Искусство

2.

Дело в том, что я всё время пытался понять концептуальную основу
сериала «Остаться в живых», ведь, очевидно, что в основе нарративного
приключения лежат несколько простых и очевидных глаголов (как
учат все американские учебники драматургии – каждая сцена должна
редуцироваться до одного, двух глаголов). Тема, движущая сюжет,
чёткая причинно-следственность, обуславливающая ответственность
за свои поступки. Все люди, оказавшиеся на таинственном острове,
оказались здесь не случайно, но в силу каких-то определенных причин.
Постоянные камбеки показывают почему. Остров как чистилище, отделяющее
верных от неверных, и т.д..

Хотя характер суггестии в ЛОСТ (отсутствие смыслового центра)
позволяет интерпретировать происходящее в самых разных ключах
и нет, не может быть одной, единственно правильной, интерпретации,
однако, попытаемся судить авторов по законам, которые они сами
над собой приняли. Об этом я писал здесь, кстати: http://www.vz.ru/columns/2006/9/29/50573.html

Остров – это, ведь, Tabula Rasa, чистый лист, позволяющий каждому
из тут присутствующих вновь приблизиться к своей собственной сути.
Остров – это пространство, очищенное от из-вне привнесённого,
от бытовой суеты и информационного мусора, от бессмысленной беготни,
заслоняющей будни от сути. На острове есть и может быть только
простая работа, завязанная на первичные ценности, на ценности
выживания. Поэтому, не до жиру, не до симулякров. Бытие на острове
– непреходящий акт хайдеггеровского «здесь-бытия», хайдеггеровского
же «Отчего мы остаёмся в провинции?», хайдеггеровских же «торных
троп». Не помню точно, как там у философа (под рукой нет текста)
но, если по памяти, то главное вопрошание о бытии звучит в шуме
деревьев и в прогулках перед сном, в той самой «заботе о себе»,
которую нам дарует быт.

Быт – наше спасение и опора. Помню, как Люся однажды рассуждала
о гибельной судьбе новорусских жён, которые отучиваются вести
дом и воспитывать детей (для этого у них служанки и гувернантки
имеются), становятся никчёмными, зарастают своей собственной никчёмностью.
Это очень важно, хотя бы время от времени, готовить себе еду,
работать на земле, совершать самые простые продовольственно-сезонные
обряды. Именно это приводит к точке относительной нормы и совпадения
со своим собственным бытием. Особенно всем нам, занимающимся отвлечёнными
обязанностями. Это, кстати, вовсе не означает, что врачи и учителя
являются воплощением психологической нормы. Оказывается, что «анда»
(слово запущенное Левкиным и означающее одновременность сочетания
самых разных факторов, неожиданно складывающихся в фигуры, иероглифы,
в причудливо сыгранные пасьянсы) зависит от такого большого количества
факторов, что заранее предсказать чем сердце успокоится невозможно.
Однако, есть фундаментальные занятия, которые как в случае с гороскопами
только лишь намекают на возможность развития грядущего дня. Тем
не менее, наличие фундамента даёт дополнительное ощущение почвы
под ногами.

Но я не об этом.

Люди оказываются на острове, помимо своего желания. Совершенно
случайно и совершенно неслучайно (в результате чёткой причинно-следственной
цепочки), начиная бороться за выживание полностью открытые миру.
Потом возникают какие-то бункеры с какими-то кнопками, которые
нужно жать. Нажимание кнопки (а ещё и борьба с чужими) даёт пребыванию
на острове ощущение осмысленности. Ибо если ситуация (кнопка,
чужие) сформирована до того, как ты тут появился, то твоя задача
упрощается – тебе нужно лишь пытаться вписываться в уже существующие
условия, которые кто-то сделал осмысленными. Тебе не нужно уже
искать своё, собственного смысла, ты перекладываешь ответственность
за смысл на тех, кто стоял у основания строительства системы.

На самом деле, «ЛОСТ» – это про поиски смысла жизни. Зачем? Почему?
Кто мы, и куда идём? Люди освобождаются от плит, наваленных на
них социумом, чтобы дальше пытаться транслировать себя в наиболее
чистом виде. Ты попадаешь в этот мир (на остров) для чего-то.
Смутные задачи, непонятные цели. Ты совершаешь какие-то телодвижения,
шарахаешься, взбиваешь сметану, дабы не утонуть и, в конечном
счёте, все эти движения выводят тебя на ощущение твоего собственного
пути.

Ибо смысл жизни – в её проживании, в наполнении каждого дня качеством
и количеством переживания вот этого конкретного дня. Ничего, помимо
этого, не существует. Только сегодня, только вчера, из которого
вырастает сегодня, ну и некоторое количество планов на завтра.

Всё это, кстати, идеально ложится на особенность жанра сериала,
главный смысл которого – движение вперёд. У сериала нет цели –
есть только голая процессуальность, продвижение по складкам сюжета
и через складки сюжета, постоянное откладывание и гипнотизирующее
«продолжение следует». Во-вторых, это идеально ложится на особенность
именно такого сериала, как «ЛОСТ», сериала с отсутствующим смысловым
центром. «Способ существования» скрывается от зрителей и от участников
сериала сильнее чем тайна кнопки и тайна чужих. Мы (вместе с ними)
вынуждены разгадывать то, что происходит, наделять происходящее
хоть каким-то смыслом, вычисляя и вытаскивая на свет те самые
причинно-следственные связи, которые так замаскированы. При идеальном
стечении обстоятельств, приключения на таинственном образе должны
оборачиваться поисками своего собственного смысла. Нормальный
такой практикум в ситуации постиндустриальной оторванности от
первоисточников, когда информация к размышлению вычерпывается
ковшами именно что из телевизора.