Онтологические прогулки

   Итак, одной из существенных особенностей современного социума является довольно ограниченный горизонт так называемой зоны ближайшего развития, поскольку этот горизонт образуется не как некая равнодействующая множества взаимодействующих (через конкуренцию и сотрудничество) разнообразных векторов индивидуального внимания, а как результирующая ограниченного количества матриц, шаблонов. В каком-то смысле, это ситуация обратна нормальной, так как не шаблоны являются результатом взаимодействия индивидуумов, что должно быть нормой, а индивидуумы являются результатами взаимодействия шаблонов. Здесь мне вспоминается фраза Джокера из одноимённого фильма, сказанная в адрес очередного соцработника: "Они не слышат". В среде, созданной и обживаемой шаблонами, индивидуума не слышат, да и он себя не слышит, по крайней мере, не слышит как индивидуума.

   Обращаю внимание на то, что исследование, рассмотрение, анализ любой предметности возможен только при одном обязательном условии, а именно: он проводится после или, как минимум, одновременно с созерцанием "природы" этой предметности; без созерцания любой предмет, вне зависимости от методологии, будет представать как конгломерат неких признаков, свойств, но не как целое этих свойств. Без созерцания любое исследование будет похоже на описание корабля, проводимое с его борта, скажем так; 3d моделирование этого корабля или целостный взгляд и, соответственно, целостное представление, возможны только с некоторой вынесенной вовне корабля точки (точек) зрения. Ни одно социальное (в широком смысле) исследование не достигнет корректного результата, если будет проводиться без, вне созерцания, поскольку только созерцание предоставляет основу любому актуальному социальному  исследованию, созерцание обеспечивает концепт социальной матрицы современной цивилизации, то есть концепт полиса.

   Принято считать, что полис – это особая форма организации античного города или даже идея такой формы, достаточно посмотреть академические учебники и толковые словари. Впрочем, чем вникать в то, что чем принято считать, лучше перейду к сути: полис – это живая форма или форма жизни, образцами которой служат галактика, солнечная (звёздная) система, тайга, грибница, муравейник, львиный прайд, семья (пра-людей), род, племя, царство (княжество), империя, государство; так вот, полис представляет собой современный модус эволюции этой живой формы, её последний на сегодняшний день и в этом смысле высший модус. Возник он вместе с возникновением современной цивилизации, поэтому к полису не относятся семья, род, племя, царство (княжество), государство, империя, но только... какой же термин здесь уместен? Да, собственно, только сам термин "полис" и подходит, то есть в буквальном переводе "многие", но в единственном числе. Не город, потому что многие могут быть полисом, не образуя город, и не государство, потому что в полисе по определению нет государя, монарха, князя, вообще, начальника, который был обязательным элементом первобытной и родовой цивилизаций в силу их естественной иерархии, но никак не цивилизации современной, которая исключает иерархию как формирующий фактор.

   Полис не включает в себя власть как элемент в принципе, соответственно, политика – искусство быть полисом, а не борьба за власть, силу или господство; демократия столь же не-полисна, как и автократия, тирания или олигархия, потому что любая "кратия" противоречит принципам полиса: равенству разных или разности равных. В полисе нет иерархии, основанной на имуществе, силе, способностях, количестве, происхождении, образовании и пр.

   Полис – единство многих, разных, непохожих, отдельных или многость, множество. Решающим условием единства полиса является принятие каждым непохожести каждого другого, включая прямое противостояние, которое, однако, разрешается не поединком между противостоящими и решением ситуации в пользу победившего в поединке, как это было, например, в родовом обществе, а осуществлением каждым своего отклонения с принятием отклонения другого. Принятие означает любой способ взаимодействия, кроме того, который разрушает это взаимодействие и максимой которого является разрушение другого, что недопустимо в полисе. Максима полиса – сохранение каждого, других и себя, заметьте, не сохранение полиса как приоритета по отношению к другим и себе, не сохранение другого как приоритет по отношению к полису и себе и не сохранение себя как приоритет по отношению к полису и другим.

   Только сохранение других и себя как взаимодействующих создаёт и воспроизводит полис как целостность, не структура, не количество, не ресурсы, не наследие, не сила, которые имеют значение только в том, какой конкретный модус социальной жизни установится, а только взаимодействие разных как основа любого установления. Если воспользоваться языком Иммануила Канта, в полисе должно быть возможно индивидуально всеобщее и не должно быть возможно всеобще индивидуальное, в полисе индивидуальное может стать всеобщим, когда действие одного становится максимой других, а вот всеобщее индивидуальным стать не может, прежде всего потому, что всеобщего до индивидуального не существует. В значении термина "всеобщее" первая часть слова – "все" имеет в виду тех, кто поддерживает вторую часть – "общее", то есть имеет относительный смысл "всех тех, кто в этой общности", всех, кто общается, а не вообще всех. Тому, кто хочет мыслить современно, следует воспринимать и использовать термин "всеобщее" в парадигме относительности, а не абсолютности; вообще можно сформулировать следующее правило современного мышления: абсолютного не существует, ни в онтологическом, ни в гносеологическом смысле, в термине "абсолютное" нет никакого современного или актуального содержания, соответственно, термин "относительное" следует воспринимать и использовать вне его привычной связи с термином "абсолютное". Так что желающим иметь точку опоры или отсчёта взамен казавшегося таким незыблемым абсолюта остаётся только созерцание, которое постепенно, в строгом соответствии со строгостью удерживания направленности внимания на современный социум, очистит последний от патины абсолютности и проявит предметность полиса в её чистоте.