Еще раз о черте. На троих
 |
Ну, как обычно все.
– Старичок, – Сережа звонит, – есть идея.
– Подкупающая своей новизной?
– Она самая.
– Да мне ж в лом до Дмитровки твоей ехать.
– А я тебя на остановочке встречу.
Ну, как обычно все.
Доезжаю на электричке до Дмитровской. За водкой иду. Водку надо
брать специальную. Самую дешевую. Лишний рубль Сережа сразу чувствует
и блюет.
А то был уже случай. С одним казаком-олигархом купили водки по
тридцать три рубля (а возле дома сережиного торговали по тридцать
один пятьдесят). Ох, что было. Посинел мальчик, хрипел, умирал.
И сразу вычислил: небось, говорит, гадость какую дорогущую брали,
сволочи…
Теперь уж не рискую. Взял возле дома его две бутылки, иду к остановке
трамвайной. Он там уже. Газетой накрылся, мечтает.
Увидел меня, радуется, как девушке. Закуски, говорит, море. Достает
полпачки холодца. В таблеточках такой холодец – восемь или девять
рублей. Как раз таблеточка на двести граммов примерно. Сидим во
дворике, выпиваем культурно, тихо закусываем. Вокруг снег, натурально,
природа, романтика. Допили первую, вторую откупориваем, С. говорит:
– Старичок, нас-то ведь все за оперов принимают. В смысле – преступника
пасем.
– А водка… прикрытие? А как уснем?
– Сгорели на работе…
Допили нежную, уговорили беленькую. С. к себе зовет. Мамы, говорит,
все равно дома нет, можно и забухать. Я пьяный уже, поверил, повлекся
внутрь. По дороге еще прихватили – попить.
Сидим у Сережи.
Он еще и стакан принес. И половину яблока. Мама, конечно, его
пришла, кричала на нас. Но я уже спал под табуреткой, С. возле
пианино (водку он спрятал на балконе, свесил на веревочке вниз
– гений).
Проснулись, продолжили. Еще кто-то пришел. Одетый почему-то. В
куртке, ботинках, с шарфиком.
– Раздевайся, – радушничает С.
– Холодно тут у вас, – отвечает. И разговаривает, соловьем льется.
Славный парень. Сережа курить – он ему зажигалку. Я иду в туалет,
он подняться помогает, смеется по-доброму. Прихожу – разливает
уже. Один. А где, спрашиваю, С.? За мамой своей пошел, познакомить
хочет. И идет – знакомиться.
Мама-то у Сережи с алкашами знакомиться не любит, но – следующее
мое включение – тут вроде наоборот вышло. Сидят – С. такой восторженный,
гость улыбается нежно.
Проснулся где-то под Волоколамском.
Через пару дней С. звонит. Снова про идею свою говорит. Подкупающую
новизной. А потом, после паузы:
– Ты третьего помнишь?
– Черта что ли?
Помолчали.
Поняли, что не пошутил я.
Сейчас Сережа умер уже. В 39 лет. Лучше c… чем с самим собой.
Необходимо зарегистрироваться, чтобы иметь возможность оставлять комментарии и подписываться на материалы
