Поэзия

 

 

 

 

 

***

 

небесные небылицы

заплаты небытия

свечные забытые лица

в проеме от а до я

черненые на угольях

вянущего огня

прутья памяти тонки

помнят ли меня

костер комариным эхом

посвистывает серебря

звериным отчаянным мехом

бездонное слово земля

 

 

 

 

 

сумка-портфель с металлической окантовкой
с потерянным видом стояла как конь
всадник лежал на ступеньках накрытый мешками
строго и грустно записывал протокол полицейский
он казался немного каменным
люди смотрели урывками
убеждая себя что это их не тревожит
вечер стал большой и топкий как болото
идти нужно было узкой тропкой
внимательно глядя под ноги
вновь начинался февраль
время карнавала

 

 

 

 

 

 

***

 

ощущений горькие пчелы

роем белым кружатся

на черном

небе их породившем

и стаей

вспыхивают и угасают

где фонарный свет

 отсекает

белизну от черного неба

ощущения ждут

наказания

но его не последует

 

 

 

 

 

 

***

 

невозможно приникнуть к земле

совпадая с предначертаньем

ангел крылья ломает

в иллюзорной среде

тонкий хруст ледяной

в кромке мира

измеряет мнит изменяет

шелест мыши

в зазоре чувства

путь отвергнутого искуса

 

 

 

 

 

 

 

***

 

(у Пастернака)

 

 

клетчатая кепка

шерстяной излом

рук тепло с прогулки

захвативших дом

за стеклянным полем

смерти окоем

говорить ты волен

мы к тебе придем

клетчатая кепка шерстяной излом

хранит тепло руки

(повесившей ее на гвоздь)

полы плаща отпускают

последнее дыхание холода

трюмо привычно не отражает его

(аллюзия на хозяйские стихи)

чуть удивленной улыбкой

приветствует он незрячих

«Я рад вас видеть»

 

 

 

 

 

 

***

Немое небо,

Медь на слуху,

Глотаешь хлеба,

Так, посуху,

Идешь доколе

Не глянешь ввысь,

Где души, звезды -

Все собрались.

И словно фантик,

Летящий вниз,

Последний дрогнет

Слепящий миг -

Когда все живы,

И двор в снегу,

И ангел с елки

Дудит в трубу.

 

 

 

 

 

 

***

 

Снег падал глухо, слепо и бессильно,

Любви дороги всюду заметая.

Беcчувствие оптическим прицелом

Ловило отблески и мучало кристаллы.

На старой улице,

Из города ушедшей,

Дом заблудился

И жильцов не стало.

А фото, обгоревшие по плечи,

Как водится, унес с собою вечер.

 

 

 

 

 

***

 

возглас глаз твоих

тихий плеск дождя

умиление крыш

влажный свет двоих

вжитый загодя

так легко бежать

в необъятность губ

в незаметность сна

в водосточный всхлип

в изголовье дня

так легко дышать

обратив назад

горло голос взгляд

возвратясь вперед

так легко опять

потерять тебя

 

 

 

 

 

***

 

страх отряхнув и отпустив свободу

от пустыни вечности устав

погружаясь в бытие как в воду

с молимою молитвой на устах

в рябиновые гроздья кислорода

или просто снега мокрого набрав

складываю в ящиках комода

будущего неразвеявшийся прах

 

 

 

 

 

***

 

горькие соки душат

слышишь ковыль колышут

в звездной ряске

небесный пруд

стонет тише

тише

слезам

не хватает дыхания

только сощурится ветер

сладко иван-да-марья

шепчутся в желтом лете

 

 

 

 

 

***

 

когда летит цветок

и птица расцветает

забвение

как талый снег

утащит в тень

и душу не пускает

самозабвенно старость

шепчет в ухо

а юность лишь тоску

читает на губах

разлуку и разруху

и рубаху 

раз-отданную в прах

так птица вянет

и цветок

спускается с небес

теряет тело смысл

и слово вес

 

 

 

 

 

***

 

жмется сердце пушистым котенком

или рыбой

лающей рыбой как у Элдриджа

хватает воздух

а вокруг красоты средоточье

синий кубовый аквамарин

белопенный простор открывается

в обрамлении лилий и льдин

неземной красоты

ненебесный рассвет

вместо места и времени

где уже нет

 

 

 

 

 

 

***

 

любовь и жизнь

прошедшая любовь и смерть

крест неснимаемый

несомый нами

не повернуться в сладком сне

с земли взять камень

не можем крест арканит

не спеша

любовь и жизнь

прошедшая любовь и смерть

кромсают четырьмя ножами

 

 

 

 

 

***

 

Безумие приходит по-хозяйски,

Приносит ветер, хлопанье дверей,

Беспамятство приводит – вот приятель,

И претендует на остаток дней.

Безумие приходит как предатель,

Болтает на ухо тебе мажорный вздор,

Обшаривает душу и на пальцах

Вселенский объясняет приговор.

 

 

 

 

 

 

Нить вьется по небу. Кружит веретено.

На Крите ветер. Ретимно. Темно.

Из рук у мойры перехватывая нить,

Ты силишься и вспомнить и забыть.

В дома стучится колокольный звон,

Андрея Критского несбыточный канон.

В расщелине приветливо махнет

Рукою смерть – продолжи свой полет…

Здесь ослики ведут земную ось,

И пусть тебя бросает вкривь и вкось,

Последний луч смеется над водой,

Оливковою рощей и тобой,

Где стелется над свежей жертвой пар

И горестно вздыхает Минотавр,

Где ночью содрогается земля,

Надкусывая горечь нот до-ля,

Где Зевс играл и Зорба пил вино,

Где звездам все равно и Ретимно.