Создан для блаженства (под редакцией Льва Пирогова)

Сначала то в комнате, то на кухне – а позже и в ванной, и в прихожей
– стали появляться мелкие камушки, земля, иногда сухая,
пахнувшая чем-то приятным, иногда мокрая, с песком, с катышками
глины.

Игорь тогда веником аккуратно все подметал и высыпал мусор в ведро.
Выходил во двор и высыпал в железный бак. Из бака тоже
куда-то высыпали. Он не думал – куда, не хотел или не получалось.
За город. На свалку. Сжигать. Летом пахло дымом, иногда
воняло, сильно воняло. Игорь тогда знал, что горят свалки. Или
торфяники. По телевизору говорили: горят.

А если были катыши глины, он их веником, и мокрой тряпкой затирал.
Оставались белесые разводы. Приходилось снова.

Или все-таки раньше начались головокружения?

Или камушки с землей?

Игорь выбрался из кресла и подошел к окну. За окном был все тот же
пейзаж, изученный до мелочей. Поздняя осень. Листья, листья,
листья, листья. Да, видимо, и камушки и земля и
головокружения стали происходить одновременно. Он снова забрался в
кресло и заново подумал эту мысль.

Потом он устал.

Он заснул, и ему приснился сон.

Игорь проснулся и стал думать, чем бы ему заняться. Он пошел на
кухню и там заточил нож, постоял у окна, открыл и закрыл кран с
горячей водой, включил и выключил электрическую плиту.
Вернулся в комнату. В прихожей он опять попробовал открыть
входную дверь – бесполезно. Дверь перестала открываться со
вчерашнего дня.

А до вчерашнего дня были камушки, земля и головокружения.

У Игоря развилась наблюдательность.

Так он понял, что головокружения и то, как посуда на столе, книги на
другом столе, более крупные предметы меняют свое положение,
сдвигаются – явления одной природы. Он успокоился, когда
понял это. Мир снова стал целым.

Поначалу Игорь вытирал обувь более тщательно, и тем тщательнее, чем
больше грязи находил в квартире. Довольно быстро он понял,
что это не помогает, и перестал вытирать и мыть обувь. Он
начал следить, не наведывается ли его хозяин, у которого он
снимал эту квартиру, или кто еще, пока он на работе. Он
устраивал засады в соседних домах. В бинокль он тоже ничего не
разглядел. Тогда он спросил у хозяина напрямую – не приходит ли
тот, пока Игорь на работе, или, может, прежние жильцы? Он
знал, что ни хозяин, ни прежние жильцы не ходят к нему в
квартиру в его отсутствие.

Игорь выписал несколько телефонных номеров из газеты с тем чтобы
начать обзвон с утра, но вечером случайно увидел в телевизоре
очередного "мага". Игорь забросил эту идею. Ну как можно
звонить по телефону человеку, приглашать его осмотреть квартиру,
когда у него такое лицо. У них у всех такие лица. Ужасная
глупость, уж лучше поставить свечку из храма. Он так и
сделал. Не помогло.

Когда Игорь понял, что головокружения, грязь в квартире и смещения
предметов – явления одной пироды, он успокоился. А когда из
угла кухни, отодвинув холодильник, полезли корни деревьев –
он догадался.

Квартира куда-то ехала.

Квартира куда-то ехала.

Это было ошеломляющее по своей красоте открытие, таких открытий
Игорь не совершал со времен гонок на трехколесном велосипеде, и
он страшно обрадовался. Нет, правда, КВАРТИРА КУДА-ТО ЕХАЛА!
С ним вместе. Открыть дверцу холодильника – значит сбить
невидимого пешехода. Открутить кран – тут уже непонятно.
Форточка тоже что-то могла означать. А как, интересно, у других
жильцов.

Он стал расспрашивать, осторожно, очень осторожно, с пятого на
десятое. Никто ничего не замечал. Головокружения никого не
мучили. Грязи и листьев никто не подметал. Да и вообще странные
вопросы. Он перестал расспрашивать. И перестал играть с
форточкой и кранами. Нужно было решить вопрос – куда и зачем едет
его квартира.

Еще был вариант снять другую квартиру. Но, во-первых, это не
гарантировало, что новая квартира не будет куда-то ехать, а,
во-вторых, попахивало предательством и страхом. Страха у Игоря не
было, а предательства он не мог допустить. Чтобы предать
ТАКОЕ открытие, нужно быть уж совсем запредельным циником.

Все же было непонятно, куда и зачем ехала квартира.

Игорь перестал мучиться этим вопросом.

Однажды он упал, а в кухне сильно загремело. Попадало все со стола.
Упала сковородка, из посуды что-то разбилось. Игорь подумал,
что ни разу еще квартира так не притормаживала. Куски
штукатурки и обломки кирпичей нашел Игорь в прихожей. Чуть позже
он понял, что входную дверь заклинило. Теперь мир стал
совсем целым. Игорь улыбался.

Прошло несколько дней с тех пор, как входная дверь сломалась. Игорь
заглядывал в холодильник и обнаруживал там еду. Еда его
успокаивала.

Земля, песок, новые корни, глина, песок, листья.

Игорь перестал подметать и мыть полы. Кресло и стулья он вынес на
кухню. Игорь садился на землю, строил какие-то замки, лепил
фигурки из глины. "Скоро, – он думал, – земли станет
по-щиколотку".

Иногда звонил телефон, Игорь вяло отвечал на вопросы и говорил, что
на работу он не сможет ходить, он болен. Соболезновали.
Спрашивали про мебель, и сколько она стоит; Игорь понимал, что
ошиблись номером. Он говорил: "Вы набрали не тот номер".
Переставали звонить и спрашивать, но Игорь для надежности
обрезал провод.

Игорь подолгу задерживался у окна. Пейзаж не сообщал ничего нового.
Квартира ехала куда-то, а пейзажу было все равно: он прилип
к окнам, не мытым с прошлой осени. Так и ехали: квартира,
Игорь, пейзаж. Вот только вороны и люди: те ли они, или уже
другие. Игорь перестал про это думать, он вообще сейчас мало
думал. Смотрел телевизор, сидел на земле, спал. Вороны, люди,
пейзаж – какая разница.

Он стал просеивать землю. Попадались черные монеты, бутылочные
осколки, черви. Один раз Игорь нашел кусок ржавчины, в другой раз
– вилку с обломанным зубцом. Он все это относил в кухню и
складывал на столе. Как-то нашел несколько страниц из
школьной тетради. Он с интересом принялся разбирать записи, там
были химические формулы, эпиграммы на учеников. В какой-то
момент ему почудилось некое совпадение записей в тетрадке с его
нынешним мироощущением, но это и не могло не почудиться.
Поняв это, Игорь отнес тетрадку на кухонный стол.

В кухне происходили изменения. Чтобы открыть холодильник, нужно было
откопать дверцу. Проще было думать, что еда кончилась.
Голод Игоря не мучил.

Когда появилась вода, Игорь интуитивно понял, что поездка
приближается к концу, как в детстве понимал, что Туапсе – это и есть
Море. Не важно, что до Сочи ехать еще два часа. Раз море
появилось – значит, приехали.

Игорь снял штаны, рубашку и носки. В комнате не оставалось ничего –
стол он перетащил на кухню, диван – в прихожую. Вода
начинала затоплять землю. Игорь набрал воду в стакан и дал ей
отстояться. Попробовал на вкус – вода была соленая. Это было и
так понятно, просто Игорь хотел себя чем-нибудь занять, чтобы
немного унять радость.

Вода прибывала слишком медленно, Игорь опасался.

Соседи стали стучать по батарее, потом в дверь. Игорь стоял по пояс
в воде и разглядывал медузу. Он был рад, что медузу не
растопит жаркое солнце, и было немного жаль, что ласты и маска
остались где-то в гараже.

Игорь вообще-то не верил в совпадения, но когда на кухне диктор стал
говорить о крабах и опасностях (телевизор тоже стоял в
кухне на холодильнике), он улыбнулся.

Ну и ладно, что маски нет.

Вода была теплой, воздух – соленым, и были слышны (или так казалось
Игорю) крики чаек. Игорь нырнул. Под водой шевелились
смутные очертания.

Игорь поплыл к ним.