Литературная критика

Против чтения писателя Милана Кундеры отчего-то долгое время имел
стойкое предубеждение. Так бывает. И пусть недоброжелатели в
таких случаях любят цитировать памятное «Пастернака не читал,
но осуждаю», мне плевать: по тем людям, которые советуют
что-либо прочесть или прослушать, по тому, каким тоном, с
каким выражением лица они это делают, часто можно составить
весьма верное представление о произведении или авторе, не то что
не открывая его, но не видя даже и обложки. Так, например,
я никогда не слышал любимцев фидо и интернет-публики Псоя
Короленко и Захара Мая, но совершенно уверен, что, услышь я
их, удовольствия бы не получил, скорее наоборот — почувствовал
бы отвращение. Косвенным подтверждением этой убеждённости
может служить история с известным в узких кругах шансонье Т.
Шаовым. Получив о нём от «туристов» и любителей «авторской
песни» много лестных отзывов, я решил для себя, что слушать
его не надо, ничего хорошего не услышишь. Но когда мне его
посоветовал знакомый санскритолог, человек умный и не лишённый
вкуса, я дрогнул и согласился послушать. Но, как и
ожидалось ранее, оказалось полное дерьмо: бездарное блеянье под
бездарное бренчание — пошлые фразочки, подыгрывающие низменным
мифам. Тошнотворно. Вот. Поэтому Короленко и Мая я слушать не
буду. И не просите.

С Кундерой было несколько иначе. Его читали слишком многие. Он стал
модным. Нам подарили какую-то его книжку. Хороший человек
подарил, неглупый. Я попытался читать — не смог: скучно,
натянуто, глупо. Составил мнение и больше его читать не пытался.
А недавно моя возлюбленная купила на лотке распродаж его
роман «Подлинность» — для забивания головы в метро — без особой
надежды на то, что будет что-то хорошее. Просто, ничего
более порядочного на лотке том не оказалось. Прочитав, она
удивлённо и даже как-то возбуждённо посоветовала его мне. Вкусу
своей любимой я доверяю, а потому стал читать. И тоже был
удивлён. Приятно удивлён. Это, конечно, старый известный
метод: всё заранее считать плохим, чтобы потом либо убеждаться в
своей правоте, либо приятно удивляться, но не испытывать
разочарований. Но в данном случае было не так. С самого начала
я как раз пытался читать его как хорошего автора. А это была
уже вторая попытка, после разочарования.

Так вот, роман замечательный. Господин Кундера оказался неглупым и
очень наблюдательным автором, умеющим тонко и метко
обозначить и проанализировать многие проблемы и слабости современного
человека, человеческих отношений. Он смог показать
потайное, скрытое от других, то, что человек думает, но часто не
проговаривает вслух, поиграл на натянутых струнах сексуальности
«удачной» семейной пары... Я позволю себе привести одну
обширную цитату:

«...мы склонны переоценивать значение сексуальности. Я хочу
предостеречь вас от подобной переоценки. Ведь только незначительное
меньшинство людей и впрямь наслаждается сексуальной
жизнью...

Если кто-нибудь, дорогая моя, вздумает опрашивать вас на предмет
вашей сексуальности, разве вы скажете ему правду? Даже если
человек, задающий вам этот вопрос, не знает вашего имени, даже
если он обращается к вам по телефону и не может видеть
вашего лица, вы всё равно соврёте. «Любите ли вы трахаться?» —
«Да, ещё как!» — «И по скольку раз в день?» — «Раз по шесть!»
— «Любите ли вы извращения?» — «Безумно!». Но всё это —
сплошная показуха. С коммерческой точки зрения эротика — штука
двусмысленная, ибо если все на свете вожделеют эротической
жизни, то они же и ненавидят её по причине сопровождающих её
напастей, обманов, неисполнимых желаний, комплексов и прочих
неприятностей».

Весь роман — это, практически, более или менее развёрнутая
иллюстрация данного положения — раскрытие привычной и постоянной лжи,
проговаривание того, в чём люди, как правило, не признаются
толком и сами себе.

Не хочу пересказывать сюжет. Скажу лишь, что роман стоит того, чтобы
его прочесть. Правда, есть одно «но». Мастерски обозначив и
проанализировав самые замечательные проблемы (да, именно
замечательные, потому что на фоне тысячу раз обсосанных со
всех сторон других они выглядят ярко, ново и заставляют всерьёз
задуматься), в конце романа Кундера сводит всё ко сну. Всё,
что случилось с героями, что ворвалось в их жизнь, как
тесак в плоть, оставляя рваные кровоточащие раны, кто-то из них
увидел во сне. «Это всё неправда,— успокаивает герой
героиню,— неправда...». Чёрт возьми! Зачем эта уступка
читателю-«девочке» в себе, ожидающему голливудского хэппи-энда! Чтобы
всё было хорошо... Зачем показывать, как всё сложно, чтобы так
примитивно всё скруглить? Герой проснулся и успокоился. Это
deus ex machina современной литературы. Даже точнее —
современного кинематографа. Приём для слабаков, для трусов. Для
тех, кто боится оставаться наедине со своими скелетами из
шкафа. Разобраться с ними не может, а потому стремится
запихнуть обратно в шкаф, закрыть дверцу и забыть. Это только сон,
всё в порядке, сейчас будет чай с булочками... Не достойно
писателя-реалиста. Не знаешь, как разрешить проблему?
Мучаешься, выбирая из миллиона возможных решений, а рассмотреть
каждое из них со всеми возможными проблемами не хватит жизни?
Оставь всё как есть. Не надо баюкать читателя. Он не
маленький. Показал, где течь,— не говори, что это сон: затопит.
Остаётся надеяться, что, разбередив всех чертей в мутных омутах
читательского сознания, роман «Подлинность» не сможет загнать
их обратно на дно картонным богом на блоках. Иначе — какая
же это «Подлинность»... К чертям. И не обращайте внимания на
божка из машины: жизнь продолжается такой, какая она есть.