Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

перевод книги Колмана Баркса «СУЩНОСТЬ РУМИ»

Продолжение

Персы и афганцы называют великого Руми – Джелалэддином Балхи.
Он родился 30 сентября 1207 года в маленьком городишке Вахш (совр.
Таджикистан), возле большого города Балха (совр. Афганистан),
который тогда был одним из центров огромной империи Хорезм-шахов.
Прозвище «Руми» означает «из Романской Анатолии» (совр. Турция).
Разумеется, Джелалэддин не звался Руми при рождении, он получил
это имя позднее, когда его отец, предвидя неизбежность вторжения
монгольских орд в Хорезм и Багдадский Халифат, успевает эмигрировать
со всей семьёй и группой учеников в Турецкий Султанат, в столичный
тогда город Конья, приблизительно в 1215 – 20 годы.

Бахаэддин Валед, отец Руми, был прямым потомком первого халифа
Абу-Бакра, крупнейшим теологом, юристом и суфийским мистиком неизвестного
нам ордена. От Бахаэддина осталась книга «Маариф» –
коллекция дневниковых заметок, проповедей, и отчётов о странных
состояниях и видениях, шокирующих большинство академических исследователей,
которые пытались дать им интерпретацию. Бахаэддин демонстрирует
необычайную для той эпохи свободу выражения чувств, утверждая
своё единство с Богом.

Бахаэддин умер, не успев посвятить сына во внутренние таинства
суфизма, эту миссию исполнил его ученик – Бурханэддин (Бурхан)
Мухаккик. Под руководством Бурхана, Руми изучил труды Санаи _ ¹ и Аттара _ ²
– двух великих суфийских наставников.

После смерти отца Руми унаследовал его пост шейха общины дервишей
и наставника главного медресе Коньи. Его жизнь выглядела вполне
нормальной и благополучной для религиозного лидера – преподавание
в медресе, ученики, медитация, благотворительность, семья, дети.
Но поздней осенью 1244 года он встретил на улице незнакомца, задавшего
ему тонкий теологический вопрос.

Этим незнакомцем оказался странствующий дервиш, Шамс из Тебриза
_ ³, путешествовавший по всему Ближнему
Востоку, моля Бога помочь ему найти «того, кто смог бы
выдержать мою компанию». Однажды, помолясь, Шамс услышал
голос:

– «А что ты дашь в обмен за это?»

– «Мою голову!» – пророчески ответил Шамс.

– «Иди в Конью и ищи Джелалэддина.»

Вопрос, заданный Шамсом, привел к тому, что учёный доктор богословия
– Руми, потерял сознание от волнения и упал на землю с ишака.

У нас нет полностью достоверной информации об этом вопросе, однако,
по наиболее надежным версиям, Шамс спросил Руми:

– «Кто имеет более заслуг перед Богом – Пророк Мухаммед
или (известный суфийский мученик – К.Б.) Бистами?»

Бистами принадлежит знаменитое в суфийских кругах самовосхваление:

– «О, как велики мои заслуги!»

В то время как Мухаммед признавал в своей молитве Богу:

– «Мы не знаем Тебя так хорошо, как мы должны бы»

Руми потерял сознание от волнения, поняв глубину этого вопроса.
Придя в себя, он дал Шамсу такой ответ:

– «Заслуги Мухаммеда выше, Бистами глотнул лишь первый
бокал вина истины, опьянел и остановился на Пути, а Мухаммед делал
на Пути ежедневно по нескольку переходов.»

Есть разные версии описания этой исторической встречи, изменившей
жизни многих людей.

Руми и Шамс стали неразлучны. Их Дружба сама стала одной из исторических
загадок румиведения и мистического суфизма. Её невозможно объяснить
с позиции здравого смысла: Руми было тогда 37 лет, Шамсу за 50,
возможно даже за 60. Дуэт из двух слившихся нот, влюблённый ученик
и возлюбленный учитель, существование и несуществование, свет
и его источник, присутствие и отсутствие – все нормальные социальные
разграничения исчезли.

Руми мог провести вдвоём с Шамсом несколько месяцев подряд в мистическом
дуэте (сохбет), не видя других людей, игнорируя
обязанности отца, мужа, учителя, главы школы, придворного Султана,
отдаваясь совместному духовному общению и медитации. Сын Руми
– Султан Валед – писал, что Шамс в своём духовном развитии прошел
все возможные стадии экстатической влюблённости в Бога и стал
«котб-е хама ма шуган» – или «Посохом Возлюбленного».

Шамс презирал начётчиков и формальных знатоков Корана и, сознательно
избегая их общества, жил в караван-сараях, с бездомными дервишами.
Он быстро стал заметным доминирующим явлением в и без того интенсивной
и конкурентной духовной жизни Коньи. Многие студенты других духовных
наставников перебежали к Шамсу. Любимые ученики Руми – его сын,
Султан Валед, и личный писец, Хусам Челеби, тоже стали студентами
Шамса. Эта экстатическая дружба вызвала трения в религиозной общине
Коньи. Другие теологи и студенты Руми почувствовали себя заброшенными,
семья Руми взбунтовалась, старший сын Руми стал угрожать Шамсу
смертью. И Шамс исчез. По мнению исследователей творчества Руми
именно после этого первого исчезновения Шамса и началось превращение
Руми в поэта-мистика.

Аннемария Шиммел _ ⁴, посвятившая
жизнь изучению Руми, пишет:

«Он стал поэтом, начал подолгу слушать музыку, петь, мог
часами кружиться в танце.»

Прошел слух, что Шамс появился в Дамаске, Руми послал в Дамаск
сына, Султана Валеда, чтобы уговорить Друга вернуться в Конью.
Шамс согласился. Когда они встретились, то оба упали в ноги друг
другу, так, что «никто не мог понять, кто из них влюбленный, а
кто любимый». Шамс стал жить в доме Руми и скрепил дружбу женитьбой
на его приёмной дочери. Вновь начались их совместные «сохбеты»
(мистические беседы) и вновь зависть подняла свою голову.

Вечером 5 декабря 1248 года, во время беседы Руми и Шамса, кто-то
вызвал Шамса на улицу, он вышел и больше его никогда не видели.
Вероятно, он был убит при соучастии старшего сына Руми – Алаэддина,
если это так, то Шамс действительно заплатил головой за эту мистическую
дружбу.

После второго исчезновения Шамса Руми погрузился в мистерию поисков
Друга. Он пустился на поиски сам, объездил много городов и соседних
стран, посетил, в частности, Дамаск. И именно в Дамаске он понял:

Зачем повсюду я ищу Его?
Ведь я есть тело Друга моего!
Через меня Он посещает мир!
Себя искал везде я самого!

Так союз друзей стал совершенным. Он достиг стадии фана
– аннигиляции в Друге. Шамс стал писать поэмы Руми. Руми назвал
гигантское собрание своих газелей «Диваном Шамса Тебризи»
(«Диван» – Сборник Трудов, на фарси).

После смерти Шамса и духовного слияния с ним, Руми нашел новую
дружбу – Саладина Зеркуба, златокузнеца. Саладин стал тем новым
Другом, которому Руми стал посвящать свои поэмы, не такие огненные,
как Шамсу, но полные ровной нежности. Саладин прибыл в Конью в
1235 году и стал студентом Бурхана Мухаккика, как и Руми. Шамс
и Руми часто встречались у Саладина – в мастерской или в доме.
Саладин представляет для исследователей Руми загадку другого рода,
в отличие от Шамса, он не был учёным знатоком Корана, он не мог
даже сказать на память первую суру без ошибки. И тем не менее,
Руми сделал именно его своим наставником и шейхом своего ордена.

Эта дружба была скреплена браком сына Руми Султана Валеда и дочери
Саладина. Несколько газелей Руми подписаны именем Саладина. Сохранилась
агиография, о том, как Руми впал однажды в транс у мастерской
Саладина и принялся самозабвенно кружиться под музыку молоточков
златокузнецов. Саладин, приказав работникам продолжать, выскочил
на улицу и присоединился к Руми.

В 1258 году Руми лично провёл по улицам Коньи траурную процессию
(празднование «урса» – духовного брака великого святого) на похоронах
Саладина, кружась в мистическом танце под звуки флейты и барабанный
бой.

После смерти Саладина, Хусам Челеби, личный секретарь и любимый
ученик Руми занял опустевшее место Друга и духовного наставника.
Руми писал, что Хусам был источником вдохновения и тем единственным
человеком, кто понимал секретный порядок чтения другого огромного
поэтического труда Руми – «Меснави». Он называл
Хусама «отражённым светом Истины», памятуя, что тот был учеником
Шамса.

Сохранилось предание о том, как началось писание Меснави. Хусам
уже давно умолял Руми начать записывать свои поэтические экспромты,
однажды, когда они вдвоём гуляли в садах Мирама, Хусам возобновил
свои уговоры. В ответ Руми вынул из тюрбана первые 18 строк «Песни
Свирели». Так началось 12 летнее сотрудничество Руми и Челеби
над «Меснави» – Руми надиктовал Хусаму 6 томов этого гиганского
труда.

В Меснави есть фантастические скачки от фольклора к науке, от
юмора к экстатической поэзии. Аннемария Шиммел сравнивает структуру
«Меснави» с архитектурой медресе – школы дервишей, особенно с
сохранившимся до наших дней медресе Каратай, построенном в Конье
богатым визирем Каратаем для Руми за несколько лет до начала работы
над Меснави. Стены и потолок этого медресе покрыты богатыми куфическими
арабесками, настолько усложненными, что только знатоки могут их
расшифровать. Дизайн ведёт взор зрителя к куполу, разрисованному
под звёздное небо, пока не упрётся в отверстие в его центре. Ночью
в это отверстие заглядывают звёзды, отражающиеся от воды в маленьком
бассейне, расположенном в центре пола. Это ощущение духовной глубины
и интенсивности, переплетенной сложности, растущей из коранических
стихов, безграничности и вместе с тем симметричности с центром
в прозрачной звёздности бассейна – сродни ощущению от Меснави.
Эта метафора удивительно точна. Вся поэзия Руми – это беседа внутри
и вне мистической общины его учеников, «сохбет» выходящий за пределы
пространства и времени.

Руми умер 17 декабря 1273.

1. Санаи, Хаким (ум. 1131)
великий суфий, придворный поэт эмира Газны, изобрёл стихотворную
форму «меснави» (двустишие). Санаи писал дидактические и мистические
поэмы, из которых Руми заимствовал много образов, строф и сюжетов,
особенно из книги «Сад Истины». Руми восхищался кажущейся «приземлённостью»
стиля Санаи и указывал, что даже скабрёзные анекдоты можно использовать
для наставлений. Это нашло отражение в Книге V «Меснави», где
помещено множество подобных анекдотов и толкований к ним. Санаи
автор знаменитой притчи «Слепец и Слон» (впрочем, заимствованной
им у индусов), которую Руми видоизменил в притчу о нескольких
людях в тёмной комнате, пытающихся описать слона.

2. Аттар, Фаридэддин (1119 – 1230), великий суфий,
парфюмер, врач и поэт, автор знаменитой поэмы «Разговор Птиц».
Аттар, живший в Дамаске, встретил Руми, которому тогда было 12
лет, и его отца на их пути из Хорезма в Турцию, в эмиграцию. Аттар
немедленно распознал духовный потенциал Руми, сказав о почтительно
идущем позади отца ребёнке: «Океан следует за морем». Он подарил
мальчику рукопись собственной книги «Астранамэ», о мучениях души
в материальном мире.

3. Шамс («солнце», на фарси) из Тебриза – духовный
наставник Руми. Почти любое упоминание о солнце или солнечном
свете в поэзии Руми это воспоминание о Шамсе из Тебриза. Многие
сохранившиеся подробности о жизни Шамса собраны в книге Аннемарии
Шиммел «Триумфальное Солнце» стр. 16 – 25.

4. Аннемария Шиммел – известная современная исследовательница,
посвятившая более 40 лет изучению творчества Руми, автор книг
«Триумфальное солнце: изучение трудов Джелалэддина Руми» (1978)
и «Я – Ветер, Ты – Огонь: Жизнь и Труды Руми» (1992), ставших
классикой румиведения.

Продолжение следует.