Библиотечка Эгоиста (под редакцией Дмитрия Бавильского)

Начало

Окончание

5

Первое время, пока мозг еще вращался и покачивался в голове, тычась
о стенки, как куча дерьма на волнах, Кристина не могла понять,
где находится, и не могла вспомнить, что было с ней… Вспомнив,
она тихо завыла и стала стирать с себя ладонями эту липкую дрянь,
но она лишь размазывалась, коричневая гадость, этот крем от эклеров,
которым она была вся перемазана – с ног до головы…

Кристина усмехнулась горько: так всегда бывает, когда проходит
любовь, когда отпускает трава, и ты всего лишь валяешься в грязи,
в собственном дерьме, раздавленная, будто какая-то коричневая
гусеница, а рядом, довольный, дышит открытым ртом – тот, кто все
это сделал с тобой…

Пиздахуев Ёб…

Кристина тяжело повернула голову – налево, потом направо… Рядом
с ней никого не было.

Ушел…

Что ж! Часто случалось, что они уходили, устыдясь. Кристина никак
не могла вспомнить имени того, кто был с ней сегодня. Святослав
какой-то, Мстислав… И тут она вспомнила свой сон и показалось,
что волосы зашевелились на голове…

Нет, никогда я больше не буду никого любить!

Вдруг она почувствовала холодок в мочке левого уха, тронула ее
пальцами: потерялась серьга. Кристина потрогала правую мочку:
другой золотой серьги также не было… Как же так – бабушкины золотые
серьги! Ведь мать ее за это убьет, просто убьет, в самом деле
– убьет… Кристина поискала глазами вокруг, глупо надеясь, что
серьги все еще где-то здесь рядом и вдруг поняла, ясно так поняла,
что ее и правда сейчас убьют.

Сначала она увидела ботинки, черные войлочные ботинки, какие носят
очень старые мужчины, затем, подняв глаза, увидела и самого старого
мужчину, очень старого, и тотчас узнала в нем Привидение…

Он стоял, облокотясь на ограду, и тоже как бы врос в ограду, будто
старое дерево… Он смотрел на Кристину неподвижно и грустно, и
в руке у него был черный, блестящий, весь почему-то уже в крови
– топор.

Нет, никогда я больше не буду никого любить.