стремление
шокировать у крошки Виржини — это либо клиническая наивность,
либо неумение создавать что-нибудь иное. Вообще, все эти
писатели, кошмарно изображающие задворки и притоны
бабушки-Европы, не могут восприниматься иначе как единообразный клин гусей
«палп-фикшена», нелепо маневрирующий над непостижимой
картой современной культуры.

«Трахни меня!» — роман с неистово зовущим названием, не грустный, но
тяжелый, не умный, но и не пытающийся умствовать,
просящийся скорее не на киноэкран, но в форму компьютерной игры,
причесанной в панковском стиле. Две марионетки злодейской
судьбины — падшие мадемуазели Маню и Надин — случайно встречаются,
затем, согласно расхожему мифу, хотят «увидеть море и
умереть», а по пути тратят драгоценные пистолетные патроны на
женщин, детей и французских мужчин, явно заплативших все
налоги. Никакого феминизма. Чистое искусство. Обе подруги в романе
— как говорится, не джины лоллобриджиды, и с вооруженной
секс-эксплуатацией мужчин им не так чтобы уж очень везет.
Потому их жалко, а их создательницу, обремененную собственными
представлениями о реализме — невзлюбливаешь. Читать роман
можно лишь по одной причине — обе героини на удивление живы и
неподдельны, хотя и помещены в картонно-декоративный мирок
(мерзостное начало 90-х). Дылда и малявка, тормоз и
велосипедный звонок, мазохистка и холеричка движутся, говорят и решают
самостоятельно. Это действительно — единственная удача
писательницы Депант, чего не скажешь о ее прочих литературных
конструкциях. Помимо этого, есть один большой негативный
фактор.

Да, надо сказать пару слов о самом, как говорят, «радикальном и
альтернативном издательстве» «Ультра.Культура», выпустившем в не
самой худшей из серий «Овердрайв» упомянутую всуе
писательницу Депант. А именно, вот эта пара слов: «продается все».
Или так: «низко падем».

Вся книга «Трахни меня!» кричит: «купи меня!», а все прочее —
абсолютно не важно. Сзади на обложке можно бегло прочесть перед
покупкой о том, что Депант — самая модная, обаятельная и
привлекательная. Или, как пишет цитирумый там же на обложке А.
Скидан: «одна из самых продавамых современных писательниц
Франции». То есть, права на издание своих романов она уже как бы
и не продает — не тот уровень. Она уже как бы сама.

Главный же негативный фактор — это большой и наглый ЛЯП, который в
издании «Трахни меня!» почему-то назван «перевод с
французского Д. Марков». У меня был второй вариант для названия этой
рецензии — «Трахни переводчика!», но я решил не заострять и
сохранять спокойствие. «Корректор М. Суслакова» —
по-видимому, это виртуальный конструкт, однажды зависший в полном
бездействии. Короче говоря, чудовищный перевод и полное
отсутствие корректуры. Я давно уже не сталкивался с работой
переводчиков, владеющих иностранным языком, но плохо знакомых с
родным. «Д. Марков» — как раз такой случай. Слово «видюшник»
(вместо хотя бы какого-нибудь «видака») с первого же абзаца чуть
насторожило. «...Окурок от косяка. Достаточно, чтобы
словить кайф. Находка приводит ее в хорошее настроение» — уже
как-то хило. После сошла лавина. «Надин спит, свернувшись
клубочком» (помните, как выглядит клубок?), «Густые брови
складываются домиком на лбу, придавая ей вид надзирательницы,
готовой прочесть нотацию» (брови домиком у надзирательницы?),
«блестит прямо в лицо» (это футуризм?), «ничем в себе не
отказываем» (кубодадаизм?), «шмыгает соплями» и еще такого — целый
бестиарий.

Отчего же «Ультра.Культуру» перестало интересовать мало-мальское
качество издаваемых текстов? Кажется, что ответственный
редактор Илья Кормильцев спустил свои рукава километра на три.
Известно, что Кормильцев справедливо относится к нынешнему
«русскому року» как к явлению глубоко пэтэушному. Но откуда такое
небрежение к своему издательству, скатывающемуся до
пэтэушных «феноменов»? В одном интервью
Кормильцев говорил следующее: «В нашем
издательстве работают люди с очень широким спектром политических
и религиозных убеждений. Поэтому говорить могу только за
себя, только о том, как я вижу позицию и задачу издательства.
Я вижу ее в том, чтобы развивать традиции подлинного
либерализма (не имеющего никакого отношения к нынешнему
неолиберализму, который представляет собой новую тоталитарную
идеологию), а именно защищать свободу слова, в чем бы она ни состояла
и в каких бы отношениях к моим собственным убеждениям ни
находилась. Особенно это важно в России, в которой гражданское
общество так и не сформировалось, и которая именно поэтому
сейчас планируется в качестве запасного плацдарма Novum
Ordum Seclorum и испытательной площадки для инфернократии
будущего. Короче, как командовал капитан Мисьон: — Fore!».

Кормильцев может говорить в интервью о шайтане, Морготе и Ничто, но
«задача издательства, состоящая в защите слова» в случае с
романом В. Депант сведена к защите некачественного слова,
видимо, даже в ущерб «собственным убеждениям». Так торжествует
торговый либерализм. Так надежнее.

Что касается капитана Миссьона, то в данном случае и данной ситуации
лучше ориентироваться на «Колонну» и «Митин журнал», в
которых отношение к слову, очевидно, не страдает столь махровым
«либерализмом».

Обложка «Трахни меня!» — шедевр либерального подхода. На этой
обложке, кстати, верно манифестируется основной герой романа
француженки, а именно — вискарь. Но и здесь — все тот же
отпечаток «подлинного либерализма». Рисунок составлен из
аппликативных элементов: девочки с пальцем, телевизора, денежных пачек,
сигарет, револьвера и двух бутылок виски. Если внимательно
присмотреться, то видно, что одна и та же бутылка
использована два раза (для экономии). И в той бутылке, что лежит на
боку — такой же поперечно застывший уровень напитка, как и в
стоящей. То есть, бутыль лежит, а вместо виски в ней, видимо,
что-то вроде застывшего дегтя, поскольку субстанция не
растекается под действием гравитации. Так и с этой книгой: яркая
и как бы шокирующе-знаменитая снаружи, но — с какой-то
«подставой» внутри. Действует, как депрессант.

«Оказавшись на улице, Маню засовывает в рот столько
шоколада, сколько туда влезает. Гашиш усиливат чувствительность
вкусовых сосочков».